В некоторых источниках история строит неузнаваемые гримасы. Мне хочется просто кричать:
– Я это знаю от очевидцев!
Пока ещё есть возможность, расспрашивайте и записывайте их истории.
Это продолжение. Начало читайте здесь, а потом здесь.
Возвращение на фронт
После госпиталя Зелика направляют на Ленинградский фронт. Он идет с пополнением. На привалах кто-то садится, кто-то отдыхает стоя. Зелик стоял, прислонившись к дереву. Вдруг он заметил, что двое подходят то к одному, то другому солдату, но разговаривают только с теми, кто стоит. Подошли и к нему.
- Какое образование? – спрашивают они.
- Десять классов.
- Хочешь служить в связи.
- Давайте.
Логика этих двоих была проста: тот, кто стоит – выносливее, крепче. Теперь у него началась другая война. Рота была хорошая. Никто за спинами не прятался, каждый знал свое дело. Командир, правда, был сволочь. Вскоре он погиб в бою… от выстрела в спину. Разбирательство ни к чему не привело, хотя все свои знали, кто это сделал.
Рота связи
Теперь ими командовал мудрый ротный. У него не было образования, но он умел уважать знания других, не стеснялся спрашивать, ценил людей. На это способны только мудрые люди. Да и смелость нужно иметь, чтобы не зарыться в свои комплексы, закрыться от нужных знаний только потому, что занимаешь более высокое положение. Позже папа мне не раз говорил:
- Не стесняйся спрашивать. Не стыдно не знать. Стыдно не хотеть знать.
Этот командир никогда без крайней необходимости не посылал под пули. Никогда не заставлял рисковать напрасно. Но при этом в их роте связь работала лучше всех. Бывало, во всём полку нет связи, только у них порядок. Это, конечно, своего рода талант так организовывать работу.
Однажды Зелик с напарником возвращались с задания в штаб. Их нагнал солдат и попросил проводить его к разведчикам. Он очень торопился, и самому искать было некогда. Зелик отдал катушку с кабелем напарнику, а сам отправился провожатым.
Когда он возвращался, начался авиа налет. Едва он открыл калитку дома, где располагался штаб, как туда прямым попаданием упала бомба. Все погибли, и его напарник, и красавица радистка. Все. Зелика отбросило взрывной волной, только гимнастерку осколком порвало. Вот так случай спас ему жизнь.
И это не единожды.
Фронтовые "чудеса"
Тянули они связь по болоту. И опять бомбежка. Дистанция между бегущими была метра четыре. Вдруг между ними падает бомба. Ухнула и ушла в болото, не разорвавшись. Они и сообразить ничего не успели. Наладили связь и только тогда испугались: воронка от нее бывает метров восемь в диаметре. Взорвись она, от них и подметок не осталось бы.
Когда появились «тигры», мальчишкам было интересно их увидеть. Танки ползли к деревне. Любопытные, не думая, чем это грозит, высунулись посмотреть с чердака. Фашист и шарахнул по ним из пушки, но не снарядом, а пустой болванкой. Только пыль поднял. Кто знает, развлекался он или случайно…
Однажды, наладив связь, они с напарником возвращались в роту. Устали тянуть эти тяжёлые катушки и прилегли в стоге сена отдохнуть. Вдруг слышат какой-то говор с другой стороны копны. Чёрт возьми! Это немцы! Что делать?
Выскочили на них с двух сторон:
- Руки вверх!
Те опешили от неожиданности и сдались. Привели их в штаб, оказалось, у них была полезная информация. И Зелик с другом получили медаль за отвагу. Так с усмешкой легко папа рассказывал мне про этот случай, но как было на самом деле?..
Освобождение Прибалтики
Осенью вышли в Прибалтику. Под Тукумсом они шли к Риге по простреливающемуся насквозь шоссе. Сойти с него нельзя было: обочины заминированы. Шли как на расстреле. Вокруг свистели пули, разрывались снаряды, а они шли вперёд. Через много лет я спросила отца:
- Как это возможно было, как подняться и идти в атаку под пулями или тянуть связь под бомбами, когда вокруг всё пронизано смертью и каждое мгновенье может стать последним?
- А просто не думаешь, что тебя убьют, - приглушенно ответил он, опустив глаза.
Мина разорвалась совсем рядом с Зеликом. Он был в телогрейке и придерживал рукой автомат. Осколок прошил руку и застрял в ватнике. Опять повезло. Если бы не рука, получил бы ранение в живот. После такого мог и не выжить, а так сам сделал себе перевязку, даже в санбат не пошел.
Тяжелое было взятие Риги. Надо было форсировать Даугаву под сплошным вражеским огнем. Наступление торопили, и на переправе могли положить весь полк. Но объявился местный рыбак. Латыш. Он предложил переправить там, где немцы их не заметят.
Весь полк переправился без потерь. В самом конце переправы фрицы их обнаружили, погиб рыбак, и его сын был ранен. После войны Зелик Давидович, храня благодарность этому человеку, нашел его могилу, показал своей семье.
Наконец вышли к Балтийскому морю. Был октябрь. Шли к нему все лето, все лето мечтали искупаться. А теперь холодно. Но кого это остановит. Ведь молодость и в войну молодость! И они с восторгом прыгали в ледяную воду, как будто это бархатный сезон.
"Устали от смерти"
Весной сорок пятого, когда наши войска уже подходили к Берлину, их полк перебросили в Чехословакию. Теперь война стала легче. Главное, смерти больше не было. Устали от смерти, ходившей рядом, устали терять друзей. Ребята с их роты нашли карету. Зелик всё детство был при лошадях, вот его сделали возничим. Так на карете они красиво и въехали в Прагу.
Об этом вспоминается легко. Внешне легко. Историю с пленёнными немцами папа тоже рассказывал со смехом. Папа рассказывал факты, скрывая чувства. Как-то я поинтересовалась, за что он получил медаль «За боевые заслуги». Он только отмахнулся:
- Всем давали, и мне дали.
Только сейчас, видя наградной лист, я могу, нет, пытаюсь представить его ползущего под огнём с катушкой проводов… А папа считал, что просто честно делает свою работу, как и всю жизнь (это как-то вскользь прозвучало в его рассказах).
Победа. Конец несчастьям, конец боли. Нет, боль остается в глубине души. Остается навсегда. Она так глубоко, что говорить о ней Зелик не может ни с кем. Жена пыталась расспрашивать, он только отвечал:
- Не трогай этого.
Воспоминания прорывались наружу, когда мы ездили по местам, где он воевал, встречались с однополчанами, друзьями. Только года за два до кончины боль прорвалась наружу. Оказалось, что он всю жизнь винил себя, что не спас семью. А что он мог сделать? Погибнуть вместе с ними? Но всю жизнь эта боль терзала его бедное сердце:
- Я ушёл, а их убили, - твердил он.
Продолжение читайте здесь.
#ссср #историиреальныхлюдей #евреивссср #семья
#историческиефакты
#отечественнаявойна