Умиротворение
Добрый день, уважаемые читатели и любители лошадей! В прошлой статье описала случаи спасения маленьких жеребят, а позже вспомнила, что и сама в детстве спасла гнедого мерина от неминуемой гибели. Вот какая наша память интересная: этот случай был мной уже забыт давно, а вот вчера всплыл так ясно, что, кажется, это произошло вчера. Где-то в уголках нашей памяти спрятаны очень интересные моменты из жизни и хранятся там до поры до времени. И стоит только дать толчок, как всплывают давно забытые случаи и происшествия.
Было мне лет 11-12. Как всегда, я проводила летние каникулы в деревне. По приезду бежала сразу к деду на конюшню, к своим любимым лошадкам. Проживая в городе, я всегда испытывала удивительное чувство, когда, вроде, живешь, учишься, делаешь все, что требуется, а все твои мысли далеко, там, где невысокая луговая трава покрыта холодной росой, капельки росы сверкают под лучами солнца как бриллианты, где туманное утро встречает теплое солнышко из-за горизонта, где слышно старательное и веселое приветствие жаворонка первым лучам солнца, где спокойно пасется табун лошадей, где они, громко отфыркиваясь, мирно жуют сочную травку, где резвые жеребята устраивают беготню друг за другом, а их строгие матери серьезно наблюдают за шалостями озорных детишек, где на душе спокойно, и ты сливаешься со всеми звуками, и чувствуешь себя единым целым со всем миром, неотделимой частью. Умиротворение. Вот что это было. Только сейчас, с годами, вспоминая, можно с точностью дать определение тем чувствам, которые испытывала в детстве рядом с лошадьми на лугу с восходом солнца.
Был у нас на конюшне крупный конь гнедой. Звали его Воробей. Кличка, как ни странно, шла ему. У него всегда был какой-то всклокоченный вид, как у воробья, готовившегося к драке. Грива чуть завивалась и струилась по обе стороны шеи, а челка почему-то стояла дыбом между ушей, озорные глаза вдобавок придавали вид взъерошенного воробышка. Характер у мерина был вполне себе дружелюбный, без подлостей, честно возил телеги и всадников. Его иногда брали для сельхозработ на частные огороды, он хорошо ходил в плуге. Сильный конь аккуратно перевозил грузы, например, высоко нагруженное сено. Хорошо понимал дорогу и никогда не позволял съехать колесу телеги в колею. Старательного и умного коня уважали все в колхозе. Дед выдавал его только ответственным людям.
Я седлала Воробья и каталась верхом, когда летом не было особой работы для него. Двигался конь всегда без лишних понуканий, подняли в рысь, так и будет рысить, подняли в галоп, будет галопировать пока не натяну повод и не переведу его в шаг. Этот большой конь особо и не чувствовал меня на своей широкой спине, я для него была пушинкой, но слушался всегда беспрекословно. Воробей располагал к себе. Он не требовал особого внимания, всегда послушно ждал, если приходилось спешиваться. Сейчас бы, наверное, его назвали очень хорошим хобби классом, потому что был совершенно безопасен в плане верховых или упряжных прогулок. Однако, дедушка его спутывал всегда, когда выпускал пастись на луг. Это неудобство для лошади было оправдано, так как пятилетний конь мог сдернуть куда-нибудь с луга на поиски приключений. Один раз его нашли в соседнем колхозе в паре с молодой необъезженной кобылицей. С тех пор дед вынужден был ограничить гулянья молодого повесы.
Летом на полях много работы. Трактористы и водители грузовых машин работают с раннего утра до позднего вечера. У них нет времени поехать домой пообедать, поэтому в те времена для работников устраивали полевую кухню, называли полевой стан. Доярки, которым далеко было идти домой на обед, тоже там обедали. Дорога из конюшни на луг проходила как раз через такой стан, кухня немного находилась в стороне. Рядом всегда было много припаркованных автомобилей и тракторов. Вот и в тот день я шла, как обычно, мимо полевого стана. Настроение было отличным! Ведь я на целое лето приехала в деревню, почти три месяца с лошадьми! Душа ликовала в предвкушении интересных приключений.
Спасение
Дальше справа стояли коровники, а за ними огромный навозосборник. Это довольно глубокая забетонированная яма, в которую из коровников транспортерами сливался жидкий коровий навоз. Летом содержимое покрывается плотной коркой, на которой растут травы и цветочки различные. Проходя мимо, можно и не понять, что рядом находится опасное место. Запаха как такого не было, видно, корка, высыхая на солнце, не пропускала резкий запах наружу. Никакого ограждения не было, кроме, не очень высокой насыпи вокруг. Люди, конечно, понимали, что это очень опасное место и никто близко не подходил. Но как объяснить животным?!
Я шла по дороге в радостном предвкушении увидеть знакомых лошадей, поздороваться с ними, поговорить, прикоснуться к гладкой шерстке, почесать за ушком любимую Волну. Крутила головой, наслаждаясь знакомым пейзажем, по которому я очень и очень соскучилась. Вдруг мое внимание привлек странный предмет, торчащий из навозной жижи. Взобравшись на возвышенность, я поняла, что это была голова лошади, я узнала его – это был Воробей. Какая уж травка привлекла внимание Воробья нам никогда не узнать. Но спутанный конь оказался в ловушке. Трясина его затянула уже по самую шею. Может и хорошо, что конь оказался спутанным на передних ногах, и он не смог барахтаться и дергаться. Я позвала его, конь приподнял голову и тихо заржал. Он явно выбился из сил и уже смирился со своей участью, перестал ждать помощи.
Конечно, ребенок не мог помочь лошади вылезти из болота. Недолго думая, я бросилась за помощью в полевой стан. Благо, что это было обеденное время, и там еще кушали трактористы. Девочка я была очень стеснительной, мне трудно было обратиться к незнакомым людям. Но страх за жизнь Воробья был сильнее. Я подошла к поварихе и как смогла объяснила, что лошадь тонет и ее надо вытащить. Повариха подошла к трактористам и что-то им сказала. Здоровые мужики подозвали меня и уточнили местонахождение лошади. Затем четверо или пятеро мужчин встали из-за стола, не доев свой обед, вышли на улицу, и я их повела к яме. За нами двинулся гусеничный трактор. Когда мы подошли к яме Воробей слегка приподнял голову и затуманенным глазом посмотрел в нашу сторону.
Мужики, посовещавшись, решали накинуть петлю на шею коня, и трактором вытянуть его на берег. Я не помню сколько раз они бросали веревку, но, в конце концов, им удалось поймать голову лошади и затянуть петлю. Когда трактор вытаскивал мерина, я думала, что голова его оторвется. Мне было очень страшно за Воробья. Но все обошлось. Коня вытянули из жижи, голова не оторвалась. Воробей не сразу смог встать на ноги. Один из трактористов смог перепилить путы на ногах коня, и тогда Воробей встал. Он был весь покрыт слоем коровьего навоза, от него шел жуткий запах. Но не это главное! Конь был спасен!
Воробей попытался отряхнуться, затем медленно, пошатываясь, побрел вниз на луг к своему табуну. Он смог заржать и ему ответили, показав тем самым, что Воробей свой и ему рады в родном табуне.
Мужики, весело разговаривая, довольные тем, что удалось высвободить животинку из западни, ушли. Я им была очень благодарна за спасение лошади. Воробью здорово повезло, что именно в тот день я приехала в деревню, и не осталась дома с родителями, а пошла на луг к лошадям. Больше дедушка мерина никогда не спутывал, да и Воробей уже не пытался убежать на поиски приключений. Видно, хватило сполна.
Спасибо за внимание, уважаемые читатели и любители лошадей! Поделитесь своими случаями из жизни.
Часть 118 Часть 120