В музыке Бон Ивера после нервного срыва и в письменах Ника Лэнда после нервного срыва, который у Ланда сеть условилась считать амфетаминовым психозом, много общего, это общее удобнее всего сегодня обсудить через концепт «ктулхоидной этики».
Этика — категориальный аппарат для выявления и переназначения чего-либо чем-либо во вкусовых предпочтениях, ктулху — это «бог кошмара», которого Лавкрафт вывел из моряцких баек об осьминогах, что топят корабли. Это бог самонакручивания, но не только: в эпоху алгоритмизации выдачи информации в сети, в эпоху рекомендуемого YouTube — это то, что одни зреют скорым апокалипсисом, а другие Будущим Богом, но чтобы обсудить что конкретно зреют, нужно знать некоторую матчасть.
Лихорадка Лужина
В романе Набокова «Защита Лужина» герой, маниакально увлечённый игрой в шахматы, начинает всё вокруг видеть шахматной партией, где он то ферзём должен сходить, то просчитать эндшпиль события и беседы, выйти в мидгейм съев пешку, обойдя дом, подойдя к урне, прочее. Феномен очень известный, точное название запамятовал, но он ключевой в развитии лудомании у людей, что играют в азартные игры: человек кидает день монетки в игровой автомат, отходит от него, а перед глазами всё ещё игровой автомат, он всё ещё как бы «вот-вот» кинет монетку, хотя уже дома, или даже спит.
Похожее испытывают иногда геймеры, например, ночь в Dota 2 (Counter-Strike, Heartstone) и потом час-другой ощущение, скажем, во время заваривания чая, что вот-вот ультанёшь джагой в толпу или что вот-вот прокнется крит на мортре, хотя вокруг уже реальность.
Игроки в шутеры после ночи другой игры с перерывом лишь на сон потом жалуются, что словно вот-вот кто-то бросит флешку или словно интерфейс вот-вот сменит значения здоровья-патронов, что и послужило волной истерик об опасности видеоигр. Играющие в rgp-игры часто сетуют что у них после игры есть ощущение, что они «должны квиксейвнуться» IRL.
Очень часто этот феномен встречается у математиков — в престижных университетах психологи даже проходят отдельные курсы помощи и распознованию возможного квазипсихотического состояния у математиков, которые с ничего вдруг начинают диффурить стены, гнать интегралы походкой и вот прочее, что мы видели в сети, когда какой-нибудь очень умный математик начинает объяснять, что всё в мире лишь топологии или там какой-нибудь способ определения единицы.
Причина этих состояний — эйдетическая память.
Эйдетическая память
Есть ли у Вас любимая картина? Сможете её сейчас представить так, чтобы описать что на ней изображено и в каких цветах? Если на этой картине есть девушка, то куда она смотрит? Если пейзаж, то откуда и куда дует ветер? Сможете представить как выглядит кнопка ENTER не глядя на клавиатуру? А как нажимаете её и начинается новый абзац на экране? Есть ли у вас любимая игра в духе TES: Oblivion или GTA: Vice City? Сможете описать какую-нибудь локацию? Вспомнить путь из одной локации в другую? «От моста до стадиона»?
За эти процессы отвечает эйдетическая память. Это память, которая, грубо говоря, визуальные элементы вспоминаего увязывает на элементы психологических отношений к ним и тут же к выученным действиям по отношению к ним, то есть, это «визуальное и какая-то функция к визуальному».
Реакции мангуста
Кобра считается самым быстрым хищником на свете. Её укуса избежать нельзя. Есть исключение. Её укуса запросто избегают мангусты. Больше того — мангусты любят дразнить кобру, зная, что она не успеет ужалить. При этом реакции у мангуста обычные, иногда даже замедленее, чем у других животных схожего типа. Просто в рамках процесса эволюции выживали только те мангусты, что умели считывать желание кобры ужалить до того, как она, собственно, сама поймёт что хочет ужалить. Как они это делают — десятое. Они просто выживали благодаря тому, что умели это делать.
Специфика восприятия света человеком
Вещь неочевидная, но свет оказывает на человека воздействие физическое, буквально, как если бы вас кто-то хлопал по плечу или гладил по голове, вот так это тело и ощущает, когда соприкасается со светом. Просто «тело» заранее видит это шумом, игнорируя такое сильное воздействие света. И всё равно.
Если вас гладят, то само тело вам сообщит, что тот кто гладит — хороший, если бьют, то само тело сообщит, что тот, кто бьёт — плохой.
Свет сам по себе — свет, но он никогда не доходит до человека лишь светом, всегда ему сопутствуют цвета. И здесь начинается проблематика «ктулхоидной этики» или номадологии №1876.
Светоцветовое пятно
Светоцветовое пятно — это воздействие цвета достаточно обособленного, чтобы отдельно «зашиваться» в эйдетическую память переживанием конкретно цвета. Светоцветовое пятно само по себе акт довольно слабого телеснофизического воздействия, но вот серии смен светоцветовых пятен на базе контрастов и мерцающего света очень сильное воздействие, сходное с воздействие от длительно очень громкой музыки или просто резкого звука, напоминающее чем-то даже выход в «полярные» полуэкстатические состояния, вроде усердной молитвы до истощения или иные интоксикации сознания религиозным.
Пара примеров оптических иллюзий для проформы
Иллюзия с ликом Спасителя: если долго смотреть в область носа, а потом отвести взгляд во тьму или просто от экрана, то вы отчётливо увидете лик Спасителя «запечатавшийся» в вашем взгляде.
Другая иллюзия:
Если смотреть на точку, а потом картинка подменится, то ваш глаз различит на новом изображении цвета которых нет — это физиологический характер самой механики работы глаза, который цвета видит через колбочки и палочки, где одни отвечают за скорость и в целом игнорируют цвет в пользу контура предмета, а другие «видят лишь пятна» и часто «перегреваются» от цветов, пропуская оттенки: ограничения глаза на восприятие смены цветов того же рода, какое ограничение есть у мышц — сколько не качайся, а много не поднимешь, а кто-то и то, что человек может поднять, без длительной подготовки не осилит.
И вот сама механика цвета современной эпохи опережает эволюционное развитие организма человека, который привык к плавной смене цветов, выживал в условиях плавных смен контрастов и главное — никогда не видел цвета светоцветовыми пятнами, потому что источник света был либо слишком слаб, либо слишком силён.
Экран какой-либо техники — это «ещё одно солнце», а как известно на Солнце лучше не смотреть. Вообще не смотреть. Но, увы и ах.
Так вот.
Машина сна Берроуза
В середине прошлого века военные искали способ светом стирать память. Память стирать нельзя: память — процесс динамический и что-то изъять из памяти, если там уже что-то есть — невозможно, саму память «отчистить» тоже нельзя, единственная манипуляция вызывающая стирание чего-либо из памяти — смерть, то есть, прекращение динамического процесса памяти, лишь она способна «обнулить» воспоминания, но во «воспоминаемом» можно сменить отношение к вспоминанию и можно занять голову чем-то, что от воспоминаний лишних отвлечёт.
Когда военные поняли, что пробовать стирать светом память бесполезно, то они стали исследовать возможность светом самим по себе оказывать какое-нибудь воздействие прогнозируемое, и обнаружили, что светом можно довольно грубо, но можно, менять содержимое эйдетической памяти.
Главный принцип — частота света, в сочетании с силой света и длительностью воздействия. То есть, в основе всего, мерцание цветами. Экран мерцает и мерцает сильно, мы просто не переживаем это мерцанием, хотя это такие тук-тук-тук в наши колбочки.
Математик Ян Соммервиль узнал об экспериментах и с писателем Берроузом попробовал смоделировать механизм о котором были лишь слухи, так была изобретана «машина сновидений Берроуза» — первый документ того, что лишь светом можно оказывать сильное воздействие на эйдетическую память. Те, кто использовали машину (садились перед крутящимся и мерцающим источником лучей) говорили о том, что переживали состояния близкие к галлюцинациям от небольшой дозы ЛСД. Это были не галлюцинации — это память видя источник предлагала их из хранилища эйдетического «чем-нибудь» вспомнить и из-за света дорисовывала к светоцветовому пятну возможные контуры.
Важный момент воздействия на эйдетическую память — момент наличия ощущения «коммуникации», то есть, человек должен воздействие переживать именно контактом, словно, кто-то ему что-то сообщает или наоборот кто-то что-то с ним пытается сделать, «машина подарит мне видение».
Упростить этот процесс могут тропы медиумов, уловки и приёмы тех же гипнотизёров и людей, что заявляют о наличии у них телепатических или экстрасенсорных способной.
Три тропа медиумов
Три немудрённых тропа медиумов (гипнотизёров, основателей пирамид, религиозных проповедников) на которых базируются все их практик — это холодное считывание жертвы, горячее считывание и тёплое.
Холодное — фразы общего характера, которые принуждают жертву самой сообщить о себе что-то, то есть, условная несчастная женщина потерявшая кого-то приходит к гадалке, а та общими фразами сама подтакливает жертву сообщить ей информацию, чтобы создалось ощущение, что это гадалка и сообщила: да, да, да, вы правы, был дождь в тот день, мы как раз хоронили, господи, откуда вы это знаете.
Горячее — это открытый сбор данных и на их анализе выдавание известного за способности к анализу, скажем, такую манипуляцию очень любят в промышленном шпионаже перед покупкой компании, когда охмуряют продающего тем, что покупающий о делах компании знает лучше него самого, хотя он просто имеет какие-то отдельные отрывки достоверной информации и остальное уже уловками и недоговорками вытягивает.
Тёплое считывание — это фразы общего характера, но реального содержания, например, у всех людей на свете красивые глаза, если гадалке сказать человеку что у кого-то были красивые глаза, то жертва потом сама наговорит у кого конкретно глаза были красивые. Ну, или можно сказать, что была странная причёска: да, да, она только-только покрасила волосы (ага, подросток), да-да, он решил постричься короче первый раз в жизни (ага, мужчина), вы правы, она все дни напролёт говорила, что ей испортили причёску.
Тест отношения
Даётся фотография человека, одна и та же, двум разным группам. Одной говорится, что человек ограбил старушку, второй говорится, что спас ребёнка из пожара. Просят описать черты.
Группа, которая смотрит на человека, что ограбил старушку, опишет человека как уродливого и что изначально всем было видно, что такой ограбит. Группа, что видит на фото спасшего из пожара, наоборот, распишет, что человек необычной красоты и самоочевидной доброты.
Только взгляните на эти черты лица!
Акт переназначения привычного знака в рамках узнавания самого значения
В фильме Земекиса «Трасса 60» есть классная сцена: шуллер показывает колоду — масти черные покрашены в масти красные, а масти красные в масти чёрные. Отдельные вкрапления таких карт в коллоду у шуллера в фильме позволяют всегда обыгрывать тех, кто пытаются карты считать.
И последнее, наиболее важное, для понимания подоплёки записью в эйдетическую память чего-либо светоцветовыми пятнами.
Двоякая природа «значения» цвета
Цвета сами по себе делятся на основные (выживали только те люди, что видели их основными) и составные, то есть, цвета, что в себе содержат то или иное содержание основых цветов.
Ну, очевидно, что красный цвет либо раздражает, либо раззадоривает, воодушевляет, а зелёный (составной) даёт какое-то наслаждение глазу, немного другое наслаждение даёт синий оттенок. Синий по природе человека успокаивает, «неочем волноваться», он как бы предрасполагает к себе, а зелёный побуждает к жизни, мол, «щас, подумаем, щас, узнаем».
Соцсети придерживаются синих оттенков в дизайне страниц, потому что синий оттенок создаёт ощущение предрасположенности, достоверности того, что в синих тонах, погружает в ожидание «естественности» и «невозмутимости», поэтому службы охраны правопорядка стараются делать форму в синих тонах, а зелёный, особенно кислотный зелёный, как это не парадоксально, самый чистый для памяти цвет, беспрепятственее всего что-то в память нам закладывает, если нет конфликта цветов; контуры незелёного-зелёного в зелёных тонах мягче всего для глаза и интереснее всего мозгу как распределительной машине отнести в «эйдетическое» и записать наподольше.
Но, сверх того, кроме биологически определённых «темпераментов температур» тонов, у цветов есть ещё значения приобретаемые через коммуникации в социуме, то есть, у цвета есть закон, а есть правила. Есть уникальные для каждого человека, а есть определяемые комьюнити человека. Например, цвет обложки дебютного альбома Френка Оушена это для него «цвет счастья», потому что этот цвет ты видишь, когда в летний день на солнышке закрываешь глаза. Другой пример — в хип-хоп среде правилом стало переживать фиолетовый цвет, мягко говоря, необычным.
Кодеинизация фиолетовых тонов
Фиолетовый сам по себе цвет составной (разные сочетания красного и синего — разные фиолетовые), но при этом он ещё «по природе» несёт оттенком ощущение «зачарованности», то есть, словно что-то с нами флиртует или мы с кем-то, что «фиолетовыми тонами перед глазами » флиртуем.
В фиолетовые тона стали окрашивать сиропы с кодеином, это и рекламный ход был (человек видит фиолетовый где-то, переживает кратковременную вспышку уюта и флирта, и тут же переживает что это не от цвета, а воспоминания о воздействии кодеина, «нужно найти баночку ещё»), но также такой ход это и решение медиков — фиолетовый позволяет в меньшей дозе (благодаря эффекту плацебо) действовать сильнее лекарству, памяти более ярко сообщать воздействие, похожим образом окраска в оранжевый таблеток стимуляторов позволяет замедлить рост дозировки с приёмом, сам оранжевый цвет достреливает в память, что «ух, сейчас организм будет активнее». При этом оранжевый — составной, в основе его красный и жёлтый, а фиолетовые — красный и синий, короче, долго и не очень интересно в рамках статьи всё это расписывать.
Важен феномен: фиолетовый цвет в хип-хоп тусовке стали переживать цветом «замедленных ощущений», он стал сам по себе значить что-то о препаратах из класса опиатов. Видишь фиолетовый — думаешь только об одном значении. Это характерный пример культуры эйдетического сети, той культуры, что есть в основе ктулхоидной этики. Не зелёный, но «кислотный», не фиолетовый, но «замедленный».
Во многом, ктулхоидная этика — это выработка отношений к закрепляемой в культуре механике выстраивания серий эйдетического, но также культура выживания в этих поля эйдетического, выработка систем переживания этих серий и способы манипуляций с ними.
Матчасти достаточно, можно к примеру: не стал делать примеры вспышками-гифками, представим, что изображения примеров моргают, и то исчезают, то появляются.
Серии эйдетического
Сперва взглянем на Набокова:
Что мы видим? Мы видим пятно, пятно в три цвета — чёрный, синий и зелёный, два составных и один основной — синий. В сочетании такого пятна из черного, синего и зелёного, цвета сами по себе (в рамках эволюции человека) несут сильный заряд, в разное время в разных условиях в разных культурах разный, но по природе в нас «подшитый», мы благодаря этому выживали и благодаря этому объединялись в выживании, не утопая в морях, не теряясь в лесах, не боясь темноты.
Зелёный тон в таком пятне — это тон «комфортного узнавания» как процесса для памяти, «самой голове» проще всего запомнить что-то, если оно будет в таком тоне. Синий тон в таком пятне — тон доверительного, в ситуации «рядом» с чёрным он играет роль срединного накопителя, нормализуя сам бег взгляда по объектам на фотографии (а объектов очень много, мы это поймём позже). Чёрный тон в таком пятне — это тон отрицания и безразличия, всё, что вы нежелательное вспомните разглядывая зелёный и синий будет инстиктивно «вычерчиваться» взглядом на ту часть фото, где вы видите что-то черное. Соотвественно, в вашей эйдетической памяти есть секции, где взгляд в одну сторону это что-то единое с зелёным, взгляд в другую — что-то с синим или чёрным, это какое-то время будет правилом для вашего мозга, то есть, мозг как бы «играет» в цветовые значения, как Френк Оушен «задал» значение оранжевому для себя.
Взглянем «зная контекст» цветов ещё раз
Что мы видим? Ну, три фотографии — черную, синюю и зелёную. Это фото Набокова. Так?
Не совсем. На самом деле, мы видим экран и шумы от ресниц, шумы от тьмы вокруг экрана, мы видим даже части хрусталика глаза, просто он изымается, как изымается вид нашего носа, хотя он постоянно перед глазами и очень заметен.
Это важный момент. Глаз — орган и как носом вы вдыхаете всё, что вздохнули, а не «только интересные и любимые запахи», так глаз видит «всё», а не элемент экрана, он не может отключиться и зреть лишь «нужное», он смотрит и видит пространство, как сам экран, так и то, что по бокам экрана, но свет экрана сильнее всего (физичнее) беспокоит вашу память.
Хорошо, давайте её попробуем насытить, поиграем с эйдетическим. Сперва «нальём» точек взляду, чтобы памяти было что «набивать», как набивают подушку пухом, в её нейроны-синапсисы:
Теперь симулируем саму память о памяти:
Введём «выбоину» что в цветовом пятне экрана причинит физическую боль от рассматривания объекта, зададим значение этой боли:
Снимем напряжение от созерцания вернув светоцветовое пятно (якобы) в исходное состояние, но обратите внимание, что орнамент изменился, это ваша память думает, что вы смотрите на одно и то же светоцветовое пятно:
Пошутим, что всё это несерьезно и баловство:
Уберём шутку, где такая шутка сама по себе классический троп Аристотеля как представителя того типа философов, что не стыдятся обращаться к тропам медиумов. Добавим элементов, чтобы глаз вывести из привычной уже механики саккады (механика беготни зрачка между морганиями), чтобы помешать памяти что-то шумом выписать и забыть:
Ввёдён новый объект, который сам по себе «нагревается» значениями — это бытолчка Кляйна, мы можем узреть её лебедем, можем узреть её чем-то о физике, но мы всё ещё внутри светоцветового пятна, что началось, когда вы впервые увидели коллаж с Набоковым.
Давайте задействуем новую секцию «вспоминаемого»:
Обратите внимание, что вы знаете как кончается фраза «любая бабочка о набокове, но везде, где бабочки, там nabokov», хотя слово «nabokov» не видно, есть лишь объект «nabok» из букв: прямо сейчас в вашей эйдетической памяти слово nabokov, которого нет на иллюстрации, обнаружилось (для памяти) объектом реального, то есть, мозг уверен, что вот в том месте это «ov» действительно было и отдельно хранит в памяти информацию о том, что там его не было.
Так и без светоцветового пятна память разрастается возможностью что-то пережить, а дополнительно как бы догревается нейронами-синапсисами на саму каёмочку фиолетово-белого оттенка, мозг сообщает «там что-то такое, что нужно отдельно записывать и запоминать тщательнее».
Теперь вёрнёмся к шутке:
Котя.
На что мы смотрим? Носик. Мордочка (возмущённо грустная). Глазки, что яблочки-звёздочки. Так и хочется лапу потискать. Но на что смотрят самые старые отделы вашего мозга, что сильнее всего отвечают за реакции физиологические?
На скример:
Вы моргаете и не замечаете что видите во время моргания, когда изображение смазывается, а видите вы ещё разные образы, ещё и ещё, они мимолётны, но мимолётность их всё равно «дёргает» ваши нейрончики, требует места в эйдетической памяти, и точно также «лениво дописывает» мозг в память о дне сегодняшнем всё, что вы увидели лишь парейдолически, то есть, увидели иллюзиями шумов по бокам зрения — мозгу плевать на объекты, он просто «оценивает ситуацию», если вы видите, что где-то много-много чего-то напоминающего что-то глазу по бокам, а это условные дырочки в деревьях дятлами настуканные, то мозгу без разницы, он лениво будет вас принуждать «сменить местонахождение», то есть, он будет нонстоп «постукивать» в отделы мозга, которые заняты рациональным процессом — анализирует фотографию, оценивают её сложность, красивость или некрасивость человека на фото, и так вот работает любая «серия светоцветовых пятен». Спрогнозировать что вы там увидете моргая и парейдолически — элементарно, точно также как элементарно делаются иллюзии с «христом» на стене.
Давайте вернёмся к какому-нибудь из этапов коллажа. Был троп из инструментария медиумов, что я понимаю о вас больше, чем вы сами, было ощущение, что я хочу что-то с вами сделать или наоборот я ничего не сделал и вы ощущаете превосходство надо мной как дуралеем.
Всё это неважно. Важен факт, что у вас произошли реакции отношения ко мне, то есть, к какому-то объекту в памяти, как если бы я рядом с вами понаходился, вынудил «анализровать» возможные реакции поведения, сама это статья «как экран перед глазами» записывается в вашу эйдетическую память также, как ощущение от места в городе, мои буквы что крепости или домики, пространство белого между ними что дороги, а каждый абзац — ожидание вида новой улицы при ходьбе. Вы путник в стране моего языка.
Взглянем последний разок на коллаж:
Всё, что мы здесь увидим — десятое, важнее, что светоцветовые пятна всё это время на вашем экране по разному «грели» ваши реакции в разных отделах мозга — это, мягко говоря, не очень корректное описание, но оно сильно упростит понимание самой механики эйдетического — пока вы смотрели на коллаж, вы смотрели ещё на разные волны мерцания вашего экрана, вспоминали все-все-все ситуации с таким мерцанием, что только можно вспомнить, но, сверх того, разные цвета в разных сочетаниях и разных порядках созерцания по разному воздействует на колбочки-палочки вашего глаза и неважно на что вы смотрели — всё по-разному писалось в память и всё писались хоть чуть-чуть.
Если вы разглядывали достаточно долго коллаж и с хоть каким-нибудь интересом, то ваша память автоматически какое-то время будет дописывать к любой фотографии Набокова где угодно ряд каких-то образов, которые вы успели считать с хоть какой-либо эмоцией. В идеале мне нужно было нарисовать тысячу бабочек разных контуров, а сердечки заставить мерцать-моргать, рядом с сердечками «прогнав» какие-нибудь моргающие и мерцающие звездочки, крестики, кубики, овальчики, которые вы бы пережили анимационными персонажами, чтобы так я мог хоть что-то «набрутфорсить» в вашу память, где каждый элемент коллажа записался бы как отдельный объект, который нужно мозгу помнить-пережить живым, то есть, помнить дольше и помнить в условиях, где вы увидели, заставив «просчитывать» возможное поведение элемента, а значит «грезить» тихонько видениями.
Когда Вы листали иллюстрации, то замечали «что-то не то» в левом верхнем? А несуществующий слой какой-то фотографии, когда боком смотрели на коллаж с котиком? А вам не казалось, что Набоков словно похож на кого-то до степени, что можно спутать? А что замечали? Что видели? Какого-то писателя? Какого-то поэта? Какую-то фотографию какого-то события?
Если замечали, то потому что у вас в памяти уже какое-то время перегружены отделы мозга (да, некорректно так говорить, но сейчас — десятое), перегружены отделы мозга что отвечают за эйдетические воспоминания, вполне возможно, что сегодня читая эту статью вы себе «подшили» в сновидение ряд каких-то образов, которые «дропались» с разглядывания такого коллажика: точно также как игрок в азартную игру «получал реакции», так какое-то время ваш мозг сам по себе, как мангуст на кобру, будет реагировать просто на мерцание экрана или отдельные цвета, даже без сильных свецветовых источников, переживая любое движение глаза на любое пятно света «тем самым местом».
Мозг как бы уже играет в игру, игру где он пытается как можно дольше сохранить что-то, что вызвало — ТАКУЮ — бурную реакцию, он словно «НОВЫЕ МИРЫ» увидел и каждый раз, когда мозг вспоминает что-то — это яркое переживание для вас и новая запись, то есть, вы «крутите рулетку» эйдетического.
Я понятия не имею что конкретно вы видели, если что-то видели. Если интересно, то у меня Набоков был немного похож на Маяковского, Гумилёва и иногда Ланда, когда я делал коллажик, а потом Набоков почему-то был похож на Тарковского и Хлебникова, когда я правил статью от опечаток на следующий день. И точно также понятия не имеет что вы увидите алгоритм YouTube, но алгоритм YouTube толпа зрителей обучила «находить» нужное видео, подкидывающее полешек пожару эйдетического: когда после клипа рэпера посмотревшие вспоминают «что-то» и ищут в поиске, то YouTube как бы получает «ответ» тому, что в памяти было, встраивается технически во вредный процесс «провоцирования» лишний раз эйдетического, его алгоритмы на базе комментов и лайков продолжают принуждать через рекомендуемое YouTube беспокоить вашу эйдетическую память, как бы расчёсывать её, как расчёсывают коленку дети не давая зарасти ранке, так YouTube обучает себя «пугать» вашу эйдетическую память и, фактически, агрить механики «азартного» для взгляда, мозг дрессировать к тому, что ему «сейчас те самые новые миры в новом свете явятся». Именно поэтому, если верить простому народу, «абсолютно все без исключения миллионеры запрещают детям пользоваться техникой до определённого возраста». Никто не знает что там дети себе пишут в мозг, когда смотрят YouTube запоем — мы первое такое поколение.
Как иногда человек в тревоге не может успокоиться тревожась о том, что будет тревожиться и, ещё сверх того, не сможет перестать тревожиться, так эйдетическое «накапливает, накапливает, накапливает», даром, что мой коллаж сделан плохо, линии не имеют нормальных настроений и заполнения полей взгляда, фотография Набокова изначально несёт слишком негативно-невыраженную эмоцию, а сами пятна подбирались с нарушением контрастов, я нереализовал ещё сотню-другую уловок и нюансов, иллюзий и странных глитчей-парадоксов зрения, вроде правила выстраивания орнаментов из «двух точек» в ряд так, чтобы было достоверное ощущение присутствия перед толпой, обнаруженное иконописцами, но даже так, если вы приходите в такую статью не с пустым эйдетическим, то простенькая картинка с нужными светоцветовыми пятнами «эксплоитом» начнёт в вашем сознании «двигать» шкафчики, переставлять книжки на полочках.
Теперь давайте попробуем посмотреть два клипа, обратив внимание на то что там подкрашивают зелёным, как идёт игра контрастами и вспышками света, как красным экраном бьют ряд на серии светоцветовых пятен, как выстраивается ряд кадром от фиолетовых тонов к салатовозелёным, какие кадры пугают, а какие «возбуждают» или «слишком сильно напоминают» что-то:
Вот лишь первые двадцать пять секунд клипа Goosebumps и лишь кадры, что подчёркиваются отдельной вспышкой света, чтобы образовать серию эйдетического у зрителя:
Важно помнить, что попутно таким светоцветовым пятнам идёт ряд переживаний от музыки и ряд, сверх того, размышлений и фантазий зрителя о «развитии» и «событии» в кадре, то есть, зритель «переживает» как-то определённо как один кадр переходит в другой и это чувство в эйдетической памяти фиксируется как реальное путешествие от одного плана в другой.
Важно помнить, что мы помним мир не секциями, любая серия эйдетического встраивается в сам сеанс работы за компьютером, а он в поток дня, то есть, следующий клип и предыдущий, реклама до и реклама после, вывеска в магазине и мельком замечнный телевизор — это всё «поток», в который вам YouTube и шумит через эйдетическую память.
Взглянем на другой клип — Sicko Mode:
Возьмём лишь небольшую серию «вспышек в эйдетическое» светоцветовыми пятнами, серию со скримерами:
Характерная черта эйдетической памяти, что всё там как бы «заваливается» в какие-то значения, чем больше значений тех или иных светоцветовых пятен с мерцанием, тем дольше и агрессивнее эйдетическое телу что-то пытается вспомнить.
Хип-хоп клипы на YouTube реализуют в своих символизмах и умолчаниях тоже самое, что происходит когда муравейник заливают расплавленным аллюминием: зритель уже не выберется из предложенных ему воспоминаний.
Bon Iver чуть не сошёл с ума, когда понял что его приёмы музыки, которые он развивал «в рамках становления хип-хопа» (становления условной культуры автотюна), и что музыку, что он помогал продюсировать мейджор-лейблам во время становления трэпа, стала базисом для таких стоп-кадров, где показывается «виселица из золотой цепочки» после двух-трёх криптоскримеров подряд, детей, обнажённых женщин, трупов. Ник Ланд чуть не сошёл с ума, когда обнаружил такие механики в пространствах магазинов и телерекламе.
Изначально воздействия светоцветовых пятен военные изучали, чтобы понять можно ли провоцировать аварии (можно): человек смотрит вечером матч футбольный, приходит в магазин, стоит у кассы и там «шмяк-шмяк-шмяк» в глаза баннером со специфичной подсветкой специфичными сериями мерцающего, человек садится в авто, доезжает до светофора, рядом вывеска или проезжает машина с фарами и после трёх-четырёх морганий жёлтого на очевидный красный цвет водитель (как бы по привычке) зачем-то во всю жмёт педаль газа, потому что в эйдетическом у него проигралась программа того же рода, которая позволяет мангусту избежать укуса кобры, но вот человека перегрузка эйдетической памяти помещает в аварийную ситуацию.
Из этих «баек о военных» стала метамемом у режиссёров клипов сцена автомобильной аварии: это хоть какая-то возможность сообщить «цеху» остальных творцов, что это не шутки и просмотр клипа действительно может навредить.
Собственно, поворот в звучании Bon Iver, его третий и четвёртый альбом — это следствие осознания, что если такие клипы на YouTube смотрят под воздействием препаратов нелегальных, то так можно спровоцировать человека что-то совершить, «перепасхалить» ему всё в голове, наркопотребитель уже потом сам дозреет до нужной мысли когда увидит в нужном клипе нужный фонарик, если под воздействием чего-либо. Две-три рекламы нужных светоцветовых пятен и частот мерцания вспышек, предрасположенность человека к той или иной реакции, тот или иной препарат в теле и вуаля. Без шуток, проревел весь день, когда узнал о той страшной новости со студенткой и студентом Бауманки, где упоминался клип «Возможно» группы Мы. Две-три рекламы, предрасположенность человека к той или иной реакции, тот или иной препарат и вуаля.
James Blake: Are You Even Real? 2020
Визуализация у Джемса Блейка самой техники «вспышек в эйдетическое через лица», используемая в хип-хоп клипах для увеличения их просмотров — эти вспышки так и манят «вернуться» к клипу, словно там было что-то ещё, ведь ты такими вспышками дополнительно вспоминаешь что-то своё. Вспышка в эйдетическое брутфорсит произведению искустства личное отношение, некоторую интимность любому цвету.
Серия вспышек в эйдетическое выглядит как-то так (но, здесь, во многом, лишь визуализация механики):
James Blake: Do You Ever, 2020
И снова, что-то лишь визуализация, а что-то реальные вспышки, изомофрные во вспышке тем или иным кадрам, что вы уже видели или увидите однажды (кадры серии в случайном порядке для пущей иллюстративности):
Вот демонстрация той же механики от композитора дебютника Rosalia и его друга-художника, уже без кокетства и заигрывания, лишь в горечи принятия, что мы живём в эпоху YouTube:
Lee Ranaldo & Raül Refree: Light Years Out, 2020
Как серия:
Работа Александра Брауна (режиссёра клипа Wilhelm Scream Блейка) для Orlando Weeks на ту же тему «вспышек в эйдетическое мерцающими светоцветовыми пятнами лиц у нерадивых клипмейкеров»:
Orlando Weeks: Blood Sugar, 2020
Механики манипуляции с эйдетическим и светоцветовыми пятнами известны давно, дизайнеры реклам их пытаются использовать, но им не хватает опыта и самого интереса к научной и этикоэстетической стороне вопроса, а вот рэп-клипы снимаются людьми из условного голливудского цеха клипмейкеров, где человек, хочешь-нехочешь, будет обучен и приучен использовать такие методы, порой сам не понимая что творит.
Если вы обнаружили, что у вас странно как-то память на клипы или коллажики в статье реагирует, то выгрузить лишнее легко, также как проверить текст на грамматические ошибки — нужно памяти дать полноту переживаний и длительность достаточную, чтобы само ощущение вашего тела отвлеклось от процесса-протяжимости вспоминаемых светоцветовых пятен, потом нужно хорошенько выспаться. Важно — не просто дать отдохнуть глазам, а чем-то всё же дозанять, «переключиться», чтобы у эйдетического не было «срыва». Мне очень нравится это видео Bon Iver, думаю он много плакал с друзьями, когда делал его:
Много плакал, потому что эти вспышки в эйдетическое в музыкальных клипах, кроме прочего, искуственно вызывают в человеке плаксивое состояние, псевдокатарсис, точно также как злоупотребление форшлагом делает нашиды такими «шокирующе трушными».
В конечном счёте, можно похулиганить и сказать, что «критика вспышек в эйдетическое» у клипмейкеров — это часть post-asmr-культуры сети, возвращение к галантности, нежности и вежливости правилом между музыкантом и свидетелем его творения.
Кстати, давайте взглянем на обложку статьи — на ней фрагмент из видео Джастина Вернона, которое тот залил первым после того долгого перерыва, приходя в себя от нервного срыва, чтобы уведомить, что он возвращается в музыку. Мне дико нравится этот момент:
Что здесь изображено? Ну, Аппиевая дорога, а на ней тысячи распятых на крестах, и дополнительным символом идёт ощущение от взлётно-посадочной полосы, словно мы на «Шоссе в никуда». Так? Не совсем.
Эйдетическое здесь видит рожицу, у этой рожици эмоцию, эмоция в эйдетическое «взывает» образы из мультипликации со схожими рожицами, а из-за боковых затенений также прогоняет бессознательно тысячи ситуаций, где вы что-то в духе простынки куда-то цепляли — либо кровать заправляли и день был приятный, чтобы запомнить; либо строили крепость из одеял и подушек; либо вы фотограф-любитель и что-то пытались выстроить в сцену; либо ваша мама вам показывала диафильмы, когда вы были малышом и вы долго возились с прищепочками, чтобы было ощущение кинотеатра.
Bon Iver на видео к третьему и четвёртому альбому перезаписывает в эйдетическое себе и своим слушателями «общие образы», по аналогии с тем как образ креста даёт цепочкой воспоминаний о простынках; это не значит, что вы будете в таком русле о распятии думать, это значит, что случайно увидев распятие на экране ваш мозг в спящем режиме прогонит через память только воспоминания о простынках, он лишнее и не успеет, и не захочет вспоминать.
Поддержи автора!
Реквизиты:
Карта: 4377 7200 0116 7543
Qiwi: +79204399562
Webmoney:
WMP: P531505314478
WMR: R845581831536
WMZ: Z019305819488