Звездное воплощение Джейсона Стэтхэма в его самом крутом виде, "Гнев человеческий" - один из лучших режиссерских фильмов Гая Ричи и один из самых удивительных, по крайней мере, с точки зрения стиля и тона. Исчезла нервная, суетливая, легкомысленная атмосфера таких фильмов, как "Snatch", "RocknRolla", "The Man from U.N.C.L.E.", "King Arthur" и им подобных. На его месте - сладострастная тьма, настолько зловещая, что можно подумать, не является ли главный герой фильма самим дьяволом.
Этого персонажа зовут Патрик "Х" Хилл (на одну букву меньше, чем "Ад"). Его коллеги в лос-анджелесской компании Fortico, занимающейся бронированными автомобилями, называют его "Х", что делает его своего рода персонажем Кафки, почти безымянным винтиком в машине общества. Эйч - новичок на этой работе. Он производит впечатление угрюмого, социально неполноценного, необщительного человека - он с трудом проходит тесты на вождение и стрельбу, а его спокойное лицо находится где-то между задумчивостью и судорогами, но его начальник Пуля (Холт МакКаллани) все равно берет его на работу, потому что нищих не выбирают. Моральный дух был низким с тех пор, как дневное ограбление превратилось в кровавую публичную перестрелку, унесшую множество жизней, включая двух охранников Фортико.
Адаптация французского фильма 2004 года "Le Convoyeur" (он же "Денежный грузовик") и заимствование основных положений сюжета, "Гнев человека" - это смещающийся во времени нео-нуарный криминальный триллер, наполненный жесткими, иногда жестокими мужчинами: гангстерами и бывшими ветеранами боевых действий, в основном, с примесью охранников и полицейских. Ричи и соавторы сценария Иван Аткинсон и Марн Дэвис предполагают, что Эйч может принадлежать к любой из этих групп, а может быть кем-то совсем другим. Мы сразу же подозреваем, что он не тот человек, за которого себя выдает, даже если не видели трейлера (в первой же сцене Эйча кто-то произносит его имя, и он отвечает на полсекунды позже, чем следовало бы). Затем фильм позволяет паре главных героев заподозрить то же самое, а потом еще паре, пока это не становится постоянной темой для обсуждения в Фортико, наряду с шутками о том, что кто-то из команды является агентом грабителей бронированных автомобилей (что кажется правдоподобным, учитывая, как часто нападают на их грузовики).
С этого момента и до трети сюжета Ричи и Стэтхэм обращаются с H как с пустым экраном, на который воображение может проецировать сценарии. Нам интересно, кто такой Эйч на самом деле и чего он на самом деле хочет. И нам интересно, является ли его точная реакция на очередное ограбление - он в одиночку расстреливает полчище грабителей, в то время как мошенники используют Пулю в качестве живого щита, а напарник Н., мальчик-пот Дейв (Джош Хартнетт), сидит на водительском сиденье бронированной машины, парализованный страхом - предвестником грядущих героических поступков, или же это первый залп в стратегии "внутреннего человека", которая покажет Н. как монстра алчности и жажды крови.
Затем фильм переносит нас в другое время и место, потом, 15 минут спустя, в другое время и место, а затем еще раз, всегда предоставляя нам дополнительную информацию о человеке, которая, скорее всего, перечеркнет все ваши предположения. Это не столько самосознательно умный маневр Квентина Тарантино и Гая Ричи, сколько покерный, неироничный дух классических старых фильмов, вдохновивших их, таких как "Убийство", "Убийцы" и "Крисс Кросс" (еще один криминальный триллер, сфокусированный на бронированных автомобилях, переделанный Стивеном Содербергом под "Под землей"). Чтобы не раскрывать повороты, которые привели меня в восторг (даже если, оглядываясь назад, я должен был их предвидеть), скажем, что каждое изменение повествования (о котором возвещает название главы, написанное белым по черному) расширяет фокус фильма, пока он не превращается в панораму мерзости и жестокости, демократично распределяя свое внимание между реестром людей с лицами, которые могли бы ударить Хамфри Богарта.
Не будет спойлером сказать, что у него есть личные причины для того, что он делает в Fortico, и что каждый его поступок, каким бы непродуманным он ни казался, способствует выполнению его миссии, будь то подзадоривание коллеги в баре, угроза другому сотруднику под дулом пистолета ответить на некоторые вопросы или слишком долгий взгляд на стену идентификационных жетонов, где сотрудники Fortico регистрируют время прихода и ухода. Мелодия звонка его мобильного телефона - это фрагмент из "Валькирии" Вагнера, и нет никаких признаков того, что Х выбрал ее, потому что она показалась ему смешной. Он выглядит как парень, который четыре раза смеялся в 1990-х годах и решил, что это не для него.
В представлении Г. в фильме есть оттенок героя Клинта Иствуда - сталкера из фильмов ужасов - того самого, который придал хаосу в "Грязном Гарри", "Драйфере с высокогорных равнин" и "Бледном всаднике" горькое послевкусие. Он никогда не бывает по-настоящему счастлив, если только не пытает или не убивает кого-то, кто, по его мнению, заслуживает мучений, но даже тогда он не выглядит счастливым. Кажется, что им движет кодекс и чувство долга, а не те эмоции, которые он должен испытывать, исходя из того, что мы о нем узнали.
Иствудовская атмосфера настолько сильна, что решение сыграть сына Иствуда Скотта в роли сопливого психопата по имени Ян кажется критическим комментарием к истории кино. Ричи, возможно, первый режиссер, который нашел что-то уникально злобное в экранном присутствии младшего Иствуда, которое напоминает его отца в эпоху до "спагетти-вестернов", до того, как он понял, как стать звездой. Ян источает братское самодовольство, а его ухмылка, жевание жвачки, бунтарство без обид - главная составляющая его порочности. Он из тех мошенников, которых специально предупреждают не покупать ничего дорогого после ограбления, а они покупают себе квартиру в лофте и велосипед за 28 000 долларов и, кажется, обижаются, когда коллега его отчитывает.
Он просто еще одна змея в змеиной яме. В этом фильме есть три, может быть, четыре главных героя, которых вы недолго думая спасли бы от пожара в доме. Эйч и Ян не входят в этот список. Нет в списке и мальчика-пота Дэйва, и бывших наемников Карлоса (Лаз Алонсо), Сэма (Рауль Кастильо) и Джексона (Джеффри Донован, чья декадентская красота астронавта с Меркурия идеальна для поварского поцелуя), и таинственного представителя правоохранительных органов, известного только как Король (Энди Гарсия), который узнает, что Эйч рвется в преступный мир, и решает отойти в сторону, чтобы позволить ему делать свое дело. "Пусть художник рисует", - говорит он, повторяя одну из самых цитируемых строк из столь же мерзкого триллера "Человек в огне", описывающего своего героя-мстителя: "Искусство Кризи - это смерть, и он вот-вот напишет свой шедевр".
Если в фильме и есть какая-то проблема, то она заключается в том, что художник крови Эйч настолько завораживает - такой целеустремленный, безжалостный антигерой, который заставляет вас гадать, есть ли у него душа, которую он хочет потерять, - что всякий раз, когда "Гнев человека" оставляет его, чтобы придать плоть другим персонажам, они не могут соответствовать, потому что их плохость слишком разборчива. Они хотят денег, они хотят уважения, им скучно и нужно что-то делать и т.д. Они не входят в комнату и не приносят с собой запах серы, как H.
Для такой смехотворной по своей сути роли нужен именно такой актер. Стэтхэм - именно такой. Он всегда был более разносторонним и игровым ведущим, чем может показаться по его резюме в кино - будь то клоунада в "Шпионе", игра мудреного Ахава с гигантской доисторической акулой в "Мег" или отправление в пропитанную кровью духовную одиссею в притче Ричи "Револьвер", он всегда придерживается экономной рабочей этики кинозвезды Старого Голливуда, предоставляя зрителям необходимую информацию в тот момент, когда она им нужна.
В его актерской игре не так много прилагательных. Это звездный поворот с использованием существительных и глаголов, как у Иствуда и Чарльза Бронсона в вестернах Серджио Леоне и Такеши Китано в его фильмах о якудза до начала нового тысячелетия. Когда офис-менеджер Эйча, Терри (Эдди Марсан), говорит, что новый парень "холоднее рептилии", это кажется преуменьшением. Ричи и оператор Алан Стюарт усиливают выбор Стэтхема, рассматривая его бритый купол и вырезанное из дерева лицо как зловещие предметы искусства, пряча его глаза в тени, когда Эйч обрабатывает плохие новости, и придавая его голове вид глобуса полковника Курца.
Больше, чем в любом другом фильме Ричи, в этом вы чувствуете присутствие Зла, в капитальном, мифологическом или библейском смысле, разлагающего души и убивающего невинность, а не "плохой парень делает плохие вещи, смеясь". Это не фильм ужасов, но он примыкает к фильмам ужасов. Здесь даже есть кадр с точки зрения человека в омоновском снаряжении, совершающего убийство, его затрудненное дыхание усиливается плексигласом и резиной. Вы могли бы показать "Гнев человека" как часть двойной программы с фильмом Ричи "Револьвер". В одном фильме Стэтхэм играет морально скомпрометированного персонажа, чья вымирающая душа еще может быть спасена. В другом - он играет человека, который настолько далеко зашел от этой точки, что оскорбление, вызывающее его буйство, выглядит не столько как необъяснимая катастрофа, сколько как кармическая расплата за токсичную энергию, которую он выплеснул в мир.
Композитор Кристофер Бенстед сопровождает рысканье и разработку планов минорной темой из семи нот, которая идеально подошла бы для кадров, где спинные плавники Годзиллы рассекают волны. Это блестящая партитура, которая выражает истину о Н лучше, чем диалог. Когда Ричи переходит к съемкам с вертолета бронированных грузовиков и машин для побега, едущих из точки А в точку Б, мотив Бенстеда повторяется с вариациями, пока не становится похож на заклинание, призывающее темные силы.
Режиссура Ричи подходит фильму, который снят с нуля, с практически элементарной энергетикой. Как и всегда в картинах Ричи, здесь есть волшебные перекрестные кадры (Джеймс Херберт), но они никогда не кажутся суетными или показушными; они больше говорят о неизбежности, даже роковом характере сил, которые развязали эти персонажи. Заключительная треть - это одно из тех захватывающих приключений с экспозицией ограбления, когда экспозиция и ограбление складываются вместе, и фильм постоянно переходит от игрушечных автомобилей на диораме к настоящим автомобилям на улице.
Но самые запоминающиеся сцены сняты довольно просто по стандартам Ричи, часто одним дублем, камера скользит от персонажа к персонажу, пока они перемещаются в пространстве и разговаривают. Забавно наблюдать за тем, как максималист отступает назад, сохраняя простоту, за исключением тех случаев, когда ему нужно быть волшебником, который везде и сразу.
Полнота и уверенность эстетики фильма радует глаз, даже когда в кадре запечатлены человеческие существа, совершающие жестокие поступки. В этом фильме ни за кого не болеешь. Это преступники, участвующие в состязании воли. Но фильм не является нейтральным с точки зрения ценностей. Многие жестокие действия сопровождаются нотками сожаления. Каждый персонаж застелил свою постель и должен лечь на нее. Чаще всего это смертное ложе.