Его судьба похожа на сценарий голливудского фильма, а путь к успеху не назвать быстрым и лёгким. Но в один момент о нём узнала вся страна, а мэтры российской эстрады аплодировали ему стоя. В гостях у «Жизни» один из самых ярких участников шоу «Голос» Шарип Умханов.
- Вы родились в селе Толстой-Юрт недалеко от Грозного. Какое Ваше самое первое осознанное детское воспоминание?
- Когда пошёл в школу, в нулевой класс. Я даже помню рубашку, которая на мне была. Это было большим событием для меня, но учился я средне, числился хорошистом. Проблема была в том, что я не зубрила. Мне надо было понимать тему. Многие дети становились отличниками только потому, что зубрили. Мне же нужен был во всем смысл. Например, я только позже понял, для чего используется умножение и где его можно применять.
- Какой была Ваша семья?
- Мы были обычной советской семьёй, жили в доме, который своими руками построил мой отец. Это был саманный кирпич (глина с соломой) – у нас его делали самостоятельно. Соседи помогали друг другу, строили всем миром, так сказать, даже деньги были не нужны. Домик был одноэтажный, потом со временем появились пристройки. Все удивлялись, откуда средства? Работали много.
- У Вас было хозяйство?
- Конечно! Сейчас никто не хочет этим заниматься, а тогда у нас были коровы, куры. Это было нормально. Отец работал строителем, мама занималась домом. Это сейчас она хочет что-то делать, но тогда отец ей не позволял, считал, что работа – это не женское дело.
- Какие конкретно у Вас были обязанности?
- Я стирал и зашивал свои вещи сам, делал некоторые дела по дому, потом сестра, повзрослев, стала помогать. Что касается скота, то доила и занималась животными, конечно, мама, но накормить скот и убрать за ним – это были наши с братом обязанности. Правда, он мне помогал только время от времени, так как не сильно стремился к этому. Больше помогали друзья. Когда я уехал учиться, родители избавились от скота.
- Каково это иметь старшего брата? У Вас ведь с ним разница всего в год…
- Знаете, если есть старший брат, то он воспитывает, конечно, но мы всё равно держались вместе. У нас даже были общие друзья. Потом это стало неприличным иметь общих друзей, так как надо соблюдать субординацию…
- За что родители могли наказать?
- В основном наказывал отец - мама всё-таки была добрее! Но отец тоже наказывал нас без злобы. Просто он прекрасно понимал, что кто-то воспринимает слово, а кто-то - нет. Помню, как мама сильно отходила меня розгами…
- Что же Вы натворили?
- Однажды мы с сестрой и братом, когда были еще совсем крохами, без спроса ушли в соседнее село. Было нам года по три. Вот тогда мне здорово досталось розгами.
- Драки были?
- Я мог за себя постоять. В 16-17 лет я был уже такого роста, как сейчас. Однако самыми злобными были низкорослые.
- Им от Вас доставалось?
- Они были задирами, сами напрашивались. Но я в основном был шутником.
- Уроки срывали?
- Нет, с учителями я был уважителен, так как за проделки в школе мог наказать отец. Я шутил над всякими обидчиками. Например, мог выдавить чернила из ручки на задиру, но подобные ребята тоже в долгу не оставались. Например, мне однажды подставили сломанный стул, а вес у меня был большой. Не надо объяснять, что произошло. Я понял, кто это сделал, и отомстил.
- Когда человека задирают, может ведь остаться психологическая травма?
- Есть выражение, что психолог нужен только белым. Кавказцам психологи не нужны. Нас так воспитывают, что душевных травм просто быть не может. А всё потому, что наших детей не отгораживают от жизни. Мы же сорвиголовы. У нас постоянно устраивались какие-то спарринги, драки. Был недавно резонанс – дети дрались на профессиональном ринге. И что? Меня мой дядя мог отвезти куда-то в соседнее село, чтобы я подрался с каким-нибудь пацаном. У нас это нормально. Ничего такого…
- А как мама на всё это реагировала?
- Маме это знать не надо было. Я бы никогда не сказал ей, что меня побили.
- И как интересно Ваш дядя Вам говорил, что надо подраться…
- Просто приводил и говорил: «Будешь с ним драться?». Соперник мог быть даже крупнее тебя, но испугаться и отказаться было нельзя. Конечно, никто друг другу не бил морду – мы, скорее, применяли какие-то борцовские приёмы. Максимум, могли сломать нос. Ни у кого из моих родственников нет прямого носа – у меня тоже нос кривой. Мама на подобное реагировала остро, а отец нормально. «Мужик растёт», - говорил.
- Папа тоже Вас водил на такие бои?
- Отец – нет. Папы обычно дистанцируются от детей, с отцом нет никакого панибратства.
- Нежности от него было не добиться?
- Однажды я подслушал, как он кому-то говорил обо мне очень лестные вещи, которые мне он сам никогда не говорил. Это тронуло до глубины души. Отец был мудрый… Однажды был случай. Меня задирал один взрослый парень, я плакал, а это было постыдно у нас, и отец сказал мне: «Возьми всё, что попадётся под руку, и наваляй ему. Если я ещё раз увижу, что ты плачешь, сам тебя побью». В следующий раз я того парня камнем долбанул. После этого он меня обходил стороной как психа.
- А с мамой какие отношения были и есть?
- Она приезжает ко мне так часто, как может. Обычно мы переписываемся, шлём друг другу голосовые сообщения. Созваниваемся через день-два и проговорить по телефону можем даже час.
- О чём?
- О чём угодно. Это же мама! Когда ты далеко, то начинаешь сильнее ценить близких. В основном, как правило, говорит мама. О том, кто приходил, о чём беседовали, кто женился…
- Кстати, о женитьбе. Как проходит чеченская свадьба?
- Как и любая кавказская, но жених на чеченской свадьбе не присутствует. Это даже называется не свадьба, а показ невесты. В основном там присутствуют родные со стороны мужа. Потом уже проводят смотрины жениха, но это уже не такое торжественное мероприятие.
- Жених хоть знает, как выглядит невеста?
- Многие думают, что свадьба у нас проходит по сговору отцов. Это ошибочное мнение. Наших женщин невозможно заставить выйти замуж без желания. Такое происходит только в очень редких случаях. Наши женщины очень свободолюбивые и не дадут себя в обиду. Даже если женщина выйдет замуж без согласия, она вернётся домой через месяц.
- А невест воруют?
- Это не наш обычай. За прикосновение к девушке у нас могли развязать войну родов ещё в те времена, когда у каждого за пазухой был кинжал и пистолет. Правда, мой двоюродный брат как бы украл свою невесту, но это была не совсем кража - она сама к нему пришла. Насильно её никто не тащил. Вообще многие девушки хотят, чтобы их украли.
- У брата всё сложилось счастливо?
- Это был ранний брак, поэтому не сложилось. Ранние браки ни к чему хорошему не приводят.
- Какой самый главный праздник в Вашей семье?
- Ураза-байрам. Это происходило так: мы ходили по гостям, у всех были накрыты столы, и мы объедались. Целый месяц ведь держишь пост, а потом всё это наверстываешь. В Москве отметить Ураза-байрам сложно, так как все уезжают домой и празднуют там. Раньше было как – мы ходили в гости, а сейчас собираемся с друзьями в ресторанах чисто мужской компанией.
- Правда, что каждый мужчина на Кавказе может разделать барана?
- Я не умею. Я даже с курицей не справлюсь. Мне как-то в детстве поручили это ответственное задание, я замучил бедную птицу в силу незнания, и мне раз и навсегда сказали, что это не моё.
- Как правильно произносить Ваше имя - Шарип или Шариф?
- Это как Михаил и Майкл – по сути, одно и то же, просто Шариф сценически звучит ярче. Был такой известный американский актёр Омар Шариф.
- Как музыка появилась в Вашей жизни?
- Мне было 18 лет. Мой двоюродный брат Шамиль играл на гитаре и однажды подарил мне мою первую гитару, которую я сам потом довёл до ума - она была в ужасном состоянии. А потом Шамиль показал мне пару аккордов. Затем к моему обучению подключился мой троюродный брат - дал мне более расширенные уроки игры.
- То есть до 18 лет музыки в Вашей жизни не существовало?
- Почему же? Я слушал музыку на кассетах: Вивальди, Паваротти, Scorpions, Deep Purple… Рок-музыку у нас редко кто слушал, поэтому, когда я включал этих исполнителей, мама обычно кричала: «Выключи этот шум». Классики это, конечно, не касалось. Позднее один мой друг познакомил меня с группой Metallica. Кассеты, как правило, я брал у друзей.
- Магнитофон Вы выпросили у родителей?
- Магнитофоны тогда были у всех, к тому же моя мама была меломанка. Но это были убитые магнитофоны, которые могли зажевать кассету на раз. Но тогда казалось, что это был отличный звук. На меня большое влияние оказали классика и рок-музыка, а также наша эстрада, которую показывали по телевидению. Постепенно лишнее отсеивалось, но что-то осталось, как ностальгия. Например, я до сих пор могу с улыбкой послушать «Белые розы». Почему нет?
- Получается, что интуитивно Вы выбирали качественную музыку?
- У меня был выбор. Мне ничего не навязывали. Моя семья к музыке имеет такое же отношение, как к балету, но дедушка со стороны отца любил побренчать на национальном инструменте, а со стороны матери дед любил ещё и попеть. А отцу нравился Высоцкий - он слушал его с удовольствием.
- А кем хотели видеть Вас родители?
- Отец, понятное дело, хотел видеть меня строителем. Мы же все отталкиваемся от собственного опыта. Но больше всего он хотел, чтобы мы – его дети - устроились в жизни. Музыку отец считал капризом…
- Поэтому сразу после школы Вы попали на стройку?
- Папа был заместителем начальника в «Чеченагропромстрое», был очень грамотным и башковитым человеком. Легко мог сделать расчёты на строительство дома или колодца. В общем, он устроил меня к себе на работу грузчиком, хотя мог выбрать мне должность и получше: я тогда уже числился в нефтяном институте и как будущий инженер имел на это право… Но у отца была своя философия жизни. Я ведь не был ещё достаточно образован. Однако даже прорабы устраивали своих детей бригадирами, которые ничего не делали, а просто наблюдали.
- Вам было обидно?
- Нет! Зато потом я не боялся никакой работы. Грузчиком я проработал 3-4 года, пока не устроился учителем музыки. В один прекрасный день я просто сказал, что не хочу быть грузчиком, и пошел работать туда, где мне предложили оклад больше. С этого момент я и начал продвигаться в музыке: у меня были азы в нотах, я играл на гитаре. Понимаете, грузчик не может двигаться по карьерной лестнице. Я не видел будущего. Даже у каменщика шансов подняться было больше.
Продолжение следует...
Из второй части интервью с Шарипом Умхановым вы узнаете, кто назвал героя будущим Паваротти, почему первые полгода в Москве он работал на стройке, и как смог вернуться к музыке.
Автор: Юлия Ягафарова (@bianzel)