Моя бабушка была знатной сельской знахаркой: умела лечить, заговаривала недуги, гадала, предсказывала некие события, а людей как-будто насковозь видела. Время от времени приезжали к бабушке "пациенты" по всякой нужде со всего нашего района (а это деревень 6 или 7). Иной раз появлялись страждущие и из города.
Жили же мы с бабушкой вдвоем в небольшой избушке в деревне, где все друг друга знают. Был у нас в селе мужик Петр - хороший такой мужик, большого роста, всегда румянный и веселый, первый баянист в округе. Жили они с женой Татьяной и тремя ребятишками в новом, большом, собственноручно Петром построенном доме на краю деревни у кромки леса.
На то время года три назад появилась в нашем селе баба лет 35ти, худая, невысокая, ничем особо неприметная. Откуда она появилась, никто не знал. Как с небес свалилась и поселилась на другом конце деревни за рекой. Из сельских про нее вообще никто ничего не знал, да и сама она ни с кем не общалась. Видели ее только в магазине. Прозвали ту бабу на деревне Анькой-нелюдимкой.
Готовилась как-то Анька-нелюдимка к зиме, и по тому случаю понадобились ей дрова. Дров она купила ни у кого иного как у Петра. И пошла с того момента по деревне молва, что бегает Петр к Аньке через всю деревню с одного края на другой каждый божий вечер. Шептались, шептались деревенские, а примерно через год все к этому привыкли. Разве что кроме Татьяны, которая без нужды за ворота не выходила, боясь косых взглядов. Зато Петр, прежде образцовый семьянин, словно всякий стыд потерял: никого не стесняясь, каждый вечер бежал к Аньке, а ближе к утру возвращался домой.
И вот однажды, - мне тогда было лет 8, - мы с бабушкой поставили тесто и хотели катать калачи, как в нашем доме скрипнула входная дверь и в избу ввалился Петр. Некогда молодой и свежий, словно хлеб из печи, сейчас же он был похож на горелый сучок - такой же черный и сухой.
Петр упал на табуретку у двери и открыл было рот, желая говорить. Но бабушка, вытирая передником руки от муки, лишь мельком глянула на мужчину и тут же произнесла:
- Могилой от тебя прет за версту, Петр. Знаю, пачо пришел.
В этот момент Петр упал на колени и зарыдал в голос:
- Не могу я так больше, бабка Марея! Помоги! И с Анькой не живу, и от Татьяны уйти не могу, сам не свой я, бабка Марея! Вчера в петлю залез, да сын старший успел!
- Кому дрова привозил, та тебя и приворожила. Неча было чаем у ней угощаться, будто дома чая нет. Тут ты, Петр, и сам отчасти виноват. Все вы мужики - кобели. Татьяну да детей уж больно жалко, помогу, - говорила бабушка Петру, укоризненно качая головой. Потом зыркнула на меня и выпалила: - А ты чего? А ну марш за печку, рано тебе ишо на это смотреть. Как тесто поспеет, позову.
Продолжение следует....