«Трагедия старости не в том, что ты стар, а в том, что не молод»
Оскар Уайльд
Старость. Золотая осень жизни, пора, когда человек начинает слабеть, становится немощным и нуждается в уходе и заботе, но, тем не менее, он опытен и знает цену словам и поступкам. Все мы мечтаем о тихой и спокойной старости в доме на берегу озера с любимым человеком, в окружении детей и внуков. Счастливая мечта и приятные грезы, которые редко воплощаются в жизни. Чаще всего наши дедушки и бабушки вынуждены коротать свои дни в окружении таких же стариков в домах престарелых.
Почему же так происходит? Причин множества и все они одинаково печальны. Занятость детей, невозможность содержать или одиночество. Картина не менее трагична.
Но давайте представим, как бы выглядел дом престарелых русских классиков.
Утро в таком доме начинается с того, что Маяковский во всеуслышание начинает декламировать новое стихотворение, но его быстро успокаивают санитары и шепча «Лиличка-Лиличка» он засыпает до обеда. На площадке для прогулок появляется Лев Николаевич Толстой, который спешит учить крестьян грамоте и требует дать ему плуг. За ним, опаздывая, спешит Сергей Есенин со словами- «Ох, ушла Россиюшка. Эх, Деревня моя деревня, не уберегли». Затем неспешно на прогулку выходят Пушкин с Лермонтовым. Александр Сергеевич наслаждается русской осенью и бабьем летом, подумывая о поездке во Францию, Михаил Юрьевич призадумался о Печорине- главном герое одного своего произведения- «Не перегнул ли? Не превращаюсь ли я в него?». Медленным шагом они удаляются в тир, практика, практика и ещё раз практика- кто знает, когда стреляться придется, к дуэли надо быть готовым всегда. С опаской выходит Николай Васильевич Гоголь, осторожно присаживается на краешек скамейки и начинает есть липкие куски хлеба, стащенные давеча с ужина, но быстро уходит, заслышав чужие шаги. Выходит же Федор Михайлович Достоевский, он спешит в прибольничную часовню, каяться и ждать покаяния. Последними появляются Чехов и Крылов- «Когда уже будет этот обед? Сколько же их можно ждать?» «Вам лишь бы обедать, Иван Андреевич» «Да, Антон Павлович, ничего не могу с собой поделать, Страсть как люблю блины» - под неспешный разговор и они удаляются из внутреннего дворика.
Обед проходит без происшествий, только недовольство Крылова долго еще слышали по коридорам «У-у, ну точно голодом уморют»
Вечером все собираются в просторной гостиной. Все содержанцы дома разбиваются на небольшие группки и начинают долгие разговоры на всевозможные темы, лишь изредка разговоры прерываются выкриками Пушкина – «Шампанского! Всем!». Крылов мирно дремлет в углу возле камина, довольный тем, что получил дополнительную порцию на полдник, Гоголь мучается и заламывает себе пальцы, терзаясь вопросом, а стоило ли жечь второй том «Мертвых душ». Маяковский спорит с Есениным, Сергей Александрович спокойно говорит, что по-настоящему можно любить только русскую деревню и ничего больше, Владимир Владимирович аж на стол забрался и забасил оттуда о любви к женщине. Антон Чехов, глядя на это тихо усмехается, протирая очки. Лермонтов же с Пушкиным, пытаются приклеить карту к стене, дабы посоревноваться в меткости, параллельно рассуждая о Наполеоне, Санкт-Петербурге и поэзии. Лев Николаевич недоволен тем, что день прошел за зря и ему не дали плуг, Достоевский же с ужасом думает о будущем России и всей мерзости человеческой.
Первыми расходятся Пушкин и Лермонтов, уговорившись завтра проверить, кто из них лучший стрелок. Лев Николаевич идет решительным шагом с твердым намерением непременно добиться плуга. Достоевский идет молясь, Чехов усмехаясь, а Крылов позевывая. Маяковский провожает Есенина до комнаты крепко жмет руку и обещает на утро выдать ему поэму, которая докажет существование настоящей любви. Сергей Александрович, ухмыляясь, кивает и отправляется спать. Гоголь же, уходя последним, быстро прошмыгивает в свою комнату и скоро засыпает с мыслями о том, что может и не сжег он второй том «Мертвых душ»
Спасибо за прочтение!