ГЛАВА 21.(2)
Его крейсер медленно погибал под мощными зарядами плазмы пушек «Одинокого». Сколько ещё минут внешние и внутренние перегородки могли сдерживать этот смертельный поток частиц, Демиру не было известно, но то, что конец его и его команды уже близок, объяснять осману необходимости не было.
— Русский, дай мне хотя бы эвакуировать людей, — скрепя зубами резко воскликнул капудан-паша. — Или от вас неверных подобного просить бесполезно? Дети гиен и шакалов, разве есть в ваших сердцах благородство?!
Несмотря на всю критичность момента, я не мог не рассмеяться. Ну как у данного персонажа получается в одно и то же время, и оскорблять и просить?
— Я оставлю без внимания ваше бескультурье и спишу его на обычный страх перед смертью, в котором, конечно же, вас винить не могу. Все мы подвержены ему, — ответил я, когда перестал смеяться. — Более того, я готов не только выполнить вашу просьбу об эвакуации команды, но и сверх того – сохранить за вами корабль и дать возможность беспрепятственно покинуть сектор боя. Как вам такое предложение?
— Перестань издеваться! — воскликнул Демир, очевидно не поверив моим словам.
— Решайте капудан, у меня мало времени, на очереди ещё один мой старый знакомый по прошлой кампании, — поторопил я, османа.
— Ты не шутишь? Как такое возможно?!
— Очень просто, — ответил я, заметив смущение и надежду в глазах моего собеседника. — Вы немедленно прекращаете огонь, деактивируете свои орудия и выходите из данного сектора, перед этим дав мне честное офицерское слово, что ни при каких обстоятельствах в ведущемся сражении не атакуете меня снова… Второй пункт – ваш корабль вообще не будет участвовать в дальнейших враждебных действиях против «Измаила», либо гражданских судов, находящихся сейчас поблизости… Если вы выполните данные условия, то я со своей стороны обещаю прекратить огонь по «Хамидие» и не препятствовать вашему отходу… Думайте Демир, у вас на ответ одна минута. Больше дать не могу…
Карталь Демир сначала не поверил моим словам, ибо у него самого в голове не могло возникнуть и мысли, чтобы просто так отпустить вражеский корабль, когда победа над ним так близка. Осман долго смотрел на меня в упор, наверно ожидая, что я снова рассмеюсь и начну издеваться над ним. Однако этого не происходило, а лицо моё по-прежнему оставалось серьёзным и сосредоточенным.
— Аааа, ты испугался «Гёке», который скоро будет здесь, и хочешь договориться со мной! — догадался капудан-паша. — И ты думаешь, что я предам своих товарищей и сбегу, как трус?!
— Вы уже убегали… Помните? — уколол его, я, посмотрев на циферблат. — Что касается того крейсера, название которого вы упомянули… Не могу сказать, получиться ли у меня с ним так же легко, как с вами, но лично вы этого не узнаете, ибо превратитесь в космическую пыль гораздо раньше… На окончательный ответ у вас осталось тридцать секунд… И давайте обойдёмся без лишних слов и тем более оскорблений, а то ведь я тоже могу психануть!
Демир чётко осознавал, что его «Хамидие» при любом раскладе не доживёт до подхода подмоги. Как ни тяжело было османскому капитану, но он вынужден был пойти на договор с врагом. Конечно, оставался вариант героически погибнуть в течение последующих десяти минут, но разве кто-то оценил бы такое геройство…
— Ладно, русский, я поверю твоему слову, — выдавил из себя осман, — и готов в свою очередь дать тебе обещание не нападать на тебя или кого-нибудь ещё в данном сражении. Помни, ты дал слово не стрелять! Я разворачиваю корабль и ухожу.
Карталь Демир действительно приказал прекратить огонь, благо оставшиеся орудия «Хамидие» и так не могли причинить какой-либо существенный вред «Одинокому», и стал разворачиваться.
— Главное, чтобы ты не забыл своего обещания, — сказал я сразу перед тем, как отключить канал связи.
Отдав распоряжение Алексе – не стрелять по «Хамилие», я выбросил данный корабль из головы и попытался сосредоточиться на новых возникших угрозах. Однако моя старшая помощница заставила меня снова вернуться к Демиру.
— Господин контр-адмирал, ваш договор с капитаном «Хамидие» очень ненадёжен и несёт в себе большие риски, — сказала она. — По эмоциональному анализу черт лица и интонации голоса османского капитана я могу с уверенностью сказать, что тот говорит неискренне и делает это вынужденно. А это значит, что слово, которое он вам дал, для него ничего не значит…
— Это понятно и без твоего анализа, — коротко ответил я, стараясь закончить эту тему побыстрей. — Страх будет сдерживать Демира, а не офицерское слово… В любом случае, я считаю, что вывод из боя «Хамидие», пусть даже и таким способом, это маленькая тактическая победа… Сколько бы мы с ним провозились не знаю, а на подходе новый, намного более опасный враг.
— Несомненно, уход «Хамидие» существенно облегчает наше положение, — согласилась Алекса, — но всё же…
— Давай оставим в покое этот лёгкий крейсер и сосредоточимся на новеньком «тяжёлом».
— Поняла вас, — Алекса не стала со мной спорить, зная мою упёртось, если я уже принял решение. — «Гёке» в шести минутах до первого огневого контакта… Истребители сойдутся между собой уже через две с половиной минуты…
— Наэма, слышишь меня? — связался я с Белло.
— Да, шеф.
— Не заиграйся с палубниками «Гёке», помни рядом тридцать шесть «спаги» «Абдул Кадира», поэтому не гоняйся по всему космосу за эскадрильей, которая сейчас на тебя движется, — ещё раз предупредил я Белло.
Если шестнадцать истребителей с тяжёлого османского крейсера были бы единственными, то делай с ними, что душе угодно. Но вокруг так много врагов, что разум и хладнокровие сейчас это последние наши союзники. Я иногда напоминал об этом Наэме, зная её горячность в бою.
— Да, вижу я, шеф… Есть, не заигрываться, — бросила она, немного не довольная тем, что я опять её контролирую.
Пятнадцать «соколов» налетели на стаю больших неповоротливых тяжёлых османских истребителей и мгновенно растащили их строй на пары и каре. «Спаги» были вынуждены рассыпаться, чтобы попросту не быть перебитыми в плотном построении более быстрыми и маневренными МиГами. Однако и рассыпной строй не сильно помог османской эскадрилье. Ассы Белло без особых усилий начали разбираться с каждым «спаги» индивидуально. Нехватка маневра и скорости османских машин приводила к их гибели под автоматическими пушками наших истребителей. Не спасала османов даже хвалёная броня, которая лишь немного отсрочивала их гибель.
«Спаги» в противостоянии с МиГами почти всегда проигрывали, ибо изначально были специализированны на массированную бронированную атаку большим количеством и в сомкнутом строю. Маневренным же боем, прикрывая основное построение в такой атаке, должны были заниматься лёгкие османские «шахины». Однако сейчас данных истребителей здесь не было, поэтому «соколам» не составило особого труда завоевать тактическое превосходство в космосе. Универсальность МиГ-2 и опыт пилотов эскадрильи Белло не оставили палубникам с «Гёке» шансов. Одна за другой османские машины начали превращаться в маленькие яркие вспышки взрывов.
Подпишитесь на мой канал и поставьте лайк, если вам понравилось.