оглавление канала
Дома, спрыгнув с лошади, я потащила маленькое тельце в баню. Там обмыла его от песка и налипшего мусора и завернула в сухое полотенце. Потом, побежала в дом и налила ему в миску немного молока. Уложила его на крыльце, под теплые ласковые лучи солнца. Михалыч смотрел на всю эту мою суету и вздыхал.
- Не-е, Викторовна, не жилец он. Зря, только возишься. Не жилец.
Я свирепо глянула на егеря. Он аж отодвинулся от меня подальше, и смущенно забормотал.
- Чего ты? Я ж только говорю, что время зря тратишь…
- Поживем-увидим. - Сердито буркнула я. – Ты, кажется, веники сегодня собирался готовить? – Весьма ехидно поинтересовалась.
Но, Михалыч не хотел внимать моим намекам. Уж больно его любопытство разбирало.
- Дак, а чего …? Веники они ж никуда не денутся. – Философски заметил он. – Вдруг, тебе какая помощь потребуется. – Шмыгнув носом, он уселся поудобнее на крыльце.
Меня вдруг осенило.
- Михалыч!!! Конечно, потребуется! Привези мне из деревни пяток яиц и пол литра самогона. Только хорошего. Деньги вот, возьми. – Я похлопала себя по карманам и достала смятую пятерку.
Он обрадованно закивал головой.
- Это мы мигом!!
Через минуту его уже и след простыл. Я пошла в сараюшку, нашла там достаточно объемный деревянный ящик с гвоздями. Пересыпала их в ржавое старое ведро. Как следует промыла его у колодца и поставила сушиться на солнце.
Дождавшись Михалыча, привезшего то, что просила, я взболтала яйцо и добавила несколько ложек самогона. Всю эту смесь перелила в бутылку и тщательно перемешала. По несколько капель стала вливать волчонку в рот. Меня обрадовало, когда он начал делать судорожные глотательные движения, а потом, слабо брыкаться, пытаясь выскользнуть из моих рук.
Михалыч сопел за моим плечом, и продолжал вселять в меня оптимизм:
- Смотри, укусит. Хоть и малой, а все ж зверь дикий. А от самогонки поди помрет?
Я цыкнула на него.
- Не говори под руку!! Чего каркаешь?!
Он обиженно надулся, и сделал вид, что ему, происходящее на крыльце вовсе не интересно. Отодвинулся на дальний его конец, но продолжал тянуть шею и коситься.
Выпоив достаточное количество смеси, и, вытерев мордочку зверенышу, я аккуратно положила его в ящик, подстелив старую тряпочку. Ящик занесла в дом, и поставила за печью.
Закрыв дом, мы продолжили с Михалычем объезжать территорию обхода. День клонился к вечеру. Солнце едва касалось верхушек деревьев, вызолачивая лес, как волшебный художник своей кистью, не забыв сделать несколько небрежных мазков через весь небосвод. Подъезжая к моему кордону, старый егерь попрощался со мной.
- Ну, что? Обход приняла? Тогда до завтра! – И он бодро потрусил в сторону деревни.
Сделав все необходимое для Матильды, я растопила баню, оттягивая момент вхождения в дом. Я очень боялась застать там мертвого волчонка. Наконец, я решительно открыла двери и вошла. Меня встретила тишина. На цыпочках я подошла к ящику. Звереныш забился в угол и смотрел оттуда на меня затравленным взглядом. Он был жив и, судя по всему, очень голоден. Силенок не хватило выбраться из ящика. Я тихонько опустила миску с молоком. Он зарычал и постарался забиться еще дальше, хоть дальше было некуда. Я отошла от ящика. Надо дать ему время привыкнуть. А, так же, раздобыть немного мяса. На молоке он, в буквальном смысле, протянет лапы. Судя по тому, что я увидела, ему было месяца три. В этом возрасте волчата уже должны питаться мясом. У меня даже мысли не возникло выпустить его на волю. Один, без своей семьи он просто пропадет. И я поехала в деревню добывать мясо. Авось, кто-ни будь согласится заколоть курицу.
Курицу я добыла. И вскоре, смотрела, как волчонок терзает значительный кусок мяса, утробно рыча.