В день злополучный, отчалив от пристани,
Вышел в Кронштадт пароход.
Тихо качаясь и выправив корпус,
Стал развивать быстрый ход.
Пароход «Буревестник» (до 1918 года носил название «Русь») вышел в рейс из Ленинграда в Кронштадт 29 августа 1926 года. На его борту было 404 человека, в том числе 11 человек команды.
Рейс оказался недолгим. Через час после отплытия, на выходе из Морского канала «Буревестнику» повстречался немецкий пароход «Грета». Оба судна совершили подобающие маневры, дабы разойтись в узком пространстве. Заурядная ситуация - но неловкий маневр «Буревестника» привел его прямо к гранитной стенке Хлебного мола.
Удар, потом команда «Полный назад!» - и в пробоину хлынула вода. «Буревестник» начал уходить под воду.
Паника вспыхнула мгновенно. «Большинство находилось на верхней палубе… и оттуда бросались один за другим в воду… Это делалось так беспорядочно, что один топил другого». Через пятнадцать-двадцать минут от парохода осталась над водой только труба.
Некоторые пассажиры так и не смогли в те роковые минуты выбраться из кают. Когда 2 сентября плавучие краны подняли пароход из-под воды, внутри его было найдено еще восемь тел. Окончательная цифра потерь заставила обывателей ужаснуться: 66 человек! Мостовщик П. Васильев, булочник М. Дысов, токарь А. Пительников, домохозяйка А. Лукина, не названная газетами пионерка, несколько краснофлотцев и даже член Губкома партии Н. Васильев - люди в этом скорбном списке были самые разные.
По официальной версии, погибло 65 человек. На тот момент времени это была крупнейшая по числу жертв катастрофа гражданского парохода в невоенное время в Санкт-Петербурге (она превысила число жертв затонувшего 7 апреля 1907 года на Неве парохода «Архангельск», принадлежащего купцу Шитову и обслуживавшего перевоз от Пальменбахской набережной (около Смольного) на Охту, тогда погибло 39 человек).
Погибшим были устроены торжественные похороны, с речами и ружейным салютом.
А виновных ждал суд - капитан «Буревестника» Пийспанен, его помощник Храпунов и рулевой, которые благополучно избежали гибели. Процесс открылся 8 ноября 1926 года - на следующий день после 9-летия Октября. Длился он десять дней.
Объяснение катастрофе оказалось обыденным, даже банальным: преступная халатность. Капитан «Буревестника» Пийспанен остался в этот вечер на берегу (и выпивал в трактирчике «Золотой Якорь»). Командование пароходом принял его помощник Храбунов, который не знал фарватера и даже не слыхал о существовании Хлебного мола (в ту пору как раз строившегося). Безграмотные действия помощника Храбунова сделали его главным героем процесса: это его команда «Полный назад!» сыграла роковую роль во всей истории. Останься пароход на месте, пассажирам удалось бы перейти с него на стенку мола - и спастись.
Были на процессе и другие обвиняемые. Например, рулевой, выполнявший команды Храбунова «по-своему».
Отмечены некоторые действия руководства порта, не обеспечившего должного контроля за обеспечением безопасности мореплавания, - стенка Хлебного мола даже не была освещена. Накануне катастрофы лоцманы посылали жалобы, требуя установить фонарь на Хлебный мол. Это и послужило одной из причин аварии.
Однако суд, просовещавшись 21 час, не решился вынести суровый приговор. Пийспанен с Храбуновым получили лишь по 4 года тюрьмы, остальные обвиняемые еще меньше[1]. И это за гибель 65 человек!
Эта трагическая история примечательна появлением городского романса «Вышел в Кронштадт пароход…». Есть несколько вариантов этой песни[2]. Здесь приводится версия, опубликованная в журнале «Нева» (№9, 1998).
В узком заливе Морского канала
Тянется лентой изгиб...
Помните, граждане, место несчастное,
Где «Буревестник» погиб.
***
В час благополучия, отчалив от пристани,
Вышел в Кронштадт пароход,
А капитан «Буревестника» спьяну
Стал развивать быстрый ход.
***
Тьма непроглядная путь застилала,
Волны бежали вперед.
Часть командиров давно уже спала,
Вдруг раздается гудок.
***
Чаще и чаще все раздастся,
Красный фонарь замелькал,
И «Буревестник» свернул быстро влево,
Не дав ответный сигнал.
***
Тут же, ударив кормою о скалы,
Стал «Буревестник» тонуть...
Дети рыдали, матросы ругались,
Каждый на помощь себе призывал.
***
Трус и подлец, капитан парохода,
Судно доверив судьбе,
Часть пассажиров на тот свет отправив,
Спасся один на трубе.
[1] Есть упоминание в интернет-ресурсе, что начальник Ленинградского порта «получил шесть лет именно за «Буревестник» (отсидел меньше)» (http://a-pesni.org/dvor/pogibburev.php).
[2] История этой песни и ее варианты см.: Владимир Бахтин. «Вышел в Кронштадт пароход...» «Нева», 1998, №9, стр. 211-215.
О других событиях этого дня см.: 29 августа - этот день в отечественной морской истории