Всем привет. Выступлю в жанре «меня никто не спрашивал, но я скажу». Впрочем, в данном случае не спрашивали никого – ни меня, ни вас, ни москвичей, ни арт-критиков, ни Путина. Потому что если бы спросили, скажем, обывателя, что поставить на Болотной набережной перед новеньким зданием ГЭС-2, то обыватель, скорее всего, ответил бы, мол, ничего не надо, у меня уже есть Петр-Колумб-Церетели через реку, мне вполне достаточно, благодарю.
Если бы посоветовались с уважаемым арт-критиком, тот бы точно поприветствовал гигантскую скульптуру в городском пространстве, но из работ того же Урса Фишера выбрал бы что-нибудь поприличнее – какую-нибудь безликую бронзу, например.
Более хулиганистый и менее уважаемый арт-критик предложил бы Фишеру наваять многометровую восковую свечу в виде миллиардера Леонида Михельсона, владельца фонда V-A-C (и культурного центра ГЭС-2 соответственно), а потом на День города эту свечу поджечь на радость всем ценителям современного искусства. Тем более что такие примеры уже были, пусть и в более камерных масштабах: свеча Урса Фишера в виде его знакомой Дарьи Жуковой одно время красовалась в витрине галереи Гагосяна в Лондоне, а потом ее преспокойно сожгли.
А прямо сейчас в новом музее Франсуа Пино в Париже тлеют прекрасные сабинянки – в восковую копию «Похищения сабинянок» XVI века в исполнении Фишера каждое утро вставляют зажженные фитили, лишний раз утверждая бренность бытия.
Одна часть меня искренне приветствует современное искусство на улицах города, особенно дискуссию вокруг него. Но всё же нельзя не согласиться с куратором Третьяковки Кириллом Светляковым в том, что концепция глобал-арт, как и сам формат монументальной скульптуры безнадежно устарели, и что это не столько художественный объект, сколько непрозрачный месседж о том, какой возможно будет политика новой институции:
Появление монумента с фекальной тематикой в качестве знакомства с новым музеем – жест элитисткий. Нам как бы говорят, что хотим, то и ставим, мы продвинутые, а вы – нет, но вы можете приобщиться. Это такая неолиберальная история, конечно, недемократичная. Демократичный жест представил бы нам более узнаваемый или наоборот – рассчитанный на воображение объект. Поэтому неприятие скульптуры Фишера имеет социальную природу, а не эстетическую.
Жаль, мало кто говорит о второй работе, выставленной к открытию ГЭС-2, менее заметной, но не менее значимой: это произведение итальянского художника Джузеппе Пеноне «Пространство света», инсталляция на тему взаимодействия человека и природы. Пеноне начинал как художник направления арте повера (букв. бедное искусство), выступавшего как раз против коммерциализации искусства, поэтому присутствие Пеноне на частной территории одного из самых богатых людей мира – это какая-то ирония судьбы.
Впрочем, о подводных камнях экономики современного искусства подробно рассказал Натаниэль Кан в своем замечательном документальном фильме «Всему есть цена», одним из героев которого, кстати, является и Урс Фишер, ведь он – самый дорогой швейцарский художник, а его скульптура «Лампа-медведь» была продана за рекордные $6 млн.
А вот моя восторженная рецензия на этот фильм сразу после фестивального просмотра:
Всему есть цена (The Price of Everything, 2018)
Документальное расследование Натаниэля Кана «Всему есть цена» могло бы называться смешнее: «Пунс против Кунса», то есть художник-абстракционист Ларри Пунс, которому уже за 80 и который в какой-то момент просто ушел из арт-мира в неизвестность (читай: в чистое творчество), против художника-менеджера Джеффа Кунса (не секрет, что в молодости Кунс был успешным брокером, сейчас – успешный (читай: дорогой) художник).
Натаниэль Кан, известный, в первую очередь, очень личным фильмом о своем отце, великом архитекторе Луисе Кане, открывается с совершенно другой стороны: он не боится задавать неудобные вопросы, не боится повторять неудобные вопросы и получать на них обескураживающие ответы бонз арт-мира.
Впрочем, ничего нового мы не узнаем. Да, художники любят деньги, а кто не любит – тот бедный. Да, коллекционеры – это не наивные сумасшедшие, а расчетливые бизнесмены, а те, которые действительно сумасшедшие, те не понимают ни в ценах, ни в ценности. Да, Кунс не рисует сам, за него все делают слуги, но идея-то его! Да, дилеры надувают художников, и это случается повсеместно (случай с Робертом Раушенбергом – классика жанра). Да, эти богатые русские смешные, у них дурацкий акцент и жены-блондинки. Дилеры уверены в себе, художники – нет, а еще аукционы завышают цены, и это очень циничный мир. Ну и что? Уж и не сосчитать попыток вскрыть тайны и проблемы арт-мира и как-нибудь разоблачить его. Неужели после этого мы перестанем любить Ротко или разочаруемся в Рихтере? Сомневаюсь.
________________________________________________
Ну ладно, хватит слов, давайте голосовать.
Ставьте лайки 👍 Делитесь с друзьями👨👩Подписывайтесь на канал 💡