Нацепив очки, женщина всматривалась в шеренги цифр и фамилий. К Трофимовым нельзя. Она у них ночевала. Когда в прошлый приезд Юрик разбушевался. Не то, чтобы руками размахивал. А так, не в себе уж совсем был, грозился. Осерчал, что рано вернулась. Что-то, значит, у них не так с Людкой пошло, раз злой был. Сказал ей:
-Мать, ты погуляй часиков до девяти-десяти. Детское время! Погода не дождливая. Знакомых навести. Столик накрой нам журнальный и иди. Колбаску, конечно, полукопченую надо было взять. И сыр поприличней. Эх, провинция!
Она и вернулась к десяти, как сказал. Один он уже был. И злю-ю-щий! Бутылка на столе опорожненная. Сам ли, с ней выпил – неизвестно. Да ему ведь много-то и не надо, чтоб разобрало. Цепляться стал, поссорились… Ушла от греха подальше. У Шурки тогда ночевала. Сказала, что полы Юрик в кухне покрасил. Воняет. Сам тоже к товарищу ушел. Краска такая попалась. Написано: два-три часа, а она не сохнет, проклятая.
Это он на нее так сказал: проклятая! Ох, и обидно от сына такое услышать! У всех дети как дети, а у нее что?! Ни внуков, ни покоя на старости лет. Нет, внуки-то как раз есть. Мальчик и девочка. Но для нее их как будто нет. И для него тоже.
Она сама его научила: не привыкай! Сами рожать вздумали, сами пусть и воспитывают. Да, мало ли вообще от кого они рожают, вертихвостки эти! Это еще разобраться надо, от кого беременность. Ребенком норовят заманить, бесстыжие!
Валентина усмехнулась, вспомнив первую его, Юльку. Уехал поступать в областной город. Сразу после школы. В институт культуры. Он на режиссерское шел, а она на библиотекарское дело сдавала. Оба по конкурсу не прошли, баллов не хватило. Привез ее, значит. Мама, вот моя Юлечка! Мы друг друга любим. Она в моей комнате будет жить.
Веселые такие, знай, целуются. Ну, и слава Богу, что без стресса, депрессии обошлось! Экзамены – такая травма для психики. А тут и не поступил еще! Ничего, на следующий год поедет.
Из постели до обеда не вылазиют. Мама, ты нам завтрак сюда дай. А то сам на кухню выскочит. По холодильнику – шарь, по кастрюлям – шарь, на поднос наставит, и к себе. Дверь в комнату сразу закроет. Крючок прибил. Сам. Даром, что руки музыканта. Играл ей. На ударной установке.
Валентина тогда первый кредит взяла под нее. В десятом уже учился. Подарок мальчику сделала. Очень уж он просил эту ударную. Будь она неладна! Столько от соседей выдержала! Юрик ведь не сразу научился. А уж как освоил, да еще ребята стали приходить с электрогитарами, вообще житья ни от кого не стало!
Народец в доме еще тот! Ничего в современной музыке не понимают! Но она, Валентина, законы знает. Дрелью, значит, дырчать можно с утра до вечера! Ремонты то там, то здесь. А как мальчик музыкой занимается, им, видите ли, невыносимо. Ничего, потерпят до десяти. Звонок она отключила и дверь утеплителем обила. Чтоб не колотили.
Это ж сколько тогда Юлька у них прожила? Валентина в задумчивости все листала блокнот. До конца лета почти. Пока она, наконец, ее не направила. Домой.
Уж она с ней и так, и эдак! Тебя, мол, родители, заждались, наверное? На какое число билеты брать будешь? С бабушкой живешь? Тем более, зачем пожилого человека так волновать. Юрику готовиться надо. Как куда? К поступлению. Нет, в армию он не пойдет. Медотвод у нас. Ах, тебе тоже в поликлинику надо? На учет встать? Какой еще учет?!
Ставьте лайки, если вам интересно читать. Делитесь отзывами в комментариях. Встречалась ли вам такая самоотверженная материнская любовь? Очень интересно узнать ваше мнение о героях истории. Подписавшись на канал, вы не пропустите новые главы истории.
Путеводитель по каналу
Белка, рыжая подружка (видео)
Платок для мамы