«Дорогая моя Розалинда, пишу тебе с тяжёлым сердцем, в ночь на праздник Благоденствия твой супруг и мой друг покинул нас. Раны, полученные им на кернском поле оказались не по силам армейским лекарям. Я взял на себя смелость донести до тебя эту новость.
Обер-фейерверкер ушёл из нашего мира, не приходя в сознание и не мучаясь. Так мне поведал старший врач госпиталя и я искренне хочу ему верить. Знай же, что твой супруг проявил себя в сражении героем и спас, как меня, так и весь левый фронт нашей отступающей армии…»
- Добрый день, могу ли я присесть? – рядом со мной возник мужчина с кружкой в руках.
- И вам всего наилучшего, мистер…? – прищурился я, оглядев невысокого мужчину в приличном камзоле.
- Маркус Штольц, приятно познакомится. – Коснулся он свободной рукой полы шляпы.
- Август Сверн, - повёл я рукой на свободной место напротив и махнул трактирщику.
Тот сразу всё поняв, убежал за стойку и спустя минуту вышел с кружкой эля.
- Принести ещё свечей господин? – поставив кружку на стол спросил он. – Нынче в зале что-то темновато.
И в самом деле, зал трактира был задымлён и освещался множеством свечей, почти прогоревших к этому часу. Вот только мне это не мешало, но вид человека, пишущего что-либо в полумраке, наверняка был бы подозрителен.
- Да, пожалуйста, - кивнул я и присмотрелся к мужчине напротив. Дорогая шляпа, небрежно застегнутый камзол не скрывал тяжелой дорогой цепи на шее. Торговец?
Отложив перо к чернильнице, я немного присыпал песком недописанное письмо.
- Как вам обстановка? – попивая тихонько своё пиво поинтересовался у меня господин Штольц.
- Могло быть и повкуснее, - хмыкнул я и откинулся на спинку лавки.
- Война, - пожал плечами мужчина, - продовольствие либо прячется, либо стоит несусветных денег. Что, естественно, открывает множество возможностей для знающих людей.
- А вы, стало быть, знающий? – не нравится он мне, провокатор?
- Скорее, трезво оценивающий ситуацию и умеющий вовремя подсуетиться, - небрежная улыбка прочертила его лицо. – Материк постоянно лихорадит войнами, и как всегда, кругом есть люди, которым что-то надо, но у них этого нет. Думаю, вовремя доставить страждущим то, чего им не хватает, благое дело.
- И прибыльное, надо думать?
- Не без этого.
Помолчали, немного выпили. Господин Штольц то и дело косил на бумаги, отодвинутые мной в сторонку. Несколько раз он порывался что-то сказать, но вновь прикладывался к кружке пива. Пил помаленьку, иначе кружка давно бы опустела. Не желает напиваться?
- Мистер Сверн, как вы думаете, каковы шансы короля Фредерика удержать Верстан? – резкий вопрос, внимательный взгляд, точно провокатор или шпик.
- Думать и оценивать что-либо не всегда в нашей прерогативе, - пожал я плечами, - генерал командует, мы выполняем.
- Вы служите в армии?
- Непохож? – наклонил я голову.
- Говорят регулярные части армии Великого Королевства Грехнен были разбиты на кернском поле.
- Было совершенно тактическое отступление, мою часть отправили на перегруппировку, после удара ларнийцев в левый фронт. Страшный то был удар, мистер Штольц, много хороших парней погибло. Мой друг Роберт Кийлан остался там лежать, - посмурнел я и отхлебнул эля из кружки.
- Что вы говорите, - всплеснул руками Штольц. – Мои сожаления, господин Сверн. Август, могу я обращаться к вам по имени? – получив утвердительный кивок подозрительный тип продолжил, - дак вот, Август, разрешите откровенно, вскорости мне предстоит везти товары с западного материка…
- Оттуда уже начали что-то вывозить? Я думал туземцы дают прикурить всем экспедициям.
- Разумеется, иначе в этих экспедициях отпал бы всякий толк, - широко раскрыв глаза поведал мне «торгаш», - дак вот, меня страшно терзают разного рода слухи, о новых пошлинах короля Фредерика, люди волнуются, поговаривают о бунте…
- Люди всегда поговаривают о бунте, - раздраженно прервал я его, - кому платить подати обычным крестьянам плевать, но только до тех пор, пока они не слишком высоки. А они всегда, всегда высоки. Уж поверьте, насмотрелся в разных странах. И что? Королевства перемалывают друг друга, династии сменяются тут и там. Но люди, люди везде одинаковы.
- Дак вы успели знатно попутешествовать раз так говорите, - твою мать, - знаете, а по вам и не скажешь. Вы так молоды…
- Мне сорок пять, господин Штольц, и в армии Грехнена я не столь давно.
- Очень хорошо выглядите.
- Спасибо.
- И всё же, говорите, что поговаривают о бунтах постоянно?
- О чем только люди не судачат в тавернах.
- Конечно-конечно. – Чуть отвернувшись задумчиво замолчал мой собеседник.
Знал ли я о чём говорю? Конечно, посетив десятки разных стран и познакомившись с сотнями людей я мог с уверенностью сказать, что это так. Чувства и желания людей всегда сводятся к простым и примитивным вещам. Ни мальчишка побирушка из трущоб ни вельможа в особняке почти не отличаются. Внешность и статус не умаляют того, чего хотят все люди в мире. Просто каждому достается в разных пропорциях.
- И всё же, господин Сверн, - словно очнувшись «торгаш» вновь посмотрел на меня, - товары с новых земель крайне ценны, не хотелось бы по возвращению попасть в очередной хаос. Как вы думаете, реальна ли победа Грехнена и насколько возможен бунт в стране?
Опасные и слишком откровенные вопросы. Либо это крайне неумелый провокатор, либо глупец. Услышь кто такой разговор из заинтересованных людей и болтаться ему на виселице, если переживёт допросные камеры и я рядом с ним повишу. Неприятно это будет, однако.
- Я думаю, что король Фредерик сделает всё возможное для процветания страны и победы над алчным агрессором. Слухи, всего лишь слухи, господин Штольц.
- Что ж, было приятно провести с вами время, но как раз в текущий час открываются замечательные заведения пурпурного квартала. Боюсь, что в поездке, что вот-вот начнется, я буду лишён столь приятного времяпрепровождения, - улыбнулся «торгаш» и нетвердой походкой вышел из зала.
Ну-ну, как же. Я заглянул в кружку, и половины не отпил он!
Убедившись, что на меня никто не смотрит я встал со скамьи, попросил хозяина трактира присмотреть за вещами и прошёл к выходу. Надо убедиться, куда именно данный тип уходит, и, если что делать ноги.
Вышел я вовремя, чтобы увидеть, как Маркус Штольц сворачивает на улочку, уводящую в сторону знаменитого квартала. Аккуратно двинув за ним, я прислонился к стене и заглянул за угол. Так и есть, продолжая двигаться нетвердой походкой он постепенно удалялся в нужную сторону.
Но это было всё ещё не убедительно, и стараясь не шуметь я двинул за ним. Аккуратно ступая по неслабо прогнившим доскам улицы, норовя всё время соскользнуть в лужи, собирающиеся у стен домов, я шагал неторопливо. Готовый в случае необходимости юркнуть за угол.
Зараза!
Споткнувшись об трухлявую доску, наполовину утопающей в мерзкой жиже, я постарался удержать равновесие и знатно нашумел. Подняв взгляд на торгаша, что должен был быть в паре десятков футов от меня я обомлел. Улица была пуста.
- Бесы, - прошептал я.
- Воистину, - донеслось сзади.
И в тот же миг, меня обхватили со спины за шею, зажали рот, а спину пронзила боль.
- За короля, - теряя сознание, услышал я тихий шепот.
Очнулся я в канаве на той же улице. Твари, вот точно так же случилось и в Мессалии двести лет назад. Казалось бы, стоило поумнеть, но нет, одни и те же грабли.
Поднявшись со стоном, я ощупал рукой спину. Так и есть, тонкий разрез в плаще, куртке и рубашке прямо напротив печени. А новая одёжка нынче не дешево обойдется.
Сорвав с себя испачканный в помоях и крови плащ я вздохнул и поплёлся в темени обратно. Увидев меня, трактирщик понимающе хмыкнул и вынес новую кружку эля.
- Вот, господин, за счёт заведения. Удачная прогулка?
- Как вам сказать, - взъерошил я волосы. Может заплести их в косу, так модную у северян в том веке? – могло быть и лучше.
- А то как же, всегда может быть лучше, задним то умом мы все крепки, - улыбнулся хозяин заведения. – Прачки к утру справятся, велю принести вам в комнату воды.
- Спасибо, только допишу письмо. Перешлешь потом? – повертел я в руках серебряную марку.
- Как же ж не переслать, перешлём, конечно, всё в лучшем виде будет, господин Сверн. Да вы и сами посмотрите, чай несколько часов вас не было, а все бумаги на месте. – Ловко поймал он монету рукой.
Хороший трактирщик. Смышленый и, что редко бывает, честный. Ещё мальчишкой его помню, бегал тут отцу помогал, да хитростям трактирного ремесла обучался.
И действительно, чернильница, перо, недописанное письмо, металлический медальон и широкополая шляпа были на месте. Вздохнув, я допил эль, сунув кружку пробегающей мимо служанке и развернул бумагу перед собой.
«… супруг твой часто вспоминал тебя, хвастаясь красавицей женой. Вместе с письмом присылаю тебе медальон, в котором он хранил твоё изображение.
Август Сверн, видит то бог, был самым любящим мужем на свете. И я уверен, последние его мысли были о тебе и детях.
На имя обер-фейерверкера Августа Сверна, выписан хран в местном отделении банка семьи Креуш. Я посмел взять на себя обязательства отправки всех документов, прилагаю их так же к письму.
Будь счастлива, Розалинда. Твой друг Роберт Кийлан.»
Я запечатал письмо, вложив в него медальон и все нужные бумаги, отдал трактирщику и откинулся на спинку лавочки. Что ж, время Августа Сверна подошло к концу. Как и моих приключений по старому свету.
- Люди, люди никогда не меняются. Но быть может люди западного материка, окажутся другими? – пришла мне в голову мысль отправится в экспедицию.
- Эй, приятель, как тебя зовут, - окликнул я крупного мужчину в кожаной безрукавке и с толстенной косой на плече.
- Рунольв Сварсон, - приподнял бочонок с пивом в знаке приветствия мужчина, силён. Рядом с ним было свободное место, и я решил развеять свою мысль о людях с этого человека.
Хмм, Рунольв Сварсон, хорошее имя. Возможно, подходящее для наёмника в экспедицию к западному материку.
Я подсел к нему и без промедления зачерпнул из его бочонка полную кружку, осушив её в пару глотков, и заслужив одобрительную улыбку.
