В холле гостиницы работал телевизор, и мы с напарником обсуждали достоинства главной героини боевика. Не с начала и не факт, что увидим конец, потому как работа такая, внезапная. Смысла вдумываться в перипетии сюжета не имелось, вот и сосредоточились на главном. У мужчин, скажу вам по секрету, имеется встроенная функция – ранжировать представительниц прекрасной половины по шкале «ябывдулинга». Грубо, конечно, но это сермяжная правда, вокруг которой крутиться мир, и ничего с этим не поделаешь. Сначала картинка, потом, если дело дойдёт, изучение богатого внутреннего мира.
Впрочем, меня оправдывает подозрение, что и у женщин есть похожая функция, просто она называется иначе, а все притворные возмущения – дань приличиям.
Итак, сидели в холле гостиницы два телохранителя, ожидая, когда их «птенец покинет гнездо» и трепались о достоинствах заморской кинодивы – обычное дело, не о высоких же материях им говорить, тем более, что напарник мой был скорее любителем точных наук, а я слыл гуманитарием. Но за поляной следили, чай на службе, даром что в засаде. А раз следили, то и не могли не заметить, как мимо нас важно прошествовал дородный мужчина, в дорогущем костюме из магазина «Макиавелли», в те годы там только очень богатые люди одевались. Кейс из крокодиловой кожи, туфли ручной работы, лицо – шедевр работы мужского косметолога, усики и бородка безупречны, лёгкий флёр нишевой парфюмерии, оставляющий после себя не шлейф, но намёк на случившееся явление. Из-под лацканов пиджака выглядывали запонки с бриллиантами, и если вы меня спросите, как я это понял, то я вам отвечу, что работа телохранителя – микс всевозможных умений и навыков.
Едва скользнув взглядом, он тут же потерял к нам интерес, безошибочно определив нашу ступень в иерархии общественной значимости, своих-то, поди, при машине оставил, лишь тень неудовольствия мелькнула на благородном лице. И чётко чеканя шаг успешного представителя сильной половины человечества чиновник скрылся в гостиничном номере.
Вы вправе спросить меня, а откуда я взял, что незнакомец был чиновником, и я вам отвечу, потому что грех не блеснуть умением дедуктивного построения размышлений. Во-первых, одежда. Она выдавала в нём человека богатого, а вот взгляд говорил, что к богатству прилагается и властность, присущая лишь некоторым категориям истеблишмента. Во-вторых, бизнесмены с телохранителями за жизнь опасаются, и поэтому одни в малознакомые места не ходят без проверки, и даже в знакомых местах предпочитают обезопасить себя. Они нанимают нас не для пафоса, а для безопасности. А чиновник чувствует себя гораздо более спокойнее, и в целом не ждёт нападения, особенно в гостинице в центре города, где собираются сильные мира сего для отдыха с девами юными. Да-да, гостиница, в которой мы с напарником ожидали нашего подопечного имела такую славу, чего уж греха таить.
А когда я выглянул в окно, то без всякого удивления обнаружил благородного коня баварской конюшни с номерами мэрии и рядом двух бугаёв, что совершенно расслаблено болтали о чём-то своём. Эти с позволения сказать телохранители скорее для пафоса, а значит и таскать их с собой в гостиницу смысла нет никакого. Так, дверь открыть, сумку на фитнес донести, или до поезда.
Переглянувшись с напарником, мы рассмеялись, верно угадав принадлежность персонажа с крокодиловым портфелем. Но через мгновение наши челюсти упали на пол, и только нечеловеческая выдержка позволила нам не присвистнуть от восторга, такая шикарная девушка вышла из лифта. О, это было явление из разряда самых фантастических, когда думаешь, что киношная реальность вдруг порвала экран и проникла в реальность нашу убогую. Совершенные формы были упакованы в элегантную одежду, где каждый элемент на своём месте усиливал эффект, производимый хозяйкой образа недосягаемой небожительницы. Увидев двух жертв, девушка улыбнулась мягко, словно немного сожалея о причинённом ущербе, но и обнадеживающе, как бы намекая, что и в наших жизнях возможны чудеса, просто надо сменить точку сборки.
Мелькнув ярким мотыльком запретных садов наслаждений, она скрылась за дверью номера, куда удалился прежде благородный слуга нашего многострадального народа. Излишне говорить, что по шкале, упомянутой мной выше, дева имела самый высокий бал.
Воцарилась тишина, внутри которой я слышал звук далёкого города, шуршание секундной стрелки по циферблату вечности, пульс всех постояльцев гостиницы, что прилетели на её манящий зов, чтобы вкусить небесных яств, и даже, признаюсь вам в постыдном, я тогда услышал, как где-то глубоко-глубоко во мне зашевелилось желание сменить работу и перейти в лигу благородных джентльменов.
Про телевизионную диву мы естественно забыли, и вообще выключили телевизор, чтобы пережить момент катарсиса. А через несколько минут из-за дверей номера, того самого номера да-да, раздался свист хлыста и дикие вопли благородного мужчины, что так гордо прошествовал к месту своей экзекуции. О, я никогда прежде и никогда после не слышал такого визга, а двери в этой гостинице славились своей звуконепроницаемостью, порою жертва срывалась на самые высокие ноты, и я опасался, что он сорвёт голос. Но через миг визг сменял рык раненого вепря с подвываниями, и всё это на фоне непрекращающегося свиста хлыста. И тут я понял, что за высокое звание чиновника городской мэрии взимается жестокая плата, и поёжился от сочувствия к бедолаге. Не ведомо мне, хороший ли он специалист, на своём ли месте, мздоимец ли, вообще в целом каков он человек, но наказание за дела его скорбные явно не по силам ему, вон как мучается.
Мы с напарником смотрели на дверь, из-за которой раздавались страшные крики и не понимали, чему и зачем мы стали свидетелями. Но к счастью для нас, через минуту раздался звонок он нашего работодателя, и мы вскорости умчались по делам российского среднего бизнеса и так и не узнали, остался ли живым благородный городской чиновник. А вот девушку-видение с хлыстом (как оказалось) я встретил однажды, но про это будет совсем другая история.