В начале немного слегка скучной информации. (Я всегда это пропускаю при чтении, и вы можете пропустить тоже).
«Джон Графтон» - парусник, известный неудачной попыткой провоза оружия в Россию во время революции 1905 года. Оружие не довезли и судно пришлось взорвать.
Ждите «Джона Графтона» - фильм латышского режиссёра А.Розенбергса, снятый на Рижской киностудии в 1979 году. …
«Кодор» - трёхмачтовая шхуна. Построена в 1951 году в Финляндии. Находилась в ведении ЛМУ ММФ (Ленинградское мореходное училище). На котором летом 1979 года Рижская киностудия снимала фильм «Ждите «Джона Гафтона» про судно «Джон Графтон», известное неудачной попыткой провоза… Ну, про это я уже написал.
Теперь я, как «Настоящий киношник», начну с киноролей «Кодора».
Наш парусник «Кодор» снялся в фильмах «Ждите Джона Графтона», «Дети капитанав Гранта», «Остров Сокровищ» и других.
Сразу скажу, что «бом-брам-стень-штаг-карнак» - это такая маленькая фигня на парусном судне. Ладно могу и посерьёзней: «Double Spanish hurton… и так далее» - снасть, заводимая между мачтами. Просто название красивое, а к данной статье прямого отношения не имеет. Хотя в фильмах эту деталь парусного вооружения, конечно, видно.
Курсанты судоводительского факультета вообще считались всегда элитой. Потому что не учились. В основном были ПРАКТИКИ. После первого курса 3,5 месяца на «Кодоре», 2-й курс 5 месяцев «индивидуалки», 3-й курс учебное судно «Профессор Щёголев» (4 месяца) и 2 месяца военно-морских сборов. В общем прибавив отпуск – учились намного меньше, чем остальные курсанты, например РТО (Радиотехническое отделение).
Вот про них один момент. Ночь. Мы дежурные по училищу обходим учебный корпус. В одной аудитории видим свет. Открыв дверь, видим привидения в сумраке, которые указкой водят по радиосхемам. Страшно! Курсанты РТО, кажется, вообще не спали, а учили эти страшные схемы.
Итак, сразу после первого курса, сдав быстренько экзамены в начале мая, мы все ушли на паруснике «Кодор». Все остальные в училище остались до конца июня.
Парусник «Кодор». Романтика! Капитан Семионичев - ну, прямо из кино. Пропитый…нет пролитый…нет продутый солёными ветрами голос! Для кино это было бы супер. Утром, явившись на корабль, он грохотал «доброе утро, салаги». И эхо, ударившись о купол Исаакиевского Собора, ставило по стойке смирно весь экипаж и пугало людей рядом с портом. Забегая вперёд, скажу, что в фильме «Ждите Джона Графтона» его сняли в эпизодической роли боцмана, а жаль, что в эпизоде. Хотя голос его там покрасовался.
Сейчас маленькое отступление. Несколько лет спустя мы заходили в Ленинград. Я на мостике - уже 3-й помощник. Лоцмана встречает 4-й. И вдруг ГОЛОС! Я в шоке! На мостик поднимается лоцман Семионичев! Пока мы заходили в Питер я просто балдел от его голоса.
Но вернёмся к «Кодору».
Я отстоял вахту с 4 до 8 за штурвалом. Пришёл – упал в койку. Просыпаюсь от страшной качки. А кубрик, где мы жили - был переделанный трюм на 25 курсантов нашего парусника. Вижу в кубрике никого. Поднимаюсь наверх – все курсанты висят на планширях по обоим бортам и «рычат» по очереди. То есть освобождают без желания желудок. К мачте в спасательном жилете, пристёгнутый поясом безопасности, стоит курсант и орёт : «Земля! Где земля?». Картина маслом. Вернее кино. Продвигаюсь к баку, где замечаю первого настоящего Морского Волка. Полностью экипированный по штормовому (Ну, видели в фильмах такие куртки и шапки непромокаемые у рыбаков) он, являясь вперёдсмотрящим, вглядывается вперёд. Обдаваемый волной, ударяющей периодически в нос корабля, орёт, что впереди чисто. То есть ни мелей, ни островов, ни других кораблей. Класс! Сцены - живее всех киношек. Прохожу мимо рычащих с двух бортов умирающих друзей и спускаюсь в столовую – есть хочется ужасно. Два призрака в белых куртках и не с белыми, а уже серо-зелёными лицами пытаются обуздать всбесившуюся посуду. «Ребята, дайте чего-нибудь пожрать!», - жалостливо ору я. «Бле-е-е»,- в ответ раздаётся из раковин. Потом две головы, высунувшиеся после этого «бл-е-е», и яростный взгляд. Нахожу батон, наливаю чай. Два серых приведения продолжают укладывать пойманную посуду в раковины. И тут я выдаю магическую фразу для уничтожения «серых духов»: «Ребята, а масло где?». Оказывается, слово «масло» в таких ситуациях совершенно добивает любого при качке. Два «приведения» просто исчезают из столовой и наверняка присоединяются уже навсегда к несчастным, висящим на планширях. Остаётся добавить, что за два дня «болтанки» в «живых» из курсантов осталось человека четыре. Мы меняли друг друга на вахте за штурвалом, на баке стояли вперёдсмотрящими, обдуваемыми всеми ветрами и обрызгиваемыми (вернее обливаемыми с ног до головы) Балтийскими волнами и в столовой с камбузом, где поили чаем ещё «живых» «Морских волков». Кстати. Про камбуз. Наш кок – Марина. Почему женщина, или точнее девушка, или точнее что-то женского пола на судне? Ну, в общем, подруга капитана. Женский пол она напоминала очень малыми деталями. Постоянная «беломорина» в зубах…Нет это не особо к женскому полу. А! Причёска «взбесившаяся швабра» на голове…Нет, это тоже не особо только по женской части. Что же ещё? Ну, что в каждом порту её пьяную приносили на судно и она орала: «Ставить верхние брамселя! Шкоты трави! Бом-брам-стень-штаг-карнак , Вашу мать!» Нет, это тоже не женское начало. Это она от капитана набралась. Вспомнил! У Марины был маникюр! Вернее - длинные ногти, покрытые какой-то красной краской (Наверное, брала у боцмана). Присутствовать на камбузе маникюр не мешал – два курсанта-поварёнка всегда были в помощь. Овощи чистили, всё резали, мыли и так далее. Марина осуществляла общее руководство. «Марина, у тебя пепел с папиросы падает в кастрюлю», - замечал кто-нибудь. (Далее, как говориться, «из песни слов не выкинешь). «…ня! Не Говно ведь!». Кстати это «..ня!» заменяло очень много других слов в её лексиконе. Вариться котёл с супом. Марина берёт поварёшку – идёт пробовать. Естественно, в зубах «беломорина» с которой летит пепел в котёл. Далее. «Марина! У тебя маникюр стекает в суп!». «…ня! Это же борщ. Он всё равно красный», -невозмутимо отвечала Марина, почёсывая свободной рукой… низ живота или низ спины. И наконец, однажды в котёл с бурлящим супом упала раненная чайка (Иллюминатор на камбузе был на потолке открыт). Обнаружили её труп перед самым обедом, и вытащив её половником, Марина заявила: «…ня! Суп всё равно куриный.»
В общем бороздили мы волны Балтийского моря под всеми парусами, разбрасывая детали обшивки старого «Кодора» по воде и поливая периодически во время качки с бортов содержимым камбуза из желудков так и не привыкших к качке курсантов. Расскажу потом и про сорванные до крови ногти от вырывавшихся во время ветров из рук парусов и про котёнка, который юнгой попал на судно, а потом долезал до верхушек мачт и орал истошно: «Мяу-у-у-у-у!», что значило: «Земля! Вижу землю!». Расскажу и про «Красивейший» отход под парусами из Ленинграда. (Кормой в борт т/х «Комсомолец Эстонии» - наш Кэп был слегка пьян). В общем напомните. А пока пора перейти к кино, в котором главную роль сыграл наш парусник, а мы снялись в эпизодах.
Начну с конца. Фильм сняли, и мы доставляли оружие в Россию из Англии на паруснике «Джон Графтон». Шёл 1905 год. Всё не так! Шёл август 1979 года, и мы доставляли съёмочную группу в Ригу. Эта новость была освещена в прессе, и киношники решили сделать красивую рекламу фильму. Как и все суда «Кодор» должен был иметь название, написанное с двух бортов на носу, на надстройке, на всех шлюпках и спасательных кругах. На корме также, с портом приписки Ленинград. Естественно, во всех этих местах красовалось «John Grafton», а порт приписки London. Вот в таком виде и решено было заходить в порт Рига. (В море переделывать имя было сложно, поэтому портовые власти разрешили заход в таком киношном виде). К тому же для «антуражу» на необходимоположенных местах (это длиннообразованное слово только что изобрёл) развивались английские флаги. На причале собралось море любопытных горожан. А экскурсии по судну продолжались всю стоянку. Вот, значит…Начал с конца…Теперь вернёмся к началу съёмок. А зачем? Можно просто посмотреть фильм. Я его смотрел, когда был первый показ у нас в училище. А тут пересмотрел снова. Увидел себя в двух эпизодах! Вот там, в начале парусник плывёт на камеру издалёка и на верхнем фор-марселе фок мачты (может что с названиями напутал – давно это было) болтаются 8 матросов. Второй слева – это я. Второй эпизод гребун или гребец (давно было – не помню) в шлюпке. Там правда только спина. В общем посмотрите. А я ещё потом что-нибудь в другой истории расскажу про это плавание.