Китай долгое время защищал Пакистан от международного давления, содействуя ему в укрывательстве различных террористических групп, в том числе блокировал санкции Совета Безопасности ООН против пакистанских террористов и выступал против перевода своего близкого союзника в лице Пакистана из "серого" в "черный" список «Группы разработки финансовых мер по борьбе с коррупцией и отмыванием денег», глобального органа по борьбе с финансированием терроризма. В то же время, на международной арене Китай часто хвалил приверженность Пакистана антитеррористической деятельности.
Но после того, как недавно в Пакистане в результате террористического акта погибли девять китайских инженеров, официальный Пекин изменил свою позицию. Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян, потребовал, чтобы Исламабад «использовал все необходимые средства» против террористов и привлек «виновных к ответственности». Пекин прямо обвинил США в "поспешном уходе» из Афганистана, что вылилось в трансграничную нестабильность и отсутствие безопасности.
Но на самом деле, китайские чиновники не могут быть недовольны поражением Америки в Афганистане. Это не только открывает больше возможностей для китайской экспансии в регионе, но и показывает, что могущество США идет на спад.
Пекин предложил Исламабаду - крупнейшему получателю китайского финансирования в рамках масштабной инициативы президента Си Цзиньпина «Один пояс – один путь» - сотрудничать с Пекином, когда дело касается Афганистана, и помочь «вместе защищать мир в регионе».
Этот шаг представляет Китаю публичное обоснование для использования пустующей «афганской ниши» - залежей полезных ископаемых. Кроме того, расположение Афганистана на перекрестке Центральной, Южной и Юго-Западной Азии делает его геополитически привлекательным для Пекина, который хочет связать Кабул с китайско-пакистанским экономическим коридором.
Однако, несмотря на стратегические амбиции Китая, существует еще один парадокс. Пекин рассматривает исламский экстремизм как насущную угрозу и содержит более миллиона уйгуров в «мусульманском ГУЛАГе» (крупнейшее со времен нацизма массовое заключение людей по религиозным мотивам). Но, при этом он установил уютные связи с Талибаном, исламистской силой, созданной в середине 1990-х годов пакистанской разведкой, чтобы помочь Пакистану вершить суд в Афганистане.
Когда в 1996 году «Талибан» захватил власть и провозгласил исламский халифат, Китай установил более тесные отношения с талибами, чем с любой другой немусульманской страной, запустив авиарейсы между столицей Синьцзяна - Урумчи и Кабулом. Когда в 2001 году два самолета врезались во Всемирный торговый центр в Нью-Йорке, в тот же день китайские чиновники подписали соглашение о расширении экономического и технического сотрудничества с «Талибаном». Совпадение? Не очень-то и верится.