Предисловие.
Здравствуй, дорогой читатель! Возможно, ты слышал страшилку «Гроб на колёсиках». Я прочитал эту историю много лет назад. Решил рассказать тебе, но с годами она поистерлась в моей памяти, поэтому я дописал, возможно, в чём то изменил, как я её себе представляю. Перед написанием я не стал искать и перечитывать её, дабы не исказить образы, возникшие в моей голове, чужими. Приятного чтения!
Однажды, проснешься в холодном поту,
От жутких кошмаров, как наяву.
Не сможешь ты спрятаться друг дорогой,
Гроб на колёсиках идёт за тобой.
Что это сейчас была за чертовщина?! Олег резко проснулся, от испуга он даже подпрыгнул и присел на кровати. От такого резкого подъема закружилась голова. Пятидневная пьянка даёт о себе знать.
Откуда это донеслось?! Это в моей голове прозвучало? Сердце колотилось как бешеное. Не может быть такого. Слова звучали так ясно и чётко. Неужели белочка. Да нет. Невозможно. Я не настолько уж запустил себя, чтобы меня посетил «Делирий». Четверостишье словно отпечаталось в мозгу, и теперь непроизвольно повторялось, раз за разом… Гроб на колёсиках придёт за тобой.… Ну и бред.
Тут он обратил внимание на посторонние голоса, доносящиеся, откуда то с другого конца его квартиры.
Радио! На кухне играло радио. Теперь понятно. Видимо просыпаясь, сквозь сон он услышал эту чушь, исходившую из старого приёмника на кухне. Господи, да кто ж такой бред то придумать может, да ещё и вещать на всю страну. Больной разум. Хотя больной разум в данный момент был как раз у него. Голова раскалывалась и кружилась, от бурных алкогольных возлияний в последние дни, а ведь он даже ещё не встал с кровати. В ушах стоял неприятный гул, словно где то рядом летал истребитель. Он готов поспорить, что слышал стук своего сердца, разносившийся по всему организму.
Олег аккуратно попытался встать, голова закружилась ещё сильней, чуть пошатнувшись, оперевшись о стену, со старыми обшарпанными обоями, он почувствовал, как горлу подкатывает приступ тошноты. О, нет. Не твёрдым шагом он побежал к туалету зажимаю рот рукой. Как плохо то. Голова налилась кровью, и тело прошиб жар. Закончив, обливаясь, горячим, липким потом он неровной походкой направился в сторону кухни, откуда всё так же доносились голоса из приёмника.
Старенькое радио, оставшееся здесь ещё со времен его бабушки, которой давно уже нет на этом свете, находилось как и всегда, сколько он помнит себя с самого малого возраста на том же самом месте, на стене возле холодильника. Ещё во времена Советского Союза, без малого 50 лет назад, его дед повесил радио на это место. Телевизоры были редкостью. Все новости и происходящие события в стране и мире, люди могли узнать, только через такие небольшие, простые по своему устройству, в сравнении с современными гаджетами, квадратные коробочки.
По радио, диктор и его гость, активно обсуждали, что то на философскую тему.
- Как вы считаете есть ли жизнь после смерти? – вещал диктор.
- Не знаю на счёт жизни, но смерть точно есть! – весьма точно подметил гость.
Олегу сейчас было не до философии. Так вот значит, кто напугал меня свои «Гробом» Что за станция? Неужели это я включил вчера? Обычно, всегда играет какая нибудь современная, не обременённая лишним смыслом попса. Которую он тщетно пытался найти в данный момент, но кроме помех и этой дурацкой радиостанции, что либо другое данное изделие принимать отказывалось. Этот приёмник для него был как, что то уже сросшееся с этой квартирой, что то что было тут сколько он себя помнит, и будет всегда. По крайней мере, пока он не решит освежить своё жилище.
Не смотря на невзрачный вид самой квартиры, ремонт в которой не делался ещё со времен проживания в ней бабки с дедом и этот допотопный приёмник, у Олега были и все остальные современные радости жизни. Смартфон, ноутбук, ЖК телевизор, который стоял, правда, на старой картонной коробке, ввиду отсутствия нормальной тумбы. Большинство мебели доставшейся в наследство уже давно подъедают термиты, где то в глубинах городской свалки. Радио да старенький дисковый телефон, стоящий в коридоре на старинной сделанной из цельного дерева тумбе, и за ненадобностью давно отключенный за неуплату, как привет из прошлой эпохи контрастировали с современной техникой.
Олег налил стакан холодной воды из под крана и жадно выпил. Потом непроизвольно перевёл взгляд на старенький стол, на котором находились и потихоньку портились, остатки некогда пищи скопившийся за несколько дней, во главе с парадом пустых бутылок и добрым десятком мух радостно кружащих над этим зловонно пахнущим натюрмортом.
Новый приступ тошноты моментально охватил Олега, и тот стремглав помчался к своему фаянсовому другу.
Облегчив свой измученный желудок, он зашёл в ванну. Умывшись трясущимися руками, словно у него болезнь Паркинсона, он взглянул на своё отражение. Боже, лучше бы не смотрел. Не естественно желтовато бледный цвет лица, покрасневшие белки глаз, и отёчность подсказывали ему, что будь у него красивый белый конь и пол царства, ни одна бы красавица всё равно не приняла бы его за принца.
Осторожно добредя до комнаты Олег нашарил свой телефон среди кровати. Часы показывали 10:15. Рано ещё, на работу послезавтра, надо бы постараться как можно больше проспаться. Рабочая вахта 7/7 позволяет ему вести такой разгульный образ жизни. Но честно говоря сил с каждым разом становится всё меньше и меньше. И организм уже категорически против такого веселья, но его мозг ни как не хочет расставаться с пагубной привычкой.
Выглянув в окно Олег увидел жизнь. Холодную, сырую, покрытую тонким слоем ноябрьского снега, но всё таки жизнь. Людей снующих туда сюда, проносящиеся мимо машины. И один он как полумертвое, забытое создание прятался в своей берлоге.
Бросаемый то в жар, то в холод и страдая от дикой тряски, Олег рухнул на кровать, укутался в покрывало и свернулся в позу эмбриона.
С кухни всё так же доносились споры по радио. Закрыв глаза, Олег попытался заснуть. Но сон не торопился окутать его. Шум в голове, тошнота, озноб, тряска и какие то дикие образы перед глазами, мешали погрузиться в объятия морфея. Находясь между сном и явью, он пролежал несколько часов.
