Арабские племена Ливана были натурализованы из-за избирательных амбиций Рафика Харири. Но сегодня их огромное количество, они намерены заявить о своем присутствии и политически организованы во всех сферах. После того, как сектантское племенное нападение в Халде привело к гибели четырех ливанцев в этом месяце, нация хочет знать – каковы их планы, и кто поддерживает племена?
Десятки тысяч членов арабских племен получили ливанское гражданство в 1994 году благодаря предвыборным амбициям премьер-министра Рафика Харири. Арабы – как их любят называть – сейчас насчитывают более полумиллиона из пяти миллионов жителей Ливана. Высокая рождаемость племен настолько изменила демографический баланс в деревнях Бекаа, что они стали решающим фактором на любых выборах. Но кто эти люди, откуда они пришли и каково их политическое значение при принятии решения о будущем Ливана?
31 июля арабские племена оказались в центре всеобщего внимания, убив члена «Хезболлы» Али Шибли на свадебном приеме, а затем целенаправленно застрелив трех других на его похоронах в Халде, что почти спровоцировало суннитско-шиитское противостояние. Это произошло на фоне ливанской утечки информации о скрытом саудовско-американском плане разжигания суннитско-шиитских столкновений с целью оказания давления на «Хезболлу».
Годом ранее некоторые арабы из Халде штурмовали офис Шибли в знак протеста против ареста ливанскими властями экстремистского священнослужителя Омара Гона, члена племени, который приказал убрать плакаты Ашура с дома Шибли и часто подвергался сектантским преследованиям.
В рукопашной был убит 15-летний мальчик Хасан Гон. Хасан был братом Ахмада Гона, который через год убил Шибли на той роковой свадьбе и впоследствии был арестован ливанской армией за свое преступление.
Но в результате племенной «мести» на похоронах Шибли на следующий день были убиты трое невинных людей. Разведка со стороны служб безопасности показала, что у пострадавших были травмы головы и шеи, что свидетельствовало о работе профессиональных снайперов. Затем возникли опасения по поводу того, что сторонние субъекты попытаются разбудить дремлющую суннитско-шиитскую вражду. «Хезболла» предъявила ливанской армии ультиматум со списком из 11 человек, которые должны быть задержаны за участие в кровавом нападении на похоронную процессию в Халде.
Некоторая предыстория
4 ноября 2017 года во время внезапной поездки в Эр-Рияд премьер-министр Ливана Саад Харири был вынужден своими хозяевами из Саудовской Аравии подать в отставку в телевизионном заявлении, записанном в столице Саудовской Аравии. Саудовцы полагали, что ливанские сунниты поддержат этот шаг, учитывая религиозное, историческое и финансовое влияние Эр-Рияда в этой общине в Ливане. Они просчитались. Сунниты поддержали своего лидера Саада Харири, публично и в частном порядке осуждая унизительное обращение с ним в Эр-Рияде.
Посол Саудовской Аравии в Бейруте Валид Бухари начал делать серию телефонных звонков, чтобы воспользоваться плодами того, что он делал в последние месяцы во время своих поездок в Бекаа и на север, где он встречался с арабскими племенами. Обескураженный реакцией суннитской улицы на разгром Харири, Бухари призвал племена снова направиться в посольство Саудовской Аравии, на этот раз с целью «поддержать позицию Саудовской Аравии».
Сила племен заключается как в их численности, так и в их племенной и религиозной сплоченности, что делает их политической силой, с которой нужно считаться.
Тем не менее, до недавнего времени саудиты не спешили признавать суннитскую репрезентативную силу племен, по крайней мере, с точки зрения их численности. Рияд Аль-Дахер, известный как Абу Зайдан, ключевой член ливанского племени, тесно связанный с Движением будущего Харири, лучше всего выразился, когда сказал:
«Мы потратили 30 лет, пытаясь добраться до Саудовской Аравии, которая является для нас духовным и родовым центром, чтобы рассказать ее официальным лицам, что в Ливане есть племена, которые похожи на вас по одежде, обычаям и даже диалекту. Однако наше имя было упомянуто послом Саудовской Аравии всего семь или восемь месяцев назад».
Фактически, ливанцы также не знают об этих племенах у себя на родине. Несколько лет назад мужчина в традиционной коричневой арабской одежде с красным головным убором и черным агалом прибыл на первую сессию парламента, созванную после выборов. Первоначально охранники парламента решили, что он посол некоего эмирата в Персидском заливе, и попросили его отправиться туда, где сидели официальные иностранные посланники. Его ответ удивил их. «Я депутат арабских племен в парламенте, а не посол». Этим человеком был депутат Мухаммад Сулейман (Абу Абдаллах), избранный в парламент арабскими племенами на выборах в Ливане.
Бедуины стремятся к политическому влиянию
От кочевых странствий и пастьбы, традиционного призвания племен, до мест в парламенте – эта траектория многое раскрывает в истории арабских племен, которые сейчас присутствуют во всех провинциях Ливана. История начинается с того, как им было предоставлено гражданство исключительно в избирательных целях, несмотря на их естественное право на гражданство. Позже они выступили против натурализовавшей их стороны и потребовали доступа к власти в Ливане. Все это произошло на фоне массового увеличения их численности и последующего контроля над большинством муниципальных советов и советов мухтар в своих деревнях. Эта ливанская демографическая группа, интегрированная в политическую ткань Ливана только в 1990-х годах, теперь сможет получить значительное количество мест в парламенте из-за высокой рождаемости.
Большинство ливанцев ассоциируют «арабские племена» с арабскими государствами Персидского залива. Однако они не знают, что эти племена имеют исторические корни в Стране Кедров, восходящие к исламским завоеваниям и османскому правлению сотни лет назад.
Племена пришли из разных арабских стран в Ливан, основали свои миниатюрные деревни с палатками и обшитыми войлоком домами, которые стали маркером их социальной идентичности. Хотя племена поселились в Ливане, они сохраняют свои особые традиции и обычаи: одна из них – всеобъемлющая судебная система, которая состоит из комитетов по примирению при посредничестве лидера племени, который принимает на себя статус судьи.
Другая – бедуинский диалект, объединяющий племена севера, юга, Бекаа, гор, побережья и столицы. Они цепляются за это, чтобы сохранить свою общую идентичность в многокультурном Ливане – даже те члены, которые родились и выросли здесь. Но указ о натурализации Рафика Харири не охватывал всех членов племенного общества. По словам знатных арабов, этому есть две причины: неосведомленность и общая халатность ливанцев, которая заставила многих предположить, что обещания натурализации не будут выполнены. В результате большое количество бедуинов осталось без гражданства.
Натурализация членов племени вызвала гнев многих критиков, которые обвинили Рафика Харири в использовании племен для поддержки суннитского голосования. Другие критики пошли еще дальше, обвинив покойного Харири в стремлении увеличить демографический разрыв между мусульманами и христианами.
Хотя натурализация дала ряду их детей мотивацию ассимилироваться в ливанском обществе через систему образования, количество образованных людей в бедуинских общинах не превышает 5%. В некоторых районах племенные общины были и остаются лишенными простейших благ жизни – отсутствия критически важной инфраструктуры, доступа к государственному или частному школьному образованию, а также медицинских клиник и системы здравоохранения.
Отсутствие этих предметов первой необходимости явно мешало племенам на ранних этапах отдавать приоритет образованию, особенно с учетом того, что арабы были сообществом поденщиков, живущих впроголодь. Тем не менее получение ливанского гражданства позволило многим из их молодых людей попасть в эшелоны высшего образования и на политическую арену.
Арабские племена укрепили свое присутствие по всему Ливану, выдвинув своих членов в бесчисленные муниципальные советы и советы мухтар. Они также потребовали создания на своих территориях муниципалитетов, отвечающих необходимым критериям.
Так, например, был создан муниципалитет Шехабийет аль-Фаур. По словам нескольких известных представителей племен, «члены племени все еще стремятся улучшить свои позиции во многих государственных органах и сегодня», заявляя, что «есть много интеллектуально и политически компетентных арабов, которые могут занять любой пост». Эти известные деятели ссылаются на прошлый опыт, заявляя, что «те, кто брал на себя обязанности, успешно справлялись с ними, и мы все еще ждем возможности достичь большего».
Так обстоят дела на социальном уровне. Однако на политическом уровне известные деятели говорят о заговоре против них, чтобы помешать им объединиться. Они считают, что ливанские политические партии обеспокоены тем, что влиятельные арабы могут попытаться сконцентрировать усилия и голоса племен в блоке, который может повернуть выборы в пользу или против любой политической партии. В конце концов, партии сами убедились в влиянии арабов на выборы в Ливане: явка избирателей достигала 95%.
Шейх Джасем Аскар, лидер Федерации арабских племен Ливана, говорит, что, несмотря на присутствие племен до создания Великого Ливана, они более полувека находились в маргинальном положении из-за сектантского баланса в стране. Он также говорит, что некоторые политические силы пытались скрыть арабские племена в СМИ, чтобы умалить их электоральный вес и потенциал.
Аскар, который гордится своей принадлежностью к племени Аль-Анзи, к тому же племени, что и наследный принц Саудовской Аравии Мохаммад бин Салман, говорит:
«Через десять лет после того, как Федерация арабских племен в Ливане начала усилия по объединению племен, некоторые политические силы начали создавать новые компоненты под разными названиями, чтобы вызвать раскол в соответствии со знаменитым правилом "разделяй и властвуй". Цель состоит в том, чтобы усилить маргинализацию более полумиллиона человек».
Лидер племенной федерации добавляет, что «хотя большинство племен верят в государство, его институты, сосуществование и умеренность, мы исключены из квот, в то время как наши собственные люди лишены работы в государственном управлении». Аскар считает, что эта маргинализация – бесполезный пережиток прошлого из-за растущего числа членов племени и общего сдвига в электоральных настроениях после зарождения протестного движения в Ливане 17 октября 2019 года.