После посещения родителей Алексея Ивановича, - Елена крепко призадумалась, исподтишка приглядываясь к Казакову.Как он сумел так сохраниться? Или ей всё-же послышалось...
Но страстная любовь, которую Казаков питал к Елене, видно тоже шла ему на пользу. Молодая жена никак не могла его старить, только быть молодильным яблочком для него! Но интуитивно он почувствовал настороженность с её стороны и, когда Елена завела разговор о поездке в её маленькую деревню, - он пошёл ей навстречу:
- - А вот чем, Анисимовна, мы поедем туда? На машине или вечерней лошадью? Я на всё готов,- хоть на машину, хоть Ивана Николаевича наймём, соседа нашего с его Марусей. У него, кстати, там какая-то родня, он не откажет, и свою родню навестит.
- Так вот подумать надо! Любашке на чём интересней будет? И бибика ей будет интересна, а лошадка, наверное, ещё лучше! Мы с ней к маме больше лошадкой ездили, но и машину она знает. Машиной-то, конечно быстрее! А лошадкой, чай, веселее!
Сосед Иван Николаевич не против был подвезти своих добрых соседей, и договорились они быстро.
Елена заранее передала в свою деревню, что приедет на днях, а скорее всего в воскресенье. И мать с братовьями, которые жили в одной деревне, должны были ждать их. Они давно уже все беспокоились и просили приехать Елену, передавая просьбу всяко-разно через земляков и самого Вертолёта.
Выехали утром, когда Любашка проснулась и покушала. Только услышав про лошадку, на которой она поедет к бабе Насте, Любашка живо начала цокать язычком. А сентябрьский день был в любви бабьего лета, - по-мягкому солнечен и даже безветрен. Раздолье приволжских степей с перелесками радовало глаз своим ясным простором.
По дороге Вертолёт то и дело останавливался по нужде маленькой путешественницы. А один раз остановился сам у ещё не перепаханного поля с убранным маком.
- Сейчас мы тебе погремушку принесём, Любашка, которую и скушать можно. Ох, ты! Голубочек - то наш просится со мною пойти!
Но Алексей Иванович сам взял ребёнка на руки и все вместе пошли по полю, подбирая оставшиеся крупные головки мака.
- Дай-дай- дай! - кричала Любашка и сама потопала по земельке, наклоняясь и собирая мак тоже. Весело трясла оставшимися зёрнами в головках. Когда сели в повозку на душистое сено, Елена натрясла мак на ладошку и угостила дочку, которая слизывала его с ладошки и весело смеялась. Вся в маковых веснушках, она под потрясывание телеги и от сонного мака вскоре быстро заснула.
По дороге Елена рассказывала про своих братовьёв, которые всю жизнь были её защитниками. Как они оба вернулись домой израненные, но живые... Особо Фёдор братка был болен. У него часто болела утроба после ранения в живот.
Алексей Иванович молча слушал. Кое-что он уже слышал. Особенно про то, как мать братку Леонида проучила, когда он загулял по молодости от своей жены. Зашёл он попроведать мать, а та его и встретила:
- Это, чё, Лёнька, мне бабы-то в табуне бают, что ты чё-ли гуляешь! Чай, не врут они! Нашёл с кем связаться! У неё, у Таньки этой, вся деревня мужицкая перебывала! А ну-ка сымай штаны!
- И Лёнька и не подумал ослушаться, получил старинного тятькиного ремня. Во как раньше-то дети родителей слушались да уважали! И, чай, как рукой сняло! Больше и не гулял!
- Вертолёт с Алексеем Ивановичем слушали и посмеивались. Вертолёт знал этого Лёньку лично и удивлялся. А Алексей Иванович, хоть и улыбался, но настороженно как-то...
- Лошадь Маруську остановили у небольшого домика на высоком берегу речушки. Вышла мать Елены одна и сдержанно встретила гостей. Только Любашку схватила со слезами на глазах. Та припала к ней, уткнувшись в плечо и твердя: " Ба-ба, ба-ба. ба-ба!" - хотя и не сразу признала. Но Елена всю дорогу говорила ей про бабу, и малышка быстро смекнула кто есть кто.
- Вскоре маленькая избёнка набилась гостями. Алексей Иванович оказался меж братовьёв. Елена сидела возле матери и снох, которые то и дело вставали и подавали на стол разную снедь по тихой указке свекровушки. Из сестёр была одна Санька, с которой Елена крестила свою Любушку, да ещё племянницу Надюшку, родившуюся почти в один день с Любашкой. Как раз сделали подарок самой Елене к её дню рождения, да ко дню "Веры, Надежды и Любви".
- Остальные сёстры, выйдя замуж, жили уже давно в других местах, кто поблизости, а кто и подальше.
- То и дело звучали разные тосты за здоровье и счастье молодых да и всех тоже. Все с удивлением и радостью слушали, как живёт теперь всеми любимая труженица Елена. Все знали, как она в войну в колхозе с двенадцати лет в поле пахала, да мешки на себе таскала. Как с голоду картофельные очистки ели и лебеду, как из них лепёшки пекли, и как пухли с этой пищи потом. Какая Елена была для всех безотказная в работе и всем помощница.
- Ребятишки -племяши изводились с Любашкой. А та не отступала от Надюшки-ровесницы, с которой крестились в один день. Фёдор-дядька не спускал обеих с рук, но дети вырывали у него любимую Любашку-милашку, по которой все наскучались, как они сами говорили. А Надюшка рвалась следом за Любашкой. В домике стоял весёлый семейный гам с детским звонким хохотом и застольными песнями взрослых.
- Но вскоре всех детей отправили на улицу,- пущай свежим тёплым воздухом подышат, нечо тут возле взрослых в тесноте, да у стола тереться!
- А на улице малышек на речку няньки сводили, те камушки пытались в речушку кидать, да гроздья рябины, что нарвали с палисада. Любашка-милашка, да Надюшка-хохотушка хлопали в ладоши, глядя на уплывающие яркие ягоды. Потом их в тёплой бане няньки накупали, вот радости-то было!
- Незаметно пробежал воскресный яркий денёк, бабы пошли табун встречать, да управляться по хозяйству. А братовья остались, потихоньку всё подливая самогон Казакову. Тот сначала пригублял по чуть-чуть. Да только напёрстком-то быстрее повеселеешь!
- Елена песен любимых семейных напелась от души. Выходили и во двор на свежий воздух , поплясать да попеть.
- Мой с каёёмкой розовый платочек!
Да был подаарен парню одному!
Да чтобы этот розовый платооочек
Обо мне напомнил бы ему....
Чтобы ээтот розовый платоооочек
Обо мне напомнил бы емуууу....
Елена начала укладывать спать Любашку, но та, перевозбуждённая, не засыпала никак. Опустился мягкий, по-редкому тёплый бархатный вечер. Елена вышла с ребёнком на улицу, укачивая Любоньку и жалея, что не взяли с собой коляску. Да и везти её на телеге не решились. Вышла и мать её, покачать внучку любимую, да порасспрашивать дочь наедине.
- Лен, а Лен! Доченька ты моя! А об нём-то, муже твоём,- ведь всякое говорят! Кто хорошо, а кто и плохо! Да и лет, говорят, ему много! Чай, он старше Степана будет, хотя и не поймёшь, уж больно баской! Одни кудри чево стоят! Да высокий какой, да статный. Ты как с ним как ознакомилась-то, дочка?
- Мать не была с детьми сильно ласковой, воспитывая после внезапной смерти мужа их одна , хотя уже и большеньких. И ласковые, беспокойные слова её к дочери почему-то растрогали Елену до слёз. Как она соскучилась по матушке своей! Но она честно всё рассказала про себя и Казакова, что знала и что помнила.
- Выслушала я тебя внимательно, моя доченька. А Любонька-то спит, похоже. Нагулялась вволю. Чо я тебе скажу, дочка. Дело тут како-то странно. И документы не показыват, и чо с женой разошёлся непонятно, и как познакомились - ну всё нечисто! Чай, так не знакомятся и не живут, не знаючи друг дружку! Да ещё и соседи всё скрывают! Вот я вашего Вертолёта сама расспрошу, когда за вами приедет. Чай, денёк погостишь у меня ещё. Неет?! Утром ему на мельницу надо? А чего-то в доме шумят?! Ну-ка пойдём, чо там творится-то?
- Ещё в сенях было слышно, как Алексей Иванович громко говорил:
- - Я майор танковых войск! Молчать!
- Братовья, Леонид и Фёдор, крепко держали под руки Алексея Ивановича, который норовил вырваться, но братка Фёдор осаждал его словами : " Ты, Алексей Иваныч, ужо не ерепенься, остынь, не ершись!" А братка Леонид строго наказывал:
- - Ещё раз говорим тебе, Казаков, казак ты наш! Обидишь сестру, да, не дай Бог, племянницу,- дело будешь с нами иметь! Мы всё про тебя знам! И как ты в ЧК служил, и как жену свою бывшую обижал! Запомни, - сестру в обиду не дадим! Ладно, ладно, - успокойся, майор! Знам, что ты хороший вояка! Тока ордена, да медали свои побереги! Чай, ты их заслужил! - Уже миролюбиво говорили братовья, усаживая Казакова вновь за стол и сами усаживаясь, увидя сестру с матерью.
- Казаков, увидя Елену с тёщею, заплакал неожиданно для всех. Потом вылез из-за стола, упал перед Еленой на колени, обхватил их и, плача чуть не в голос, заголосил:
- Не бросай, Елена Анисимовна, меня! Верой и правдой буду любить вас с Любашкой! Жить без тебя не смогу! Анастасия Фёдоровна, Фёдор Анисимович, Леонид Анисимович, - помилуйте, поверьте! Не обижу Елену!
- Слово -ЧАЙ- в Ульяновской обл., где происходит действие, употребляется часто в разговорной речи вместо союзов - если, ведь, коли, кабы, и т.д. и даже вместе с ними.
06.09.21. Надежда Яковец.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ. СЛЕДИТЕ ЗА ПУБЛИКАЦИЯМИ. Читайте ВСЕ РАССКАЗЫ СТЕПАНОВНЫ. Кто здесь, тот грамотный, думаю. И сможет всё найти. А мне здесь блогерской грамоте пока тяжеловато учиться. Простите меня, но стараюсь, как уж могу.
(Картошку выкопала, теперь почаще смогу я писать... Не молода, чай, я ужо...И дом большой, и огород большой... Всё лето с кротами воюю. Замаялась с ними. - Простите за шутливый тон...)
Когда-то считали меня способной к литературному творчеству. Даже 1-е место в 10-ом классе заняла в 1970 году на Литературной олимпиаде по Курганской обл., где росла в детстве. Да вот развивать способности решила только сейчас. Не обессудьте... С ЛЮБОВЬЮ к вам... НАДЕЖДА... Жду от вас добрых слов и замечания учту. Пишу каждую часть не менее 4-х часов... Так хочется отклик услышать...
Заглядывайте почаще на мою скромную, но, считаю,- довольно интересную страницу. Жду с нетерпением ваших комментов.
Здоровья вам, добрые люди, и светлой радости семейной...