У самурая нет цели, есть только путь, а вот у Клавдии была цель – избавиться от Александра Ивановича, выгнать его из квартиры. Но с путем возникали неувязки. Понимая, что путь к этой цели нужно просчитывать тщательно, ей приходилось отметать вариант за вариантом.
Основным препятствием на пути к ее цели была дочь. Ее непутевая Лизка, с непонятным для Клавдии упрямством, цепляющаяся за недоразумение, что супругом своим называла.
Привела она этого в их квартиру и нате вам – знакомься мама, это мой муж, Александр Иванович! Бабе под сорок. Сынок, Клавдин - внучок любимый Женечка, скоро сам жениться надумает. А она своего плюгавенького торжественно вселила в их дом. Ну как – торжественно? Торжества Клавдия тогда не допустила.
Плясали все не на вечеринке, а вокруг внезапно слегшей с раннего утра новоявленной тещи. Две «Скорых» причину недомогания такого не смогли определить. Ну, давление чуток повышенное, а отчего ноги отказываются Клавдию носить, «ну прямо подкашиваются» и мушки зеленые перед глазами, они так и не поняли.
Посоветовали вызывать врача из поликлиники, да полное обследование потихоньку пройти. Правда, Женька внучок ее раскусил сразу:
- Баба, заканчивай цирк с конями, нормальный мужик, сколько мать будет одна на нас тянуться!
А что тянуться-то? Что плохо разве жили? Сама она даже кубышечку завела, куда почти всю пенсию откладывала. К тем деньгам, что за дом выручила. Когда ее Лизка к себе в город переманила, дом Клавдия удачно продала. Транжирить не стала – сгодятся деньги-то.
Если экономно вести хозяйство и на глупости вроде всяких компьютеров и кроссовок деньги не тратить, то им бы и одной Лизиной зарплаты хватило. А Клавдия умела экономно вести хозяйство. У нее ни один стакан кефира не пропал. Скис если – в тесто сгодится, уже из без батона можно обойтись. Так что вторая работа Лизы, это их прихоти.
Ясное дело, Женьку этот Александр Иванович подкупил. Тем же новым компьютером и подкупил. Лизка-то брала с рук – старенький, а тут Женьке счастье привалило в виде подарка на день рождения, вот и переметнулся к плюгавенькому. Да еще машина это его – чудовище, черный гроб напоминающая (без помощи не взобраться), почему-то у Женьки восторг вызывала.
Быстро забыл, кому они обязаны. Жили у Клавдии, как у Христа за пазухой! Клавдия их обстирывала, обихаживала – горя не знали. А теперь? Чужой мужик в доме. Да ладно бы мужик, а то так – недоразумение. Лизка если надумает каблук какой обуть, так выше его будет.
Вот Григорий у Клавдии видный был! Косая сажень в плечах, в глазах огонь. Клавдия демонстративно не признавала нового члена семьи. Никакой фамильярности в обращении – Александр Иванович! А к дочери и так и эдак подходы искала, в надежде, что та сама образумится.
- Вот отец твой мужик был! Ты же помнишь - мне все бабы в поселке завидовали! А ты, Лизонька, уж выбрала, так выбрала…
- Помню мама, как ты его от этих баб вытаскивала. А еще помню, как мы меж рядов картошки в огороде прятались, если он на опохмел не находил. А зимой порой и босиком убегали к соседям. Ты такого мне мужа хотела? Тебе и Женькин отец не угодил, а я повелась. Теперь-то я умнее стала. Не придирайся к Саше, не наговаривай, дай нам спокойно пожить. Я давно такой счастливой не была.
-Да что за мужик? Примаком пришел в семью жены? Раньше таких и за мужчин не считали!
- Мы бы пошли жить к нему, да у Женьки через год выпускной класс, менять школу никак, у него же программа физико - математическая, а от Саши очень далеко ездить. Да и тебя одну оставлять никак – с твоими скачками давления и непонятными приступами. Пока там квартиранты.
То, что у зятя где-то есть квартира, вообще добило Клавдию. Значит, здесь он обитает на всем готовеньком, а денюжка ему капает, как с неба подарочек! За счет ее – Клавдии, и капает. Она им ужины наготавливает, а они настолько обнаглели, что в ресторанах дни рождения празднуют (вспомнилось обидное – ее в ресторан не взяли на юбилей зятя. Пригласить пригласили, но уговаривать не стали).
Логики в мыслях взволнованной Клавдии было маловато, но что значит логика, когда есть цель, что затмевает все даже очевидное?
То, что их холодильник и не знал таких продуктов, она словно и не замечала. То, что продукты эти зять пакетами в дом заносил – тоже. Нет, она конечно видела, что дочь и внук уже не носят обувь в ремонт, поскольку незаметно все старое и изношенное исчезало из дома. Лизка перестала просить ее пуховую шаль, чтобы в морозы под куртку поддевать. Теперь она в шубке щеголяет. Даже ей, Клавдии, заменили ее старенькое пальто на теплый пуховичок с меховой опушкой из натурального меха. Первый мех в жизни Клавдии. Да и со стиркой все проще стало, кнопочку нажал – все отстиралось и выжалось само.
Но ведь это мелочи, если вся забота не от мужа красавца, а от плюгавенького мужичонки. Она-то с Григорием из-за любви жила. Того было за что любить – красавчик, огонь-мужик! А Лизка, что получается – ради сапог новых, да машинки стиральной замуж вышла?
Когда Клавдия продумала свой путь изгнания, путь далеко не самурайский, а (скажем прямо) даже подлый, она взбодрилась и ожила, не заметив, что обстановка дома была как-то по-особому напряженной. Но поскольку цель оправдывает средства, она не мучилась совестью, когда собрала всех на кухне и обвинила зятя в исчезновении своей «кубышки».
Кубышкой служила шкатулка, что ей подарил Григорий в период своего жениховства.
Рассчитывала Клавдия вроде все верно. Шкатулка надежно упрятана. Пришлый в доме один у них, на Женьку Лизка не посмеет думать, а даже если и подумает, то сын дороже.
Зятек, естественно покраснел, побелел от такого обвинения. Женька, что топтался на пороге, готовый сорваться обратно компьютеру, подтянул к себе табуретку, оседлал ее, и стал внимательно переводить взгляд на всех по очереди. А предательница дочь, нет чтобы гнать своего плюгавого, стала настаивать чуть ли не на маразме и склерозе Клавдии.
- Думай, куда засунула, кому твои копейки нужны!
- Ага, копейки, да там почти три миллиона было! Видя, что ей никто не верит, она горячо стала вести вслух подсчеты своей экономии: за дом, за телочку, что сдала перед переездом, пенсия за шесть лет, сэкономленное на хозяйстве, деньги, что три года назад выручила от продажи земельного пая – им с Григорием выделенного при разделе совхоза.
Пока она перечисляла, по лицу дочери потекли слезы.
-Мама, я то думала мы семья. Все тебе боялась говорить, что переезжаем мы, Саша квартиру свою продал, мы дочку ждем, поэтому отселяться все же решили, но уже поближе к Женькиной школе. Там уже и ремонт почти закончен, там площадь – маленькая на велике будет гонять. А ты…, пока я на двух работах…, пока Женька в одних кроссовках, пока…, - слезы ей не давали говорить уже…, - ты сидела на своих деньгах? Да гори они пропадом! Саша, собираемся, мы сегодня переезжаем! А ты звони в полицию, раз тебя обокрали!
То, что Клавдии по-настоящему плохо, заметил один Женька. Давление у Клавдии в этот раз поднялось на самом деле. Женька неплохой парнишка был. И бабку свою любил, что уж говорить, он сам настоял остаться жить с бабушкой, хотя в новой квартире ему уже и комнату обставили. Ну, планировал на два дома пока.
Когда услышал, что у нее столько денег накопилось, стало, конечно обидно. Ведь всегда раньше входил в положение, что они не могут себе позволить многого.
Не обижался, что и одежда у него не крутая, как у друзей. И смартфон с компом б/у. Ту же бабушку жалел за ее старенькое пальто. Мечтал, что вырастет и все-все купит маме и бабушке! Все, чего им не хватает, пока в доме не вырос мужчина. Спасибо дяде Саше, он вперед успел за Женьку все сделать.
Но жалость переборола обиду.
Пока мать с дядей Сашей заказывали срочно машины, грузчиков, он хлопотал возле Клавдии в их общей комнате. Лекарство накапал, водичку принес. Попытался искать ее шкатулку. Явно где-то переложила, нужно найти, тогда и давление успокоится.
- Не ищи, внучок. Я все уже переискала. Это он ирод плюгавый прибрал ее, - тихонько остановила поиски Клавдия.
За стеной затопали грузчики, бабушка постанывала, Женька сидел рядом и держал ее за руку.
- Ты не передумал? – в комнату заглянула мать. Компьютер оставляем здесь?
- Нет, мама, не передумал. Я пока с бабой останусь, и сегодня с ней побуду, вы уж без меня заселяйтесь, ладно?
Женька заметил, как напряглась Клавдия, когда голос матери послышался через форточку. Это Лиза с балкона звала грузчиков. На застекленном балконе хранили разную рухлядь – Женькины уже маленькие лыжи, его же санки, мешок с ненужными тряпками. Все что Клавдия приготовила отвести в деревню своей двоюродной сестре, раз теперь у них машина есть.
Но Лиза решила иначе – пока грузчики под рукой, прихватить весь хлам и по дороге избавиться. Ни в какую деревню она Сашу посылать не будет! Пока ее намерения дошли до Клавдии, грузчики уже спускались к выходу из подъезда.
Пулей, забыв про давление, полетела Клавдия догонять рабочих. Женька с балкона наблюдал, как она вырвала у одного из них мешок с барахлом, вытряхнула одним движением все на асфальт и порывшись в куче, обессилено присела на скамейку, крепко прижимая к груди свою заветную шкатулку.
Когда Клавдия вернулась, охая в свою комнату, Женька торопясь вырывал из розеток провода, ну как он в новой квартире без своего компа? Мать ждала его на пороге. Вышли в одну дверь, оставив в прихоже три связки ключей.
Все же путь важнее цели. Самураи мудрые люди были, зря Клавдия это проигнорировала.