С июля самолеты из Москвы летают в Амман и Акабу два раза в неделю
О своем впечатлении от Иордании я написала для журнала "Алтайский крестьянин". Пожалуй, опубликую этот лонгрид с красивыми фотками и здесь.
Иордания: для кого и зачем
Я поехала в #Иорданию в конце осени, в пик туристического сезона. На единственный морской курорт страны – город Акаба – туристы прилетали на самолетах и прибывали на круизных лайнерах нескончаемым потоком. В основном, ехали гости из государств Персидского залива, но попадались и европейцы вперемешку с нашими соотечественниками.
Акаба в ноябре – это томный морской курорт, который выставляет напоказ свои шикарные отели и заманивает почти 30-километровым побережьем. Здесь есть все составляющие пляжного отдыха для привыкших к комфорту европейцев, а значит – практически ничего для меня, потому как по натуре своей я больше путешественник, чем турист. Прогулявшись пару часов по курортной Акабе, я решила променять ее роскошную негу на суровые условия пустыни.
Всего в 50 километрах от города находится уникальный природный объект – #пустыня Вади-Рам. Такая местность вообще характерна для Иордании, территория которой состоит в основном из пустынь и полупустынь, а пахотными является менее 10% земель.
Страна пытается решить свою аграрную проблему за счет искусственного орошения, но сельское хозяйство по-прежнему остается весьма сложной отраслью, требующей колоссальных денежных вложений и трудовых ресурсов.
Однако проигрывая в этом, Иордания выигрывает в другом: ее фотогеничные пустыни, а особенно Вади-Рам, уже многие годы привлекают внимание туристов и известных кинематографистов – именно здесь снимали такие культовые #фильмы, как «Звездные войны. Эпизод IX», «Лоуренс Аравийский», «Марсианин» и «Аладдин».
Из Красноярска в Красную Пустыню
Разумеется, самостоятельно исследовать иорданскую пустыню я не рискнула: шутка ли – 74 тыс. га бесконечного песка, воздух над которым летним днем прогревается до +40 градусов по Цельсию, а к вечеру резко снижается на 15-20 градусов.
Традиционно в проводники по Вади-Рам туристы берут местных кочевников – бедуинов, которые живут здесь же, в пустыне, и занимаются скотоводством. И поэтому еще дома я начала искать хорошего гида: мне хотелось не только красивых фотографий среди марсианских пейзажей, но и рассказов о быте иорданских бедуинов.
Пересмотрев, по крайней мере, с десяток улыбающихся арабских лиц на ресурсе для гидов, я внезапно наткнулась на вполне славянскую девушку с понятным именем Юля. Еще семь лет назад она и не помышляла о жаркой Иордании, а вполне себе спокойно работала в техподдержке «Сбербанка» в Красноярске, раздумывая, куда бы сбежать на время сибирских холодов.
Сказано – сделано: в одну из зим Юля поехала работать волонтером в израильский заповедник, а потом по возвращении рыдала в февральском #Красноярске, зарываясь лицом в кучу желтого песка, обнаруженного во всех карманах и складочках одежды. Поэтому на следующий год поездку решено было повторить.
«Оказалось, что когда ты уже все знаешь, работать в заповеднике еще интереснее. Волонтеров в том году было мало, работы много, и о своей визе я вспомнила тогда, когда она почти заканчивалась», - рассказывает Юля.
Самый простой способ продлить визу – сделать виза-ран, то есть выехать за пределы страны и вернуться обратно. Так Юля оказалась в соседней Иордании.
«Я прошлась по променаду, где, кажется, даже морская вода пахнет шишей (кальяном), услышала тысячу раз фирменное «велькам ту джордан» и, закатив от возмущения ненавязчивым сервисом глаза, вернулась в отель, где попалась на глаза самому участливому в мире человеку – Джафару».
Так у Юли началась новая жизнь – в Иордании.
Жизнь в пустыне – от первого лица
Ваша встреча с Джафаром – это про любовь с первого взгляда?
Юля: Скорее, это про сотрудничество и взаимопонимание двух людей. Джафар, который является потомственным бедуином и живет в пустыне, тогда работал гидом и начинал строить кемпинг для приема туристов.
Услышав про волонтерство, он закидал меня вопросами (в Иордании это направление вообще не развито). Следующие пару месяцев мы общались в формате вопрос-ответ, пока срок моей визы вновь не подошел к концу. И я задумалась: продлить израильскую визу больше не получится, а дома +5 градусов по Цельсию, и это кажется уже чем-то невыносимым. Поэтому я решила провести немного времени в Иордании в качестве климатического беженца. Так и осталась. Делала Джафару сайт, помогала с перепиской, мы что-то там понемножку строили и параллельно продлевали несколько раз мою визу… А потом подумали, что если мы поженимся, то сможем избежать кучи бюрократических сложностей. К тому времени у нас появилась собака, и я уже плохо представляла себе, что могу жить где-то еще.
Что сейчас есть в вашем бедуинском хозяйстве?
Юля: Сейчас у нас четыре собаки, три из которых (в том числе мой любимец Пирожок) родились уже здесь. Котиков развелось семеро, но сейчас всех стерилизовали: в Акабе полтора года назад наконец-то открылась первая ветеринарная клиника того уровня, к которой я привыкла в Красноярске – с рентгеном, лабораторией и настоящими врачами.
Мы ни одно животное не планировали, все сами приходят. Вроде бы живем в пустыне – это 5 км от шоссе и 7 км до ближайшей деревни. И все равно: то я утром найду борзого щенка в душевой, то Джафар принесет что-то непонятное замурзанное из гаража, то с горы спускается рыжий кот и остается жить с нами.
Мелкий рогатый скот тоже не планировали, но сейчас у нас пять взрослых коз и шесть малышей. Первого козленка принес Джафар на шашлык. Правда, он не подумал, что я вегетарианец. Козлёнка он привез в среду, а шашлык был запланирован на пятницу – так что я успела не только прийти в ужас, но и подружиться с будущим обедом. Гостей мы тогда угостили рыбой, а козленок остался жить с нами. Из мужской солидарности Джафар купил ему подружку Саломею, ну и понеслось.
Месяц назад благодарные туристы подарили мне овцу с ягненком – теперь вот привыкаем друг к другу. Ну, зато самый правильный сыр халуми как раз готовят из козьего и овечьего молока пополам. Пока больше никого не планируем, но кто его знает.
Расскажи, как вы пришли к той модели животноводства, которая у вас сейчас?
Юля: Когда Джафару пришло в голову перестать разводить туристов и начать разводить коз, процесс прошел довольно быстро, и очень скоро их у нас стало двадцать. Они требовали ежедневной прогулки, и в поисках пищи мы часто уходили пастись на весь день, причем каждый раз это должно было быть новое место с новой пищей. Для бедуинов это не проблема, ведь сама суть их жизни – постоянные перемещения, домой не нужно возвращаться. Но помимо коз у нас-то ведь был еще и кемпинг. Поэтому к закату мой шагомер нередко показывал под 30 тысяч шагов.
Еще пришлось подключать фураж, витамины и ветеринара. И когда к концу года после продажи козлят мы все сложили, то поняли, что на 20 головах вышли примерно в ноль или незначительный минус. Я подсчитала: чтобы козы были хоть сколько-то доходным предприятием – скажем, 8500 динар в год (примерно 900 000 рублей) – их должно быть от ста голов. Чтобы прокормить такое стадо в пустыне, нужно каждую неделю-две искать для них новое пастбище. А еще очень желательно иметь грузовик с цистерной воды. Можно, конечно, кочевать от колодца к колодцу, но как-то не комильфо заходить в деревню с доброй сотней блеющих голов.
Поэтому мы решили остановиться на том количестве, которое есть сейчас, то есть на пятерых. Наши козы – скорее, домашние животные: мы тратим на их сено-солому и зерно примерно 35 динар (3700 рублей) в неделю, а они приносят нам в общей сложности пару литров молока в день – в кофе и для сыра, который я делаю для себя и туристов.
А еще мы с ними ходим на прогулку как с собачками и вообще дружим. Правда, с Масиком – нашим первым козленком – пришлось выстраивать отношения, когда он подрос и стал настоящим козлом во всех смыслах. Мы на полном серьезе больше года выясняли, кто из нас альфа-самец: я ходила в синячищах, научилась группироваться для падений и давать сдачи. Зато сейчас он меня начал уважать, даже подает лапку (причем различает правую и левую) и танцует.
Танцует он, впрочем, не один – у нас все козы это делают. Они такие же сообразительные, как собаки, и к углеводам относятся, как дети к шоколаду: за сухарик коза и на рогах пройдется. Интересно, что они смотрят друг на друга и запоминают, достаточно одну научить чему-нибудь, а с остальными это займет в два раза меньше времени.
Какое дело для тебя важнее – твои животные или туризм?
Юля: Пожалуй, тут все взаимосвязано. Горы мне тоже козы показали – они меня в такие уголки отвели, куда одна я бы ни за что не полезла – а я теперь показываю эти горы туристам. Наш кемп расположен поодаль от остальных, и мы делаем не только стандартные экскурсии на джипах, но и пешие прогулки, во время которых можно медленно походить и вдумчиво все потрогать, не торопясь и не натыкаясь на сувенирные лавки. Есть туры с уклоном в петрологию и ботанику – надо же знать, что мы едим.
Поэтому у нас останавливаются, по большей части, любители тишины и природы – в том числе, и такой живой, как наши козы и собаки. Часто приезжают с детьми, и когда после целого дня в пустыне со скальными арками, дюнами и колодцами спрашиваешь: «Что тебе, крошка, больше всего запомнилось?», часто получаешь в ответ: «Собаачки». Так что основное наше занятие – это все-таки кемпинг, и в нем я отвечаю за порядок, животных и завтраки, а Джафар – за хаос, джиповые приключения и ужины.
В этом году Юля встретила уже пятый Новый год на своем собственном Марсе – среди красных песков иорданской пустыни. И изменять этой традиции она не намерена, ведь на красной планете Вади-Рам кипит совершенно непохожая на нашу, но такая интересная и насыщенная жизнь.
Хотели бы побывать в Иордании?
Подписывайтесь на канал , чтобы чаще читать интересные тексты. Буду рада, если вы поставите лайк и сделаете репост👇
Интересное на канале:
Совсем скоро в Грузии стартует ртвели 2021 - будем собирать виноград
Можно ли сейчас ехать в Грузию, Армению и Азербайджан
Вчера купила ботинки словенского производителя. По-моему, вполне может конкурировать с Salomon
10 обязательных грузинских тостов
Что продается в русском магазине за границей? (видео)
Небо в алмазах: такое на Новый год я не видела больше нигде (видео)