Как и обещал, перепечатал рассказ из Газеты 1913 года
Я понимаю, что читают сейчас единицы, а уж рассказы-то и подавно. Но этот.. Он, казалось бы такой простенький и незамысловатый, однако, если взять ещё во внимание и время, когда он был сочинён и напечатан, если подумать, что читали газеты далеко не все, а скорее всего люди с достатком. Грамотные. То прослеживается посыл к ним быть сострадательными.. Да много там всего читается. Если осилите - напишите что думаете!
Итак:
Вячеслав Шишковъ. "Два пузыря". Рассказ. 1913 год.
Родители у Миши были состоятельные: два каменных дома имели, лошадей хороших имели, торговали в лабазе мукой. Миша единственный сын у них, единственный наследник, ещё четверо было, но померли один за другим, то от живота, то от горлышка.
Вот и Миша восьмой год пошёл, а сам как былинка тоненький, хрупкий, шея длинная,а большие вздутые глаза таким укором смотрят на родителей. Миша выраженья своих глаз не видит - они своей особой жизнью живут,-но родители то за каждым вздохом Мишиным следят, каждую думку его чувствуют и, страдая сознательной, большой болезнью, пичкают сына всевозможными лекарствами.
На улице светит утреннее солнце,шелестит под окном сад, а Мише не хочется вставать с кровати. Лишь подай голос - мама тут как тут:
-Мишенька, выпей рыбьего жиру ложечку, прими порошок вот заешь конфеткой.
И хоть поют в саду малиновки,-вот бы хорошо туда,-но он лежит.
-Что у тебя, Мишенька, болит?-не раз спрашивали родители.
-Ничего не болит,- безпечно отвечал Миша и, чтоб уклониться от разспросов, убегал на улицу,где ветер вздымал тучи пыли.
Лето на подъходе, а Миша ничуть не поправился. Осень прокатилась, зима пришла. Миша жердинкой вытянулся, нос и подбородок заострились.
-Надо бы святой водой спрыснуть, надо бы в хомут продеть,-советовали кухарка с кучером.
Продевали. Толку нет.
Наконец пригласили к Мише главного доктора. Из другого города приехал, осмотрел.
- Кто лечил? Чем? - Показали сигнатурки, целую пачку.
- Угу - буркнул старый доктор, седенький и сутулый в золотом пенсне.
- Мы ему ванны делаем, мы ему рыбий жир даём, мы его пилюлями пользуем, спину водой с одеколоном обтираем на ночь, по утрам куриный бульон даём, виноградом кормим, иногда сельтерскую с молоком заставляем пить, а вот тысь щупленький! Ножки как спиченки, шейка комариная, под глазами тёмные круги.
-У,- укнул в нос доктор и, держа в зажатой руке пачку сигнатурок,бросил их в пылающий камин. Потом подошел к улыбающемуся Мише, пощупал на руках мускулы, сказал:
- Кисель.
Пошупал ребра:
- Мяса то мало.
Посмотрел веки глаз, сказал:
-У!..
Потом,обратясь к родителям спросил:
-У вас знакомые мужики есть в Кедровке? Я там на даче
жил.
-Есть. Макар Степаныч знаком. Нашь покупатель.
-Ранней весной отправьте туда Мишу.Пусть там до зимы
живёт. И выписал для памяти на поллист всё, что Мише дозволено.
Сенька Пузырь, кедровский парнишка, увидав первый раз Мишу, проходящего в белой курточке по деревне, въ догонку крикнул ему:
-Эй ты, комар!..
Миша не обиделся, подошел к пузатенькому пареньку и дал ему пряник.
-А ты чего, как стрючёкъ лядящий?.. Быдто тебя в воротахъ приплюснули..
- У меня слабый организм,-ответил стыдливо Миша.
-Ворганнисъ? Это какой такой.
-Я нервный..
- Пошто?
Миша не знал,что ответить и сказал:
- Мы Богатые.
- Наплевать,- сказал Сенька и добавил:
- А меня тятя в город повезётъ, в ученье..
- Въ гимназию?
-Нетъ, къ сапожнику, въ мальчики..
- А разве сапожник может преподавать?
- Звестно, можетъ! Энъ у нас Андрюха хромой: пять лет прожил у сапожника, а пеперича, сказывал тятя, свою мастерскую открыл, быдто бы..Только что пьяница.
Съ этого дня Миша крепко подружился съ Сенькой.Сенька бедной семьи, самъ восьмой, живёт впроголодь,всегда въ работе, а щеки у него розовыя, загорелыя, съ пушком, весь онъ круглый, присадистый, крепкий, точно сколоченый. И все зовут его Пузырём...Пузырь да Пузырь. Так это прозвище за ним и укрепилось.
Бабушка Матрёна, хозяйка избы, где жил Миша съ тетей Соней, глядя на мальчика советовала:
-Надо полечить. Это у него собачья старость, голубушка ты моя.
- Лечили , толку нетъ,-отвечала тётя Соня.
- Ужо я по своему полечу. Вотъ также у пономаря у нашего парнишка маленький Филатка чахъ. Мы и полечили своими средствами: раздели до гола, да и закатали его въ тесто оржаное, обмазали, как следует быть, только носъ да ротъ оставили, чтоб не задохся. На лопату, да въ печь, въ вольный жар, значитъ. Мало-мало попреетъ там, криком кричитъ, а ничего:поляживай...
-Что такое?.. удивляется, всплескивая руками , тетя Соня.
-Да-а-а, матушка ты моя. Да. И на поправку съ того дня пойдёт человекъ. Филатка вонъ какой теперича, дай Бог, словно огурчик сталъ. Позалонись мужика так же запекали. Вот и Мишеньку то вашего надо бы.
Миша широко открывъ глаза боязливо слушал, а тётя Соня сказала:
- Миша будетъ здоров и без этокого.
Когда зацвела черемухаи поля покрылись желтыми цветками, Миша цельными днями пропадалъ съ Сенькой то въ лесу: то за бурундуками гонялись, то искали птичьи гнёзда, в кедровнике собирали прошлогодние орехи. мальчуганов образовалась целая компания. Они все были очень дружны съ подростком-пастухом Кешкой. Часто, иной раз с утра, прибегали к тому гурьбой на муравую поляну, раскладывали костёр, кипятили чай и пекли картошку. Миша приносил чаю и сахару, иногда на всю братию пшена и масла, в этом ему отказу не было. Тогда пасеня,-такъ звали пастуха,- варил имъ въ котелке вкусную такую, пахнущую дымком, кашу. Ребята бегали, сломя голову, по полямъ: то какую нибудь корову надо выгнать из лесу, то в чехарду поиграть, надышавшись вдоволь воздухом, детвора съ жадностью пожирала всё съестное. А из-за каши всегда выходила драка: кому выскабливать и есть чуть пригорелыя к котелку корочки. Конечно, после лёгкой схватки,котелок достался Пузырю Сеньке. Тот, громко чавкая, охотно делился съ Мишей вкусными пережаренными корочками. Когда ребятёнокъ заставал в поле дождь, они залезали въ пасенин шалаш, сделанный из пушистых ёлок перекрытых корою. Тамъ они заваливались бокъ-въ-бокъ на душистое, устилающее землю сено, и говорили другъ другу, под шум дождя, страшныя сказки.
У миши къ середине лета щёки пополнели и розоветь стали, ожили глаза, окреп голос и он могъ въ беге состязаться съ любым из пасениных баранов. Особенно ликовала детвора, когда пасеня как то вечером, пригнав в деревню стадо, притащил Мише четыре белых гриба. Наутро же Миша съ толпой парнишек и девчЕнок отправились с корзинками и ломтями хлеба в лес. Сенька Пузырь отлично знал все грибные места и поэтому оба они с Мишей принесли домой полныя свои корзинки. Вместе с грибами приносили и ягоды. Лакомилась детвора.
А ту наступил сенокосъ. Господи, что за милое в деревне время! Миша съ своими хозяевами целую неделю в поле жилъ. Весь день работал с работниками: Сено ворошил, копны пособлял метать. Когда небо покрывалось бледными огнями звёзд, Миша, поужинавъ из общаго котла, зарывался в свежее сено. Бабушка Матрёна закрывала его сверху шубой, шептала над ним молитву и онъ, умаявшись, спал крепким сном до позднего утра.
-Вставай-ка, Мишенька, обедать.. Невесту этак проспишь.
Когда из города приехали на праздники родители Миши, они его и узнать не могли.
- Мишенька, милый.. Цветочек нашъ.
Действительно,Миша цветочком сталъ.
Лето шло к концу. Крестьяне жать принялись. А у Миши случилось горе: Сеньку Пузыря, друга его закадычного, батька в город увёз в ученье къ сапожнику. Миша слегка поплакал, а Сенька захлёбывался слезами, разлучаясь с Мишей, и деревней, полями и боромъ, птичками и бурундуками и сверкающей на солнышке въ крутых берегах речкой, где такъ хорошо клюётъ вечеромъ окунь.Нечего делать, разстались.Миша один остался в деревне: от родителей письмо пришло - доктор приказал жить здесь всю осень. И Миша жил.
Жатва окончилась,галки табуниться начали,голосистыми стаями носясь надъ полями, въ бору, рыжики пошли, стали поспевать в кедровнике орехи.Золотыя пажити поукрасились копнами хлеба. Вот и Покров пришел. Увезли Мишу въ город.
Главный доктор, взглянул на мальчика, радостно сказал:
-Угу.
Взвесил Мишу, осмотрел как следует, выстукалъ, родителям сказал:
-Ну...вотъ - и улыбнулся,похлопав Мишу по плечу.
Мать тоже улыбнулась, но не сдержала в груди счастия - заплакала. Отец покрепче - мужчина: прижал къ себе голову сына и долго целовалъ в румяныя щёки.
Зима настала, снегом всю землю запорошило, морз пришелъ.Въ синем бешмете бегает румяный Миша по саду, Шарика в сани запрягъ. Тетъ упрямится сначала, крутитъ головой, ворчитъ, а хвостом всётаки помахивает.Дворник гору хорошую Мише сделалъ. Так как у Миши нет ни сестер ни братьев не было, он брал с собой съ горы кататься карнаухого кота. Иногда товарищи приходили к Мише, вместе на лыжах начали ходить. Отец-охотник. За зайцами поехалъ -Мишу взялъ. Рад был Миша.Такъ время и катилось. А Ученье? Старый доктор учиться не велел пока: пусть окрепнет.
Подходило Рождество.
Какъ то утром проснулся Миша отъ крика въ кухне. Кричала кухарка, и кто-то тоненько завизжалъ там, ещё послышался голос мамы.Кухарка крикливо говорила:
- Только я, барыня, понесла къ вамъ ботинки, а онъ, паршивец, два пирожка и стащил со сковородки. Я его за волосья.
- Зачем же ты такъ делаешь,-сказала мама, видимо обратясь к "паршивцу", такъ какъ "паршивец" ответил тоненким, въ слезах, голосом:
- Я,барыня... Я, барыня..Только што:
Голосъ "паршивца" показался Мише знакомымъ. Онъ быстро вскочилъ, оделся и побежал на кухню."Паршивец" стоял у выходной двери и тёръ глаза рукавом рваной синий кофты.
-Пузырь!- крикнул Миша,-Сенька! Мамочка,милая,это мальчик Сеня, помнишь, в деревне то..
Сеньку за столъ усадили в кухне, Миша наскоро умылся, пожелал съ ним всесте чай пить. Мама ласковой сделалась. Кухарка самые вкусные пирожки Сеньке даётъ, щей тарелку налила,ешь! Карнаухий кот ходил важно по полу, хвость трубой и трется затылком о Сенькины,в опорках, ноги. Мама разспрашивает Сеньку: какъ, да что, да от чего такъ получилось, сенька жадно естъ, дуется, сопит, на кухарку посматривает, а та, ублаготворяя парнишку всячески, говорит:
-Ешь,соколик,досыта. Ишь, заморыш какой.
Говорит Миша Матери
-Мамочка, етъ мальчик очень хороший, онъ толстый былъ, его и звали все: Пузырь да Пузырь. Онъ мой товарищ..
Сенька наелся, рыкнул, чай принялся пить, обжигается, торопится:
-Убъётъ... Сапожник то, убъёт меня... Только опоздай.. Хозяин то мой... Прохор то...
- Неужели Бъётъ?
-Бъётъ. Вотеъ, посмотри - засучил рукавъ, вся рука в синяках, другую показал-тоже.
- Нетъ ты башку у мня погляди... Пощупай ка, вся въ болоньяхъ..Чуть чего - какъ махнёт колодкой то по голове, да какъ, по спине огреетъ шпандером, да как дастъ ногой... Ну и заскулишь.. А он за волосья:::
Лицо у него было серое и испуганное, как у забитого волчонка, весь лохматый и не чёсанный, грязный, въ синяках, кофта бабья, верёвкой подпоясана, штаны рваны. Очень жаль его было Мише, и онъ обратясь к матери, сказал:
-Мамочка,милая.. Возьмём его к себе въ мальчики, въ лавку.. А мамочка... Ладно?
- Вотъ папу надо спросить.
Что то учуяв, повеселевшим голосом заговорил Сенька:
- А онъ меня голодом морил. Я убегалъ от него, от хозяина то, мужиков на базаре искалъ своих, не нашелъ, вернулся..Чего теперя?...Лупцовку далъ хозяин то...Топиться хотелъ, поймали.. Чего теперя?..И домой боюсь - батька изобъёт. Унас семья то охъ какая, громадная..
- Мамочка,миленькая,возьмём Сеню..а?
Сенька совсем радостный стал, чай пьёт с разстановкой, кофту снялъ, и въ своей истлевшей рубашенке был невообразимо тощъ.
-Меня разъ водой отливали, вот до чего Прохоръ то, хозяин то, оглаушил меня по рылу. Аж зашёлся..
Одели Сеньку в Мишины обноски. Онъ молча взял подояние, молча связал своё тряпьё в узелокъ и молча пошёл к выходу.
Обернулся и сказал,улыбаясь, Мише:
-А помнишь пасеню-то... Грибы-то... Кашу-то..Вотъ бы..
И, не договорив, вздохнул.
Конец.
Вот ни добавить и не прибавить! Что думаете? Про то время из этого рассказа? Как отозвалось в душе слово "обноски" и "подаяние" ? Чуете негатив от них? А ведь это вполне себе обычные слова. Ношеная одежда - обноски. В общем пишите. А я погляжу... Интересно до десятка человек дочитает? :)
Благо Дарю Вам. С Уважением к Вашему Мнению - Крес. Канал ОГНИВО//Как я в 46 лет обманул систему и перестал бомжевать /// Глобальное потепление и Коровы? Какая связь?///Как поменять отношение к жизни///Убеждаю пойти на выборы///