- Добрый вечер, господа. Чем могу вам помочь?
Я просто стоял как истукан с зависшими звуками на губах, которые, кроме как «эмм», не складывались больше ни в какие слова.
- И вам добрый вечер. Вы, я полагаю, хозяин этого дома, - сказал Максим Александрович в такой приветливой форме, что я невольно повернул в его сторону голову и снова застыл уже в новой позе.
- Да, это я. Вы, верно, на осмотр приехали? Прикройте калитку и проходите в дом, - чуть тише вымолвил хозяин, развернулся и направился в сторону тусклого света, мерцающего где-то в глубине и зовущего нас идти прямиком к нему.
Старик медленно пошел вслед за хозяином, не поднимая глаз, и через минуту скрылся из виду. В этот самый момент я наконец-то опомнился, бегло отсмотрел двор и внешние очертания дома.
- Развалюха, - буркнул я и быстрым шагом направился внутрь.
- Прошу прощения за мою просьбу, я понимаю, что сегодняшний вечер вы явно хотели провести без компании каких-то оценщиков имущества, но не могли бы вы лично показать мне ваш дом? – услышал я голос Еинежарто.
- Сочту за честь, - ответил хозяин.
- Может, тогда прогуляемся в саду, пока не стало слишком темно?
- С удовольствием, тем более мне пора размять свои старые кости и порадовать свои легкие свежим воздухом.
Не успев нормально пройти в дом, я развернулся, чтобы выйти из него, но тут почувствовал на своем плече тяжелую руку, которая остановила меня, как капкан, лишающий движения бегущего животного и замертво удерживающий его на одном месте.
- Твое присутствие мне не нужно, посиди здесь, - довольно тихо, но в своей обычной манере произнес Максим Александрович.
В который раз я терял дар речи и не понимал, почему, имея такую власть над окружающими людьми, я не могу противостоять этому жалкому, немощному старику.
- Как пожелаете, - выдавил я из себя два слова, улыбнулся, немного приклонив голову, как джентльмен из английских фильмов про 19 век, желающий спрятать под маской учтивости свое оскорбление, и направился в освещенную комнату.
Голоса удалялись и вскоре затихли вовсе. Сначала я пытался найти способ услышать их разговор, но потом плюнул на это бесполезное занятие и просто уселся в кресло.
Я был в этом доме всего однажды, когда он только появился в нашем агентстве. Я всегда сам осматриваю любую недвижимость перед тем, как первый раз выехать с клиентом, хотя многие коллеги ориентируются на фотографии объектов, предоставленные продавцами или нашими штатными фотографами, выезжающими для рекламной съемки и оформляющими профессиональные презентации недвижки. Я стал прикидывать в уме, когда же я тут был. И оказалось, что прошел уже почти год. Я вспомнил свои первые впечатления: от смеха - из-за наивности продавца, выставляющего такую цену, до злости - из-за невозможности навязать ему объективную стоимость его «фамильной усадьбы». Не спорю, дом был действительно большой, место – прекрасное, но то плачевное состояние, до которого его довели отсутствие должного ухода и внимания, снижает его ценность, заставляя видеть в этом, когда-то семейном гнездышке, не что иное, как рухлядь.
Я достал телефон, но тут же убрал его обратно, понимая, что сеть недоступна. От скуки моя голова стала крутиться в разные стороны, а глаза цепляться за все, что попадалось на их пути. Это была первая комната, в которую погружаешься, заходя в дом, и она была поистине огромная даже по современным меркам обеспеченных людей. Мне было сложно рассмотреть вещи, которые стояли вдоль стен и в углах, так как освещение казалось очень тусклым, и единственная рабочая лампочка горела как раз надо мной, оставляя остальные части помещения во тьме. Я встал и стал ходить по комнате.
Одна стена напомнила мне картинную галерею, но вместо полотен на ней были три больших окна, идущих друг за другом на одинаковом расстоянии, как солдаты, марширующие в парадном строю. Здесь явно не хватало текстиля, который когда-то был, но покинул этот дом, забирая с собой тепло и оставляя одинокие карнизы под потолком болтаться, напоминая о минувшем ансамбле роскоши. Под одним окном стояло большое темно-зеленое кресло, в котором я провел все эти минуты ожидания, слева от него - маленький столик, заваленный старыми газетами и письменными конвертами. Рядом находилось еще одно точно такое же кресло, но на вид новее, как будто они были приобретены с разницей в десятки лет: никаких потертостей на подлокотниках, никаких грязных пятен, никакой тусклости и выцветших цветов. Почему-то у меня в голове появилась картина яркого солнечного дня, когда свет проникает сквозь окна и ложится как раз на это укромное место для двоих. Как здесь, проводя утренние часы, общаются два любящих человека, наслаждаясь обществом друг друга, как они читают новости, обсуждая события внешнего мира, мира, который находится за пределами этого дома. В моей картине не сходилась лишь одна деталь: кресла были повернуты спинками к окну, как будто, сидящие на них, больше не хотели видеть свет и полностью окунулись в темноту.
В самом центре комнаты стоял уже большой стол, такой, который способен вместить в себе множество родственных душ, ищущих убежище или просто желающих насладиться семейным уютом. Но он был весь в пыли. А множество стульев плотно задвинуты под деревянную столешницу, как будто объясняя, что здесь никого не ждут. В самом конце зала я разглядел камин, который явно не использовался по назначению уже много лет, так как весь он был заставлен какими-то коробками, словно ненужный чулан.
Вдоль стены, напротив «картинной галереи», разместился большой книжный шкаф, заросший паутиной, и комод с разбитым зеркалом и перевернутыми, а вернее опрокинутыми, рамками для фотографий. Я почему-то сразу вспомнил детский мультфильм про красавицу и чудовище и представил, как дикий зверь разбивает свое отражение и смахивает своей лапой все запечатленные моменты жизни, возможно, счастливой жизни, которую больше никогда не надеется обрести. Я подошел ближе, поднял одну фотографию и стал пристально разглядывать на ней проявляющийся в потемках женский силуэт, как вдруг услышал голос, доносившийся с улицы:
- Да, комнат здесь много: внизу гостиная, кухня, кабинет и маленькая каморка, которая служила местом отдыха. Она как раз выходит на ту веранду, которую мы видели из сада. А на верху - три спальни и одна детская.
- Весьма прилично, - ответил старик, входивший в дом вслед за хозяином.
Я украдкой еще раз взглянул на женщину с фотографии, подумав, что мои догадки вполне оправданы, ведь я нашел красавицу этого замка и быстро положил рамку на место.
- Максим, - обратился ко мне Еинежарто, - иди теперь ты погуляй, а мы тут осмотримся.
- Но…
- У нас с господином свои разговоры, тебе все равно не понять, так что иди, - отрезал старик.
Цоканье из моего рта вырвалось само собой, без какой-либо натуги, и я демонстративно вышел из дома, закрыв за собой дверь. Бродить вокруг мне явно не хотелось. На улице становилось прохладно и, плюнув на всю ситуацию, я удалился с участка и сел в машину.
Снова оставшись один, в своих мыслях, я понял, что сегодня увидел здесь нечто иное, чего раньше мой взор никак не замечал. Стоимость была такой высокой не из-за жадности или глупости хозяина, а из-за причастности этого дома к монументальному искусству. Возможно, эта теория показалась бы чуждой для любого, увидевшего эти развалины, но я считал эту идею истинной причиной столь огромной цены.
- Да какая разница, - вслух произнес я, - главное - показать, продать и забыть все как странный сон.
Я достал телефон и искренне улыбнулся, когда обнаружил, что сеть снова доступна.
- Одно голосовое сообщение. От кого? От секретарши, - разговаривал я сам с собой, - прослушать.
- Максим, привет, до тебя никак не дозвониться. Клиент, с которым вы сегодня должны были встретиться, позвонил в начале шестого, извинился и отказался от просмотра. Сказал, что уже нашел другой вариант. Хорошего тебе вечера. Отдыхай. И….если будет скучно, звони.
Прослушав сообщение, я сразу принялся звонить секретарше, но сеть снова предательски перестала ловить.
В ярости я стал бить по рулю автомобиля:
- Да что же за дни-то такие паршивые, - разносился мой голос по все машине.
- Дни как дни, привыкай, - старик открыл дверь и стал усаживаться на сидение в свойственной ему манере.
- Знаете что, Максим Александрович, я не привык так работать! Я являюсь посредником между продавцом и покупателем, - повышенным тоном с отголосками несдержанности орало мое задетое Эго. – Я привез вас сюда. Я должен показывать все, что здесь есть. И именно я смог бы договориться о стоимости этого чертова дома.
- А чего тут договариваться? Хозяин отдает мне дом за половину цены.
- Что?
- Что слышал.
- Но как…как вы смоги его уговорить? Он же не шел ни на какие уступки?
- А кто сказал, что я его уговаривал? Я ни слова не сказал по поводу стоимости. Это было его решение. Ты еще глупый щенок, Максим, и научился видеть только то, что показывает тебе твое стопроцентное зрение. Хозяин хотел найти того, кто оценит его сокровище не за квадратные метры, не за месторасположение, не за количество комнат и антиквариата. Того, кто не перепродаст, не снесет, не запятнает память и не оскорбит время тех, кто тут жил. Того, кто сможет также полюбить этот дом, как когда-то любил он, и принести с собой счастье, которое сам хозяин когда-то выставил отсюда.
- И в вас он увидел все то, о чем вы сказали?
- Я не собираюсь брать этот дом для себя. Это подарок.
- Кому?
- Не твое дело. Через два дня сделка, и я хочу, чтобы в договоре была указана сумма, в два раза больше той, которую он изначально просил. Понял?
- Но…он же снизил…
- Думаю, ты все услышал. Я хочу отдохнуть. Разбудишь, когда доберемся до места. Вези туда, откуда забрал.
Старик отвернулся, уткнулся лицом в пальто и закрыл глаза. Я хотел узнать, зачем он звонил секретарше и отменял встречу, но решил сейчас не лезть с этими вопросами. Дорога предстояла долгой. Я тихо включил радио и направился обратно.
