В ночь перед Рождеством бывают самые разные чудеса. Даже у нас, православных перед католическим Рождеством. Даже в современном, технически продвинутом мире, когда космические корабли бороздят просторы Вселенной. Даже когда отменены международные железнодорожные рейсы и авиаперелеты. Даже когда пандемия шагает по планете полным ходом, и разумные люди сидят дома... Я вам расскажу рождественскую сказку, произошедшую в этот день, а точнее вечер.
Итак, вечер перед Рождеством, пятница, Москва, Киевский вокзал. Поезд Москва – Брянск. 17 часов 17 минут.
Огромный, почти двухметровый мужчина, пыхтя и отдуваясь, тащит коробку с телевизором чуть не с себя размером. За ним движется целая процессия: парень с двумя чемоданами; супруга вышеупомянутого Атланта, сама не намного меньше его размером, держа дамскую сумочку, вмещающую как минимум еще один чемодан; и ребенок лет семи, не отрывающийся от телефона. Они с трудом погружают весь багаж в вагон. Парень помогает разместить имеющий скарб, обнимается с мужчиной, его женой, грозит на прощание ребенку пальцем и выходит. Поезд трогается. Пассажиры уже на своих местах, слова прощания произнесены, багаж погружен, размещен. Развеселых компаний нет, пьяных, опоздавших, неадекватных нет, маленьких детей тоже. Ничего не предвещает необычной поездки.
За окнами уже темно, поезд набирает ход, и никто не видит, как в сторону поезда по воздуху движется бригада Воланда. Воланд превращается в начальника поезда, ведьмочка в проводницу, Азазелло и Коровьев-Фагот в машинистов, кот Бегемот в поездного электрика, сопровождавшая их свита молодых чертиков – в остальных проводников. Реальную поездную бригаду смаривает сон, и никто не видит произошедшей подмены. Тем более, что в связи с введенными запретами и ограничениями все лица при исполнении должны быть в масках и перчатках. Это вполне на руку решившим поразвлечься темным силам.
Приключение началось.
Голос Азазелло из динамика:
- Уважаемые пассажиры! Мы рады приветствовать Вас на борту скоростного поезда «Москва - Брянск». Желаем Вам приятного путешествия!
Миниатюрная проводница входит в вагон, мило улыбается и стандартно обращается к пассажирам:
- Уважаемые пассажиры! Прошу Вас приготовить билеты и документы для повторной проверки. В продаже имеются чай, кофе, сувениры, прохладительные напитки.
С этими словами она начинает проверку документов. По ходу ее движения по вагону одна из пассажирок попросила принести чай, черный, без сахара. Проводница пообещала и с милой улыбкой двинулась дальше.
Проходит 15 минут. Пассажиры занимаются кто чем. Кто-то тихо беседует, кто-то дремлет, настроившись на долгую поездку, кто-то смотрит фильмы или слушает музыку. Чая нет. Пожелавшая чая девушка мирно сидит в наушниках.
Проходит 20 минут, полчаса… Чая нет. Ожидающая чай похожа на воплощение Будды в своей невозмутимости. Сидящие рядом пассажирки начинают потихоньку подшучивать над ситуацией, что свой чай она получит, видимо, к Калуге. Для правильного понимания надо сказать, что Калуга находится от Москвы примерно в 2 часах пути.
Спустя 40 минут появляется проводница с кружкой, пакетиком черного чая и словами:
- Вот Ваш чай. А кипяток пока не готов. Будет минут через 20.
«Чайная» девушка невозмутимо берет пакетик. Похоже, ее ничего не может вывести из себя. Но сидящие рядом пассажирки начинают давиться от смеха и не выдерживают:
- Скажите, а почему так долго? – спрашивает одна из них.
- Извините, я впервые на этом поезде и впервые работаю на два вагона. Быстрее просто не получилось, - смущенно извиняется проводница.
Вид у нее уже довольно усталый и забегавшийся. Даже улыбку с трудом выдавливает из себя.
Ну кто из нас не был в такой ситуации, когда все делаешь впервые, да еще в двойном объеме? Все понятно. Извинения приняты. Ни у кого даже язык не поворачивается что-то на это сказать. Жалко ее, забегалась, бедненькая.
Правда, кипяток появляется несколько раньше обещанного, минут через 10.
- Как вы будете расплачиваться – картой или наличными? – обращается проводница к девушке.
- Картой, - отвечает та.
- Тогда попозже принесут терминал.
Девушка молча кивает головой, наслаждаясь долгожданным чаем. Сидящая рядом женщина с сыном лет семи, довольно подвижным и шустрым малым, глядя на нее, тоже пожелала чая.
- А Вам когда выходить? Не в Сухиничах? – уточняет у нее проводница.
- Да, в Сухиничах, а что? – уже с подозрением спрашивает женщина.
- Нет, нет, ничего. Я просто уточняю. Сейчас принесу, не волнуйтесь – испуганно отвечает проводница, потому что вагон притих, слушая этот диалог, и начинает тихо ржать.
Уточняю, что Сухиничи находятся от Калуги примерно в часе езды. Стоянка поезда 4 минуты. Это немаловажно.
Пока она уходит за чаем, в вагоне появляется импозантный мужчина в форменной одежде с терминалом в руках и табличкой на груди «Вольдемар Вольдемарович Птичкин».
- Кому здесь нужно оплатить? – спрашивает он, оглядывая пассажиров пытливым взглядом.
Девушка с чаем поднимает руку. Он подходит к ней. Пока она расплачивается, он внимательно рассматривает близ сидящих пассажиров, словно изучая. И внезапно обращается к ее соседке, той самой, которой выходить в Сухиничах:
- Скажите, а Вы не в Сухиничах выходите?
- Да, а что? – она снова настораживается.
И на этот раз не зря, потому что следующий его вопрос поверг ее в шок.
- А Вы не знаете, на какой путь нас будут принимать?
- Не знаю, - в растерянности отвечает она, недоумевая над вопросом, – Бывает, приходит на 1й путь, а бывает на 2й. А что?
- Да, понимаете, - смущенно объясняет железнодорожник, - пришла телеграмма, что возможно нас будут принимать на 4й путь, в связи с ремонтными работами. И высадка только из первых 4х вагонов.
С этими словами он забирает терминал и удаляется, оставляя ее в полном замешательстве. Чай забыт. Какой тут может быть теперь чай? Это вагон № 8. Она с тревогой оглядывает залипшего в телефоне сына, сидящего с другой стороны мужа, несколько солидных чемоданов, оглядывается назад на огромную, почти 2метровой длины коробку с телевизором.
Сидящие рядом пассажиры начинают понимать ситуацию.
- Это тоже Ваше? – интересуется одна из сердобольных пассажирок.
- Мое… - обреченно отвечает она, осознавая весь ужас ситуации. – И как мне все это теперь тащить по поезду?
Муж совершенно спокойно сидит рядом, не принимая участия в разговоре и привычно предоставляя супруге разруливать создавшиеся проблемы.
- Да уж, Вам не позавидуешь, - соглашается с ней все та же сердобольная соседка. – Но он же не сказал точно. Сказал – возможно. Вы бы спросили начальника поезда, как мы там прибываем. Он точно будет знать. Его данные должны быть на визитке около купе проводников. Сходите, посмотрите.
Женщина идет смотреть. Возвращается она с округлившимися глазами и информацией:
- Это и был начальник поезда! Там его фото!
Вагон затихает. Наступает минута молчания. Все переваривают полученную информацию.
Появляется проводница с чаем, но женщине уже не до нее. Она уходит искать правду и хоть кого-нибудь, кто владеет точной информацией.
Спустя какое-то время возвращается она уже не одна, а с каким-то железнодорожником в рабочей одежде, по комплекции под стать миниатюрной проводнице. Идущая рядом сухиничская женщина кажется огромной по сравнению с ним.
Она показывает ему свой багаж:
- Вот, смотрите. И как мне с этим быть?
Он окидывает взглядом стоящую коробку с телевизором, высотой не намного меньше его самого, чемоданы, расправляет плечи и говорит:
- Не проблема. Я, конечно, только электрик, но я помогу. Вынесу все, что надо. Вы даже не волнуйтесь. Где, говорите, Вам выходить? В Сухиничах?
Муж невольно смеривает взглядом предполагаемого Геракла высотой чуть больше 1,5 метра и на вид сдуваемого даже ветром. Пожимает плечами и предоставляет ему свободу действий.
Женщина садится на свое место, несколько успокаивается.
- Так Вы узнали, куда мы прибываем? – спрашивают ее любопытные соседки.
- Никто ничего не знает. Но нашла хотя бы помощника, и то ладно.
Муж тихо хмыкает что-то насчет знатного помощника, но под суровым взглядом супруги быстро замолкает.
Спустя какое-то время в вагоне снова появляются начальник поезда Вольдемар Вольдемарович и замученная забегавшаяся проводница. Они оживленно что-то обсуждают. Вагон затихает, прислушиваясь к их беседе. В процессе их разговора выясняется, что таких несчастных целых 16 человек, желающих выйти в Сухиничах с неопределенным прибытием, а главное странной высадкой только из первых 4 вагонов, и разбросаны эти 16 человек по всему поезду.
Стоянка поезда в Сухиничах, напоминаю, 4 минуты. Кто-то из пассажиров начинает вслух подсчитывать скорость высадки 16ти пассажиров с багажом из 4х вагонов, чтобы они могли успеть выйти за 4 минуты. Рядом сидящие ему мудро замечают, что в первые три вагона еще пробраться нужно через таких же людей с багажом, и выходить скорее всего основная масса будет все-таки через 4й. А еще надо бы и садящимся пассажирам успеть сесть. Остальные тихо угорают над этой математикой.
В это время по вагону проходят еще двое совсем молоденьких проводников. Они останавливаются около беседующих и начинают что-то выяснять у начальника поезда. По ходу разговора становится понятно, что они тоже впервые на этом рейсе. Проводники уходят, а начальник поезда подходит к многострадальной семье и начинает успокаивать мать семейства:
- Мы пока точно ничего не знаем, где нас будут принимать. Но Вы не волнуйтесь. Я Вам помогу сам, если придется. Ну вот такая телеграмма была.
Он разводит руками.
Одна из сидящих рядом пассажирок не выдерживает задать вопрос:
- Но Вы же начальник поезда! Как Вы можете не знать?
Ответ сразил весь вагон.
- Я на этом рейсе впервые. Вообще я международник, меня сняли с поезда Москва – Париж.
Пассажирка, с трудом сдерживая смех, видимо, вспомнила соответствующий мультфильм и спросила:
- Из самого городу Парижу? За что же Вас сослали?
Другая ее соседка решила уточнить:
- Скажите, а машинисты на нашем поезде тоже впервые? Мы в Париже не выйдем?
На этот вопрос он ничего не отвечает. Вагон заходится хохотом. Ехать становится все интереснее и интереснее.
Начальник поезда снова поворачивается к матери семейства и говорит:
- Если у меня будет новая телеграмма, я Вам сообщу.
Соседка снова подливает масла в огонь:
- От гиппопотама?
Начальник поезда даже не удостаивает ее взглядом. Он молча удаляется, с достоинством неся свое довольно крупное тело. Вагон трясется от смеха.
Спустя некоторое время сквозь вагон начинают двигаться люди в верхней одежде и с баулами. Похоже, это те самые 16 сухиничских пассажиров, неудачно севших в дальние вагоны. Но они почему-то двигаются в разных направлениях, хотя нумерация вагонов вроде не подразумевает наличия первых четырех вагонов с двух сторон.
Один из них, какой-то потерянный, ходит то туда, то обратно. Кто-то из пассажиров решает выяснить, в чем дело. На что получает ответ, что вагона №4 в нужном месте не оказалось. А дальнейшие исследования выявили странную нумерацию: после локомотива сразу 5й, 6й и т.д., вплоть до 16го, а дальше 4, 3, 2, 1... В начале поездки все вагоны были своем месте. Не могли же вагоны с людьми переместиться сами собой? Или могли?
Ближе к положенному времени прибытия в вагоне снова появляется Вольдемар Вольдемарович. Он направляется сразу к семейству с багажом и с горестным видом сообщает, что пришла очередная телеграмма и что действительно нужно идти в 4й вагон. Он собственными руками ухватывает огромную коробку с телевизором и во главе процессии из мамочки с сыночком и ее мужа с чемоданами уходит в конец вагона.
В нужный час поезд прибывает на станцию Сухиничи. Весь вагон прильнул к окнам, чтобы увидеть происходящее. Удастся ли выйти без потерь этому ставшему уже родным семейству? Но на улице давно непроглядная темень, и вагон № 8 достаточно далеко от места событий. Спустя положенные 4 минуты поезд трогается дальше. И вдруг за окном проплывает картина: радостный отец семейства, одной рукой обнимая жену и сына, машет вслед уходящему поезду. У его ног стоят в нужном количестве чемоданы и, что самое главное, знаменитая огромная коробка.
Сидящие в вагоне пассажиры радостно выдыхают, машут им в ответ. Очередное появление Вольдемара Вольдемаровича вагон встречает дружными бурными аплодисментами. Он бледнеет, откланивается и исчезает.
Казалось бы, на этом должно быть все. Все вышли без потерь, счастливый хэппиэнд. Но нет. История продолжается совершенно неожиданно.
Поезд весело едет дальше. Минут через 10 после расставания с сухиничскими жителями в вагоне неожиданно снова появляется электрик-Геракл. Он целенаправленно проследует к месту былого нахождения знаменитого багажа, не обнаруживает его там и застывает в позе роденовского мыслителя.
- Не понял… А где багаж? Они что, уже вышли?
Эти слова слышны только близ сидящим пассажирам, но этого было достаточно, чтобы они тут же были переданы по всему вагону. Пассажиры снова стонут от смеха. Он в непонимании чешет в затылке:
- А что, Сухиничи уже были? Ё-моё…
Люди в вагоне просто складываются от смеха, хватаясь за животы. Один из них, с довольно серьезным лицом, решает продолжить шутку словами:
- Так ты же уже вынес все сумки. Причем коробку нес над головой одной рукой, а второй помахивал в воздухе чемоданами.
Электрик задумывается:
- Серьезно? Я уже все вынес?
И вдруг выдает следующий перл:
- Точно! Вынес! Вспомнил! Я же в дверях еще одному парню помог сумку донести, да зацепился ручкой за дверь, чуть замок не сорвал.
Это сообщение добивает всех. Вагон покатывается со смеху так, что, кажется, сотрясаются стены. Под шумок электрик откланивается и уходит.
Насмеявшись вдоволь, люди все же успокаиваются. Все это время планшеты, мобильники, ноутбуки были забыты. Вагон живет полноценной живой дружной жизнью, на какой-то период словно став одной семьей.
Но вот все успокоилось. Люди возвращаются к привычному отдыху, больше уже ничего не ожидая.
За полчаса до прибытия на конечную станцию Брянск в вагоне снова появляется начальник поезда и, как положено по Уставу, декламирует:
- Рад был сопровождать ваш поезд! Устроил ли Вас уровень нашего сервиса? Нет ли у кого претензий?
Весь вагон дружно, словно сговорившись, радостно кричит:
- Спасибо Вам! Это лучший в мире поезд! И лучший в мире рейс! Да здравствует поезд Москва – Брянск и его начальник Вольдемар Вольдемарович Птичкин! Качать его!
Начальник поезда снова бледнеет и убегает из вагона, уже в дверях хватается за сердце. Но это видит только стоящая рядом проводница, успевающая его подхватить и утащить в свое купе.
За 15 минут до прибытия в Брянск по динамику вместо привычных прощальных слов «Уважаемые пассажиры, наш поезд прибывает в город партизанской славы Брянск. Будьте внимательны и не забывайте свои вещи в вагоне. О вещах, оставленных другими пассажирами, сообщайте поездной бригаде. Всего Вам доброго, будем рады видеть Вас вновь в нашем поезде» вдруг раздается следующая фраза:
- Через 10 минут с вещами на выход! Время пошло!
Пассажиры недоуменно переглядываются. Один смотрит на часы и спрашивает:
- Нам что, из движущегося поезда с чемоданами в окно катапультироваться?
Вагон снова смеется, рассмотрев эту фразу, как завершающую сегодняшнюю эпопею шутку. Для такой веселой поездки она уже не звучала как-то необычно.
Но поезд прибывает по графику. Пассажиры выходят из вагона. Внизу их провожает странно посвежевшая и улыбающаяся проводница:
- До свиданья!
Проводница вроде та же. И не та одновременно.
***
Никто не видел, как за 5 минут до прибытия на конечную станцию от поезда в чернеющее небо отлетела карета скорой помощи, увозя странных пассажиров. А точнее мнимого начальника поезда, то бишь Воланда, побледневшего и держащегося за сердце, и его свиту. Команда, прозвучавшая по динамику, была для них. Это был голос Азазелло.
Лежа в карете, Воланд выглядел весьма озадаченным и бледным.
- Они очень изменились, эти москвичи. Совсем не те, что были сто лет назад. Дружные, смеющиеся, не боящиеся путешествовать в разгар пандемии. Что с ними стало? Получается, что это не мы их разыграли, а они нас.
- Господин Воланд, Вы только не волнуйтесь. Вам сейчас нельзя волноваться. Это были не москвичи. Это были брянцы, возвращающиеся домой с работы на праздники. Этих ничем не остановить и не испугать. Мы не в тот поезд сунулись.
Кот Бегемот развел руками, то есть лапами.
- Они не должны помнить мой позор. Этого допустить нельзя!
Воланд с горящими глазами, поднимает голову, стучит кулаком по лежанке.
- Как скажете, господин! Сейчас сделаем!
Коровьев-Фагот щелкает пальцами. И Воланд облегченно выдыхает.
Только не до конца получился щелчок. Что-то пошло не так… Рождественская ночь же. Или на брянцах не все срабатывало. Только наутро все пассажиры рассказывали эту историю своим родным и друзьям, но вот лицо чудесного начальника поезда начисто стерлось из их памяти. И как на самом деле зовут его, тоже никто не помнил.
Вот такая вот рождественская сказка приключилась со мной в один из рейсов. Или не сказка?
Во всяком случае спасибо РЖД за отлично проведенное время и прекрасное настроение!
