Устав коммунистической партии должен быть компактным. Я доказываю это нашим товарищам уже много лет. Увы, современные революционеры тратят слишком много времени на бюрократические детали, многие из которых не только занимают время и внимание, но и вредны.
Однако есть еще один способ доказательства. Исторический. Давайте рассмотрим Уставы РСДРП, которые были приняты при Ленине, то есть до революции. И было их четыре.
Можно подумать, что по мере развития и увеличения партии усложнялся и увеличивался в размере ее Устав. Но как читатель уже наверняка догадался, Устав упрощался и уменьшался. В первом, принятом II съездом РСДРП, было 13 пунктов и 3 Примечания, а после поправок в последней дореволюционной редакции принятой на V съезде примечаний не осталось, а пунктов — только 9.
Когда я впервые прочитал материалы первых съездов, меня очаровала именно эта простота партийных документов, не только Устава, но и Программы, и резолюций. Несколько строк, раскрывающих всю теоретическую глубину вопроса. Но здесь и понятно, над большинством документов работали Ленин, Плеханов, Мартов, Красин — гении, пусть и не все остались верны революционным задачам партии. При этом, наверное, все участники тех съездов обсуждали, добавляли, спорили, редактировали, в том числе и потому что документы не равнялись по размеру Библии или отчетному докладу Леонида Ильича [Брежнева]. Это-то и важно — чем больше партия скатывалась в ревизионизм, тем меньше гениев она привечала, тем более многословными и невнятными становились ее документы.
Стоит ли нам повторять этот поздний ревизионистский опыт? Конечно, найдется ряд товарищей, которые могут обвинить меня в эдаком большевистском «салафизме», то есть в необоснованных призывах вернуться к истокам. Но, друзья мои, нас к истокам вернула контрреволюция, и теперь мы по отношению к нашим предшественникам действуем лишь на ступеньку выше, то есть в условиях выполненной программы-минимум. Нет самодержавия, но есть самый настоящий капитализм.
Большинство относительно просвещенных в истории коммунистической партии марксистов знают, что в Уставе наиболее «важным» был первый пункт и как будто именно он развел большевиков и меньшевиков. Однако эта байка укрепилась после ознакомления в 90-е годы с подлой книжкой беглеца Бажанова. (Борис Бажанов. "Воспоминания бывшего секретаря Сталина"). Но давайте посмотрим, большевики получили свое название оттого, что завоевали большинство при голосовании по Программе, по отношению к национальным группам в партии, в частности к Бунду, по отношению к экономизму, при выборах руководящих органов. И как раз при голосовании по Уставу, точнее по его первому пункту получили большинство меньшевики. Как-то не справедливо в таком случае этот вопрос считать наиболее важным.
Поясню. По первому пункту Устава на II съезде было две формулировки — Ленина и Мартова. Ленин предлагал считать членом партии при прочих равных человека, который лично работает в одной из ее организаций. Мартов предложил считать таковым того, кто оказывает партии «личное содействие под руководством одной из ее организаций».
Споры здесь были нешуточные, именно по этому вопросу поддержал меньшевиков и Троцкий, что во многом определило в будущем его политическую позицию. В таком случае здесь нужно находить разницу между троцкизмом и большевизмом, а не между большевизмом и меньшевизмом, потому что резолюцию Ленина уже на IV съезде меньшевики проголосовали и до революции от нее не отказывались, а принципиальный раскол большевиков и меньшевиков произошел все-таки по программным вопросам.
Необходимо обратить внимание, что ни в одной ранней редакции Устава РСДРП не было ничего сказано о приеме в партию и исключении из нее. Понятно, что не вводились институты рекомендаций и кандидатского стажа. Партия была не очень крупной и никто не ожидал, что однажды она наберет 16 миллионов членов. Отдельные пункты о членстве, о приеме, рекомендациях появились только в августе 1917 года на VI съезде, когда в ходе Февральской революции РСДРП(б) резко увеличилась до 200 тыс. человек. Вот только тут потребовалось поставить барьер перед случайными людьми.
Разумеется, в Уставе не писались лишние фразы про то, что член партии должен быть атеистом, материалистом, диалектиком, подданным Российской Империи и т. п., потому что все эти требования исчерпывались одним: «принимать Программу партии». Пишу об этом, потому что современные Уставы коммунистов перегружены подобной тавтологией. Так и жду, что еще появится требования быть хорошим человеком, знать наизусть Интернационал, никогда не вакцинироваться из рук буржуев или еще какой-нибудь специфической ерундой увеличивающей количество букв, повторов и несуразностей.
Еще одно довольно известное преимущество ленинского Устава — демократический централизм. Ленин разработал его в своем проекте и в своих текстах посвященных созданию партии. Но сам термин и наиболее полное осуществление демократического централизма не связаны ни со вторым съездом, когда Устав был принят, ни с третьим, в котором участвовали только большевики. Понятно, что Ленин не мог родить идею демократического централизма из головы. Потребовалось несколько лет становления партии, чтобы его принципы нашли опору в организационной практике.
Прямое указание на то, что организации партии действуют по принципу демократического централизма появилось только в редакции Устава принятой IV съездом РСДРП. И дело здесь не в том, что наконец придумали название для организационной формы, а в том, что первоначально она все же больше соответствовала демократии.
Ленинский проект Устава содержал предложение о том, что между съездами партией руководят три органа — политический Центральный орган, редакция, исполнительный Центральный комитет и согласительный Совет партии. Идея вполне соответствовала буржуазной демократической теории об уравновешивании ветвей власти. В Совет партии вводились два человека от ЦК, два человека от ЦО и один независимый товарищ, выбираемый съездом. Это предложение было принято и вошло в первый партийный Устав.
Очень быстро все три органа вошли в конфликт, Совет партии этот конфликт не пожелал гасить. К третьему съезду ни один орган уже толком не работал. При этом «Искра», как Центральный орган отошла к меньшевикам, а ЦК к большевикам. Совет, возглавляемый Плехановым, занял неопределенное положение, не принимал никаких решений. То есть работа партии была застопорена. И это прямо перед разгорающейся революцией 1905 года.
Следующие съезды отменили Совет партии. Некоторое время шли разные попытки оставить выборной хоть какую-то часть редакции, например, редактора. В конце концов на V съезде осталась формулировка о том, что центральный орган назначается ЦК. Централизация управления завершилась.
Безусловно, одна только централизация не завершает работу по формированию организационного демократического централизма, а только начинает ее. В конце концов, раскол этим не был остановлен и к началу 1917 года большевики и меньшевики пришли фактически как разные партии. При этом меньшевики последовательно пытались объединиться и все больше распадались на мелкие группы, а большевики стремились очистить свой состав от возникающих фракций, добивались единства в выполнении принятых решений.
Большевики победили в революции. Меньшевики растворились в истории.
Но увы, одним Уставом от возможных падений спастись невозможно. История принесла нам, прошедшим прошедшим Огонь и Воду, Медные трубы.* Социализму пришлось отступить. Отступление в наши дни выглядит как паническое бегство. Значит, помимо прочего, пора вспомнить и об организационных принципах.
Будем возвращаться к этому вопросу.
Э.Нигмати
Примечание:
* Посмотрите на досуге старый фильм-сказку «Огонь, вода и медные трубы». Развлечетесь, но будет и полезно.