Продолжаем разговор. Я обещала рассказать, чей портрет нарисован в последних строчках нетипичного для Мандельштама стихотворения, и сбылось ли довольно жёсткое пророчество поэта.
Привет, библиофилы! Я рада, что мы вместе)
Итак, напомню вам то самое стихотворение, которое мы с вами так хорошо обсуждали на прошлой неделе. Ссылку на статью дам в конце статьи, чтоб не отвлекаться.
Сегодня нас интересует последний катрен. Чей же портрет так ярко нарисован поэтом? Когда я читала его в первый раз, я была уверена, что это Ахматова – эта длинная чёлка знакома нам ясно по её портретам, а "тревожно-красный рот" чуть ли не постоянный атрибут её собственных стихов – чувственная и красочная деталь.
А вот её стихи, вспомним:
«Как забуду? Он вышел шатаясь,
Искривился мучительно рот»
«И темный насмешливый рот»
«И если б знал ты, как сейчас мне любы
Твои сухие, розовые губы»
Но оказалось – биографы и литературоведы тут сходятся на одном – что это портрет того самого "Юрочки" Иванова, о странной дружбе с которым мы с вами подробно говорили.
Занимает меня лично здесь даже не это, а странное и страшное по сути пророчество о скорой кончине Иванова, которое с такой лёгкостью делает в стихах Мандельштам. Не просто скоро умрёт, а раньше всех!
Ведь мы хорошо помним о том странном предчувствии, которое свойственно поэтам и которые не подвело, например, Гумилёва в его предсказаниях о своей смерти.
Однако тот, кто «раньше всех умрет», пережил Мандельштама на целых 20 лет! Даю слово опять Олегу Лекманову, который в своём исследовании очень точно написал про Георгия Иванова:
" В 1930 году, когда смерть давно перестала являться поэтам в виде сказочного сологубовского волка, он писал, вспоминая Петербург 1913 года, воспетый в стихотворении Мандельштама:
Знали об этом несбывшемся пророчестве? Верите вообще-то в поэтические предсказания и предвидения?
Статья о пророчестве Гумилёва
Статья о пророчестве Мандельштама и первая об этом стихотворении
Другие подобные статьи можно найти по тегу #разговорыbibliojulia
Upd. Не пропустите небольшую, но продуктивную дискуссию в первом комментарии. Ирина Ремезова высказала очень симпатичную мне мысль: образ в финале стихотворения собирательный, и тогда прочтение его совсем другое!