Мы любим рассказывать о книгах и писателях. Но наши главные герои — вы!
Читательница Библиотеки №48 на Алексеевской Анита Герасимчик рассказывает о драматургии и искусстве, биографиях и заметках с поля боя.
Добрый день! Предлагаю начать нашу беседу с небольшой «визитки». Расскажите о себе: как Вас зовут, чем занимаетесь?
Меня зовут Анита. Сейчас я работаю на архитектурное дизайн-бюро, занимаюсь подбором материала. Познакомилась с вашей библиотекой, когда училась рядом, во ВГИКе – на драматурга, сценариста. У вас очень масштабные собрания книг, в том числе необходимых мне по профессии. Порой даже придя в библиотеку ВГИКа, я не находила того, что нужно.
А если говорить не конкретно о Библиотеке №48, а о библиотеках вообще – как состоялось Ваше знакомство?
Это немного грустная история, но именно после неё я стала ходить в библиотеки. Рядом с местом, где я росла, было озеро. Родители водили детей туда купаться. Я поранила ногу, и, чтобы меня успокоить, выбежала библиотекарь и дала книги. Меня это сразу завлекло: иллюстрации и сам процесс чтения. Потом я стала ходить в ту библиотеку.
Интересно, что это были за книги.
Сейчас вспомню! Там точно была «Кот из булочной» Джоанн Эйкен.
Я лично про неё не слышала, но, возможно, нашим маленьким читателям будет интересно ознакомиться.
У этой писательницы потрясающие рассказы – очень философские. В той же книге была история «Кусочек неба в пироге», а ещё «Ожерелье из дождинок». Она мне настолько проникла в душу, что из детской литературы я её считаю самой любимой.
И с этого началось Ваше путешествие в книжный мир?
Да, именно. Но ещё в детстве, можно сказать, изучала доклады моей мамы: она была культурологом, вела лекции и тестировала их на мне. Чтобы завлечь аудиторию, ей надо было на ком-то их опробовать. Так я росла, слушая её лекции. Также в детстве очень нравились рассказы Паустовского. Мне это было близко, потому что я жила в очень зелёном городе: много усадеб, озёра – атмосферно.
Расскажите о ваших хобби, увлечениях?
Очень люблю всё, что связано с искусством: ходить на выставки, в музеи, театры. Каждую неделю стараюсь бывать в двух музеях. В театре я сама проработала какое-то время. Поэтому когда начинается театральный сезон, с таким же постоянством я посещаю спектакли – для меня это не просто хобби, а часть жизни. Я изучаю много материалов про драму, чтобы понять постановку как следует. Ведь зная автора пьесы, можно исследовать его произведение через призму биографии. Своеобразное путешествие в чужую жизнь – путешествие во времени.
Получается, Вас можно назвать человеком искусства?
Вполне. Это пошло из семьи: мама – культуролог. У меня самой, как я уже сказала, высшее сценарное образование ВГИКа, среднеспециальное – художественная школа, и ещё профессиональные курсы. Весомая часть жизнь.
А из военной литературы Вам ближе именно документальные вещи, или художественные тоже любите?
Сейчас тяжело вспомнить конкретные художественные произведения, потому что это огромный пласт. Но меня поразила книга, которую мне двоюродная бабушка давала – в ней мне очень понравились иллюстрации: там были безумно красивые женщины в военной форме. По сути я её даже не читала: взяла на память и оставила у себя. Это была книга «У войны не женское лицо». Спустя время я её перечитывала раза четыре. Оказалось, что у Светланы Алексиевич таких книг целый сборник, причём не только про войну, но про разные мировые события. Я сейчас не смогу перечислить названия: они очень заковыристые. Например, она пишет о том, как относились к происходящему дети, которые остались без родителей в военный период. Ещё запомнилась книга того же автора «Цинковые мальчики» – потрясающая работа про Афганистан. Светлана Алексиевич стала нобелевским лауреатом. Собрание её документальных произведений повлияло на моё восприятие, и я стала читать многое о войне: из «классического», скажем, «Дневники Анны Франк».
Мне кажется, произведения-дневники цепляют именно живостью переживаний.
Соглашусь. Есть ещё книга «Сказать жизни ДА» Виктора Франкла, врача, прошедшего через концлагерь. Она маленькая, её можно за день прочитать и окунуться в ту реальность – мы на самом деле очень мало знаем о ней. Читая художественные произведения, этого сложно добиться, потому что в них всё приукрашено. Тут также хочу сказать об Аркадии Гайдаре. Когда я читаю его художественные произведения, я вижу некую глянцевость, попытку сгладить, отшлифовать действительность, обезопасить читателя от реальных ужасов. А ведь с ним именно это и происходило! И только ознакомившись с его полевыми записями, я ощутила, насколько он нас берёг от этой трагедии. Но знать об этом необходимо.
И прочувствовать разницу...
Конечно. Плюс в Советском Союзе редакторы старались убирать слишком жёсткую информацию о военных событиях, а в дневниках она сохраняется. Ну и конечно же, очень люблю классику. Я считаю, что многие вещи из тех, что нам преподавали в школе, не могут сразу лечь на подростковое восприятие. В классических произведениях подаются крайне важные вещи, но в школе мы читаем между строк. Взять хотя бы «Тихий Дон» Шолохова. Со многим в этом романе сложно соприкоснуться, потому что большинству непонятна история того периода, культура людей. Но когда набираешься опыта, то осознаёшь всю уникальность этого произведения – оно немыслимое, особенно учитывая, что Шолохов писал его в совсем юные годы.
Я понимаю. Тема войны тяжёлая, но важная.
Сейчас снимают много патриотических фильмов, а вот литературе уже не уделяется столько внимания.
Может, это связано с тем, что осталось мало переживших те события? Поэтому сейчас нам приходится только воспринимать всё через призму времени и записей людей той эпохи. И конечно, получается не настолько живо.
Всё верно. К слову о чтении архивов и дневников переживших войну: меня вдохновила история вашей библиотеки, так как, насколько я знаю, она не прекращала работу во время Великой Отечественной. Мне кажется, это доказывает, что людям всегда важно читать, узнавать новое. Это безумно радует и вдохновляет. Для меня книга лучший друг в любых условиях.
Анита, у вас есть книга, которую Вы рекомендовали бы прочитать всем? Вершина Вашего личного топа.
Как раз недавно брала у вас книгу. Она совершенно не из тех, что я обычно читаю: я занимаюсь йогой, медитативными практиками, но если говорить о религии – я верю во что-то высшее, но мне сложно выразить это конкретнее. Я не считаю, что Бог делится на разные категории, поэтому не могу вписать себя в рамки одной религии. И я никогда бы не подумала, что меня настолько поразит Аврелий Августин. Он очень ненавязчиво говорит о простых вещах. От него становится легко на душе: просыпаешься, несколько глав прочитаешь – на это нужно буквально полчаса – и весь день играет другими красками. Многие привыкли к тому, что в религии ты ощущаешь себя маленьким человеком. Это особенно ярко чувствуется в храмах: их архитектура предполагает особые каноны, которые усиливают ощущение того, что Бог велик, а человек – нечто ничтожное. Аврелий Августин, как мне кажется, это местами оспаривал: Бог есть в каждом человеке, а каждый человек – маленький космос. Меня эта идея завораживает. Важно учитывать, что он имел развод, а в то время это было немыслимо. Со своей второй женщиной он не состоял в браке. Он считал, что Бог видит, что их отношения прекрасны и без этого. Они прожили вместе всю оставшуюся жизнь. Кстати я тогда взяла у вас сразу две книги о нём: его биографию и личную исповедь. Поэтому если человеку интересны подобные вещи, то вот моя рекомендация.
Любопытно, что у Вас такие разнообразные интересы в литературе: и военная тема, и философско-религиозные произведения, и искусство, и детские книжки. Может, есть что-то любимое и в художественной?
Мне очень нравится Золя. Ещё люблю Флобера.
Предпочитаете французскую классику?
Так сложилось. Она лёгкая, при этом в ней есть глубина и живые впечатления персонажей. Та же «Мадам Бовари» была создана не просто так: это была настоящая женщина, все знали, кого автор взял в качестве прототипа. Это та самая нестареющая классика. На сценарном факультете нас учили, что, если история хорошая, её всегда можно перенести на современный лад, просто слегка поменяв персонажей и декорации. Всё потому, что в основе таких произведений лежит чистая психология. Сюда же можно отнести Чехова и его «Чайку» и «Три сестры» – они не устареют никогда. Чехова из русской классики вообще ценю больше всего: он писал очень много, с большим жанровым разнообразием. Ну и конечно, Тургенев, Достоевский.
Анита, есть ли какая-то книжная цитата, которой Вы хотели бы поделиться?
Их две и обе для меня крайне яркие. Первая из «Братьев Карамазовых» Достоевского – моя любимейшая. Её часто повторял мой дедушка, а он был почётным читателем (да, раньше существовало такое понятие). Он буквально жить без книг не мог, и работники библиотеки говорили, что он прочёл всё, что было у них на полках. А фраза звучит так:
«В самом деле, выражаются иногда про "зверскую" жестокость человека, но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток».
Эту фразу произнёс Иван Карамазов. Мне было важно её упомянуть, потому что, как мне кажется, я взяла свою любовь к книгам именно от дедушки.
А ещё есть любимая цитата из книги «Исповедь» Аврелия Августина:
«Мудрое и глупое – это как пища, полезная или вредная, а слова, изысканные и простые, – это посуда, городская и деревенская, в которой можно подавать и ту и другую пищу».