Многие сейчас спрашивают: а для чего нужно вспоминать репрессии прошлого века? Но ведь это наша история, горькая, страшная, немногие тогда сумели выдержать, не оговорить себя и других, устоять в этой адской мясорубке. Политические репрессии - это не отдельно взятые эпизоды из жизни отдельных территорий. Очень много семей, по которым они прошлись катком.
Лаук Ирма Яковлевна родилась в 1922 году в Северо-Осетинском районе Орджоникидзевского края. В семье было четырнадцать детей. В хозяйстве имелись корова, лошадь, свиньи, куры. Отец семейства был мастер на все руки, построил мельницу, куда ходило всё село.
В семье все работали, и взрослые, и дети. Однако это не помешало в тридцатые, годы коллективизации и образования колхозов, признать её кулацкой. При раскулачивании отобрали дом, имущество, подворье, погибли родители, а детей посадили на повозку и полураздетых выдворили с места жительства.
Ирма предпоследний ребенок в семье, в возрасте восьми лет отстала от сестер и братьев. Ходила по полю, ела гнилые листья капусты. Чужая женщина приютила её у себя, а так как девочка была рослой, приписала ей четыре года и помогла пристроиться в колхоз.
С годами Ирма выучилась работе на первых колесных тракторах. Найти родственников возможности не было. Так и жила, пытаясь выжить, считая, что самое плохое позади. Но наступил 1941 год. Немцев переселили с Кавказа, из Орджоникидзевского края перевезли в Казахстан, в город Павлодар, в 1943 году мобилизовали в Заволжье.
Это было время становления Отрадненского управления буровых работ Куйбышевской области. Основной костяк составляли немецкие женщины, мобилизованные в трудармию. Вся тяжесть труда легла на их хрупкие плечи.
Они таскали трубы, рыли котлованы, осваивали подъем бурильного инструмента, словом, добывали нефть из недр земли, работали по сугубо мужской профессии - помощник бурильщика на буровых. Страна, фронт остро нуждались в черном золоте. И полуголодные женщины, в том числе и Ирма, работали по двенадцать часов, имея при себе кусок хлеба и несколько картофелин.
В бараках мужчины и женщины жили раздельно, выходить замуж не позволялось. Довод был один – если будет семья, нужно дать угол, а жилья не было. Но жизнь брала свое.
Девушки и парни влюблялись, тайно встречались, тайно женились. Но жили каждый в своем бараке. Там же проживали подсадные, люди, которые подслушивали бытовые разговоры и докладывали в соответствующие инстанции. В результате люди бесследно пропадали. В числе пропавших оказался и тайный муж Ирмы.
А в 1946 году у неё родилась дочь Валя. Декретных отпусков не было. Ирма работала по трое суток: и жила, и работала на буровых, а дочку передавала из рук в руки, рассчитываясь пайком. Так девочка и жила практически с чужими людьми, среди которых доброжелатели встречались не часто. А когда Вале исполнилось пять-шесть лет, она ходила с мамой отмечаться в комендатуру за одиннадцать километров.
Там работники НКВД девочку выставляли в коридор, оттуда она слышала, как на ее маму кричат, запугивают и что-то от неё требуют. Обратно обе шли со слезами на глазах.
В памяти девочки сохранились моменты ненависти к немцам. Ирме запрещали говорить с дочерью на родном языке, мотивируя тем, что живут они среди русских.
Но шли годы, всё менялось, сердечные раны Ирмы зарубцовывались, а Валины школьные проблемы наоборот усилились. Немецкая фамилия раздражала окружающих, девочке частенько говорили, что её родители - фашисты.
Ирма вышла замуж во второй раз, в 1954 году у нее родилась вторая дочь. Вскоре муж скончался, и она одна воспитывала дочек. Для них мать всегда была авторитетом, учила быть честными и порядочными людьми.
Ирма Яковлевна проработала сорок семь лет в нефтяной промышленности, в трудовой книжке имела одну единственную запись, а также множество поощрений, медалей за доблестный труд в годы войны и мирное время.
Несмотря на то, как несправедливо обошлась с ней жизнь, Ирма Яковлевна свято верила в прекрасное будущее дочерей.
«Я очень горжусь своими родителями, при очень тяжелой жизни мама трудилась по сути на мужской работе, и мы с детства были тоже приучены к труду» - рассказывает Валентина Васильевна.
В данное время она и ее сестра имеют статус пострадавших от политических репрессий, о чем свидетельствуют удостоверения.