Я догораю и снова горю... Глава 24
Глава 25
Рома
Это большая редкость, но порой так бывает. Когда видишь человека первый раз в жизни, заговариваешь с ним, а через несколько минут вы уже не можете прервать разговор. И проснувшись на следующий день, ты понимаешь – именно этого человека тебе не хватает, без него пусто, и чтобы заполнить эту пустоту, тебе нужно с ним встретиться. Словно образуется прореха в сплошной ткани твоего существования, и самое время бежать и заделывать её. Человек – не нитка для штопки и не заплатка, но тем не менее…
Дорогие читатели, данный рассказ был написан несколько лет назад как фанфик к сериалу «Не родись красивой» и менять имена-названия и прочее я уже не буду. Уточню только – персонажи «вне характеров» - не из сериала, личности изменены и вымышлены. Так что, считаю, его можно читать с интересом и не будучи знакомым с сериалом. Надеюсь, вам понравится!
– Настоящий Сталкер, вот зараза, – Палыч на четвереньках пытался засунуть руку за придвинутый почти вплотную к стене стол. – Сволочь, он ещё и кусается!
– А что ты хотел? Заводить детей не так просто и весело.
– Но сам процесс, – пробурчал Жданов, продолжая добывать котёнка.
Я закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Перед глазами немедленно возникла Юлиана. Непозволительно молодая владелица пиар-агентства. Агентство подарил ей отец. Думаю, не прогадал. Достаточно вспомнить свадьбу за городом. Никаких банальностей, никаких голубей в небе и куколок на торте. Наш директор правильно оценил задачу и не привлёк обычных устроительниц. Обратиться в стороннюю компанию было, конечно, менее выгодно, но… Я очень пожалел, что не присутствовал на репетиции праздника – тогда бы увидел всё дважды. Но сначала и команда фотографов планировалась другая. Одного из них заменили мною в последний момент…
Юлиана понравилась мне как-то сразу, ещё до того как я смог оценить масштаб её фантазии. А уж к моменту, когда выяснилось, что ей предстоит сотрудничество и с «Зималетто», я был полностью сражён. Меня закрутило и понесло как подростка, впервые столкнувшегося с неведомыми чувствами. Впрочем, подростковую влюбленность я как раз и пропустил. Мама долго и тяжело болела, я кое-как учился и, как это характеризовал потом Павел – рано повзрослел. Перепрыгнул с «Колобка» и букваря сразу к необходимости вести быт и зарабатывать деньги. Период подростковой дури, в том числе первую любовь, которая, как говорят, безумно острая – перешагнул…
– Навсегда, – сказал я, словно пробуя это слово. Как оно прозвучит. Мне казалось, что Юлиана теперь – навсегда. Я это чувствую, и так оно и будет.
Я так же почувствовал когда-то, что именно Андрей станет моим другом. Хотя обстоятельства нашей первой встречи не особенно располагали к созданию дружеских отношений и вообще к какому-нибудь нормальному общению. Я был бледно-зелёным от бессонницы. После похорон мамы, попав в дом бабушки, которую уговорили стать моей опекуншей и которая была этому факту не особенно рада, так как отношений с мамой не поддерживала, я никак не мог уснуть. Если и засыпал, то вскакивал через минуты. Всё в доме было чужое – запахи, звуки, а остаться в нашей квартире бабушка не позволила – её было разумнее сдавать. Неделя такой жизни, и я превратился в зомби – начал заговариваться, видеть то, чего на самом деле не было, слышать какой-то шёпот. Решив, что я свихнулся от утраты, бабушка спешно засунула меня в больницу. Наверняка даже порадовавшись – можно ещё месяц-другой не держать у себя дома малознакомого внука… Палычу в жизни повезло куда больше – он всего лишь навернулся из окна заброшки, по которой лазил в компании таких же придурочных подростков. Перелом руки и ребёр ему успешно залечили, а вот сотрясение мозга дало спецэффекты в виде сильнейшей головной боли и судорог. Теперь-то я знал, что и сотрясение могло бы пройти без следа, если бы вместо того чтобы спокойно лежать Жданов не начал шляться по улицам, лишь только рука и рёбра ему это минимально позволили. Хлопнувшись в судорожном приступе прямо у папы в офисе, он не оставил Павлу никакого выбора. Обычная неврология не подходила – оттуда Андрюша убежал бы в тот же день, по этой же причине не годились частные больницы, где к пациентам относятся куда теплее и запереть в надзорной палате такого обаятельного мальчика постеснялись бы…
Да, приёмное отделение государственной подростковой психоневрологии – не место для зарождения светлой и прекрасной дружбы на годы. Тем не менее, когда нас оформляли – меня, Андрея и ещё какого-то толстого высокого парня, и тот толстый попытался нам сразу дать понять, кто тут главный, а Жданов влепил ему по морде, не задумываясь о том, где мы все находимся и что может последовать за проявлением агрессии, – я почему-то подумал: этот Андрей мог бы стать моим другом. Не потому, что заступился не только за себя, но и за меня. Он и не заступался, а всего лишь пресекал намерение толстого стать лидером. Максимально эффективно – времени на другие способы и подходы не было.
Я подумал о дружбе просто так. Это после оказалось, что Андрей совсем не агрессивный и вообще очень позитивный и жизнерадостный, и с ним пусть порой опасно, но всегда – весело. В тот день я ничего этого не знал. Просто ощущение. Увидел – понял. Угадал. Вошёл в больницу с бессонницей, вышел – с другом на всю оставшуюся жизнь. Нас вылечили. Я лишь иногда вспоминаю те проблемы с ужасом, а Палыч, скорее всего, и не вспоминает. Голова у него в полном порядке, и он даже может работать на высоте. Значит – к чему вспоминать.
Но как же я мог так мгновенно угадать нужного человека? И сейчас… ощущения насчёт Юлианы у меня точно такие же. С ней я мог бы прожить оставшуюся жизнь…
– Интернет не вырубили, – Палыч покрутил в руках котёнка, – просто там за столом этот диверсант перегрыз кабель. Надо будет вызвать ремонтника.
– Нам нужно его пристроить, – сказал я. Почему-то сейчас во мне появилось раздражение. Наверное, потому, что об Андрее я уже всё доброе подумал, переключился на Юлиану, и тут он меня оборвал.
– Это ещё почему?
– Во-первых, у нас есть пункт в договоре на аренду квартиры – никаких животных. Во-вторых, нас не бывает дома. Целые дни, а часто и ночи. Он тут со скуки перегрызёт всё оставшееся. И будет везде гадить.
Палыч сел на пол у моих ног и демонстративно поцеловал рыжего вредителя в лобик.
– Ты несправедлив, Малиновский. Просто он ещё не встроился в наш социум и не принял наши правила.
– Напиши объявления. Повесь в офисе и на производстве. Есть форумы для устройства живности. Если тебе так дорог твой Сталкер – найди ему хорошую семью.
Он понимал, что я прав. Понимание далеко не всегда вызывало в нём правильное поведение, но не понимать он не мог.
– Малиновский, что происходит? Ты приехал с этой свадьбы с такой рожей, словно невеста – твоя бывшая и ты к ней не остыл. Чувства вспыхнули вновь, а она на твоих глазах…
– Как у тебя с Катей?
– Вот! Уходишь от ответа.
– Потому что нечего ответить. Невесту я видел впервые. Никакие бывшие меня не волнуют.
– У нас всё хорошо, – сказал Палыч, продолжая тискать Сталкера. Тот умиротворённо урчал. – Она прочла наш с Зорькиным план. Нашла отличные идеи, нашла и полную чепуху. Объяснила мне, почему и что не годится, а что годится. Теперь надо сделать из обычного плана полностью блестящий план. Ну и показать его Воропаеву. Только после презентации, сейчас он в таком загоне… И бедняжке даже не с кем поделиться своим геморроем. Сегодня я слышал, как он по телефону врёт Марго, мол, всё зашибись. И коллекция будет просто бомбой.
– Надо же, врёт маме, – хмыкнул я, – какой плохой мальчик.
– Он врёт моей маме, – изобразил обморок Палыч. – Это меня особенно веселит.
Теперь он валялся на полу. Кот расположился сверху. Я взял фотоаппарат.
– Мне надо готовиться к конкурсу. Как ты думаешь, вы с рыжим могли бы стать идеальными моделями?
– Насколько я помню, это конкурс городских пейзажей.
– Ничего, я создам запас. И как только откроется конкурс «Я и мой говнюк», так сразу…
– Надеюсь, под говнюком ты имел в виду всё-таки Сталкера…
– Мне нужен интернет. Мне нужны целые провода и возможность нормально работать. Напиши объявление, будь человеком.
– Да буду, буду, – наконец согласился Палыч, – ты прав, нам с тобой рано заводить детей. А Катя… знаешь, пожалуй, она мне нравится. Больше, чем другие девушки. В ней очень гармонично уживаются интеллект, чувство юмора, готовность к экспериментам и практичная осторожность. Это о личности. О фигуре, глазах и прочем я не буду, ты и сам не слепой. Очень интересный паззл.
Паззл… Я не смог бы сказать так о женщине.
– Но кот и Кате ни к чему. Её, так же как и нас, почти не бывает дома.
Засыпал в эту ночь я долго. Думал, что сегодня произошло и нечто необычное. Мой единственный лучший друг задал мне прямой вопрос – что случилось. А я соврал. Не захотел делиться с ним фактом – я влюбился. С первого взгляда и как полный дурак. И теперь не знаю, что с этим делать. Но Андрею сообщать об этом не хотелось. Наверное, чтобы не выслушивать его гиперактивный бред, мол, раз влюбился – надо срочно брать эту женщину штурмом. Какие ещё у него могли возникнуть варианты? Ещё хуже, если бы он вдруг решил мне помочь. Это непременно закончилось бы феерическим идиотизмом. Почему-то я был в этом уверен. Хотя Палыч далеко не дурак, а Юлиана – девушка креативная и с большим чувством юмора, я опасался даже минимального риска. Нет, я пойду другим путём. Лучше пусть всё будет традиционно и без авантюр. Совместная работа над презентацией – такой шанс быть рядом и познакомиться поближе! А там мало ли может быть проектов или просто встреч… Я что-нибудь придумаю. И прости, Андрей, без тебя…