Зародыши русской литературы на славянском языке, написанной кириллицей, были под несомненным влиянием древнеболгарской и древне-сербской литературы. Существует одно научное, достаточно обоснованное, мышление, что Киевская русская церковь, прежде чем получила самостоятельного митрополита, была под юрисдикцией Охридского архиепископа. Таким образом, древнеславянский Охрид, колыбель славянского просвещения и обучения, был центром русской церкви и просвещения.
Фундамент русско-сербских отношений был заложен в далеком XII веке, когда младший сын Стефана Немани Растка Неманич вместе с русскими монахами ушел на Святую Афонскую гору, где тайно от родителей стал монахом, приняв постриг в русском монастыре Святого Пантелеймона. В этом монастыре Растка получил имя «Савва», и это произошло в 1191 году.
Святой Савва (Растко Неманич)
В монастыре Святого Пантелеймона Савва Сербский впервые встретился со славянскими книгами, и именно поэтому в его трудах так много русских слов.
Когда Стефан Неманя узнал о местопребывании сына, он, провозгласив свое отречение от престола, определил наследником своего сына Стефана, женатого на Евдокии, племяннице византийского императора Исаака II Ангела, а сам тоже принял постриг и отправился к своему сыну монаху Савве. Потом будущие святые православной сербской церкви святой Савва и его отец святой Симеон основали на Афоне нынешний монастырь Хиландар, ставший в годы турецкого владычества и после него духовным источником православия для сербов.
Так на Святой Афонской горе еще в XII веке начались, а потом через века усилились культурные связи и сотрудничество между сербами и русскими.
Один лист Мирославова Евангелия, старейшего сербского памятника культуры, написанного в XII веке на кириллице, хранится в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге. Он так и называется у исследователей - «петербургский лист Мирославого Евангелия» и считается одним из ценнейших памятников рукописного фонда библиотеки. В 2016 году в Сербию была передана выполненная вручную факсимильная копия «петербургского листа», которая заняла свое место рядом с основным кодексом в Национальном музее Белграда
Мирославово Евангелие
В период татаро-монгольского ига правители Сербии оказывали покровительство русскому монастырю Новый Руссик (Пантелеймонову монастырю), расположенному на горе Афон.
Среди сербов, оставивших важные и глубокие следы, был и Григорий Цамблак (около 1364-1450). Его изучает и каким – то образом присваивает русская, сербская, болгарская и румынская литературные истории. Известно о нем и то, что он был игуменом монастыря Высокие Дечани (1431-1432). Важным именем русской литературы является и Пахомий Серб, названный Логофет.
После того как Сербия утратила свою политическую самостоятельность, многие ученые сербы уехали в Россию и внесли в ее культуру свой немалый духовный и интеллектуальный капитал. Например, примерно в 1440 году, в период царствования великого князя Василия Васильевича, в Москве появился некий Пахомий Логофет, монах одного из сербских монастырей на Афоне. В России того времени он был одним из образованнейших людей.
Пахомий Логофет около двадцати лет прожил в Троицко-Сергиевой лавре, где он написал около тридцати пяти различных книг, среди которых можно отметить «Житие преподобного Сергия Радонежского», а также обширный «Русский хронограф», в котором помимо описаний русской истории нашли место и многие сербские произведения, в том числе и жития сербских королей Стефана Высокого и Стефана Дечанского.
В России Пахомия очень уважали, про него один современник записал, что он „с молодости совершенный по священному писанию и по философскому истинному учению, что он превосходит мудростью и разумом всех книжников” . В наши дни русская историография подчеркивает, что существует немало неизвестных и незнаемых путешественников, духовников, литераторов, оставивших следы в русской культуре.
С другой стороны, в обратном направлении, из России к Сербии, в это время была та же ситуация. Например, несколько путешественников записало свои впечатления „с путешествий и паломничества”. В одной такой путевой записке монаха Игнация (правда, в более поздней редакции) находим запись о битве на Косово, которое, по всему судя, является интерполяцией, заимствованной из „хронографа”, который переписывал выше упомянутый Пахомий Серб.
Начавшись при Иване III, паломничество сербского духовенства и знати к московскому двору продолжается в ещё больших масштабах при Василии III и Иване IV.
Особенно укрепились связи двух народов после того, как в 1472 году Зораида Палеолог, внучка Елены Деянович,которая, в свою очередь, была праправнучкой короля Сербии Стефана Дечанского, вышла замуж за великого князя Московского Ивана III (1440–1505).
Это просто уникальный пример в истории — брак московского князя, связанный с византийско-сербским миром. Дело в том, что жена Ивана III, известного также как Иван Великий, была племянницей последнего византийского императора Константина XI, погибшего в 1453 году при взятии Константинополя турками.
Следует отметить, что не только бабушка первого русского царя Ивана IV Грозного, родившегося в 1530 году, имела сербские корни. Его мать, княгиня Елена Васильевна Глинская, была внучкой знатного сербского вельможи Стефана Якшича.
Род Глинских происходил от города Глинска в Северском княжестве, впоследствии в Полтавской губернии. Род этот принадлежал к западнорусской знати и в 1508 году переселился в Россию из Великого княжества Литовского.
Отцом Елены Глинской был князь Василий Михайлович Глинский, матерью — княгиня Анна. Так вот, эта самая Анна была из славного сербского рода Якшич, породнившегося с сербской династией Бранковичей и, таким образом, бывшего в отдаленном родстве с византийскими Палеологами, из которых происходила мать великого князя Василия III Софья Палеолог, бабушка царя Ивана Грозного.
В 1550 году Иван IV Грозный направил письмо турецкому султану Сулейману II, призывая его чтить святыни Хиландара и других сербских монастырей. А в 1556 году Грозный подарил монахам Хиландарского монастыря помещение для монастырского подворья в центре Москвы. Оно стало своего рода дипломатическим представительством Сербии на Руси, там же собирали книги, церковную утварь и деньги для отправки на Балканы. Политика русских царей в отношении балканских народов оставалась всегда неизменной вне зависимости от того, представители какой династии находились у власти. Борис Годунов впервые предложил сербским беженцам в массовом порядке переселяться на Русь, этому процессу помешала лишь Смута. Во время правление Михаила Фёдоровича Романова Косовская Печская патриархия и ряд сербских монастырей начали получать регулярную материальную помощь.
На протяжении двух с половиной веков Россия и Турция отстаивали свои права в ходе многочисленных русско-турецких войн. В ходе этих войн русские войска защищали интересы порабощенных турками православных народов: сербов, греков, болгар, албанцев, армян, македонцев, грузин, молдаван. Политическая миссия Москвы состояла в защите христианского мира от неверных и охране интересов православной святой церкви».
Сербское духовенство и представители знати – желанные гости при дворе московских царей (Ивана III, Василия III, Ивана IV). 1556 год можно считать временем основания первой дипломатической миссии сербов на московской земле, поскольку именно в этом году Иван Грозный подарил паломникам Хиландарского монастыря апартаменты для их подворья в самом центре Москвы.
Монастырское подворье одновременно выполняло миссию сербского дипломатического представительства в древней Руси. Именно там собирались средства, книги, предметы церковной утвари, предназначенные для отправки балканским славянам.
Политический курс на покровительство угнетенным балканским народам оставался на Руси неизменным вне зависимости от того, представители какой правящей династии находились у власти.
Михаил Романов оказывал регулярную материальную поддержку косовской патриархии, а его сын Алексей Михайлович принимал у себя братьев Бранковичей – лидеров сербской диаспоры, дислоцировавшейся в Венгрии, обещая им финансовую помощь в основании христианского княжества Иллирия.