Прошлый год был очень тяжёлым для моей семьи. И когда ещё ничего не предвещало событий грядущей осени и зимы, я вот так же сидела на качелях у старой яблони на родительской даче, и плакала, и не могла остановиться.
В те дни не произошло ничего такого, что могло бы послужить поводом для слёз, всё вроде бы шло, как обычно. Но так бывает: накатывает беспричинная, казалось бы, тоска, сжимает кольцами горло — и приближается тьма. И ты начинаешь молиться.
— Господи, — спрашиваешь ты. — Зачем я Тебе здесь? Ведь зачем-то я Тебе здесь нужна?
На вопрос отвечают небо, деревья, ветер и птицы, но ты не понимаешь их языка.
— Господи, — маешься ты, — почему мне так плохо, почему не могу дышать? Почему не нахожу места в душе, в котором могла бы укрыться?
И вслушиваешься в голоса птиц, в шум ветра в верхушках берёз — и снова, снова не понимаешь.
И из последних сил, но всё-таки говоришь:
— Господи, прошу Тебя, защити мою семью, не остави моих детей, не отдавай нас тьме, не дай нам погибнуть!
И в этот самый миг откуда-то из-за кустов красной смородины вываливается вдруг косматая, с огромным, раздутым животом трёхцветная кошка, и не дойдя до тебя двух шагов, растягивается во всё своё исполинское пузо на садовой дорожке.
— Ааааа, эээээ, — говоришь ты, не владея вполне языком. И вспоминаешь, что в холодильнике есть бульон, а в нем ничего себе курица.
— Ну, пойдём, покормлю... Ох, и разнесло же тебя, мать!
И с каждым шагом всё увереннее подходишь к дому, а за тобой на мягких трёхцветных лапах идёт счастливая кошка, и будет идти с тобой все эти полные тьмы и отчаянья ноябрь, декабрь, январь, и немного февраль и март, а потом потихонечку отставать. И после услышишь:
— Дыши. Дальше — сама.
Другие важные для меня истории можно прочитать здесь:
#о живности третий орешек