Это было в 2018 году, весной. На севере Аргентины, в городе Мендоса.
Двухэтажный дом Клаудии стоял в тени высокой стены, робко прижавшись к ней. С виду казалось, что дом был приделан к этому бетонному монолиту. Но на самом деле, стена была пристроена к старинному кирпичному жилищу, и об этом говорил ее свежий и современный вид.
В небольшом дворике располагались цветы и зелень в глиняных горшках и холодных вазах, старые стулья с потрепанными спинками, изжеванное временем кресло и тускло - красный велосипед, у которого не хватало одной педали.
Старые сухие лозы винограда опутывали жестяную клетку над входом.
Сложен дом был добротно, из бледно - оранжевого кирпича, сморщиневшегося от долгих лет. Дом был словно покрыт солнечным загаром, коркой жизни, проведённой под жаркими лучами. Они проникали сюда, несмотря на тень от соседней высотки со стеной, и играли солнечными зайчиками на дорожках. Зелёные кусты и цветы, как маленькие джунгли, создавали звуки и запахи в полуденной тишине.
Когда Клаудия встретила меня и показала дом, я сразу влюбился в его атмосферу. Захотелось просто так вот сидеть в гостиной, проводя там несуетливые вечера, пить аргентинский мате и читать книгу. Вокруг, на стенах, было много картин, которые хозяйка дома создавала всю свою жизнь. Она преподавала живопись.
В углу на кресле, среди самодельных подушек, красовалась гитара в пёстром чехле.
В доме были ещё сын Клаудии и парень из Буэнос Айреса, который тоже путешествовал по Патагонии и приехал в Мендосу на пару дней, найдя дом Клаудии по каучсерфингу.
Мы немного пообщались, и ребята ушли по своим делал, а Клаудия - на уроки.
Я остался один.
В гостиной царила творческая тишина.
Мне понравилось вот это окно, рядом с которым примостились книги, столик и небольшая скульптура.
И я решил его сфотографировать.
Потом, я сидел за деревянным длинным столом, писал заметки и слушал аргентинский блюз, созданный из знакомых мотивов.
Прохладный воздух медленно ползал по комнате, холодильник трещал периодическую моторную симфонию, а сонные лучи пытались проникнуть внутрь этого застывшего прошлого.