Я не помню, когда именно это началось. Я, например, помню, когда началась Вторая Мировая или когда распался Советский Союз.
А вот когда и как к нам пришла мода на успех, не помню. На успех дикий, натужный, насильственный.
А вместе с этим пришла и индустрия со всеми её цифрами, аферистичными тренингами и иконами успеха. Со всеми навязанными материальными символами успеха, без которых ты, потребитель, должен чувствовать себя неполноценным. Со всеми кроссрыночными стратегиями: имеешь дорогую зелёную машину — имей и сумку из крокодиловой кожи, а в придачу часы, маникюр-педикюр и, конечно, квартиру, в которой, естественно, деньги лежат.
Страшнее всего, что эта индустрия навязывает иллюзию именно что быстрого успеха, за счёт кого-то. Побочным продуктом явилась псевдоуспешность: демонстрируй в соцсетях только улыбку и загар от очередного отпуска и пусть все думают, что то есть правда. Не важно, что ты плачешь, снимая «вечернее платье, стоя лицом к стене». Главное — позитифф.
А то вдруг ещё соцсеть заблокирует несчастную бледную голую жопу. Хочется думать, что началось это, когда я, например, вскрыл первую пластинку «Джуси Фрут». Она, жвачка, у меня была, а у моего коллеги по горшку в детсаде её не было. И я был как бы успешнее. Но это всё немного из «Generation „П“» Пелевина. А, думаю, что те бы, пелевинские, криейторы от вида нынешних ахнули и не справились бы с ними. В голову не возьму, когда это всё началось...
