После окончания пятого класса, родители решили отправить меня в пионерский лагерь. Ребята были из разных мест, два десятка двенадцатилетних шалопаев, мы быстро сдружились, началась обычная летняя, лагерная жизнь. Спортивные соревнования, самодеятельность, кружки по интересам, по вечерам дискотеки, а вот ночью... ночь - это время страшных историй. Чем страшнее история - тем интереснее, чтобы мурашки по кожи и страшно ногу из под одеяла высунуть. Все любили эти истории, за исключением одного паренька. Звали его Игорь, ничем особо Игорь не отличался от остальных, разве что заикался немного. И ещё он боялся страшных историй, просил не рассказывать, закрывал уши подушкой, обещал пожаловаться вожатой и даже плакал. Вёл себя не помужски! За это его дразнили и не хотели дружить. Как-то раз, когда история из уст рассказчика звучала особо зловеще и Игорь вновь расплакался, мы слишком сильно разошлись придумывая дразнилки и обидные прозвища для нашего трусишки. Игорь вытер слёзы, и, заикаясь сильнее, чем обычно, сказал:
- Я не трус, прошлым летом произошло такое, что мне до сих пор страшно и я не хочу об этом вспоминать, а вы мне всё время напоминаете.
Все заинтересовались, что же такое страшное могло произойти. Игорь немного помолчал, собираясь с мыслями и начал свой рассказ:
- В прошлом году у нас дед повесился. Выпивший был, с бабушкой поругался, пошёл в сарай и на верёвке повесился. Мы с пацанами в прятки играли, я в сарай забежал чтобы спрятаться, а он там висит и лицо у него такое жуткое. Я закричал, потом взрослые прибежали, потом милиция приехала, деда увезли, а потом похороны были, бабушка сильно плакала. А потом дед стал ко мне по ночам приходить. Лицо у него страшное, верёвку мне протягивает и хрипит что-то, а слов не разобрать. Верёвка в его руках извивается, как живая и хочет до меня добраться. Сначала он вроде далеко был, возле двери, а потом стал всё ближе и ближе к моей кровати подходить. Утром я никак не мог понять - дед правда приходил или мне это приснилось, страшно было. А в последнюю ночь, дед совсем близко подошёл, накинул мне на шею верёвку и начал душить. Я проснулся, а на горле у меня что-то холодное шевелится, я так заорал, что весь дом разбудил. Родители прибежали, свет включили, а у меня на шее змея лежит. Это уж был, он не ядовитый. Я потом месяц говорить не мог. Меня в больницы возили, а потом бабушка к разным знахаркам возила, меня долго лечили и с тех пор я заикаюсь, теперь уже немного, раньше сильно заикался, а теперь сильнее заикаюсь только когда что-то страшное увижу или услышу.
Игоря дразнить перестали, но страшные истории по ночам продолжали рассказывать, а перед тем, как лечь в кровать внимательно осматривали, не притаилась ли под одеялом змея.