На вершине холма я поднялся по трем деревянным ступенькам и постучал в стеклянную дверь. Спиной ко мне Вайолет Холлингсворт. Веточки и прочая лесная шрапнель царапали мои голые ноги. Я постучал сильнее кулаком. Вайолет обернулась, в ее бледно-серых глазах отразилось удивление. Она поспешно положила скальп на голову и накрыла скульптуру черной тканью. Она поплыла к двери, не спеша спасать меня от бури. На ней был кафтан из прозрачного материала переливающегося пурпурного, зеленого и синего цветов. Когда она потянулась к раздвижной стеклянной двери, ее рукава превратились в огромные крылья, и я не мог не думать о главной роли в опере «Мадам Баттерфляй».
"РС. Барретт. Что ты делаешь в такой день? " У нее были короткие лимонно-светлые волосы. Два блестящих локона прижались к ее щекам, как будто были покрыты клеем для декупажа.
Все еще держа книгу под пиджаком одной рукой, я другой помог Вайолет закрыть раздвижную стеклянную дверь. Кутикулы на ее коротких ногтях были покрыты глиной.
Вайолет заметила мой взгляд и извиняющимся тоном засунула руки в рукава. «Я боюсь, что в ближайшие несколько часов мы станем лучшими друзьями, моя дорогая».
Ее выбор использования слова «страх» казался немного странным.
Помещение было открытым и просторным. Я чувствовал себя на другом континенте. Внутренний фонтан у окна, выходящего на запад, сливается в каменистый пруд, сверкающий золотыми рыбками. По обе стороны от фонтана росли горшки карликовые деревья бонсай и орхидеи, их рты были открыты, чтобы впитать влажный воздух. В комнате пахло влажной землей и чем-то сладким и знакомым, чего я не мог разобрать.