Честно? Вот когда ехал на машине скорой помощи, уверен был, что всё будет намного хуже. Нет, не так сказал. Уверен был, что всё будет чудовищно. Но правда оказалась куда более прозаичнее и сильнее всех страшилок. Благодаря нечеловеческим усилиям персонала это всё как-то ещё работает, что даёт определённую надежду на то, что во всяком случае с первой попытки мне помереть не дадут.
Совершенно не хочу рассуждать о нищенских зарплатах, о чудовищных графиках, о бюрократии в медицине, о полной неадекватности властей начиная с министра здравоохранения и выше - этим пусть занимаются интернет-словоблуды с их миллионами подписчиков. Я просто расскажу, как всё было, ничего не приукрашивая и ничего не очерняя.
Причины, по которым я попал в больницу, конспективно описаны ТУТ, так что повторяться не буду. Факт оставался фактом: пять дней не жрамши, не спамши, почти не пивши, без вещей и перспектив я вывалился из скорой около приёмника.
Хотел выкурить напоследок сигаретку, но докторица напомнила мне, что у неё идёт время, ещё обратно возвращаться в Алтуфьево, мол, потом покуришь. "Потом не выпустят" мог бы заныть я, но посчитал это неуважительным к труду медиков и покорно поплёлся вслед за ней внутрь.
Приемник был мрачен и желтел каким-то особенно паскудным оттенком жёлтого.
На самом деле и свет, и стены были совсем другого оттенка, но фотоаппарат в мобиле отреагировал именно так. Можно было бы, конечно, поковырять баланс белого, но уж извините, мне было вообще не до этого, ведь я знал, что очень скоро мне будут резать горло.
Оформили меня почти мгновенно, так как по пути из Алтуфьево на Динамо все данные обо мне, полученные в результате опроса, через планшет немедленно уходили в базу. СкоропомощнИца отвела меня в самый дальний конец самого дальнего коридора и усадила ждать дежурного ЛОРа, после чего растворилась в дымке моего неизвестного будущего.
Тут же меня осмотрела и сама ЛОР. Минута, "ага, ну, понятно", и вывела в коридор. Далее мне нужно было пройти назначенные ею обследования. А именно: сдать кровь на ковидлу и на группу, мазок обратно про ковидлу, далее сделать рентген груди, узи шеи, экг и вернуться к ней. Первый мой восторг от Больницы имени Боткина был вызван именно тем, с какой скоростью я всё это провернул. В общем, с момента, как меня подвезли к главному входу, до момента, когда я вернулся к ней с пачкой готовых бумаг, прошло не более двадцати пяти минут. Справедливости ради надо заметить, что приёмник был почти пуст, если кто понимает, что такое приёмник битком. Новые поступали не чаще чем раз в 8-10 минут, старые тоже особо не задерживались. В общем, было пустынно, что и видно на фото выше.
И вот только в этот момент случилась печаль. Лаборатория жутко тормозила весь день, о чём я и узнал от своего врача, так что мне было предложено полтора-часика погулять, пока не придут результаты ковидлы. Сидеть всё это время в приёмнике и впрямь было глупо. Я направился за территорию, подышать пока ещё вольным воздухом, покурить, и подумать, каким образом организовать доставку вещей и прочих зарядок с ноутами из Северного до больницы.
В общем, попал я в своё 25-ое ЛОР отделение только к 18:30. Три часа просто ушло на ожидание ответа лаборатории по ковидле. Если б не оно - пол-часа и я на месте. Если б не эта бяка... Но к ней мы ещё вернёмся, а пока наступало самое веселье. На посту мне мгновенно выделили место в свободной палате, но сражён я был не этим. Уничтожали наповал виды из окон. Девятый, последний этаж самого высокого здания больницы да ещё и в таком месте. Несколько фото были просто необходимы.
Тут вам и стадион "Динамо", и Останкинская Башня, и даже совсем рядом, за домами, мой любимый лицей 1182...
Далее настал черёд располагаться в покоях.
Палата прямо напротив поста и рекреации за номером 9 109, блок А.
Как и полагалось современной системе комфортного проживания в больничных номерах, палата состояла из двух блоков по три лежачих места в каждом, с одним на всех шестерых туалетом с одной стороны, и душевой кабиной с другой.
Сама палата была достаточно просторной. Был даже телевизор, который хоть и работал, но ничего не показывал, и кондиционер, тоже вполне рабочий, но с одним нюансиком - пульт хранился на посту, но воспользоваться им можно было абсолютно в любое время. Только было прохладно на улице, так что нужды в нём не было.
И конечно же бонусный вид из окна. Всё портил только этот мега-ублюдский дом у метро Беговая. Желтоватая стена, от которой весь город тошнит.
И сразу же меня пригласили в операционную. Тут у меня, как говорится, упало. Я прекрасно понимал, что меня ждёт. Сначала анестезия пшикалка, через пару минут два-три укола в гланду шприцом с лидокаином, а потом скальпель, расширитель, чистка...
Не буду говорить, что я вёл себя как герой и стоически перенёс все тяготы. Нет, я совсем не боялся боли или скальпеля, меня столько раз уже резали, зашивали, латали как могли. Меня просто выворачивало от одной мысли, что мне в глотку по самые... куда там надо сейчас напихают кучу железного инструмента, от этого я дергался при каждом прикосновении, колоть и резать меня получалось не с первого раза, что делало ситуацию ещё сложнее, а главное, что я постоянно пытался проблеваться, но поскольку я ничего не ел и почти не пил пять дней, блевать мне было нечем...
Профессионализм врачей победил вибрирующего меня, за десять минут всё было начато и кончено. Выдав мне несколько ЦУ и охапку пузырьков с полосканием, врач спросил, мол, больно было? страшно? Я ответил, что нет, ни того, ни другого, ни до, ни во время, ни после. Мне просто было противно и неприятно именно от метода проведения данного мероприятия. Кто-то может спокойно расслабиться и раздвинуть пошире, а я не могу. Мой мозг сопротивляется, когда в меня хотят что-либо запихнуть, поэтому отдаёт всяческие команды, всесторонне мешающие этому. Врач меня понял, выдал таблетку для испития перед сном, и мы разошлись в разные стороны.
Лично я опять попёрся фоткать заоконные виды.
И даже подснял ВИДОС
Ночью подселили соседа, но он сразу же улёгся спать, а я в итоге так толком и не поспал. Было душновато после домашнего кондея на 23, было тесновато после моей кровати 2000х2000, было светловато под утро после моих абсолютно непрозрачных штор.
Но это нисколько не омрачило моего настроения, ведь болезнь была побеждена, наступало время реабилитации. Для начала я изучил наше расписание. Это было особенно актуально в свете того, что теперь, спустя пять суток, я мог снова начать есть.
Завтрак я не использовал как стартовую точку еды по двум причинам. Первая, мне надо было идти потом на расковыривание и промывание вчерашней раны, было бы неэтично заблевать врача свеже съеденным. Вторая, так это сам предлагаемый продукт типа "каша". Данные субстанции я не употребляю от слова "совсем", поэтому из всего меню лишь подрезал двухсотграммовый пакетик яблочного сока.
Пройдя опять такую мучительную для меня, пусть и безболезненную, оральную процедуру, вернувшись в палату я обнаружил, что меня ждёт самая любимая часть реабилитации. Ингаляция и магниты.
Ингалировал пять минут паровым мирамистином.
А потом десять минут облучался плутонием магнитом.
Вот все говорят "еда в больницах - говно"... Ничего и не оно вовсе. Хоть и подключили меня, как диабетика, к диабетическому столу, харч всё равно был отменный. Моя первая еда после субботы случилась в обед четверга. И были это офигенный гороховый суп, отварная куриная ножка и сладкий перец. От макарошек и хлеба я отказался, компот мне не был положен по диабету, а пустой чай мне был не интересен.
Вечером вообще случилось пиршество. Я так давно не ел ничего кроме колбас-ветчин-копченостей, тушонки и картофельного пюре, что даже забыл, как выглядит разнообразная другая пища. Картофельно-мясную запеканку мне не дали опять-таки по диабету, как я ни клянчил, но зато прилетели свежие помидорки, рагу из капусты с кабачками и здоровый кусман отварной говядины.
На фото выше рагу я уже подмёл, еле остановился, чтоб запечатлеть.
И сразу после этого принесли посылку...
Надо заметить, что ковидлоидные дела сильно ударили по привычному распорядку больничной жизни. Если раньше можно было спокойно лазать по больнице, то по новым правилам всем было предписано сидеть по камерам, по коридорам не шляться без намордников, а выход за пределы отделения считался побегом и карался немедленным расстрелом на месте. Конечно, все понимают, что это перестраховочные глупости, перегибы, так сказать, на местах, но, как говорится, dura lex sed lex (перевод). Меня привезли по скорой совершенно неподготовленного к залеганию на грунт в больнице, так что надо было решать вопрос с одеждой, гигиеной, электрификацией и водоснабжением. Для совершения этой великой миссии в помощники был призван Тёма.
И это было неспроста. Ещё вечером, только отойдя от наркоза, я выловил медсестру Елену и спросил "а как бы мне вот ключики передать утром товарищу около 9:00?" "Я уйду раньше, договорись утром со следующей сменой". И утром я вышел на охоту. И первый же человек, на кого я нарвался с расспросами в 7:40, оказалась заведующая отделением... Это было фиаско. То есть так мощно сразу обосраться - это нужно быть особым везунчиком. Но рано я начал сокрушаться.
Как потом выяснилось, причём, не один раз, этой женщине надо поставить памятник в сквере за её понимание жизни вообще и полноценной жизни пациента в отделении в частности. Уже через несколько минут ко мне подошёл мой лечащий врач, оперировавший меня накануне, Рашид Шарипович, и сказал "что я могу спуститься на главный вход и передать ключи, но только потом пулей обратно на процедуры". Я исполненный благодарности и гордости за этих самоотверженных людей, помчался вниз передать Тёме рюкзак с ключами.
План на самом деле был прост до безобразия. Тёма после ночной смены приезжает в больницу, даёт мне зарядку для телефона, я ему ключи от дома и рюкзак, потом он едет ко мне домой, набивает рюкзак всем необходимым, забирает себе мою зарядку и... ложится спать. Ну, а как ещё после ночной? А главное, что приём передач происходил с 16:00 до 18:00, так что Тёма спокойно проспал у меня дома с десяти до трёх, и в начале шестого сдал мою посылку при входе.
И вот после ужина мне её как раз и принесли. Пять бутылок воды, ноутбук, внешний хард с сериалами, полотенца, мыло, смена одежды, в общем настал рай. Первым делом я засел за работу.
В процессе работы выяснилась одна прикольная фишка, которую я не заметил накануне. Окна напротив были сплошняком женских отделений. Все окна, какие только охватывал взор, открывались с нашей верхотуры в полном как говорится и самом откровенном изложении. Кому-то наверное было бы интересно, но не мне, ведь контингент женщин, обитающих в бюджетных больницах, крайне узок и редко когда может предоставить увлекательное зрелище.
Утро началось опять с расковырки ран, но перед этим я снова успел цепануть свой харч, разумеется, отказавшись от каши.
После очередных ингаляций и намагничиваний, выглянуло солнце, и я попёрся обновлять запас фоток уже при новом освещении.
Выход на пожарный балкон был закрыт во избежание курения, так что новый ракурс смог сделать только через стекло.
На обед был шикарный фасолевый суп, оставшиеся с завтрака варёные яички, огурец, от макарошек я вновь отказался и неопознанная на вкус мясная запеканка. Пожалуй, первый катастрофический провал в плане еды.
Отобедав первым, заметил, что отделение на время приёма пищи просто вымирает. Решил это запечатлеть круговой панорамой.
После обеда я сел писать данный опус, но запеканка три раза поднимала меня в бой в соседний кабинет... А может, и не она, а то, что я с воскресенья в туалетах не заседал. Не знаю, но самочувствие моё резко ухудшилось.
Пока шли битвы за текст и с запеканкой, уже подали ужин: горошек, который мне положен вместо отварной картошечки с укропом, помидорка и рыбная котлетка, но чую, сейчас в меня это дело не полезет...
И конечно же в каждой бочке мёда обязательно должна быть ложка дёгтя. История началась ещё до обеда, когда к нам в бокс подселили натурального бомжа, знаете, из таких, которые уже побелели от водки и трясутся как осиновый лист. Миазмы, которые он источал, чуть не вызвали у меня рвоту, и мы с соседом Костей перебрались в коридор на сквознячок. А нашего алкаша начали прокапывать от алкогольной интоксикации, тот даже ожил, глазки заблестели, начал спрашивать, какое метро ближнее. Запах меж тем уже расползался по отделению.
Я с ноутом перебрался в общий холл, там и розетка, и диван поудобнее, чтобы технику разместить, и начали ко мне подходить врачи с вопросами "а ты чего тут сидишь, в палате удобнее", на что я отвечал "в палату зайти не могу, вольный дяденька под капельницей сил набирается, вонь такая, что глаза режет". И через какое-то время краем уха услышал слова завотделения, которая со старшей сестрой проходили неподалёку "...мне обидно, что мои ребята из палаты вынуждены сидеть в коридоре..."
Когда я вернулся в палату, застал там совсем иную картину. Нашего нового друга уже не было, а Костя собирался домой, так как был выписан. Первая часть меня очень обрадовала, поскольку если бы всё осталось по-старому, клянусь, ночевать бы я пошёл в коридор.
Я тогда ещё подумал, вот если вспомнить прошлые мои лихие года, 67-ую больницу, приёмник. Там ведь подобный контингент свозили сначала в "пьяную травму", специальный закрытый блок рядом с приёмником, там отмывали, переодевали в казённое, приводили в человеческий облик в палатах а-ля классический советский вытрезвитель и давали всё необходимое лечение, и вот когда туловище превращалось в человека, его уже либо отпускали домой, либо переводили в другие отделения. Мне кажется, это единственно верный путь.
А вот сейчас всё оказалось не так, и синие человечки с улицы попадают прямиком в отделения. Как так-то? Ну, допустим, нет возможности организовать "пьяную травму", но тогда в отделениях, куда чаще всего такие попадают, надо завести отдельную палату, куда и сваливать "коллег", пусть нюхают там друг друга, делятся опытом, заводят полезные знакомства. Почему от их образа жизни и как следствие приобретённых ароматов должны страдать другие?
В общем, отделение проветрили, история забылась, начальство разъехалось по домам, наступила тишина, характерная для вечера пятницы и выходных. Но ночью история получила неожиданное продолжение. Как только я заснул, ко мне в палату притащили... ещё одного подобного покорителя жизненных вершин.
Я, естественно, сразу переехал в коридор, потому что палата за какие-то пару минут наполнилась газом "Циклон-Б", составляющие которого были всё те же: перегарище, многомесячная немытость, испражнения, впитавшиеся в джинсы. В коридоре я не выдержал и обратился к нянечкам с тирадой, которой можно изложить как "да вы, что издеваетесь? опять это? только же в обед разобрались с завотделения, что так не делается", на что получил ответ "он человек".
Он человек... А я кто, блин, тогда? Почему проблемы одних решаются за счёт других? Он право имеет, а я тварь дрожащая? Как блэкливмэтэрз ей богу, одного упыря прибили, остальные упыри заставили нормальных людей на коленях стоять.
Я не позволяю себе выйти из дома в магазин не приняв душ и не одев чистую одежду, потому что я думаю о людях вокруг меня, мой внешний вид и сопутствующие запахи не должны никого напрягать, не должны создавать никому дискомфорта. Я уже в больнице извинялся заранее перед соседями, что буду храпеть, а с утра просто краснел от стыда и просил прощения после их слов "ну ты ночью дал храпака, конечно, но ничего, я наушники вставил и заснул сразу, не переживай". А я переживал. И продолжаю переживать. Это лишь показатель моей внутренней культуры, никогда никому ничем не мешать, не вторгаться ни коим образом в чужое личное пространство. Это мой базис. Это моё уважение к окружающим.
И тут появляется не побоюсь этого слова эдакий Гражданин с большой буквы "Г", который уже сделал свой осознанный выбор. Он с утра до ночи заливается синькой так, что аж из ушей плещется, он не моется, он не меняет и не стирает одежду, справляет нужду не снимая брюк, потом падает с парапета, разбивает в кашу хлебало об асфальт, и такой "а ну быстро лечите меня". Его привозят в больницу и кладут рядом со мной.
То есть вонять на всё отделение у него право есть, а у меня права это не нюхать нет. То есть я его права не мыться и вонять соблюдать должен, а он мои права быть от этого ограждённым - нет. Он, значит, прокапается и побежит дальше бухать, а я вместо отдыха и лечения должен сидеть в коридоре на диване. Товарищи медики, вам не кажется, что какая-то фигня получается?
Вот примерно такими словами я всё ночным нянечкам и изложил. На что получил удивительный ответ "нравится мыться - вот иди домой и там мойся".
Я если честно, опешил от такой аргументации. Мне почему-то это напомнило советское магазинное хамло за прилавком. Я реально растерялся, ожидая чего угодно, но только не этого, у меня просто руки опустились, да трудно было в два часа ночи сразу подобрать достойный ответ, тем более, что сплю я под специальной расслабляющей таблеточкой.
Пока я обалдевший в конец сидел и прикидывал, каким будет наш ответ Чемберлену, на другом конце противоборствующих сторон видать тоже прошло короткое производственное совещание, где вспомнили мою отсылку к словам завотделения, и вещи вновь прибывшего стали из нашей палаты уносить, пока его самого куда-то увезли на каталке осматривать.
Будем считать, что я одержал маленькую победу, но над самОй ситуацией надо задуматься. Это я поднял восстание, а ведь другой на моём месте промолчит, будет терпеть, сдерживать рвоту и слезиться глазами от вони, не спать, страдать. Запуганная нация, не знающая своих прав и свобод. Но самое главное, что вот эти воняющие деятели свои права и свободы очень хорошо знают и всегда о них напоминают, при том что сами срать на всех хотели. Вот такие вот пердимонокль и эпидерсия...
Суббота начиналась с позитивных новостей. Меня оставили в покое и я выспался по максимуму аж до завтрака, почти до 9:00. И сразу же пошёл на ежедневную расковырку горла, но и там прилетел позитивный нежданчик: врач осмотрел мою глотку и сказал, что я свободен, но полоскание всё равно как и положено, раз в два часа. Окрылённый такими новостями, я помчался в палату и даже успел зацепить пакетик томатного сока из покидающей отделение тележки с завтраком.
А вот дальше пришло осознание неизбежного. Двое суток мне предстояло... не делать ничего. Это очень сложно, когда никуда нельзя пойти, нет телека и пива. Имея последние два в неограниченных дозах, я мог бы ничего не делать не только в эти выходные.
Оборудовал новое рабочее место, пока никого не подселили и начал усиленно бездельничать.
Подселили новенького, Артёма, очень общительного молодого человека, который просто вынул из меня двухчасовую лекцию о положении дел на транспортных фронтах страны, но уж тут я был в своей стихии.
Обед пролетел незаметно, но тем не менее был вкусен. Суп перловый, рагу из овощей и весьма приятная котлетка неопознанного происхождения.
После обеда лекторий продолжился, но хватило меня только на час, после чего я, как и "генеральный секретарь Общества Оккультных Катетерщиков молодой пенсионер Себастьян Пидорин" ((с) группа Тайм-Аут, Трактат об Оккультной Катетеризации) почувствовал мощную усталость, которая как огромный оккультный катетер пронизала моё тело вдоль и поперёк. Пидорин, правда, упал в толпу, а я упал дремать до ужина. Что и было осуществлено.
На ужин случилась каша и творожная запеканка. Ни того, ни другого я не употребляю, а потому остался до обеда без харчей совсем. Пришлось задействовать альтернативный план: спросить у сестрички, как тут производится заказ писчи с доставкой. Но не успел я это выяснить, так как на пол-дороге к Елене поймал меня бывший сосед по палате Дима, который предложил стейк сёмги, поскольку у него было два больших куска и последний день годности. Я, конечно же, согласился ему помочь и сожрать один из стейков. Бонусом Дима мне отсыпал печенюшек на утро и на том мы и разошлись, взаимно удовлетворённые ситуацией.
Стейк был огонь. Но больше ничего светлого до утренних уколов произойти не должно было.
К утру палата укомплектовалась полностью. Воспользовавшись многочисленными отказами соседей от завтрака, я намутил целых четыре яблока. Это была страховка на случай, если повторится вчерашняя история с поганым ужином.
Болтаясь между завтраком и обедом по абсолютно пустому, вымершему, выжженному отделению, нашёл в женском отделении и процедурке ещё пару новых ракурсов для фото.
Последнее фото примечательно тем, что между нашим корпусом и новыми домами на Ходынке, мы можем видеть строения ОКБ имени П.О.Сухого, в котором всю жизнь проектировал самолёты СУ мой батя.
На обед давали рыбный суп и диабетическую тушёную капусту с куском отварной говядины.
Мне этого показалось мало. На моё счастье новенький сосед отказался от обеда, но я его уговорил взять второе якобы себе, но для меня. И вот наконец-то я забомбил на кишку картошечки, давно об этом мечтал.
Дальше снова настала пора безделья. Оставалось ждать вечера, чтоб посмотреть какой-нибудь футбольчик.
Новые соседи оказались очень любопытными. Как только развернул комп, сразу стали маячить у меня за спиной и читать всё, что я пишу. Мне это надоело и я переехал в общий холл.
На ужин наконец-то подали прям совсем деликатес, гречку с мясной подливой. С детства обожаю всё, что с подливой.
Вечером мы посмотрели финал чемпионата мира по пляжному футболу, где наши победили и стали трёхкратными чемпионами мира. А совсем уже глубоким вечером так же втроём стали смотреть игру ПСЖ, где должен был впервые появиться Лионель Месси в не аргентинской и не барселонской форме. Но самый смех заключался в другом. Вот как раньше смотрели футбол компанией? Стоял посередине телек, а все облепляли его со всех сторон и жарко болели и спорили. Сейчас же три человека лежали на трёх койках с тремя телефонами в руках, смотрели одну и ту же картинку и жарко болели и спорили. И тогда бы, и сейчас, мы все вместе смотрели футбол. Формулировка одна, а какое разное наполнение...
Утро началось сразу же с хорошей новости. Часов в девять мне объявили, что я выписан, дали выписку на руки, сказали подождать чуть-чуть и... про меня забыли. Три часа я слонялся по отделению, пытаясь понять, что я тут до сих пор делаю, но никто мне так и не смог ничего объяснить.
Вот до чего с хорошим настроением я подходил к выписке, был благодарен всем за всё, а сейчас просто закипал от ярости, и всё хорошее перечеркнулось от и до. В полдень я не выдержал. Переоделся и поехал домой.
Прощай, 25-ое отделение. Надеюсь, больше не увидимся никогда. Не потому что я злой уходил, а потому что больше не хочу болеть. А так я искренне кланяюсь в ноги всем врачам и сёстрам, что помогали мне все эти пять дней.
Вышел я во двор, через главный вход, что располагался на другой стороне здания зеркально приёмнику.
И сразу почесал на автобусную остановку, поскольку скоро должен был прибыть мой 207-й автобус до метро "ЦСКА", откуда сделал прощальную вольную фотку.
Заскочив минут на десять в ТЦ "Авиапарк", а у метро "Алтуфьево" в "Перекрёсток" за вкусняшками, уже в 14:20 я был дома.
Не знаю, хоть и искренне понравилась мне больничная еда, но лучше, чем я питаюсь самостоятельно, всё равно не бывает. Готовые куриные бёдра в кисло-сладком соусе из "Перекрёстка", свежайший чесночный багет из пекарни в моём доме и наконец-то стакан любимого томатного сока. Это был пир вкусов.
За сим заканчиваю повествование о моей неожиданной командировке в Боткинскую больницу. Ничего не хочу пафосно говорить, но ясно одно: работают там большие спецы. Я восхищён. Спасибо за всё.
(с) Касым, 2021
П.С. Небольшой спойлер. Откопал свою статью 2010 года из другого блога, где рассказывается, как я лежал в 67-й больнице. Такой контраст... Завтра попробую подготовить и опубликовать.
П.П.С. Написал, ознакомиться можно ТУТ
