Какая картинка возникает у вас при слове «Семья»? Папа, мама, дети. Возможно, бабушки и дедушки. Типичная семья. Но в жизни, конечно, такое встречается редко: здесь все сложно, запутанно, неидеально и неровно. И семьи, в которых сейчас растут дети, по большей части не «цельнокроенные», как в старых книгах, а лоскутные: из множества кусочков. …. И что из этого?
Лоскутные семьи – это какие?
Мише 12 лет. Он живет с мамой и отчимом. Каждый вторник после школы он садится на трамвай и приезжает домой к папе и его второй жене. Он там делает уроки, обедает, а потом до вечера играет со сводной сестренкой – папиной дочкой от второго брака.
Даша и Вероника – близнецы. Их родители разошлись много лет назад. Все каникулы и праздники они проводят с мамой и ее мужем, а живут у папы и его новой семьи: так ближе до школы. Друзья знают: если близнецы сейчас у папы, то им нельзя звонить после 21.00, а в субботу они участвуют в генеральной уборке и гулять не пойдут. А если близнецы у мамы, значит, можно болтать по телефону до ночи и даже пригласить их в гости с ночевкой: мама отпустит.
Дмитрию 38 лет, у него шесть братьев и сестер — от разных отцов. Мамы давно нет в живых, а братья и сестры вместе с их мамами и папами раз в году встречаются за одним столом, вместе ездят путешествовать, постоянно подкидывают друг другу племянников – присмотреть.
Как это работает? Сколько семей могут растить одного ребенка – одна, две, пять?!
Рассказывает семейный психолог и системный психотерапевт Марина Травкова:
В рамках академической психологии понятия «лоскутная семья» нет. Долго речь велась о функциональной семье: нуклеарной, то есть состоящей из одного ядра, одной пары родителей. В такой семье успешно проходят кризисы, супруги не разводятся и растят общих детей. Нынешняя действительность, с большим числом разводов и повторных браков, чаще показывает нам семьи бинуклеарные - двуядерные, где родители разошлись и, вероятно, построили собственные пары, все это сплетается в единую сложную систему, где продолжают воспитываться общие дети. А также появляются еще дети от уже новых партнеров, или новые партнеры приходят со своими детьми.
Термин «Лоскутная семья» – это калька с английского patchwork families. То есть – сложенная из лоскутков, из разных кусочков в одну большую пеструю картину. Есть и другие обозначения: составные семьи, сотовые (как соты в улье, где все взрослые ухаживают за всеми ячейками), мозаичные. Все это разные попытки осмыслить новую реальность и новый тип семей.
Как один ребенок может воспитываться в двух семьях одновременно?
В мире уже существует целая культура того, как это делается, но у нас в России все несколько запаздывает. Во Франции, например, развод родителей для ребенка — это о том, что у него появится два любящих дома, в каждом из которых будет своя комната, своя чашка, свои игрушки. Мне встречались семьи, где дети радовались разводу родителей, потому что для них это просто означало расширение жизненного пространства. Они были уверены (и взрослые это подтверждали), что родители не перестанут общаться, видеться друг с другом, то есть для ребенка, хотя что-то и меняется, но не так драматично. Особенно если мама и папа стараются поселиться на одной улице или в пешей доступности от школы ребенка. В России все еще является стандартной ситуация, когда дети остаются с мамой и видятся с папой по большим праздникам или на каникулах, если это вообще происходит.
Лоскутность семьи, конечно, заключается не только в разных локациях. Это разные условия, разные правила взаимодействия, разные семейные истории, разные правила внутри каждой из семей. Ребенок действительно находится как бы меж двух систем, а порой и меж двух огней. Насколько это здоровая и комфортная ситуация для ребенка? Не вредит ли его психике?
Ситуация комфортна настолько, насколько комфортной ее сделают взрослые. То есть она по определению является кризисной: вместо одной семьи, в которой ты рос еще недавно, появляется две, и тебе нужно привыкать жить в совершенно новых условиях, а потом, скорее всего, знакомиться и принимать новых членов этой семьи: папину новую жену, маминого нового мужа, в перспективе – детей от второго брака родителей… Но если родители делают все грамотно, то по уровню стресса вся эта история не превышает для ребенка такие события, как, например, поступление в школу или переезд в другой город. Строго говоря, превращение семьи в лоскутную не является травматичным само по себе. Но можно, конечно, «постараться» и сделать ее невыносимо сложной и травматичной для всех участников.
Что делает жизнь в лоскутной семье опасной для ребенка?
- Низкий уровень коммуникации бывших партнеров. Если родители не в состоянии конструктивно договориться о том, как им дальше жить в сложившейся ситуации, ребенку явно будет сложнее во всем разобраться и адаптироваться. Многие вырастают и на всю жизнь запоминают как самый страшный ночной кошмар не те моменты, когда отец или мать решили жить отдельно, а те, где взрослые про это ругались.
- Отсутствие культуры расставания. К сожалению, зачастую нам проще порвать всякую связь, чем остаться друзьями. Больше всего от этого страдают дети, для которых развод родителей означает потерю связи с целой половиной семьи, чаще всего – папой и его родственниками.
- Отсутствие третьей инстанции, к которой могли бы обратиться два человека, чтобы урегулировать возникшую ситуацию, и отсутствие доверия к посредникам. В религиозных общинах в роли “третьего лица” может выступить священник (мулла, раввин), в некоторых иерархических семьях есть такой решающий за всех авторитет. Во многих странах конфликт о детях, имуществе и разводе можно отнести в суд, но в России многие решения суда кажутся странными и несправедливыми — как женщинам, которые не могут добиться алиментов, так и мужчинам, которые не могут добиться свиданий с детьми. У нас де факто нет такого регулятора, и люди справляются сами как могут.
- Чувство обиды одного родителя на другого, так называемый “незавершенный развод”, когда ребенку так или иначе транслируется, что его второй родитель - предатель. Детям внушается, что от них ушли, бросили, променяли, предали. Опасно, когда дети становятся инструментом манипуляции, когда мама запрещает детям общаться с новой партнершей отца (то же самое справедливо и для ситуации, когда дети остаются с отцом, а мать вступает в новые отношения, просто для российской действительности такой случай более редкий).
Очень часто бывает так, что один из родителей находит новую любовь, а другой нет, а возможно, у него остались чувства к бывшему партнеру. В этой ситуации личная обида может распространяться на ребенка, особенно если к ситуации подключится социальное давление. Если женщина верит в стереотип “мужчина и в 50 огурец-молодец, а женский век короток”, то отсюда недалеко до спекуляций в духе “ты мне должен, потому что мою молодость забрал”. До разыгрывания ребенка как карты — чтобы не дать партнеру соединиться с новым человеком, или наоборот, из логики “у тебя семья, так бери и ребенка, а я на волю”. Все это реактивные решения, от которых часто страдают дети, чьи интересы в этот момент не учитываются.
Григорий и Людмила прожили вместе 10 лет, развелись. Дочь осталась с матерью, но не переставала общаться с отцом, у которого тут же появились новые отношения и родились двое младших детей. Людмила до старости называла дочь предательницей за то, что она поддерживает отношения со вторым родителем.
Денис женился в первый раз в 20 лет, стал отцом и почти сразу развелся. Отношения с бывшей женой и сыном поддерживал нерегулярно. Спустя 6 лет он женился повторно на женщине с ребенком — и стал нежным, заботливым отцом своему пасынку.
Почему мужчины после разводов реже или вовсе не общаются с родными детьми? Нужно винить гендерную социализацию. Зачастую у нас в семьях вся коммуникация с ребенком вверена женщинам, и сам ребенок считается женским делом. Это помогает мужчинам после развода “быть ни при чем”, они как будто полностью ассоциируют бывшую жену и своего ребенка, не видят его отдельно, буквально “любит женщину — любит и ее детей”. Многие просто не понимают, как общаться со своими детьми без помощи матерей их детей, и предпочитают избегать этого общения, вместо того чтобы приложить усилия и самостоятельно наладить контакт. Вполне допускаю, что общение в пасынком либо снова происходит “через женщину”, либо просто этот ребенок вошел в жизнь в другое время жизни, когда у человека было уже больше осознанности. Отношения — как мышцы: если мы их не тренируем, они слабеют. Человек, чьи функции по отношению к родному ребенку состояли в покупке питания и памперсов, не привязывается к нему эмоционально. Еще один пункт в пользу того, что и декретное время, и уход за младенцами должны осуществлять оба родителя.
Так или иначе, все эти ситуации, если с ними не работать, рискуют перерасти в семейные войны: когда части семьи ребенка, которые могли быть кусочками в теплом лоскутном одеяле, превращаются в клочья и обрывки. Ребенок не чувствует опоры, теряет веру в своих взрослых как источнике опоры и поддержки… и все заканчивается не очень радостно.
Очевидно, что как общество мы все будем больше выигрывать, когда семьи ребенка дружат, а не воюют между собой.
Вместо эпилога
Когда-то в девяностые по российскому телеканалу крутили европейский просветительский мультик. Там у маленькой девочки Евы случилась история: папа и мама пришли к ней и сказали, что они не будут больше жить вместе. Потом папа познакомил ее и маму с Натали, с которой он теперь будет жить. Ева часто приходит к ним в гости. Потом мама знакомит ее с Кевином, он ее новый друг. У них скоро будет ребенок. И у папы и Натали тоже есть ребенок, сын Натали от первого брака. Финал: Ева очень довольна. Теперь у нее есть два папы, две мамы, брат и сестричка. Какая она счастливая.
Я смотрела этот мультик, будучи классическим семилетним постсоветским ребенком. Моя нуклеарная семья – самая обычная для того времени: мама и бабушка. Папа ушел, когда мне было два года. У него есть новая семья, но я ничего о них не знаю.
Я смотрела мультик и не верила: что за бред? Как такое вообще возможно? Ведь это трагедия, крах, конец всему! Катастрофа!
Теперь мне 35, и меня окружают лоскутные семьи. Такие, как у Евы. Это семья моего отца, двоюродной сестры, моих друзей. У них, конечно, случаются проблемы – как и в любой семье. Бывают разногласия, трудности, приходится иногда договариваться и передоговариваться о правилах. Но на мой следующий день рождения придут мои папа с женой, мама с мужем, единоутробный брат и две сводных сестры.
Только от нас зависит, какая семья будет у наших детей. Мягкая, лоскутная, или порванная на части. Будет у него две семьи — или почти ни одной.
Екатерина Вевер