Я догораю и снова горю... Глава 8
Глава 9
Рома
– Один за всех и все за одного? – Андрей потряс бутылку, и из неё вырвались брызги, залив несколько снимков на моём столе.
– Эй, полегче. Где ты вообще это взял?
– Между прочим, коллекционное шампанское, – обиделся Жданов, – угостил алко-король, ну помнишь, это мы ему плакатик устанавливали.
– Тебе пить нельзя, – сказал Зорькин, – ты пьяный – буйный.
Дорогие читатели, данный рассказ был написан несколько лет назад как фанфик к сериалу «Не родись красивой» и менять имена-названия и прочее я уже не буду. Уточню только – персонажи «вне характеров» - не из сериала, личности изменены и вымышлены. Так что, считаю, его можно читать с интересом и не будучи знакомым с сериалом. Надеюсь, вам понравится!
– Что тут пить? – не смутился Палыч. – Ребята, да вы зануды. Вот уж не думал. Сегодня знаковый день. Сегодня мы все сделались сотрудниками «Зималетто». Теперь нас ждут великие дела. Коля, ты успел присмотреть себе рыбку?
– Мне было некогда. Я был занят.
– Разве это так сложно – починить то, что сам же поломал? – спросил я. – Ты же знаешь, как именно оно сломано.
– А изобразить усилия? Чтобы начальству понравиться? Вообще, Роман, молчал бы ты о том, в чём ничего не понимаешь.
Отхлебнув шампанского, Коля развалился в кресле и принялся заниматься любимым делом – втирать нам о своей гениальности. Он всегда так самоутверждался. Старался ввернуть в речь побольше непонятных терминов, чтобы мы гарантированно уронили челюсти и смотрели на него, как на божество. Теперь, после двух лет нашей дружбы и сотрудничества, это было скорее смешно, а при первой встрече он нас действительно поразил. Особенно Андрюшу, мнящего себя разносторонне одарённым и почти во всём на свете разбирающимся… Сейчас Жданов пил шампанское и скучающе пялился в потолок. Мол, да-да, Колюня, мы в курсе, как ты это делаешь. Нас этим не пронять.
Наконец Зорькин утомился и развернул купленный по дороге гамбургер. Второй протянул Палычу.
– Запивать фастфуд коллекционным шампанским, – вздохнул я, принимая у Коли третий экземпляр. – Господа, вы животные.
– Жри молча, Малиновский. Прекрасный сбалансированный корм. Ну или отдай мне, – дорогой друг посмотрел на мою долю заинтересованно, и я угрожающе помотал головой. Лапы прочь.
– Как в мире разнузданных брачных удовольствий? – решил поинтересоваться Коля.
– Никогда не женитесь, – в сотый раз сказал я. – Хоть кто-то на этой планете должен оставаться в своём уме.
Стемнело, и мы перебрались на крышу. Бутылка шампанского кончилась, вслед за ней кончились несколько банок пива, и теперь мы хлебали кока-колу, которую Андрей покупал в промышленных количествах. Зорькин со Ждановым оживлённо обсуждали новое оружие для «Фоллаут. Нью-Вегас», из квартиры под нами доносились композиции «Крематория», а я сидел в раскладном пляжном кресле и смотрел в небо. Скорей бы уж прошла эта адская жара. Штиль, ни дуновения.
– А что дальше-то?
Друзья повернулись ко мне синхронно.
– Что мы будем делать дальше в этом «Зималетто»? Я бы хотел иметь хоть какой-то план.
– Всё будет, – пообещал Андрей. – Надо больше узнать. И нам нужна Катя.
– Вообще да, – поддержал его Зорькин, – я в сериалах видел. В любой уважающей себя банде должна быть девчонка. Чтобы потом, когда половину банды пересажают, а вторую перестреляют, девчонка бы спаслась. Это всегда нравится зрителям. Только девчонка должна быть модельной внешности, чтобы отвлекать внимание потерпевших от самой банды.
Я подавился кубиком льда из колы. Палыч принялся хлопать меня по спине.
– Не бойся, Малиновский, ты будешь выжившей половиной. Той, которую пересажают.
– Главное, не попасть с Николя в одну камеру, – прокашлялся я. – Я его опасаюсь.
Ещё через час Жданов с Зорькиным уже безмятежно дрыхли на крыше – Зорькин в спальнике, оставшемся от Андрюшиного походного прошлого, Андрей – на своём надувном матрасе, который легко перетаскивал куда угодно. А я думал о Маше Тропинкиной. Наверное, пора повторить наше свидание.
Проснулся я от грома. Поднялся из кресла, и тут же небеса разверзлись. Полыхнула молния, и хлынул дождь.
– Тёпленькая пошла, – радостно подорвался с матраса Жданов. – Дождь, ура! Наконец-то!
Капли были и верно тёплые и крупные. Из-под такого дождя даже не очень хотелось убегать. Но я всё-таки спустился в квартиру. За камерой. Зорькин побежал за мной, имея об этом дождике отличное от моего мнение. А я вернулся. Сейчас всё вокруг – и небо, разрываемое молниями, и облака, и крыши за пеленой дождя – всё было невероятно красивым. Как часто бывает с природой или городом и почти никогда – со свадьбами.
– Эй, фотограф, – Андрей помахал мне рукой. Весь насквозь мокрый, он только что не скакал от счастья по этой крыше. Хотя я бы не удивился.
Наведя камеру на него, я нажал кнопку. В чём-то Палыч был именно природным явлением, не из мира людей. Поэтому фото можно было сделать.
– Малиновский, а у тебя в школе была такая шняга: роль символов в романе Булгакова «Мастер и Маргарита»? Гроза – жизненная сила, проливающаяся с неба, которая символизирует благословение и откровение Бога, может быть проявлением гнева божия? Три грозы в романе и тому подобное?
Я снова нажал кнопку. Из Палыча порой выскакивало что-то, что он запомнил дословно с уроков в одной из своих школ, и обычно это означало только одно: Андрюшино подсознание законтачило с детством – временем безмятежности и защищенности. Когда из тебя не стремятся выжать лишнего, когда вокруг куда больше радости, чем проблем. Хотя проблем вокруг себя Жданов и в детстве генерировал предостаточно, но их всегда было кому решать…
– Не помню, – сказал я. – Позвони отцу.
– Завтра, – кивнул Палыч.
– Ты забудешь. Могу послать ему фотку.
– Хорошо.
Мы закрыли люк и пошли переодеваться в сухое. Под такой дождь засыпать будет особенно приятно.
На следующий день я явился в «Зималетто» после обеда и нашёл Палыча в конференц-зале. Вместе с Катей они раскладывали по столу блокноты, ручки, расставляли минеральную воду. И вели разговор, начало которого я не слышал. Катя выглядела слегка смущенно, но говорила уверенно.
– Чем-то же ты должна заниматься на досуге. Ну знаешь, это такое время между работой и работой. Дай угадаю. Книжки и подружки? Или друзья? Друг? Жених?
– Зачем тебе знать, есть ли у меня подружки и жених?
Я усмехнулся и принялся пересматривать диски в стопке под большим экраном. Хотелось взять прошлые коллекции. Милко благословил на это и велел глядеть внимательно и проникаться его гениальностью.
– Ну как зачем. Мы же работаем вместе.
– У Ольги Вячеславовны есть жених? – спросила Катя. – У Потапкина есть подружка? А как насчёт финдиректора? Чем он занимается на досуге? Не в курсе? Вы же работаете вместе!
– Один-ноль, – сказал я негромко, но был уверен – они услышали.
Палыч с досадой хмыкнул и добавил в голос просительной интонации.
– Ну пожалуйста, скажи правду.
Я повернулся к ним, чтобы понаблюдать за занимательной сценкой.
– Правду? – Катя положила на стол последний блокнот. – Хорошо. Дарт Вейдер – отец Люка.
И ушла в кабинет президента.
– Она тебя сделала, – подвёл итог я.
– Огонь девчонка, а так и не скажешь, – согласился Палыч. – То что нужно. И не думай, что я сдаюсь.
– Как я мог такое подумать! Намечается совещание?
– Да, по поводу потенциального нового бизнес-плана. Жаль, меня на него не пригласят. Хотя…
Я взял нужные диски.
– Надеюсь, что если ты попадёшь на это совещание, то не потому, что отсюда уволят ещё половину служащих. Давай уже остановимся на двоих.
– И в мыслях не было.
У лифта я увидел неожиданное – пацана дошкольного возраста. Он сидел прямо на полу и возил вокруг себя игрушечный трактор.
Маша из-за своего стола поглядела на меня, и взгляд её стал виноватым:
– Ром, я тебе не сказала… у меня есть сын. Егорушка. Ночью грозой повредило электрокабель в саду. Сегодня сад не работает.
Пацан поднялся и ткнул своим трактором мне в живот.
– Ты охранник?
– Я фотограф.
– Плохо.
– Это ещё почему? Фотографом быть намного лучше.
Пацан смотрел на меня недоверчиво.
– Маша, – мимо пробежала Светлана Фёдоровна – секретарь Ветрова. – Убери ребёнка хотя бы от лифта, сейчас подъедут акционеры, а тут детский сад.
Маша снова посмотрела на меня. Вряд ли чтобы попросить о помощи, просто мы ещё не договорили. Но я подумал, что в студии как раз свободно. Утренняя съемка позади, мой коллега отвалил на обед, а я собирался смотреть показы на компе. Один пацан мне точно не повредит.
– Пойдём, любитель охранников, я покажу тебе, на что способен настоящий фотограф!
И пока дитя выражало энтузиазм радостным воплем, сказал Маше негромко:
– Это ничего не меняет.
Ну да, у неё есть сын и прошлое. А я живу под крышей с лучшим другом, и прошлое у нас обоих весьма заковыристее. Почему это должно мешать отношениям с девушками?