Эпизод 1
Эпизод 2
Покровский протянул записку Рябову и сделал очередную затяжку.
- Диск Энея? Что это значит? - удивился отставник.
- Понятия не имею! - пожал плечами психолог, - поехали в больницу, к Сашке.
Александр Ильич решительными шагами направился к своей машине, за ним поспешил Рябов, что-то нашептывая себе под нос.
Покровский опустился на водительское сидение и замер на несколько секунд, прислушиваясь к себе, сердце отбивало быстрый ритм. Все внутри кричало, изнывало от безысходности, выгорали последние капли чувств и эмоций.
"Ещё одна мертвая женщина, как с этим смирится?» - пронеслось в голове.
Рядом на кресло упал Рябов, обдавая Александра Ильича частым сигаретным дыханием. Психолог сделал глубокий вдох и приказал себе жить дальше.
После некоторых разборок и звонков Рябова каким-то знакомым в органах, Покровского допустили до встречи с врачом, который занимался состоянием здоровье ребенка.
- Мне сложно вам сейчас сказать что-то определенное, - слегка раздраженным тоном говорил врач.
- Каковы перспективы? - спросил Рябов.
- Девочка в тяжелом состоянии. Мне вообще не понятно, как после таких травм человек способен дышать. Мы провели несколько операций, будем смотреть за её состоянием. Организм молодой, по всему видно, что живучий. Нужно время, - более спокойно ответил врач.
- Возможно, имеет смысл перевезти её в городскую больницу? - спросил Покровский.
- Нет, она сейчас не транспортабельна, - отрезал доктор.
- У меня просьба, большая, обеспечьте ей максимально возможный уход, - Покровский протянул врачу несколько пятитысячных бумажек, - пусть расходы вас не беспокоят.
Эскулап быстрым, отточенным движением засунул деньги в ящик стола.
- Мы будем делать все возможное и даже больше, - настроение доктора значительно улучшилось.
- Спасибо, - кивнул Покровский, посмотрел на Рябова и вышел из кабинета.
Обшарпанная больница, дышащая медикаментами и формалином, уныло смотрела на психолога.
- Что будем делать? - шаркая ногами, приблизился бывший следак.
- Понятия не имею. Дождемся твоих экспертов-техников, что они скажут. А сейчас по домам, - отрезал Покровский.
- Ладно, попробую их ускорить. Довезешь меня?
- Конечно, поехали, - думая о чем-то своем, ответил Александр Ильич.
- А что с этим диском? - вспомнил отставник.
- Надо будет подумать. Возможно, она хотела что-то сказать, но кому и что имелось ввиду, пока не ясно, - покачал головой Александр Ильич.
Всю обратную дорогу они молчали, Рябов опасался задать какой-нибудь не тактичный или обидный для Покровского вопрос, касающийся их отношений с Викторией.
Покровский размышлял о том, как все это могло случиться, пытаясь вычленить из всего поля неопределенностей хоть что-то, что могло пролить свет на происходящие события. Оставаясь верным самому себе, где-то в глубине души он четко осознавал, что в ближайшее время произойдет событие, которое станет отправной точкой расследования и приведет к моменту истины.
Среди ночи в дверь громко постучали, Покровский ненавидел эти ночные явления, но, принимая всю неизбежность течения жизни, он вскочил, накинул халат, широкими шагами подошел к двери и распахнул её. На пороге стоял астенического вида молодой человек, на носу грузно сидели тяжёлые очки в роговой оправе.
- Доброй ночи, моя фамилия Скорик, я от Виктории!
Продолжение Эпизод 3