Я догораю и снова горю... Глава 17
Глава 18
Андрей
Вернулись Катя и Александр, когда я уже заскучал и принялся щупать на одном из стендов пуговицы.
– Образцы фурнитуры можно подобрать вот тут, – говорила Диана.
– Катя, – Александр посмотрел куда-то мимо меня, потом на меня. – Сходите в складскую комнату вдвоём, оцените, что там есть по расцветкам, я скоро…
Дорогие читатели, данный рассказ был написан несколько лет назад как фанфик к сериалу «Не родись красивой» и менять имена-названия и прочее я уже не буду. Уточню только – персонажи «вне характеров» - не из сериала, личности изменены и вымышлены. Так что, считаю, его можно читать с интересом и не будучи знакомым с сериалом. Надеюсь, вам понравится!
– Он правда это сделал? – удивился я, когда мы вошли в помещение с тканями, а Воропаев пока не появился. – Отправил разглядывать ткани помощницу и курьера?
Представительница «Айти» встала в стороне и никак с выбором нам не помогала. Просто ждала.
– Итак, – шёпотом сказала Катя, видимо, себя настраивая. – Всю коллекцию я не видела…
Я видел её на показе, но тоже не особенно запомнил.
– Что-то однотонное. Платьица, как на тебе, из тряпочек в горошек не шьют.
– Это, конечно, не натуральное, – подал голос подошедший Краевич. – Но очень, очень. А вы, простите, кто?
– Помощник Воропаева, – ответил я.
Было бы странно признаться, что Сашенька отправляет выбирать ткани курьера.
– Хорошие у него помощники, – уставившись на Катю каким-то чрезмерно заинтересованным взором, Краевич снова повернулся ко мне и подмигнул.
Я поморщился. Вот дурдом. Ну что ж, если тебя встроили в какую-то локацию, приходится играть по её правилам.
– Мне нравится вот это. И это. Вот тоже ничего… хорошо маскироваться на пляже, определённо сольешься с песком.
– Нам всё-таки надо позвать Александра Юрьевича, – сказала Катя. – Андрей, сходи.
Вернувшись в зал, я понял, почему Воропаев до сих пор к нам не присоединился. Он развалился на диванчике около стенда с кнопками и самозабвенно клеил какую-то блондинку. Я подошёл к ним со спины.
– Модель – крайне ненадёжно, так что пока совмещаю это с представительством фирмы-поставщика. И поверьте, наши ткани и фурнитура на порядок отличаются от того, что я вижу здесь. А потом… возможно, я вернусь к работе по специальности.
– А кто вы по специальности? – уточнил Воропаев.
И блондинка сказала:
– Химик-технолог.
Наверное, на моём лице появилась максимально идиотская улыбка. Хорошо, что Воропаев её не видел, потому что отчаянно пытался отыскать в своей голове остаточные сведения из школьной химии. В итоге сморозил пошлость.
– Каждый атом моего тела, – изрёк Воропаев, – стремится войти в диффузию. С молекулами вашего.
Его пора было спасать. Ещё пара фраз, и блондинка занесёт в чёрный список не только каждый атом Воропаева, но и всё «Зималетто» в целом, а ведь она представитель какого-то поставщика. Кто знает, вдруг она нам понадобится?
– Александр Юрьевич, вас ждут, чтобы определиться с тканями.
Воропаев нехотя отлепился от блондинки и потащился к тряпочкам.
– Андрей, – представился я блондинке. – Можете не благодарить.
– Наталья, – засмеялась она. – Нет, сейчас вы точно заслуживаете благодарности.
– Ну да, остановил его на диффузии. Пока он не докатился до замещения, присоединения, элиминирования, изомеризации, конденсации...
– И главное – разложения! – подхватила Наталья.
– Именно. С органикой было бы естественно.
– Коллега?
Я кивнул. Через пятнадцать минут, когда Воропаев и Катя вернулись в зал, я уже разжился её визиткой, личным номером телефона, и, отлично поболтав, мы решили, что оба не против встретиться как-нибудь ещё.
– Можете уезжать, – разрешил нам президент, – я пока останусь.
Увидев, что Наталья тоже уходит, я мстительно подумал – придётся Сашеньке пристраивать атомы в другом направлении.
Но и меня ждал небольшой облом. Я только собрался предложить Кате проводить её домой, как она ляпнула, что неплохо бы мне, как и ей, вызвать такси. Такси в её сознании были разными. Мальчики налево, девочки направо. Что ж, возможно, унюхав от меня запах шампанского, она решила, что сегодня в провожатые я не гожусь. Имеет право.
Проследив, как она забирается в машину, я пошёл домой пешком. Надо было много чего обдумать – пока мы ждали такси, Катя поделилась, что заключили контракт они лишь на небольшую сумму и маленькую партию. Большую партию Краевич готов продать за эту же цену лишь при наличии какого-то договора о намерениях. Что это за договор – мне было понятно. Компания обязана покупать некий объем тканей только у «Айти». И так – три года, или пять, или сколько там пропишут в бумаге. Но вот хорошо ли это? Нужно было разбираться.
Малиновский в полутьме таращился в ноут и жрал чипсы. Луком воняло на весь чердак.
– Боевичок?
– Кино про тебя, – заявил Малиновский, хрустя очередным ломтиком сухой картошки. – Точнее про группу рейдеров. Пытаются отжать у владельцев завод. Так вот один кретин устроился туда сварщиком. И первое же что он сделал, чтобы продемонстрировать свои навыки сварки – запаял нахрен выход из цеха. Рабочие в шоке, они же наивно привыкли ходить через эту дверь туда-обратно…
– Предлагаешь заварить проходную «Зималетто» и не выпускать никого, пока меня не выберут в руководство?
– А ты бы смог, – покивал Малиновский. – Ну что, как прошло?
– Нормально. Сашенька тупее, чем могло показаться на первый взгляд, Катенька – умная и красивая. И этот шнурок на шее ей безумно идёт, глядишь на кинжальчик, и тянет расстегнуть пуговицы дальше.
– Странно, что ты этого не сделал.
– Успеется.
– Послушай, я всё хочу тебя спросить, – поставив фильм на паузу, Малиновский обернулся. – А тебе ещё не надоело? Ты не разочаровался?
– В каком смысле?
– Ну ты хотел попасть в компанию матери. Оно понятно, возможно, ты только выпендриваешься, что тебе всё по барабану, а где-то в глубине души…
– Нет у меня глубины души, – перебил я Малиновского, – я мелкий и конкретный.
– Но ты попал туда, – продолжал Ромка, – а Марго слиняла за границу. Ты её так и не видишь. Она снова от тебя сбежала. Кира тоже как-то не особенно мелькает. Твоих родных тут нет. Это просто компания, такая же, как любая другая. Тебе не хочется всё бросить?
– Зачем?
Я сел рядом с Ромкой и попытался представить, что мы завтра покидаем компанию. Нарисованная картинка мне не понравилась. Зачем уходить, всё вполне интересно. Утопающий бизнес, который либо спасут, либо нет. Да и вообще… я вдруг понял, что в дурдоме под названием «Зималетто» ощущаю себя комфортно. Пусть там и нет моих родных, как витиевато выразился Малиновский.
– Чушь собачья, – сказал я ему. – А если у человека нет родных во всём мире, ему сразу повеситься? Так сказать, удалить свою персону из неродной среды?
Малиновский, не имевший кровных родственников, кроме уже покойных, смутился.
– Тебе нравится эта работа?
Ромка кивнул.
– Ну и не парься. Мне тоже нравится. Мы остаёмся!