Небольшой холл ближайшей ветеринарной клиники был почти пуст. Лишь в дальнем углу тихонько сидела маленькая сухонькая бабулечка с видавшей виды клетчатой сумкой на колёсиках. Сумка тоже сидела тихо, и признаков жизни не подавала. Зато вовсю кипела жизнь за закрытой дверью единственного кабинета - тоскливые протяжные вопли, издаваемые кем-то с ужасающей монотонностью, перемежались короткими отчётливыми голосовыми командами:
- Держи, держи крепче!!
- Тихо!
- За холку!
И в конце:
- Ах ты ж, зараза!!! - почти одновременно со звоном разбитого стекла, особенно зычным воплем и чьим-то горестным коротким вскриком, не содержащим ни одной известной буквы русского алфавита.
Петя, услыхав всё это какофоническое разнообразие, максимально вжал уши, скукожился у Мамы на руках и закрыл глаза. Если б мог – и лапой бы голову прикрыл! Но, поскольку такой возможности в скрюченном положении не имелось, попытался сунуть её Мамочке под мышку. Поместилась только морда, а всё таки стало не так страшно!
- Вы сюда? – довольно глупо поинтересовалась Мама у бабульки.
Та покачала головой с таким видом, как будто у неё болели зубы, и ничего не ответила.
Мама с Петей сели на стул и приготовились ждать. За дверью как-то разом стихло, слышно было только приглушённое бормотание. Напуганный и изруганный Петя тихонько всхлипывал и икал, бабулька сидела неподвижно, словно мумия, а Мама закрыла глаза, пытаясь хоть на минуточку расслабиться в полутьме приёмной. Кажется, минуточка ещё и не прошла, как отворилась дверь, и выпустила из кабинета высокого мужчину с истерзанным лицом. Вышел он не один, а в компании тысячи ослепительных солнечных лучей, очень напоминая при таком освещении Святого Франциска Ассизского, каким его изображают после изнурительного укрощения дикого злобного волка. Но никакого волка за ним не воспоследовало, и неясно было, кто же так страшно выл только что в кабинете. Бабулька же, увидав Франциска, вся вскинулась, соскочила с диванчика, и мелкой рысью подбежав к нему, заломила руки:
- Где ж моя миии-лаааа-яаа?! – выла она не хуже волка, топчась и приплясывая от долгого ожидания.
- Успокойся, ба, - небрежно бросил мужик, - Всё в порядке. Унесли её, забирать вечером.
- Куды уж как вечером? – взвилась бабка, - Ужось не вечер разве?!
- Ну, попозже, к закрытию… почикают, потом отдадут.
- Оох, горе моё горькоо –еее… - опять завыла бабка и отползла обратно к дивану.
- Ну ладно, пошёл я, бабуль… ага? Ты уж её сама заберёшь, да? До дома вам недалеко…
Несчастная бабулька, успевшая принять исходную позицию, ничего не ответила Франциску, а лишь покачивалась из стороны в сторону, обхватив себя руками.
- Проходите! – донеслось из кабинета, и Мама просочилась в солнечный портал, крепко прижимая к себе Петю.
- Вот видите! – яростно выкрикнул врач вместо приветствия, - Видите, с чем приходится работать!
Одной рукой он разрывал упаковку стерильных салфеток, а вторую держал согнутой в локте. Лицо его было красным и сердитым, в стеклянном шкафу не хватало стёкол, и папки на столе пестрели бурыми пятнами.
- Катя! Оставь эту чёртову тигру, сейчас Сашка вернётся. У нас тут ещё пациенты... - Что у вас-то стряслось?
- Кактусы мы съели, и землю, и горшки.
- И горшки? – заинтересовался ветеринар, - Пластиковые?
- Глиняные…
- Мда… много вошло? – ощупывание Петиного вздутого живота сопровождало ёмкий опрос.
- Ииик…ик! – ответил Петя вместо Мамы.
- Ах тааак…., - Да ты, дружочек, молодец!! – одобрительно заключил доктор, - Счас мы тебе дадим вот это… ага… держите его, морду, морду!! Так… теперь сидите в коридоре минут десять, потом мы вам клизму сделаем.
- Олег Иваныч…
- Что ещё?
- Может, нам сделать УЗИ?
- Сначала клизма, потом будем поглядеть. Сидите!!
В холле ничего не изменилось – тишина, полутьма, бабулька на диванчике. Время тянулось медленно, Петя икал, Мама молчала, бабулька тихонько что-то бормотала. Прислушавшись, Мама поняла – бормотала молитву. Но постепенно невнятное бубнение сошло на нет, бабулька закрыла лицо руками и закачалась, как китайский болванчик – туда-сюда, туда-сюда. Маме стало нестерпимо жаль старушку, поэтому она отпустила Петю на пол и подошла поближе:
- Что с вами? Вам плохо?
- Аааа, - всхлипывала бабка, не отнимая руки от лица.
Мама тихонько тронула её за плечо и повторила свой вопрос. Бабка отдернула руки, как ужаленная, и взглянула диким, невидящим взглядом:
- Аа?!
- Не плачьте, пожалуйста, с вашей кошечкой будет всё в порядке… (Надеюсь, угадала, - думала Мама, - кого ещё можно назвать тигрой? Не тигра же она и вправду держит?)
- Ах ты моя милаааяя, - вдруг завела бабулька тонким, надтреснутым голосом, - Моя золотаааяя!!
- Мама растерялась было от такого обращения, но тут же поняла, что речь вовсе не о ней.
- Ни за что над тобой надругалися... а ну как помрёшь??! Куды ж я одна-одинёшенька будууу... - бабулька уже плакала навзрыд, медленно вытирая красные опухшие глаза длинными концами своего платка.
- Да зачем же вы её стерилизовать отдали, если так боитесь? - не отставала Мама.
- Никуды, никуды не отдавала... милая моя... это он! Он, изверг, душегуб...
- Франциск?! - выдохнула Мама, сплетая реальность и вымысел — уж больно располагала вся эта фантасмогория...
- Федька, ну да, Федька-внук... - вдруг согласилась бабка, кивая и высмаркиваясь, - Чисто душегуб! Красавишну мою, пушистеньку... - резать потащил!!
- А вы бы не давали...
- Как бысь! - загундела бабка с новой силой, - ему уж не дашь... он сам кому хочь даст!!! Ох, горе моё горькое... - и вновь уткнулась в измочаленный носовой платок.
- Проходите со щенком! - требовательно приказали, распахивая кабинетную дверь, и Мама, вскочив с диванчика, кинулась шарить глазами по приёмной, отыскивая своё пятнистое чадо. Но, к ужасу своему, найти не смогла! Петька исчез, словно растворился в вечернем золотистом воздухе - неслышно и незаметно, и только неплотно прикрытая Франциском наружная дверь знала - когда именно это произошло...
Продолжение следует!
Ещё о Петиных приключениях можно почитать тут:
Уважаемые читатели! Чтобы нам было понятно - импонирует вам наше творчество или нет - не сочтите за труд показать это, поставив внизу этой статьи отметку "нравится" или "не нравится". Спасибо!