В начале сентября все ждали бабьего лето, но так и не дождались: дожди залили. По несколько раз принимались на дню. Вода уж не впитывалась и стояла даже на зяблевых полях. Всё больше плелось разговоров о гниющей картошке. Не дожидаясь, пока она сгниёт, картошку копали вилами, её, прилипавшую к рукам, добывали поштучно.
Кирьян Плешков убирать поштучно не хотел, а на слова стариков, пугавших ранней зимой, не обращал внимания, потому что понимал: при такой уборке много один не сделаешь, а картошки у него пятнадцать соток. В добрые годы он нанимал людей и сдавал картошку оптом, прибавка к ставке сторожа выходила приличная, и жил Кирьян без особых хлопот вольготной жизнью холостяка. Вместо скотины Кирьян держал собак, хотя охотился с ними редко. Больше для брата Ивана старался. Тот уж лет двадцать жил в городе, но все выходные, праздники, не говоря об отпусках, проводил в деревне. И жена ему не указ, и, главное, терпела. Другая бы давно хвостом вильнула.
Кирьян же жениться не спешил. Когда же ему говорили, что годы уходят и пора семьей обзавестись, он посмеивался:
— Была на свете одна охотничья жена — досталась Ивану, а вторая такая пока не родилась. Подожду!
В очередной выходной брат приехал не один, а привёз худенького парнишку, которого Кирьян издали принял за Иванова сына, но тот оказался заводским учеником. Кирьяна, конечно, не волновало, чему Иван его учит, только сюда-то зачем тащить?! Поэтому спросил насмешливо:
— А это что — нагрузка?
— Да он завтра картошку поможет копать... — хотел успокоить Иван насупившегося брата, а тот не сдержался, ответил громко и грубо:
— И не подумаю грязь месить!
— Когда-то выбирать надо... Завтра не увидишь, как пол-огорода втроём перевернём, правда, Борь?! — сказал Иван и брату, и подошедшему ученику.
Парнишка согласно кивнул, стеснительно заправил за уши расползшиеся веером волосы и заморгал светлыми глазами. Кирьян же остановился посреди избы как вкопанный: крепкий, сердитый.
— Ладно — завтра будет видно.
Когда стемнело, Кирьян собрался кормить собак и Ивана позвал за собой.
— Скажи, — спросил он на улице у брата, — что из себя этот салажонок представляет?
— Да я его и сам два месяца знаю. Вообще-то ничего парень. Молчун, правда.
— Это и плохо, что молчун, не знаешь, что у него на душе. Давно с ружьём-то бегает?
— Недавно. Весной билет получил.
Кирьян ничего более не сказал, почесал у собак за ухом и пошёл домой.
Борис, дожидаясь братьев, слушал передачу местного телевидения.
— Чего ты их слушаешь?! — насмешливо спросил Кирьян, словно пристыдил. — У них уж по сводкам половина картошки выбрана. И дожди им нипочём.
Вскоре начали готовить ужин: Иван принялся чистить картошку, а Кирьян отправился в погреб за огурцами, а потом начал резать копчёный кабаний окорок. Борис сидел в стороне и не знал, куда деть себя, понимая, что эта поездка, к которой он так готовился, обещала превратиться в обычный вечер с выпивкой и обжорством. Всё так и вышло, хотя Борис рассчитывал провести вечернюю зарю у реки, по тёмному вернуться, а утром вновь уйти на утиный пролёт. Как молодому охотнику, ему хотелось побывать на настоящей охоте, поэтому и поехал с заводским учителем, когда тот расхвалил родные места. А вместо охоты — ахи и вздохи о гниющей картошке.
Всё так и получилось, как предполагал Борис.
После позднего и сытного ужина с выпивкой, Кирьян вышел на улицу покурить и вернулся, позвал Ивана:
— Глянь, что с погодой творится: чудо какое-то!
Иван поднялся из-за стола, потащил за собой Бориса. На крыльце оба ахнули: звёзды без счета и молодой месяц насмешливо скособочился.
— Видали?! — спросил довольный Кирьян. — Погодка завтра будет на все сто!
Когда вернулись в дом, шепнул брату:
— Завтра на лося отправимся. Место есть подходящее.
Проснулись около шести, едва влажное, будто из воды вынырнувшее солнце, пробилось сквозь пропитавшиеся туманом вётлы. Когда же оно чуток приподнялась, то пригрело по-летнему, наполнило души радостью погожего дня и сразу захотелось что-нибудь делать, а не слоняться из угла в угол. Более всех радовался Борис. Вчерашняя хандра с него сошла, и теперь он был готов на что угодно, хоть картошку копать! Правда, Кирьян долго не обозначал своих планов: несколько раз выходил из дому — недоверчиво присматривался к синему небу и прислушивался к голосам, доносившимся со всех огородов, сразу ставшими людными, потому что усидеть дома, дождавшись отменной погоды, оказалось невозможно. Огороды, конечно, за ночь не высохли, но хотя бы сверху не лило — и то благодать.
Наконец, накормив гончих и оставив их на привязи, Кирьян велел брать ружья и собираться в лес. Иван выглядел недовольным и молчал. Молчал, глядя на учителя, и Борис, которого известие о предстоящей охоте на вяхирей обрадовало, но чувств он своих не проявлял. Но едва вышли за околицу, забыл обо всём на свете и, подобно молодому пойнтеру, запетлял болотистой луговиной впереди братьев.
— Лося сегодня возьмём, — напомнил Кирьян брату, когда Борис ушёл вперёд. — Недалеко от Репной Поляны большая вырубка есть — там они постоянно на днёвку ложатся. Давно присматриваю. И ветер сегодня подходящий. Помнишь, нынешним летом ураган прошёл — навалял вдоль вырубки деревьев. Если затаиться в буреломе, то вся вырубка как на ладони. Я в загон пойду, а ты с салажонком на поваленные деревья заберёшься. Дело верное.
— А вдруг егерь?! — засомневался Иван. — Сам же говорил, что какой-то новый устроился!
— У него у самого картошки целое поле, — обнадежил Кирьян. — Думаешь, он в такую погоду будет по лесу шляться? А если и будет, то в обиде не останется.
Братья на короткое время замолчали, а Кирьян вспомнил о Борисе.
— Слушай, может, салажонка вернуть? — спросил Кирьян. — Ведь, сам понимаешь, — свидетели нам не нужны!
— Зря ты всё затеял! — укорил Иван. — В следующий бы раз это дело провернули.
— День-то уж больно удачный. Другого такого не будет.
Когда пересекли лощиной разноцветный осинник и вышли к небольшому водораздельному полю, Борис спугнул на зеленях стаю вяхирей и знаками стал показывать братьям на птиц, перелетевших на закрайку поля. Но голуби братьев не интересовали.
— Бросай беготню! — окликнул Иван ученика. — Иди сюда!
Пока он шёл к ним, братья обо всём договорились.
— Я пойду в загон, — приглушённо сказал Кирьян, а вы затаитесь в буреломе на поваленных деревьях и терпеливо ждите. Да шумите поменьше, а то всё сорвётся.
Кирьян ушёл, не дождавшись Бориса. А когда тот подошёл к учителю, Иван объяснил:
— В общем, так, — сказал он. — Собрались мы лося взять. Для тебя это дело добровольное: хочешь — с нами пошли, не хочешь — возвращайся!
Борис ответил не сразу. Он долгим и внимательным взглядом посмотрел на Ивана, оглядел его с ног до головы, словно видел впервые, но сомнения не выдал и ответил так, будто каждый день на лося ходил:
— Чего мне одному в доме сидеть?!
— Смотри сам — в этом я тебе не указчик. Тогда возьми, — и подал ему патроны с пулями.
До самой вырубки Иван молчал, и не потому, что нечего было сказать, а от навалившегося вдруг стеснения, даже стыда. Воспользовавшись ситуацией, он всякий раз прикладывал палец к губам, когда Борис вопрошающе смотрел на него, знаками показывая, что надо идти осторожно и не болтать языком.
Бурелом встретил ощетинившимися верхушками поваленных осин. Иван помнил, что ещё недавно на этом месте, где заканчивалась вырубка, стеной стоял лес, по краю которого вытянулись свечками оставшиеся кургузые осины. Однажды налетевшая буря легко поломала беззащитные деревья, устроила завал. В этом буреломе и укрылись Иван с Борисом, забравшись на поваленные стволы. Устроившись поудобнее, посматривали с высоты на желтизну и багрянец сквозившего молодняка.
Чем дольше Борис стоял на поваленной осине, переступая с ноги на ногу, тем более радость от охоты исчезала, а взамен наступала неуверенность. Чем внимательнее он всматривался в молодняк, казавшийся сверху редким и жидким, тем острее чувствовал нарождавшийся страх. Только сейчас он по-настоящему понял, что дал обязательство стрелять в лося, если он выйдет на него. И Борис уж собрался слезать с осины и идти к Ивану, застывшему метрах в пятидесяти, чтобы отговорить от опасной затеи, но услышал в глубине вырубки хлопки Кирьяна. Теперь Борис умолял судьбу, чтобы она отвела от него лося. Он чувствовал дрожь по всему телу, когда представлял, что должен поймать на мушку изогнутый лосиный загривок и нажать на курок. И вообще: почему он должен стрелять, когда стрелять нельзя?! Ведь они на вяхирей собрались. Значит, он заодно с братьями! Поэтому решил сейчас же идти к Ивану и позвать Кирьяна, чтобы всем вместе уйти вырубки. Но пока собирался, понял, что не сможет так поступить. Поэтому решил сделать проще: если Кирьян выгонит лося, выстрелом в воздух спугнуть его. Мол, стрелял, да промахнулся. С кем не бывает.
Теперь Борис хотел, чтобы зверь вышел именно на него, и прислушался, надеясь услышать голос загонщика, но Кирьян словно провалился. Напряжённо осматривая молодняк, Борис заметил лося неожиданно. Даже вздрогнул. Он никогда не видел настоящих лосей, и, приметив бурого головастого зверя, сверху похожего на крупную длинную собаку, не сразу сообразил, что это самый настоящий живой сохатый! Борис представлял лося с огромными рогами, а этот оказался безрогим и неслышно пробирался молодняком, иногда останавливался и, замерев, прислушивался. Лось будто сомневался: стоит ли покидать вырубку? Может, человек, заставивший покинуть лёжку, — случайный человек, которого не надо остерегаться?
Борис так залюбовался зверем и увлёкся, рассматривая его, что забыл о своём плане и ружье, а когда опомнился, то увидел, что лось пошёл на Ивана и тот, подняв вверх ружьё, дуплетом выстрелил в воздух. Лося будто подменили: из ленивого и сонного он мгновенно превратился в неудержимого зверя и продрался через бурелом. Вскоре всё затихло. Борис и не понял сразу, что же произошло, а потом приветливо махнул своему учителю и поднял вверх большой палец.
Вскоре из молодняка выскочил красный и потный Кирьян. Он потоптался около осины, на которой все ещё стоял брат, и громко, чуть ли не на весь лес, спросил:
— Куда смотрел-то, мазила?!
— Да разве в таком буреломе попадёшь... — развёл руками Иван, а Борис, услышав ответ учителя, рассмеялся про себя, почувствовал, как окончательно полегчало на душе.
Когда возвращались в посёлок, по-прежнему светило неяркое солнце, над лугом летели паутины и пахло опятами. Братья Плешковы оба крепкие, широкие, в одинаковых защитных ветровках и черных шапочках были похожи друг на друга как близнецы, но вели себя по-разному: Кирьян, закинув ружьё за спину, постоянно курил, а Иван держал «тулку» наготове, чтобы не упустить бекасов, иногда выпархивавших из-под ног, а когда попадал, то Борис молодым пойнтером устремлялся к добыче. И делал это с превеликим удовольствием, словно только для этого и приехал на охоту.
...
Автор: Владимир ПРОНСКИЙ
Страница автора на Facebook
https://www.facebook.com/profile.php?id=100003549490091
С удовольствием ПРИНИМАЕМ на публикацию не опубликованные ранее истории из жизни, рассуждения, рассказы, повести, романы.
!Тёплые комментарии, лайки и подписки приветствуются (даже очень)!
...
официальный сайт автора канала http://lakutin-n.ru/
Почта :Lakutin200@mail.ru
Страница VK https://vk.com/avtor_nikolay_lakutin
Инстаграм https://www.instagram.com/nikolay_lakutin/
Твиттер https://twitter.com/nikolaylakutin
Facebook https://www.facebook.com/NikolayLakutin
Канал в Яндекс Дзен https://zen.yandex.ru/lakutin
Так же у нас есть Канал на Youtube "Николай Лакутин" https://www.youtube.com/channel/UCB9OzOjkZjkSTJgsGMsjiqA
...
Фото к публикации из интернета по лицензии Creative Commons