В годы Гражданской войны русское офицерство раскололось: кто-то пошел в РККА, многие оказались в белом движении. Огромное число таких людей успело побывать и у белых, и у красных.
Но существовали и иные варианты: «пацифизм» (нежелание принимать какое-то участие в Гражданской войне), эмиграция или... служба в армиях «национальных республик». Последних после 1917 года «нарисовалось» огромное количество. Некоторые, в конце концов, получили независимость (Эстония, Латвия, Литва, Польша, Финляндия). Прочие оказались слишком хрупкими и были побеждены Красной армией, как и белые (УНР, Грузия, Армения, Азербайджан).
Вот у всех вышеперечисленных успели отметиться тысячи бывших офицеров Русской армии, как «военного времени», так и кадровых. Многие потом оказались либо у белых, либо у красных. Парочка известных примеров:
Иван Христофорович Баграмян. Доброволец в царской армии, прапорщик. В годы Гражданской войны — воевал за Первую Армянскую Республику, командир эскадрона. В Красной армии — с конца 1920 года. В дальнейшем — Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза.
Николай Евгеньевич Какурин. Полковник русской армии, служил сначала у гетмана Скоропадского, потом — в УНР, затем — в Галицкой армии. В Красной армии — с 1920 года, известный военный историк и преподаватель. В начале тридцатых репрессирован.
Михаил Герасимович Микеладзе — подпоручик старой армии, в годы Гражданской воевал в армии Грузинской демократической республики. В Красной армии — с весны 1921 года. В дальнейшем — участник Великой Отечественной войны, генерал-майор, награжден тремя орденами Красного Знамени.
Как видите, у многих офицеров национальных армий в РККА потом была вполне благополучная судьба. В армиях Закавказья, по мнению историка С.В. Волкова, воевало до шести тысяч бывших офицеров. У Петлюры восемьдесят процентов начальников дивизий — генералы и кадровые офицеры старой русской армии. В польской армии оказалось около сорока бывших генералов.
Здесь ещё надо отметить, что те же петлюровцы воспринимались негативно как красными, так и белыми. Потому белогвардейцы видели в «офицерах УНР» предателей и русофобов, с которыми воевали (правда, те часто переходили на сторону белых). Надо сказать, некоторые «новые украинцы» реально вели себя некрасиво, как, например, В.П. Сальский, который в 1919 году приказал сорвать и растоптать российский флаг (в итоге белые выбили петлюровцев из Киева).
Какие же были причины у этой, довольно многочисленной, группы офицеров, пойти на службу не к красным или белым, а именно к лимитрофам?
Во-первых, национальное самосознание, которое перевешивало «глобальные проекты» большевиков или белых. Тем более, что Польша и Финляндия получили независимость. Бывшие офицеры Русской императорской армии с польскими, финскими, шведскими корнями... пошли туда. Один из наиболее известных примеров — Густав Маннергейм (которого почему-то иногда записывают в белое движение).
Если говорить о Скоропадском и УНР, то здесь принесли свои плоды попытки «украинизировать» части Русской армии в 1917 году (привет от Временного правительства), под напором местных политиков навроде того же Петлюры.
Армяне вообще воевали, в основном, с турками и грузинами, а не с РККА.
Но даже если говорить о национальном самосознании, то и здесь большую роль играл личный выбор. А.И. Деникин, несмотря на маму-польку, стал одним из организаторов белого движения на юге России. К.К. Рокоссовский выбрал Красную армию. П.Н. Врангель специально пробирался к белым, хотя сам — потомок шведов и немцев. И у белых, и у красных были представители практически всех национальностей.
Во-вторых, многие шли работать на национальные республики из-за банального желания выжить/прокормить собственные семьи. Так, подпоручик Л.С. Карум (муж сестры М.А. Булгакова) сначала был сотником у гетмана Скоропадского, потом — служил в белой Добровольческой армии.
В дальнейшем — военный преподаватель РККА. Чисто прагматический мотив был весьма силен в период разрухи, не стоит о нем забывать. Карьеризм был характерен для определенной части офицерства: «лучше первый на деревне, чем второй в Риме».
Кроме того, для русского человека, оказавшегося в один миг на территории «молодого государства», служба в армии могла стать гарантом неприкосновенности (а то вон финны в Выборге что устроили).
В-третьих, армии национальных республик тоже, как и все прочие, проводили мобилизации. Хочешь не хочешь, но если ты офицер — то тебя попытаются поставить в строй. Не те, так другие.
Так что, говоря о бывших офицерах Русской армии в Гражданской войне, не следует забывать и тот факт, что некоторые из них оказались в войсках национальных республик (с самыми разными судьбами в дальнейшем).
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, ставьте лайки, смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем You Tube канале. Читайте также другие мои каналы на Дзене:
О фильмах, мультиках и книгах: Темный критик.
О политоте, новостях, общественных проблемах: Темный политик.