Лайна испуганно вскочила среди ночи с постели и посмотрела по сторонам. В комнате никого не было, но ощущение страха не проходило. Она схватила со стула халат и только успела дойти до двери, как голова закружилась, а виски ударило с такой силой, что чародейка упала на колени. В голове стоял непонятный гул, перед глазами все плыло. С большим трудом Лайне удалось встать, хоть и получилось это у нее не с первого раза. Она толкнула дверь и буквально выпала в коридор к ногам Гира. Молодой эльф испуганно опустился к девушке:
- Лайна! Что с тобой? Лайна!
К Гиру подбежал отец и осторожно приподнял голову чародейки. Гул немного стих, и рыжеволосая смогла отдышаться, поднявшись с помощью эльфов на ноги.
Огатир ласково улыбнулся девушке:
- Не бойся. Это город призвал тебя на помощь, хоть и не очень нежно.
- Да уж, - усмехнулся Гир. - Он мог ее убить.
- Нет, не мог, - прервал его отец. - Но похоже на Нуарсул напали.
Гиру и Лайне хватило одного взгляда друг на друга, чтобы договориться обо всем. Одновременно они кинулись к лестнице вниз, а затем к дверям. Оказавшись на улице, они также вместе замерли. Ясная луна освещала город над которым... Над Нуарсулом летали слуги Тьмы. Десятки, наверное, больше сотни. Они летали возле городских стен, не удаляясь от них далеко. Жуткие существа с огромными крыльями, на концах которых, будто отполированные, блестели шипы. И даже из далека был заметен красный блеск их глаз.
Возле ворот города были слышны крики нуарсульцев. Крики о помощи, кто-то выкрикивал угрозы в сторону темных слуг, но в большинстве своем это были крики ужаса перед таким внезапным нападением.
- Летают возле стен, - шепотом произнес Гир. Они вдвоем с Лайной не могли оторвать взгляды от мерзких тварей.
- Они хотят... - чародейка замолчала, потому что не могла произнести это вслух, но мог эльф.
- ... прорваться.
Через мгновение Лайна с Гиром собирались. Им хватило несколько минут чтобы одеться и, взяв луки, они уже направлялись к городским стенам.
Не добежав нескольких улиц до главных ворот города, им пришлось остановиться. Светлые существа, те, кто не мог защищаться, бежали к Вратам, подальше от слуг Тьмы.
Гир натянул тетиву. Беженцев преследовали крылатые твари. Рыжеволосая последовала примеру эльфа, но, в отличие от наследника Сторлака, в первый раз промахнулась. Зато ее вторая стрела пронзила грудь одного из летунов, тела которых при свете факелов, казались отвратительно скользкими. Не видя, откуда исходит угроза, слуги Тьмы отступили, но не намного и не надолго. Правда, Гиру с Лайной хватило этого, чтобы добраться до стен Нуарсула.
Положение защищающих город было ужасным. Один за одним они падали замертво, некоторые из них даже не успевали поднять оружие. А количество темных слуг, казалось, не уменьшалось.
- Ну держитесь, - прошептал молодой эльф и выпустил стрелу в летающих существ.
Рыжеволосая взглянула на стены. По ним буквально вползали слуги Тьмы, и защитники Нуарсула уже не справлялись. Лайна бросила свои лук и стрелы к ногам Гира, а сама выхватила меч из рук одного убитого кишара и вбежала на стену. На нее тут же напали два криота. Учение кишар не прошло напрасно: темные существа вскоре лежали у ног девушки, сраженные ее мечом.
Взгляд чародейки скользнул по городу, прежде чем она вновь кинулась в битву. По улицам Нуарсула к городским воротам спешили все новые и новые светлые существа на защиту города и Врат. Правда, темных слуг от этого меньше не становилось, и их решимость не гасла, но это лишь пока.
Лайна вновь и вновь поднимала меч. Что-то у нее внутри перевернулось, и с каждым новым убитым желание сражаться и проливать кровь росло. На некоторое время она даже потеряла суть битвы, ее цель. Рыжеволосая ощущала лишь оружие в своих руках и жажду убивать темных слуг.
Глаза чародейки в тот момент горели таким диким огнем, что, казалось, те, кто вставал у нее на пути колебались, когда смотрели девушке в глаза, за что и платили своей жизнью.
Над головой Лайны пролетела крылатая тварь. Пролетела так низко, что девушка почувствовала на своей щеке ее прикосновение. Легкое, почти невесомое, но рыжеволосая могла сейчас поклясться, что от этого прикосновения у нее осталась царапина. Лайна гневно обернулась, тут же потеряв огонь в глазах. Не далеко от нее на одном колене стоял Гир. Он помогал защитникам стен, один за одним истребляя летучих слуг Тьмы. Один их нирсов это заметил и был уже в нескольких шагах от молодого эльфа, когда Лайна обернулась. Девушка кинулась к наследнику Сторлака, что-то крикнув ему, но Гир не замечал никого, кроме летунов. Ни рыжеволосую, ни надвигающуюся смерть. Чародейка пыталась, но не успела. Она толкнула Гира, но нирс успел опустить свой меч на эльфа. Вот только поднять свое оружие он уже никогда не сможет.
Прикончив нирса, Лайна в испуге оглянулась на эльфа. На его груди расплывалось красное пятно. Девушка наклонилась к ними, а Гир застонал.
- Ты жив, - среди битвы на городских стенах, среди смертей и крови, на лице Лайны появилась улыбка, когда эльф приподнялся.
- Только ребра задел, - прошептал он, а девушка уже вскочила на ноги, защищая эльфа.
К ним подходил нирс, но кто-то прикончил его со спины. Лайна оглянулась, битва была закончена. Слуги Тьмы отступили.
Девушка помогла Гиру подняться, и они направились вниз со стен. Откуда-то появившийся эльф перехватил наследника, помогая Лайне, и рыжеволосая смогла спокойно оглядеться. Столько смертей принял этой ночью Нуарсул, столько крови впитали его стены... А на горизонте занимался рассвет. Его чародейка сначала и не заметила. Она посмотрела на восходящее солнце, то ли с усмешкой, то ли с благодарностью. Лайна и сама не понимала, что чувствует глядя на него.
- Ты ранена?
Девушка вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял высокий чародей с худощавым телосложением и странными чертами лица, которые Лайне показались не очень приятными и малосимпатичными. А чародей еще раз спросил девушку, как будто шершавым голосом:
- Ты ранена?
Рыжеволосая отрицательно кивнула, но чародей не собирался отставать от нее:
- На тебе кровь.
Лайна посмотрела на свое платье. Правый рукав был весь в крови. Девушка тронула щеку, на лице была кровь, на шее тоже.
- Это... Это не моя кровь, - прошептала рыжеволосая и молча ушла. Чародейка стала помогать раненым: кого-то перевязывая, кому-то помогая уйти с места боя. Кишары уносили за стены тела темных слуг, а остальные светлые существа были заняты своими мертвыми друзьями, родными или просто незнакомыми защитниками Нуарсула.
- Как ты можешь в такое время думать о разделении?!
Лайна обернулась вместе с несколькими нуарсульцами, стоящими в этот момент рядом с ней. В нескольких шагах от них стоял Энай с незнакомым рыжеволосой пожилым магом, который кричал на Эная, будто на провинившегося ребенка.
- Посмотри, что твориться вокруг! Тьма сегодня почти захватила город! О каком разделении можно сейчас думать?!
- О том же, что и всегда, - спокойно ответил Энай, чем больше разозлили мага, а Лайна подошла ближе.
- Твое разделение - это бред, и эта легенда тоже! От людей нет толку, - вынес свой приговор маг.
- Но это же люди, - Энай вместе с магом обернулись на вмешавшуюся в разговор рыжеволосую. - Они живые, они чувствуют, они такие же, как и вы, только не обладают вашей силой. Вы в Нуарсуле твердите, что жизнь любого существа бесценна, а кто по вашему люди? Они не виноваты, что оказались между светом и тьмой.
Маг не сводил глаз с девушки, обдумывая ее слова. Наконец, он произнес:
- Не виноваты, - он вздохнул. - Да, наверное, не виноваты. Но сейчас, - мужчина вновь повысил голос, - надо думать о Нуарсуле и Вратах.
- Так я о них и думаю, - ответил Энай. - Если разделение произойдет, уже мало что помешает Тьме захватить Нуарсул.
- И тогда все миры будут в ее власти. И людей, и света, - прошептала Лайна тихо, будто самой себе, но ее услышали.
- Вы так защищаете людей, будто сами такие же смертные, как они. Да уж, - маг усмехнулся, - смертные чародеи, ничего не скажешь.
Лайна с Энаем переглянулись.
- Ты не ранена? - спросил чародей, когда маг удалился, беспрестанно повторяя одну и ту же фразу о смертных чародеях.
- Нет, - только и успела ответить девушка, когда к ним из-за угла выбежал Барай. Увидев чародейку, он буквально побледнел, но рыжеволосая тут же крикнула, что не ранена, и к кишару вернулся его обычный цвет лица. Лайну даже позабавила такая перемена, хотя кишару этого она, конечно, не сказала.
- Что тут у вас? - спросил Барай.
- Энай! - к ним троим подошел чародей, которого Лайна видела на стене, но с которым не хотела говорить, правда, сейчас это не изменилось, и она тихо порадовалась, что мужчина обратился не к ней. - Что случилось? Зачем ты поругался с Сороном?
- Я с ним не ругался, - спокойно ответил Энай. - Просто он не понял нас с Лайной.
- Ты спорила с одним из главных магов Нуарсула? - Барай улыбнулся рыжеволосой.
- А что вам надо было от Сорона? - спросил чародей Эная, не дожидаясь, пока Лайна с Барайем договорят.
- Мы защищали людей, мы против разделения. Но лично я просил разрешения поехать в Мерис. Мне прислали весть, что там может находиться маг разделения. Но, похоже, Сорон врят ли нам поможет.
- Попроси разрешения у Сэры, - тут же отозвался Барай, но Энай лишь печально махнул головой.
- Сэра уехал и надолго, а ждать нельзя. Меня ожидают в Мерисе, родственники чародея уже догадались, что он не просто человек.
- А почему тебе не разрешают ехать?
- Потому что, - начал отвечать Энай рыжеволосой, - мне нужно, самое меньшее, двадцать сопровождающих, а, учитывая нынешнее положение Нуарсула, Сорон отказывается посылать со мной в людской город чародеев.
- Так собери тех, кто против разделения, не прося сопровождения у Сорона и езжай сам, - непонимающе произнесла Лайна, Барай одобрительно кивнул и девушка добавила. - Например, возьми меня. Я против разделения, к тому же ни разу не была в том городе и с удовольствием бы туда поехала. Нас уже двое.
После слов рыжеволосой с лица кишара пропала улыбка, а вот на лице Эная, наоборот, появилась:
- Хочешь поехать в Мерис?
Положительный кивок Лайны привел в чувства стоящего рядом с ней чародея:
- Я тоже хочу быть добровольцем в этом путешествии!
- Ты уверен, Морт? - Энай, казалось, сомневался, стоит ли брать с собой этого чародея.
- А чем я хуже Лайны? Если ты берешь с собой девушек, то не взять меня ты просто не сможешь.
- Эх, чародеи, - вздохнул Барай, - запишите и меня в ваши ряды, кишары не бросают друзей одних.
Энай похлопал Барайя по плечу:
- Спасибо. Значит нас уже четверо. Хорошее начало.
Было далеко за полдень, когда Лайна вошла в дом западных эльфов. Она устало добрела до гостиной, где ее встретил Огатир. На нем буквально лица не было, когда он обернулся, но, увидев чародейку, ему немного стало легче. Немного, так как сейчас вид девушки оставлял желать лучшего. Она устала, была вся в крови. Огатир в несколько шагов преодолел гостиную и обнял чародейку.
- Спасибо тебе. Спасибо, Лайна, - девушка обескураженно взглянула на эльфа. - Ты Гиру жизнь спасла. Моему сыну, - Огатир замолчал, собираясь с мыслями. - Спасибо.
- Как он?
- Все хорошо. Немного задели, но скоро все заживет, даже следов не останется. Спасибо.
Лайна устало улыбнулась, а Огатир уже позвал эльфиек, что бы те помогли девушке привести себя в порядок. Вскоре, чародейка спокойно уснула, спал и молодой эльф, которому она спасла жизнь. Но не спал его отец, благодаря судьбу, что она послала им рыжеволосую чародейку. Не спал Энай, собирая светлых существ для поездки в людской город. Не спал Барай, не зная, радоваться ему этой поездке с Лайной в Мерис или начать волноваться об их взаимопонимании с Энаем. Не спал Сорон, которого задели слова молодой чародейки, ведь в чем-то она была права. Не спал Нуарсул, встревоженный ночным нападением. Он с опаской ждал наступления тьмы и прихода ее слуг. Не спали и его жители, оплакивая тех, кто не дожил до рассвета.
Битва за Нуарсул продолжалась. Темные слуги не могли прорваться за городские стены, не смотря на свои силы и численное превосходство.
В стороне от города, на одной из скал, за битвой наблюдала девушка. Ее почти полностью скрывала ночь, и не было видно ее разочарования за темные силы. Эта хрупкая, на вид, девушка, в легких одеяниях сидела верхом на ящероподобном олионе, который застыл под ней не шевелясь, и не смея проронить ни звука. Он лишь раз зло заворчал, почувствовав приближение нирса. Темный слуга, упав перед ними на колени, ждал, когда на него обратят внимание. Девушка нервно спросила, чего он хочет.
- Госпожа Тьма, послание от вашего чародея из Нуарсула.
- Говори, - процедила сквозь зубы девушка, и нирс понадеялся, что послание ее заинтересует.
- Через неделю из Нуарсула уедет несколько светлых существ, кажется, они знают, где искать мага разделения. Среди уезжающих чародей огня и ваш брат.
После слов нирса, Тьма посмотрела на главный город света совсем по-другому. Ну, конечно же, разделение.
- Мой верный нирс, - девушка обратилась к посланнику, все еще не смевшему подняться с колен, - найди Акронона. Пусть приказывает отступать. А тебя будет ждать награда в Ноартоне.
Нирс откланялся и кинулся выполнять приказ госпожи. Оставшись одна, Тьма улыбнулась и произнесла, обращаясь к городу света:
- Нуарсул, как же вовремя для тебя я заинтересовалась разделением. Ну что же, Врата подождут меня. Ведь сейчас я хочу разделения миров больше, чем тебя.
- Девушка мило улыбнулась главному городу света и отправилась к отступающим темным существам.
- Ты уж береги его, - улыбнулся Гир рыжеволосой, кивая на Барайя. - Он ведь едет больше из-за тебя, чем из-за разделения.
- Я буду стараться, - шепнула девушка и обняла молодого эльфа.
Ворота Нуарсула были открыты для смертных чародеев, именно так начали называть в городе света Эная и Лайну, самых выраженных защитников людей. Кроме них двоих ехали еще двадцать три светлых существа, которые тоже были против разделения. И среди этих двадцати трех были Барай и Морт.
Смертные чародеи выехали из города. Последнюю неделю нападений со стороны Тьмы не было, как не видно было и ее слуг, даже вечно обитавших в горах эрисов, ее шпионов. Но Нуарсул не расслаблялся. Ему хватило прошлого раза и прошлых жестоких и нелепых смертей.
Путь чародеев лежал в людской Мерис, далеко на северо-востоке от главного города света. Но хоть путь был не близким, дорога далась легко, даже для Лайны. Когда чародеи выехали из хребта гор, перед ними раскинулись ровные поля. Рыжеволосая была здесь впервые и ее интересом быстро завладели деревни и небольшие города, лежащие у чародеев на пути. В одни они смело заезжали, отдыхая и набираясь сил, а другие, такие как Серерсот и Лонтос объезжали стороной. В этих городах не любили чародеев, не переносили никакого проявления магии. Энай говорил, что в этих городах правят подчиненные Тьмой духи, которые и навязывают эту ненависть.
Чародеям потребовалось двадцать шесть дней, что бы добраться до Мериса. Это был первый большой город людей, который предстал перед глазами Лайны. Мерис раскинулся на берегу широкой реки, протекающей через равнину. Но людской город, похожий на конус с разными уровнями, рыжеволосую не впечатлил. Еще бы! После Нуарсула и Врат.
Чародеи въехали в город. Барай подъехал к Энаю, который остановил шедших за ним существ, на большой площади возле самого въезда из города. Здесь располагался рынок и, не смотря на полуденный зной, на площади суетилось и толкалось много людей.
- А как мы будем искать нашего мага? - кишар недоверчиво взглянул на Эная. - Я надеялся, что городок будет поменьше.
- Нам не надо будет искать его, Барай, - чародей, похоже, даже немного расстроился, из-за того, что друг в нем сомневается.
- Может нам тогда спешиться, - предложил один из чародеев, когда ему стало не по себе от обращенных на них человеческих взглядов.
- Нет, - ответил Энай, - не обращая никакого внимания на людей. - Нас могут не увидеть.
Морт усмехнулся, а Лайна так и не поняла, пошутил Энай или говорил вполне серьезно, ведь даже если бы они были наравне с другими людьми, не заметить большую группу светлых существ мог бы только ослепший человек и даже тогда, он, наверняка, услышал бы разговоры других, о прибывших чародеях.
Лайна буквально ощущала невидимую волну новостей о странной группе, стоящей возле ворот Мериса.
Быть главным объектом внимания со стороны людей чародеям пришлось еще по крайней мере целый час. Приехавшие светлые существа уже поняли, что они кого-то ждут, но так как этот кто-то не спешил появится, чародеи стали нервничать. Они ощущали себя лисами в волчьей стае. Мало ли, что у этих людей на уме.
Наконец, терпение вознаградилось. Энай спешился, и его примеру, не долго думая, последовали остальные. К смертным чародеям подошел взрослый маг, тут же радостно их поприветствовав, и увел с площади. Немного побродив по улицам, маг привел их в большой дом, где его сыновья помогли чародеям распрячь коней, а после, усталых с дороги светлых существ ждал накрытый стол в просторной гостиной дома. Маг назвался Дероном. Он жил в этом городе с женой, двумя сыновьями и совсем еще маленькой дочкой, которая проявляла не малый интерес к рыжим волосам Лайны. Большой дом маг держал только для гостей из магического мира, которые у него часто останавливались, держа свой путь в Нуарсул или из него. Дерон оказался очень веселым и разговорчивым магом, а его жена, по всей вероятности настоящий человек, бесконечно доброй и приветливой к приехавшим чародеям.
После трапезы Дерон повел Лайну и Эная в другой конец города. Больше чародеев он не взял, объяснив это тем, что дом, где растет нужный им ребенок, маловат, да и не нужно лишний раз пугать его родителей. Энай хотел взять с собой Барайя, или, хотя бы Ниса, но Лайна, уже разбиравшаяся немного в магическом мире не хуже них, а в некоторых вещах и лучше, так настаивала, что чародей просто не смог ей отказать
Дерон привел их в не большой дом на другой окраине города. Возле дверей их уже ждал седобородый старик и сразу, после приветствия, повел внутрь дома. Возле не горевшего камина играл двухлетний ребенок. Увидев деда, он радостно засмеялся и потянул к нему свои ручки, но старик прошел мимо, позвав из соседней комнаты дочь, мать ребенка. Женщина испуганно уставилась на чародеев, за что старик прикрикнул на нее, велев принести из погреба вина для гостей. Пока Дерон с Лайной наблюдали за этой семейной сценой, Энай уже опустился перед ребенком на колени. Мальчик некоторое время молча смотрел на чародея, после чего разразился таким криком, что стоявшая рядом рыжеволосая вздрогнула. Тяжело вздохнув, Лайна опустилась к мальчику и привлекла его внимание к себе, лежащими рядом игрушками, которые от ее прикосновений светились и слегка поднимались в воздух. Крик ребенка прекратился. Энай благодарно улыбнулся девушке, от чего чародейка сама расплылась в улыбке, а мальчик, неожиданно залился веселым, задорным смехом. Его дед и Дерон подошли ближе к чародеям.
Энай посмотрел на ребенка:
- Его отец был чародеем, - он не спрашивал, но старик подтвердил, обругав при этом свою дочь, поддавшуюся на лестные речи негодяя, который пропал через полгода после их свадьбы. Ребенок продолжал хохотать, а Энай кивнул Лайне на него, девушка лишь пожала плечами в ответ:
- По-моему, ничего звериного в нем нет.
Энай подтверждающе кивнул и слегка дотронулся пальцами до ладошки ребенка.
- Да, ничего звериного, - Энай обратился к Дерону. - С чего ты взял, что он относится к разделению?
Маг замялся:
- У его отца была немного диковатая внешность, и то, что он сумел окрутить самую неприступную девушку. Она младшая сестра моей жены. В общем.. - Дерон не находил слов, он был обескуражен и боялся обидеть чародеев, проделавших такой длинный путь из-за его глупых догадок.
- Просто чародей владел силой подчинения людей, - спокойно ответил Энай. - Не надежная власть и ничего хорошего надолго хозяину не приносит. Лирги тут ни при чем. А малыш обладает стихией земли. Слабой, но ему будут с легкостью покоряться любые дороги, а земля, где он будет работать, будет давать хороший урожай.
Эти слова явно понравились старику, потому что он расплылся в улыбке. Из своей сумки Лайна достала один из кинжалов отца и протянула старику:
- Это вашему парню, пусть принесет ему удачу.
Лайна только понадеялась, что старик будет не против, но она зря переживала. Дедушка мальчика буквально засветился от счастья, а Энай с интересом посмотрел на кинжал, но, ничего не сказав, вывел чародейку из дома. Не смотря ни на что, у них не было ни малейшего разочарования, что они проделали такой путь, не найдя мага разделения. У обоих было приподнятое настроение и чувство, что они не зря приехали сюда.
Только отойдя несколько улиц от дома, где они только что были, чародеи остановились. Сзади них плелся Дерон. На нем, буквально, лица не было. И все из-за того, что чародеи не нашли нужного им мага. Лайна с Энаем переглянулись. Они начинали понимать друг друга буквально с полу взгляда. Такого у рыжеволосой не было ни с Барайем, ни даже с Гиром. Девушка лишь улыбнулась самой себе и пошла за мужчинами по оживленным улицам Мериса, освещенным яркими лучами солнца.
Лайна открыла глаза. Было очень больно в затылке. Последнее, что она помнила, - это дорога. Дорога из Мериса. Ехавшие оттуда чародеи, сначала было расстроились, что не нашли мага разделения. Но, вскоре поддались настроению Лайны и Эная, и дорога назад была спокойнее и легче. Они почти добрались до Нуарсула, кто-то из чародеев пошутил об их приезде в Мерис и взгляды людей, а в следующее мгновение рыжеволосая почувствовала боль. Чародейка поднялась, недалеко шла битва ее спутников с тривинами. Двухметровыми созданиями, с отталкивающей грязно-зеленой кожей, выпирающими клыками и огромными когтями на четырехпалых лапах. Лайна выхватила меч из ножен, но в этот момент ее увидел Энай и один из твиринов. Темный маг кинулся к девушке, но чародей его перехватил, прикончив одним ударом, и велел Лайне не вмешиваться, за что чуть не поплатился головой. На помощь ему пришел Барай. Внутри у рыжеволосой все закипело. Это были злоба, из-за того, что напали на близких ей существ, и отчаяние, потому что она ничего не могла сделать. Ничего. Руки дрожали. Барайя откинули от других чародеев. Энай хотел прорваться к другу, но не смог и ему задели руку острые когти твирина. Лайна потеряла чародея из виду, а Барай пытался отбиться от двух нирсов, но откуда-то из-за его спины появился третий, и вместе они сбили кишара с ног. Лайна обернулась на город. Так близко и никто не может помочь. Чародейка сделала шаг навстречу чародеям и слугам Тьмы. Битва впереди будто сбавила скорость. Рыжеволосая видела все в замедленном действии и каждый жест защищавшихся и нападавших она запомнит навсегда. Над Барайем нависло острие меча. Девушка всем своим существом кинулась к нему, но.. Ладони сильно обожгло. Лайна не обратила на это внимания, направляя всю боль на нирсов. Откуда-то взявшийся огонь охватил нападавших на Барайя существ. Они в ужасе отпрянули, крича от боли и пытаясь затушить огонь. Их соратники, глядя на мучения таких же, как они, в трепещущем страхе кинулись врассыпную. Лайна же пришла в себя и ощущение реальности вернулось. Среди чародеев поднялся Энай, но Барайя видно не было. Чародей удивленно разглядывал Лайну. Остальные начали помогать раненым приводя их в чувство. Чародейка подошла ближе, еще не видя Барайя. "Ну где же ты?!" - девушка шагнула к Энаю, быть может он что-то знает, и не ошиблась.
Чародей стоял на коленях возле тела кишара. Рыжеволосая подошла к ним, не веря до последнего мгновения в случившееся. Перед Энаем лежал Барай. Острый меч нирсов с двумя лезвиями оставил глубокий след в груди кишара. Его темно-красная, почти черная кровь залила вокруг землю.
- Барай, - девушка впервые в жизни, не верила в то, что видит. - Барай...
Энай обернулся, а чародейка, будто вторя ему, упала на колени перед мертвым кишаром и осторожно провела по его волосам.
- Барай, вставай, - рыжеволосая нежно поцеловала кишара. - Ну хватит, пожалуйста, - еще поцелуй и слезинка осталась на лице Барайя. Одна единственная, она замерла, будто это он плакал по потерянной так рано жизни. - Не уходи, Барай.
Лайне было наплевать на взгляды кишар и магов, стоящих рядом. А эти взгляды выражали искреннее сочувствие и боль утраты. Гладя лицо Барайя, девушка слегка задела локтем убивший кишара меч, воткнутый в землю. Она пронзительно оглянулась на него и непонятная решимость вдруг охватила ее. Только не понятно, своя или чужая, но было все равно. Лайна взялась за рукоятку, но Энай понял все быстрее нее самой. Быстрым движением он отнял руку чародейки от меча и, подняв рыжеволосую с колен, отвел от тела кишара. Лайна попыталась вырваться, она думала только о смерти Барайя и о мече, убившем его. Чародейка зло ударила Эная, но он ее не отпустил.
- Хватит, Лайна, - голос чародея звучал тихо, слова давались с трудом. - Этим ты его не вернешь. Ты его ничем не вернешь.
Лайна замерла, пораженно глядя на Эная, будто от только что сказал, что мир рухнул. Чародейка обернулась на тело кишара, а затем снова на Эная. В глазах ее были слезы, но они не пролились.
- Магический мир силен. Я верну его.
- Лайна, - Энай попытался возразить.
- Я верну его!
Морт качнул головой, прося Эная не возражать ей. Чародейка ушла к Барайю, помогать чародеям подготовить его тело к перевозке.
- Оставь ее пока, - Морт взглянул на Эная. - Сейчас тяжело всем. Ей нужно больше времени. Уж в нем-то она разбирается.
- Да, наверное, - согласился чародей, но он совсем в это не верил. Лайне нужно не время.
По дороге в Нуарсул Лайна так и не заплакала. На ее лице застыла пугающая уверенность в своих идеях. Она ни с кем не разговаривала, только подгоняла свою лошадь, заставляя своих спутником равняться на себя. Всю дорогу девушка провела рядом с телом Барайя. Ее лошадь шла шаг в шаг с конем, несущим его тело.
Как не пытался Энай уследить за рыжеволосой, но как только смертные чародеи оказались внутри городских ворот, чародейка буквально испарилась. Никто даже не мог сказать, в какую сторону она уехала. Энаю ничего не оставалось, кроме как заняться Барайем, а для этого нужно было отвезти его к отцу.
Ниру будто все чувствовал и уже стоял на улице, встречая сына. На его лице не было никаких эмоций. Ему передали тело сына. Единственный вопрос, который задал старый кишар, был о том, как погиб его сын. Энай рассказал о западне, в которую они попали:
- Он спас мне жизнь.
Ниру презрительно посмотрел на сказавшего это Эная.
- Я всегда знал, что ты убьешь моего сына. Всегда знал. Не говори мне ничего, чародей. Что бы я не услышал, все будет против тебя. Лучше уйди, - мужчина стоял и Ниру повысил голос. - Уходи, или вместо одной смерти будет две. Убирайся, Энай.
Чародей посмотрел на тело друга, над которым уже склонилась в рыданиях его мать, и отступил. Отступил, не потому что испугался Ниру, нет. Старый кишар убил бы его, но Энай Энай ушел по другим причинам. Он отступил, потому что любил и ценил Барайя, и, конечно же, считал себя виновным в его смерти, и не хотел делать его родным еще больнее.
Энай брел по пустынным улицам Нуарсула. Было еще очень рано. Рано, он усмехнулся горько и болезненно. Барай слишком рано погиб и его больше не будет. Только сейчас, в одиночестве, чародей начал понимать, что его друг ушел навсегда и никогда больше не вернется. Энай замер, его руки дрожали. Как же так?! Как..вернуть? Лайна. Чародей сжал ладони в кулаки и дрожь в руках прошла. Девушка что-то задумала, и это что-то могло привести ее куда угодно. Энай ускорил шаг и вскоре перешел на бег: неизвестно, что могло прийти в эту рыжую голову, воспитанную людьми.
Чародею казалось, что он никогда не доберется до домов эльфов. Когда же он, наконец, стоял возле них, то никак не мог отдышаться от быстрого бега. Ему долго не открывали дверь, чародей готов был уже выбить ее, как послышались шаги. Из дверей высунулась голова перепуганной эльфийки.
- Зови Гира, быстро.
Служанка оставила Эная в гостиной и буквально взлетела по лестнице вверх, на втором этаже чуть не сбив с ног Огатира. Поклонившись и что-то прошептав эльфу, женщина отправилась будить его сына. Огатир спустился вниз и удивленно уставился на чародея:
- Где Лайна?
- Я надеялся, это скажите мне вы или ваш сын.
Эльф усмехнулся, будто Энай своим ответом удивил его:
- Я отпустил Лайну с тобой, чародей. Ты здесь, а своей девочки я не вижу.
В разговор вмешался Гир, буквально прыгнув со второго этажа в гостиную . Молодой эльф даже рубашку не надел и дико смотрел на стоящего перед ним чародея:
- Что с ней?
- Подожди, Гир, - Огатир крикнул кого-то из слуг. На его зов пришел один из конюхов, немного испугавшийся громкого голоса правителя. - Лайна не приезжала?
- Нет, господин. Как уехала, так больше и не было видно. Она не приезжала.
Конюх удалился, а оба эльфа уставились на Эная, требуя объяснений.
- Мы уже подъезжали к Нуарсулу, когда на нас напали слуги Тьмы. Барайя убили, - чародей перевел дух и продолжил. - В Лайну будто вселился кто-то, она попыталась убить себя. Около часа назад мы въехали в город, и чародейка будто испарилась. Я не мог следовать за ней из-за Барайя. Но я точно могу сказать. Она задумала что-то, и мне это не нравится.
Гир с отцом переглянулись. Было тяжело из-за принесенных вестей, и они немного растерялись, не зная, что делать сначала. Молодой эльф поежился, как будто от холода, и обратился к Огатиру.
- Я думаю, тебе следует сейчас пойти к Ниру. Поддержка друга ему будет сейчас нужна, хоть он этого и не покажет. А мы с Энаем найдем Лайну, пока ее не нашел кто другой.
Старший эльф внимательно посмотрел на сына и остался доволен его словами:
- Ты прав, Гир. Только, - он посмотрел на сына и чародея,- найдите побыстрее Лайну. Я за нее переживаю.
Молодой эльф кивнул и велел подать Энаю завтрак, пока сам будет одеваться. Огатир же сразу ушел к Ниру. Оставшись один, чародей сел за стол. С ним что-то творилось и силы покидали его с каждой минутой, а время растягивалось, и Энаю казалось, что завтрак, к которому он так и не притронулся, ему несли пол дня, а молодой эльф так вообще собирался неделю. Гир тронул его за плечо, но Энай лишь отмахнулся:
- Я в порядке.
- По тебе не скажешь. Может тебе следует отдохнуть, я сам найду Лайну.
- Нет, - чародей встал. - Едем.
Гир кивнул, и они направились в конюшню, где для них уже была оседлана пара лошадей. Выехав из ворот своего дома, молодой эльф с чародеем уверенно поехали по улицам города. Уж если Лайна не пришла к нему, то есть только одно место, куда она направится - главный замок Нуарсула.
Замок Врат состоит из нескольких частей, в каждую из которых для магических существ был особый доступ. Но в главную башню замка, ту, что поразила Лайну в первый ее приезд в Нуарсул, было запрещено заходить без особого распоряжения Высших Хранителей. Говорили, что именно здесь они и жили, наблюдая за светлым миром. Лайна стояла перед дверьми в башню. Она хотела постучать, но руки не послушались и вместо этого толкнули двери, оказавшиеся незапертыми. Чародейка прошла в зал, пустой, но с дюжиной новых дверей. Внутри у девушки все закипело, она не хотела идти сюда, совсем не хотела. Стоящие перед ней двери будто звали и манили их открыть, и Лайна не могла сопротивляться, как только перед глазами всплыл образ лежащего на земле Барайя. Но все таки это было не правильно.
- Ноэ!!!
Почему Лайна позвала именно этого Высшего Хранителя, она не знала, хотя не сомневалась, что это правильно. Где-то внутри чародейка осознавала, что не должна идти дальше, но вновь и вновь ее толкал вперед образ Барайя, и потому девушка закричала. Ведь все равно она шла к Высшим Хранителям. Лайна ждала не долго. Из трех дверей одновременно вышли трое Хранителей и встали перед чародейкой. Ноэ, Ворсал и Харик. На лицах у них не было написано ничего, впрочем, как всегда. Не ожидая от себя, рыжеволосая усмехнулась и тут же одернула себя
- Помогите, - что-то внутри Лайны шевельнулось. Ей вдруг стало не понятно, кому больше нужна помощь: Барайю или ей. "Эгоистка", - шепнул разум и чародейка теперь точно знала, что говорить. - Вы властвуете над светлым миром. Вы судите и не позволяете судить себя. Раз вы так сильны, верните мне Барайя, - Высшие Хранители молчали, и чародейка потеряла терпение. - Что вы молчите? Скажите, что вернете его!
- Тьма над темным, свет над светлым,
Но никто не правит миром смертным.
Харик был подобен камню и так же говорил, но чародейку это не впечатлило, и отступать она была не намерена.
- Магический мир полон легенд и историй о сильнейших магах, удивительных чародеях и всесильных Высших Хранителях, - Лайна уже не скрывала усмешку. - Так неужели вы не можете вернуть мне одного молодого кишара? Это и есть ваша сила?
Высшие Хранители понимающе переглянулись, и их взгляд не понравился Лайне. Еще бы, ведь она бросила им вызов и оскорбила. Кончики пальцев на руках и ногах чародейки похолодели, а взгляды Хранителей, вернувшиеся вновь на нее, пронзили, будто острые кинжалы. " Они злы на тебя, а за твою дерзость они убьют тебя. Убьют", - мысли Лайны летели в одном направлении. Она рванулась к двери, но те закрылись, не желая выпускать чародейку. Но рыжеволосая даже не остановилась. Закрывшиеся двери охватило пламенем, уничтожившим их за несколько мгновений, и Лайна кинулась подальше от Высших Хранителей.
Чародейка стояла возле главных ворот Нуарсула. Она помнила, что бежала к ним, но ничуть не устала, пробежав через весь город, и дыхание ни разу не сбилось. Да, внутри ее съедали противоречия, какие-то сомнения и непонятные чувства, но главной задачей у нее была жизнь Барайя. Жизнь, которую она собиралась ему вернуть, если не с помощью Высших Хранителей, то с помощью каких-нибудь других сил.
На стене возле ворот стоял Морт и смотрел куда-то вдаль, не замечая, казалось, ничего и никого вокруг, но, как только Лайна начала подниматься к нему, он тут же обернулся. Маг был печален и бледен, подавая чародейке руку и подводя к внешней стороне стены. Морт смотрел на нее не отрываясь, будто хотел знать, что она думает и, кажется, у него это получилось.
- Высшие Хранители не так сильны, как говорят. Но их противница, - Лайна посмотрела на сказавшего это мага, как на прокаженного и хотела отдернуть руку, но он лишь крепче сжал ее ладонь. - Ты же чувствуешь ее силу, понимаешь, кто должен править и на чьей ты должна быть стороне.
- Хватит! - Лайна сделала последнюю попытку вырваться, но Морт вцепился в нее, будто от этого зависела его жизнь.
- Она вернет тебе Барайя и ты это понимаешь.
Лайна дрожала, ей это не нравилось, но все меньше и меньше мыслей приходило ей в голову, лишь подсознательный страх, что выходить за ворота Нуарсула нельзя. Нельзя! Нельзя!!!
- Я служу светлому миру.
- Лайна, - Морт говорил вкрадчиво и как будто заискивающе. - Сегодня свет, а завтра тьма.
Внутренне чародейка сопротивлялась, но разум был заполнен воспоминаниями о мертвом Барайе, а тело подчинялось Морту безоговорочно. Лайна позвала на помощь, но ни слова не слетело с ее губ и девушка пошла за магом, с каждым шагом теряя себя и погружаясь в дымку забвения.
Возле замка Врат Гира и Эная встречали Высшие Хранители. Не трудно догадаться, что чародейка здесь уже была. Молодому эльфу не терпелось скорее услышать Хранителей, но все же от него не ускользнуло, что приехавший с ним чародей становился все слабее и слезая с коня ощутимо покачнулся. Гир повернулся к Энаю, но тот выпрямился и подошел к Высшим Хранителям уверенно, хоть и не очень твердо.
-Перед вами был здесь чародей огня.
О помощи просила нас она.
Ей кто-то управляет изнутри,
Боюсь, подвластна слугам Тьмы, - Ноэ заговорил обеспокоенно и другие Высшие Хранители разделяли его состояние.
- Лайна! - Энай обернулся и, потеряв равновесие, упал на землю. Гир тут же подскочил к нему, помогая встать. Чародей непонимающе озирался вокруг, а потом повернулся к молодому эльфу. У Эная почти не оставалось сил, они будто испарялись, но говорить он еще мог:
- Я слышал ее. Она просит о помощи. Она... - чародей зажумался. - Она возле.. возле главных ворот Нуарсула.
- Закройте их, - Гир повернулся к Высшим Хранителям, но Харик отрицательно покачал головой:
- Она идет туда сама,
Хоть и правит телом Тьма.
Выбор мы не можем запретить,
От чар сама себя должна освободить.
- Ну нет! - Гир помог Энаю сесть верхом, а потом отправился к воротам Нуарсула. Они ехали настолько быстро, как могли, и в городе им уступали дорогу. Но, когда они оказались возле главных городских ворот, стоящие на страже кишары ничего не могли сказать о рыжей чародейке. Гир подъехал к стоящему в стороне Энаю:
- Ты мог ошибиться. Кишары говорят, что никто не выходил. Ты устал просто.
- Нет, Гир, - Энай говорил так тихо, что молодому эльфу пришлось подъехать к нему вплотную. - Лайны нет в Нуарсуле, я не могу в этом ошибаться. Но ты прав, я очень устал.
Если бы Гир не был так близко, то Энай точно упал бы на землю. Но молодой эльф удержал чародея, а после перетащил на свою лошадь. Если этот парень прав, то Лайны в городе нет. Где ее искать неизвестно, кишары быстро не организуют поиск, выпускать Гира из Нуарсула они отказались, да и с Энаем что-то творится.
Молодой эльф был близок к отчаянию, когда повернул свою лошадь обратно в город. Как будущий правитель он никогда не отчаивался и всегда находил выход из ситуации. Вот только потеря рыжеволосой чародейки вывела его из равновесия и дала новые чувства, без которых он вполне мог обойтись.
Гир привез чародея к себе домой и тут же отослал служанку за Сэрой, а сам, с помощью других эльфов, уложил Эная в комнате для гостей.
В ожидании старого мага, Гир ковырял вилкой принесенную ему еду, но так ничего и не съел. В горле стоял комок из слез. Он потерял сразу двоих друзей, и, если Лайну еще можно было вернуть, то Барайя вернуть никто не сможет. Лайна уцепилась за мысль, что это возможно, и потому ее одолели слуги Тьмы. Энай говорил, что началось это как раз со смерти кишара. Гиру сейчас очень хотелось поехать к семье Барайя, помочь чем-нибудь, утешить и самому попрощаться с другом. Или поехать искать Лайну. Пусть он не знает где она, ну хотя бы объехать окрестности Нуарсула, прочесать город, сделать хоть что-нибудь, только не сидеть и ждать. Молодому эльфу очень хотелось рассердиться на Эная, возненавидеть его, но он не мог. Гир не мог ненавидеть этого чародея, ведь, не смотря на свое состояние, он понимал, что Энай не виноват.
- Но кто-то же виноват! - Гир стукнул ладонью по столу и закрыл руками лицо. Он совершенно растерялся, и не мог совладать с собой.
- Конечно, виноватые есть.
Гир вздрогнул и обернулся. На другом конце комнаты стоял высокий юноша с бледной кожей и серебряным волосом, с приятным металлическим оттенком. На лице и руках у него выделялись красные чешуйки, одни бледнее, другие ярче. Они покрывали его лоб, щеки, шею и запястья. Юноша был в длинном балахоне темно-зеленого, почти болотного цвета со светлыми салатовыми вставками. Гиру стоило больших усилий не крикнуть на этого мальчишку и не выгнать его.
- Что тебе? - буркнул эльф, но, не смотря на его тон, юноша прошел в гостиную и сел рядом с Гиром за стол.
- Меня зовут Нито. Я пришел вместо Сэры, за которым вы послали. Меня направил Ноэ.
Гир безнадежно посмотрел на посланника. Не выгодная замена опытного мага на мальчишку.
- Нито, - голос эльфа совершенно упал, - мне нужна помощь, поэтому я послал за Сэрой. Не обижайся, но ты ведь..молодой, - мужчина попытался подобрать слова, но Нито решил защитить себя.
- Я ведь ученик Ноэ, как и Энай. Сэра вряд ли сможет помочь, а у меня есть предположение, - на лице эльфа все еще было сомнение, и Нито продолжил. - Так я могу увидеть Эная?
Гир неохотно кивнул и поднялся. Ну и пусть это всего лишь мальчишка. Хоть кто-то. Эльф открыл дверь в гостевую комнату, где спал чародей, и пропустил вперед юношу. Нито держался уверенно. Он сразу же подошел к Энаю и положил левую ладонь к нему на грудь. Нито долго молчал, и эльф уже забеспокоился о состоянии мальчишки больше, чем о состоянии чародея. Наконец, юноша обернулся на Гира:
- У Эная слабое дыхание и биение сердца.
Эльф тяжело выдохнул. В этот момент ему хотелось удавить мальчишку. Гир тяжело упал в кресло и уставился на юношу, но тот в ответ лишь виновато улыбнулся:
- Извините, Гир. Вообще-то я многое понял. Эная пытаются убить слуги Тьмы. На нем какое-то сильное заклинание. Расскажите мне, пожалуйста все, что знаете, каждую мелочь. Мне это очень поможет.
Молодой эльф выдохнул. Он почти поверил ему. Почти. Гир рассказал все, что знал. Нито слушал внимательно, не убирая руку с груди Эная.
- На чародее сильное заклятие, - повторился мальчишка, - но я легко смогу его снять. Мы давно знали,что в Нуарсуле живет темный принц, брат Тьмы. Возможно, это он сделал с Энаем, что бы никто не смог помешать ему увезти из города чародейку огня.
После этих слов молодой эльф совсем упал духом, безразлично смотря, как Нито спасает жизнь Эная какими-то заклинаниями и зельями. Гир просто не представлял, как можно вернуть Лайну, ведь нельзя же просто явиться в Ноартон и забрать чародея огня у темной правительницы. Нет, даже если бы и знать, где находится Ноартон.. Эльф выдохнул. Ему было бы проще сразиться с целым войском нирсов, чем забрать Лайну у Тьмы.
- Не переживай за Лайну, принц, - Гир вздрогнул, когда Нито к нему обратился. - Она светлый чародей и всегда такой останется. Я верю в нее.
Молодой эльф кивнул Нито, он тоже верил в рыжеволосую, но он не верил темной стороне.
- Скоро он поправится? - наследник кивнул на Эная, когда Нито выпрямился.
- Да, - ответил юноша. - Два дня проспит, а когда проснется, будет здоров, разве что голова у него будет болеть очень сильно.
Эльф кивнул, а юноша ушел, оставив Гира наедине со своими мыслями и своим отчаянием.
- Она - чародей огня? - произнесла девушка, вошедшая в комнату, пока Морт укладывал Лайну на кровать. - Ее черты мне знакомы.
Морт преклонил колено, отдавая вошедшей почести, и склонил голову. Ее темные волосы струились по плечам, ее мягкие движения завораживали, а ее легкое длинное платье, казалось, заполняло всю комнату.
- Давно она в деревне? - лицо вошедшей, будто превращалось из молодой девушки в маленькую девочку, а из девчонки в пожилую женщину и обратно.
- Около двух часов, госпожа Тьма, - промямлил Морт. Всегда уверенный в себе чародей боялся девушку, и у него не получалось это скрывать.
- Как ее имя? - Тьма внимательно разглядывала лежащую девушку.
- Лайна.
Тьма обреченно вздохнула. Чародейка ей явно кого-то напоминала, но ни ее саму, ни ее имени темная повелительница не знала.
- Морт, - Тьма медленно повернулась к чародею, тут же сжавшемуся от ее взгляда, и не зря, - скажи мне, ты знаешь чародея из Нуарсула по имени Энай? - Морт растерянно кивнул, подтверждая, что знает такого, и от этого глаза повелительницы сверкнули. - Ты довольно долго мне служишь, поэтому попытку убить его, я не могу простить.
Морт в безумном страхе упал перед Тьмой на колени, но девушка даже слушать не стала мольбы о пощаде. Чародей, под пристальным взглядом своей госпожи, вдруг начал задыхаться и чернеть. Очень долго он мучился, корчась в агонии и извиваясь на полу, пока не затих, превратившись в закопченный обрубок.
В комнату вошел торсаник - последний представитель своего народа, издревле служившего темной стороне. Он был обычного роста с медной кожей и бледно-голубым волосом. На лице и теле у торсаника были черные наросты, местами просто маленькие выпуклости, складывавшиеся в древние письмена о временах, когда магия только появилась в этом мире.
Увидев, что осталось от Морта, торсаник вышел и почти тут же зашел обратно, вместе с двумя криотами, которым он велел убрать тело из комнаты.
- Морт не исполнил вашего приказа, госпожа? - поинтересовался торсаник, когда криоты унесли тело бывшего чародея.
- Ну, - Тьма улыбнулась мужчине, - можно сказать, что он перестарался, желая доставить мне чародейку огня, - девушка кивнула на Лайну и стала более серьезной. - Морт попытался убить Эная.
- Энай жив? - торсаник был обеспокоен, но переживал он не за чародея, а за свою госпожу.
- Пока да. Думаю, светлые маги ему помогут. Такой магией они владеют, - девушка задумалась и слегка тряхнула головой, при этом ее длинные волосы стали похожи на черные волны. - Акронон, пусть займутся этой чародейкой. У Морта не хватило ума обратить ее до конца к темной стороне.
Торсаник кивнул. Тьма подошла к нему и заглянула прямо в глаза, белые с вертикальными темно-красными зрачками. Девушка провела своими пальцами по щеке Акронона, прикусив при этом губу и добавила:
- И через три дня проверь, как чувствует себя Энай. Может, он все же покинет Нуарсул.
Девушка еще раз взглянула на Лайну и в задумчивости вышла из комнаты.
У Акронона помутнел взор. Его всегда злили разговоры об Энае. И, хоть это было и глупо, но ярость торсаника была безгранична. Он тяжело вздохнул. Надо было выполнять поручения Тьмы.
Когда рыжеволосая пришла в себя, Акронон был рядом. Он предложил девушке поесть, но самое большее, на что она согласилась, это выпить воды. Чародейку мутило, а в голове, не прекращаясь, стоял гул, похожий на тысячи разных голосов, перебивающих друг друга. Лайна хотела спросить, где она находится, но лишь невнятно что-то прошипела. Голоса не было совсем, но ее поняли.
- Не переживай, Лайна. Твой друг Морт немного перестарался, да и твоя сила дает о себе знать. Голос появится в течении двух дней. Если честно, оно для меня и лучше. - Я смогу тебе все объяснить и рассказать, а ты спокойно все обдумать. Согласна?
Девушке ничего не оставалось, кроме как положительно кивнуть, и ее собеседник подал рыжеволосой руку, желая куда-то увести.
- Меня зовут Акронон, я торсаник. Сомневаюсь, что ты слышала о таких, ведь я - последний из своего рода. Торсаники служат темной стороне. Служили, - исправился он, выводя чародейку на улицу и тут же продолжил. - Мы сейчас находимся в деревни криотов. Моя госпожа велела сделать здесь нечто вроде лагеря для того, что бы ее подданные, осаждающие Нуарсул, могли здесь отдыхать.
Взору Лайны предстала темная деревня. Над землей были видны лишь полукруглые крыши, сами же дома находились в земле. Деревня располагалась посреди леса, охраняемая высокими деревьями. Вокруг Лайны и Акронона ходили темные слуги: нирсы, криоты, низкорослые худощавые эрисы. Они не обращали на чародейку никакого внимания. Занятые своими делами, они только странно приветствовали ее спутника: кто взмахом руки, кто поклоном.
- Тебя, видимо, не сильно испугало, что ты окружена, как вы говорите, "слугами Тьмы", - Лайна отрицательно кивнула. Было необычное ощущение, нечто среднее между любопытством, интересом и совершенным спокойствием. Но совсем не было страха или хотя бы беспокойства.
- Знаешь, Лайна, - продолжил Акронон, - я не удивлен этим. Чародеи огня были созданы темной стороной и твой огонь это знает, поэтому ты не боишься, - рыжеволосая шла рядом с торсаником, слушая его и лишь иногда поднимала взгляд на окружающих существ. - Моя госпожа желает, что бы ты перешла на темную сторону. Ты еще не представляешь, какая сила спрятана у тебя внутри. Эта сила может тебя убить, - увидев кивок девушки, Акронон усмехнулся. - Тебе уже рассказывали. Лайна, я сказал это не для того, что бы напугать тебя. Наоборот, темная сторона знает, как справится с твоей силой. Знаю лично я, - торсаник остановился, и рыжеволосая вопросительно взглянула на него. - Ты останешься в этой деревне, пока у тебя голос не появится, а потом ты решишь, какой стороне служить. За эти несколько дней ты посмотришь на жизнь темной стороны. Но хочу тебе сказать сразу, - Акронон медленно пошел вперед, и девушке ничего не оставалось, как последовать за ним, - у нас есть свои законы, свои правила. Сейчас день и большинство воинов со своими семьями отдыхают. Если будешь гулять ночью, не отходи далеко от своего дома. От тебя еще разит светом, - Акронон неприятно поморщился и остановился возле одной из крыш. Сбоку были вырыты в земле широкие ступени, уходящие внутрь земляных домов. Внутри был разожжен огонь, а на деревянных досках, видимо служивших кроватью, было сложено несколько шкур, одеяла и новая одежда. - Тебе надо будет переодеться. От тебя меньше будет исходить вонь света, а то крыланы нервничают, когда ты мимо идешь, - Лайна кивнула, а торсаник собирался с мыслями, вспоминая, что еще ей сказать. - Ты можешь свободно передвигаться по деревни, но не выходи за ее пределы или будешь убита. Бежать нет смысла.
Акронон вышел, а Лайна устало опустилась на свою кровать. У нее все еще кружилась голова. Она не могла вспомнить, как оказалась в деревне. Что-то произошло, но что? Акронон говорил про Морта. Этот чародей ехал с ними в Мерис, ехал и обратно, а потом..потом... У Лайны задрожали руки, она вспомнила дорогу из Мериса в Нуарсул. Барайя убили. Убили слуги Тьмы. Да как они посмели позвать ее после этого на свою сторону! Девушка вскочила на ноги, она хотела убить тех, кто лишил жизни кашара. Стереть их из памяти обеих сторон. Нет. Лайна села обратно. Не было сил убивать. В ее сердце была лишь боль от потери друга. Безвозвратной потери. Лайна закуталась в одеяло и заплакала. Это были слезы ее души, слезы оттуда, где сейчас было больнее всего.
Нито оказался прав. Когда Энай проснулся на третий день, голова у него буквально раскалывалась от боли. Служанки в доме Огатира пол дня пытались ее снять самыми разными средствами: от растирания головы до питья жутких на вкус настоек. К полудню чародей уже мог встать, хоть боль и не прошла совсем. Гир рассказал ему о том, что произошло. Рыжеволосую не искали. Высшие Хранители объяснили молодому наследнику эльфов, что Лайна сама должна выбрать свой путь. И если она решит остаться на темной стороне, то это ее выбор.
- Морт оказался темным чародеем, - в итоге произнес Гир. - Это он пытался тебя убить.
- Морт, - повторил Энай. - А я его не почувствовал. - обреченно изрек чародей.
- У всех бывают ошибки, Энай, - попытался успокоить его эльф. - Как ты думаешь, что с ней будет?
Чародей выдохнул:
- Я не знаю.
-Ты врешь, - Энай поднял глаза на сказавшего это Гира. - Но это твое дело. Знаешь, - эльф снизил голос до шепота, - если она выберет Тьму, я не стану ее осуждать. Если там она будет спокойна, я смирюсь с этим.
- Она не будет с Тьмой, - Энай буквально выкрикнул это, испугав Гира, и вышел из комнаты.
Энай выскочил из дома эльфов и направился в город. В голове вертелась лишь одна мысль: "Лайна не будет с Тьмой". Он не хотел идти на темную сторону, но эту чародейку он был обязан спасти. Не знал почему, но хотя бы, ради Барайя, ради Гира, который не бросил его в беде. Да хотя бы ради того, что бы на темной стороне не было рыжеволосой чародейки огня. Энай не знал, что делать, с чего начать поиски. Он лишь надеялся, что Лайна еще жива, а то ведь темная госпожа не отличается добротой и терпением. Чародей вышел на одну из улиц магов Нуарсула и остановился. Из-за угла на него выскочил элим, радостно виляя хвостом и пытаясь облизать лицо чародея.
- Здравствуй, Шибо. Что, соскучился? - элим покрутился у ног Эная и остановился, уткнувшись носом в ладонь мужчины. Чародей погладил морду зверя и слегла усмехнулся. - И где же ты его нашел?
Шибо закрутился волчком возле мужчины, а потом прыгнул в один из переулком между домами. Через каждые несколько шагов останавливаясь и убеждаясь, что Энай следует за ним и не отстает. Зверь вывел чародея к городской стене. В одном месте в ней была не большая дыра. Шибо легко проскочил в нее, а вот мужчине пришлось попотеть, проползая сквозь стену, где он лишь каким-то чудом умудрился не застрять. В полосе леса его ждали. Элим не доверчиво косился на темного слугу и не отходил от своего чародея ни на шаг.
- Ты сам пришел или тебя прислали, Акронон? - ехидно спросил Энай, пытаясь задеть торсаника, но тот даже не смутился.
- Тьма прислала меня проверить, жив ли ты, но я мог это сделать и не вызывая тебя на разговор, принц.
- Я давно уже не принц, - грубо ответил чародей. - Ты хотел поговорить о Лайне? - Торсаник кивнул, и Энай, заметно смягчился. - Она согласилась служить Тьме?
- Нет, и не согласится, - успокоил мужчину Акронон. - У чародея огня не было голоса несколько дней, только начал проявляться. Морт поспешил ее привезти, но это уже не важно. Тьма не отпустит ее, да ты и сам знаешь, - Энай кивнул и вопросительно взглянул на торсаника.
- Зачем ты пришел?
- Ты знаешь, чья Лайна дочь? - Энай отрицательно кивнул, а Акронон продолжил. - Я так и думал. Ты был в Ноартоне, когда против твоего отца восстал один из его чародеев огня. Ты его, наверное, помнишь. Светлый мир про него не говорит, но ты должен был слышать о чародее огня, который служил светлой стороне, а потом перешел на темную.
- Да. Я думал по-началу, что Лайна его наследница.
- Ты почти угадал, принц, - Акронон не обратил внимания на посуровевшее лицо Эная и продолжил. - Их было двое. Два брата: Анис и Эктонион. Они были близнецами. Один служил свету, другой тьме. Анис, служивший темному господину, влюбился в полукровку эльфа и человека. Он сбежал с любимой Акри, а его брат ушел из Нуарсула и стал служить Ноартону. Подмену не заметили. Но Аниса, стали преследовать светлые чародеи, якобы за похищение Акри. К тому времени у них уже был ребенок. Аниса нашли и казнили, но как Эктониона. А Акри с малышкой сбежали. Узнав об этом, из Ноартона ушел Эктонион, в открытую бросив вызов твоему отцу, и до конца своей жизни защищал жену и ребенка своего брата. Но это осталось скрыто от света. Когда Акри погибла в одном из очередных нападений светлых чародеев, Эктонион ушел в земли людей. Его не искали, светлые знали про ребенка, но искать его не было смысла, ведь для них Эктонион и Акри были мертвы. А чародей огня увел с собой в земли людей маленькую чародейку, по имени Лайна. Энай, - мужчина посмотрел прямо на торсаника, - ты знаешь, как я предан Тьме, - в ответ послышалась лишь горькая усмешка Эная, - но Эктонион дважды спасал мне жизнь и я хочу отплатить, пусть не ему, но его наследию.
- Как ты ей поможешь?
- Помогу сбежать.
Энай кивнул:
- Где вы?
- В деревни криотов на том конце хребта. До обращения Лайну нельзя привозить в Ноартон.
- Да, я помню это место. Ты думал, как это сделать?
Торсаник кивнул, но немного не уверенно и потому Энай предложил:
- Мрак еще жив?
Акронон вздохнул:
- Да, но сил у него почти не осталось, он не может жить без огня. А Тьма такой властью не обладает. Почему ты спросил за него?
- Отдай его Лайне, - темный слуга хотел возразить, но Энай перебил его. - Просто покажи его ей, дальше они сделают все сами.
- Но Мрак принадлежит темной стороне, - использовал последний аргумент торсаник.
Энай смерил Акронона пристальным взглядом:
- Не только он.
На улице послышались крики темных слуг. По большей части, Лайна не понимала их, но готова была поклясться, что они ругались. За несколько дней проведенных в темной деревни, Лайна сделала один очень важный для себя вывод: пусть на темной стороне и можно жить, но служить ей она никогда не станет. Много времени с ней проводил Акронон. Он пытался проявить в ней огонь, но пока что у него ничего не получалось. За то, он много рассказывал про эту стихию, потому ни своим неожиданным вспышкам ярости во время битв, ни своему любопытству и отсутствию страха перед темной стороной, Лайна не удивлялась. Ей нравилась прямота торсаника. Он отвечал на любые вопросы. На те, которые светлые маги запрещали даже задавать.
Чародейка выглянула из своего земляного дома. Десятка два криотов под руководством еще восьми нирсов пытались поймать большого черного коня. У них это, на удивление, никак не получалось, и они просто напросто гоняли бедное животное во всей деревни. Лайна усмехнулась попыткам темных слуг и засмотрелась на их жертву. Конь был великолепен! Девушка только подумала, что если бы он бежал ночью, то даже с ночным зрением нирсы врят ли смогли бы его поймать.
- Красив, правда?
Лайна даже не обернулась. Она привыкла к внезапным появлениям Акронона, но не согласиться с ним чародейка не могла, а потому кивнула в ответ. И в этот самый момент одному из нирсов удалось накинуть веревку на широкую шею коня.
- Ну наконец-то, - вздохнул торсаник. - Тьма разозлилась бы, увидев Мрака на свободе.
- Мрак?
- Да, - кивнул Акронон. - Это конь ее брата. Это он назвал его так, потому что ночью этого коня почти не видно, он сливается с темнотой. С Мраком мог справится только принц, больше никто, - коня привязали за несколько домов от рыжеволосой.- Завтра, ближе к утру, моя госпожа придет к тебе. Ты должна будешь решить, на чьей ты стороне.
"Мрак. Конь стоял перед ней, нервно перебирая копытами. Он звал ее к себе, но девушка не двигалась. Он побежал на нее, а когда был совсем близко, его глаза загорелись огнем. В одно мгновение пламя охватило коня целиком, и в это мгновение он был возле рыжеволосой."
Девушка проснулась. Она тяжело дышала. Сны ей не снились. Никогда, до этого момента, если не считать те видения, что являлись ей в полудреме как-то на ступенях Нуарсула, когда она приехала в светлый город.
Лайна привстала на кровати. Рядом с ней лежала новая одежда. Девушка развернула ее, что бы посмотреть. Новый наряд был совершенно черным. Но подол платья был короче обычного, за то обувь, что лежала рядом, это компенсировала. Наряд ей понравился. Подол платья был до колена, кусками спускаясь в некоторых местах до щиколоток, и не путался под ногами, а новые сапоги полностью скрывали открытую часть ноги. Девушка убрала волосы назад и накинула капюшон, который был пришит сзади прямо к платью. Лайна поправила выбившуюся часть волос и вышла из своей землянки. На улице была ночь, но разожженных костров было раза в три, а может и четыре меньше, чем обычно, да и темных слуг поубавилось. Чародейка немного прошлась вдоль деревни и вдруг остановилась. Прямо перед ней стоял Мрак. Он смотрел на девушку, и где-то в глубине его глаз, чародейка увидела огонь.
Лайна обернулась, но рядом с собой никого не увидела, потому сделала шаг к коню. Он не двигался, наблюдая за каждым движением рыжеволосой. Девушка медленно подняла руку и слегка коснулась пальцами морды животного. Мрак так и не пошевелился, будто боялся испугать чародейку, но огонь в его глазах от этого легкого прикосновения разгорелся с новой силой.
То, что произошло дальше, осталось для Лайны загадкой. Точнее, загадкой остался вопрос, сделала она это сама или по чьей-то чужой воле. От прикосновений чародейки веревки, сдерживающие Мрака, упали на землю горсткой пепла. Девушка вскочила на спину коня, и он понес ее прочь из деревни. За ними была погоня, но преследовали их не очень настойчиво, и вскоре чародейка осталась в лесу одна, наедине с необыкновенным конем и постепенно возвращающимися к ней чувствами, про которые она уже успела забыть в темной деревне.
Во время побега, Лайна не видела торсаника, не заметила его. А он, заставив девушку бежать, как мог старался запутать погоню, пущенную им же следом, лишь для вида, что бы ближе к утру отчитаться перед своей госпожой за две потерянные им жизни: Мрака и Лайны. Тьма, конечно, будет в бешенстве, что их упустили, но Акронон вынесет ее гнев, а его долг наследию Эктонина будет исполнен.
Мрак сам нес девушку через лес, к возвышающемуся впереди хребту. К рассвету они были уже в горах, и Лайна все больше чувствовала. К ней возвращались чувства вины, боль от потери любимого друга, долг перед людьми. Это и еще многое другое просто забылось на темной стороне, ничего этого там не было.
Впереди Лайна заметила всадников. Они ехали прямо на нее, но увидели не сразу. Девушка присмотрелась, путники впереди остановились и приготовились к битве. Мрак замедлил шаг, но, подгоняемый девушкой, не остановился. Всадники были светлыми чародеями, Лайна была уверенна в этом, но, похоже, после того, как она побывала на темной стороне, обратно ее не примут. Девушка настойчиво ехала вперед, ощущая нависшую над собой опасность и... Лайна поразилась своей глупости. Ее, наверняка, приняли за слугу Тьмы. Девушка устало стянула капюшон. Несколько чародеев тут же убрали оружие и погасили магию атаки. Один из них поехал вперед, остановившись возле рыжеволосой. Остановился и Мрак. Девушка взглянула на всадника. Это был маг, один из сопровождавших смертных чародеев в Мерис. Кажется, его звали Катхал. Как же было радостно видеть знакомое светлое лицо. Губ девушки коснулась легкая улыбка.
- Ты все же выбралась, - вздохнул маг с облегчением. - А некоторые уже не ждали тебя в светлом мире.
- Мне не понравилось на темной стороне, там мало света, - оправдалась Лайна и суровый маг ей улыбнулся.
- Не каждый чародей возвращается от Тьмы. Думаю, я немного изменю свой путь и провожу тебя в Нуарсул. Надеюсь, вернувшаяся чародейка не возражает?
- Я буду очень рада, - почти крикнула девушка. Ей совсем не хотелось въезжать а Нуарсул одной, пусть и не понравившийся ей внешне, сейчас маг внушал ей доверие и, буквально, излучал своим видом поддержку.
Путники продолжили свой путь. Их покинул лишь один маг, обещавший присоединиться к ним в магическом городе Элиос. Катхал ничего не спрашивал у Лайны, ничего не рассказывал, но это и не нужно было. Чародейка была ему благодарна за это. Вдвоем они въехали в Нуарсул. Таких взглядов и такого всеобщего внимания Лайна не получала, даже когда все думали, что она, будучи чародеем огня, служит Тьме. Правда, если тогда это были для нуарсульцев всего лишь догадки, то теперь, многие, не смотря на личное знакомство с рыжеволосой, в этом убедили сами себя.
- Не переживай, - прошептал заговорщически Катхал,- съездим к Высшим Хранителям, вот тогда будешь нервничать.
Лайна кивнула. Она не знала, куда маг изначально ее вез, но когда он это сказал, чародейку охватил страх. Она понимала, что это правильно, так надо, но вдруг Высшие Хранители не поверят, что Лайна сбежала, и что она не служит Тьме. Один вид девушки чего стоит, да еще и коня темного принца в светлый город привела. Рыжеволосая сделала глубокий вздох, что бы успокоить себя. Она не служит Тьме и это все, что должно было беспокоить Высших Хранителей, вот только с каждым шагом Мрака ближе к Вратам, в Лайне просыпались все новые и новые светлые чувства.
Лайна стояла перед Ноэ и не могла найти слов. Она чувствовала себя виноватой буквально во всем. На нее будто обрушили полмира, а она не могла вылезти из-под этих завален, и каждый камень из них чародейка считала своей виной и ошибкой. Ее давили слезы, не дававшие ей крикнуть. А кричать ей хотелось лишь одно: "Помогите!". Каждый вздох давался тяжело. Чародейка почти задыхалась, но стояла перед Высшим Хранителем, не смея даже пошевелиться и не давая пророниться своим слезам. Ноэ заговорил тихим, заботливым тоном, как со своим самым родным существом:
- Боль обиды вижу я в твоих глазах
И горечь потери в безудержных слезах.
Ты видишь лишь свою вину,
Но в чем ты виновата, не пойму.
Барайю ты помочь пыталась,
Но цель твоих идей не оправдалась.
Тьма пыталась завладеть тобой,
Ты сумела совладать с собой.
Разный путь в твоей жизни намечен,
Потому, я твоим Хранителем отмечен.
Чародейка подняла на Ноэ глаза:
- Я прошу прощения у Высших Хранителей за свое поведение и за то, что говорила.
- Я извинения приму
И больше слышать не хочу.
Я рад, что вновь вернулась к нам
И больше не пойдешь к чужим ты именам.
Лайне было неловко за себя:
- Ноэ, - чародейка подбирала слова, но, кажется, она все их забыла. - Я очень... Мне приятно, что ты будешь моим Хранителем. Правда, очень приятно, - Лайна начала плакать под мягким и успокаивающим взглядом Высшего Хранителя. Девушке хотелось сказать или спросить еще что-нибудь, только бы не прерывать разговор. - Как Энай?
- В смерти сына Ниру Эная винит,
Потому на погребение ему ход закрыт.
- Это не правильно, - Лайна покачала головой. - Энай с Барайем были лучшими друзьями. Я должна поговорить с Ниру.
Чародейка вопросительно посмотрела на Высшего Хранителя, ожидая его мнения. Ноэ кивнул, соглашаясь, но восторга эта идея у него не вызвала. Лайна еще раз извинилась перед Высшими Хранителями и перед самим Ноэ, и ушла из Врат, еще не зная, что испытания только начинаются.
Лайна не успела выйти из Врат, как тут же попала в чьи-то сильные объятия. Девушка сначала даже испугалась, но вовремя узнала приятный легкий запах ландышей с ноткой мяты, который источала лишь одежда самого дорогого ей эльфа.
- Ты даже не представляешь, как я тебя ждал, Лайна.
- Ты даже не представляешь, как я хотела вернуться, Гир, - девушка посмотрела на молодого наследника эльфов. - Как ты узнал, что я приехала?
- Чародейка, скоро весь Нуарсул будет об этом знать. А вообще, меня предупредил Катхал. Вот спасибо ему.
- Да, спасибо, - согласилась девушка. - А где он?
- Уехал. Передал тебя мне и поехал догонять своих защитников людей. Что за наряд на тебе? - эльф сделал шаг назад, что бы получше рассмотреть рыжеволосую.
- Это с темной стороны, но платье удобное, - оправдалась Лайна. Гир пожал плечами, давая понять, что одежда девушки его волнует меньше всего. - Я еще и коня привела.
- С темной стороны?! - этими словами девушка задела ту струнку души молодого эльфа, которая отвечала за любимые занятия. И одним из этих занятий были лошади. - Где он?
Западный наследник острова Скит долго не мог прийти в себя, когда увидел Мрака. Гир был похож на ребенка, которому показали самую замечательную игрушку в его жизни. Эльф не сводил коня с коня всю дорогу до дома. Правда, Лайне самой пришлось заводить Мрака в стойло, потому что эльфам он не дался, а мучить зря своего спасителя, девушке не хотелось. Лайна с Гиром прошли в дом. В гостиной их ждал Огатир. Увидев чародейку, его лицо озарила улыбка, которая, казалось, осветила так же и всю комнату.
- Рад твоему возвращению, - прошептал эльф, обнимая рыжеволосую. - Тебе надо отдохнуть.
- Спасибо, но я хотела бы съездить к Ниру.
Огатир кивнул:
- Думаю это будет правильно. Я и сам к нему собирался. Почти все готово к погребению Барайя, - эльф вздохнул. - Вот уж эти кишары, на все им надо времени больше, чем другим, - он задумался, занятый своими мыслями, а потом, вдруг, опомнился. - Девочка моя, - обратился он к Лайне, - переоденься, я буду ждать тебя во дворе.
Лайна вошла в комнату. Ниру сидел в кресле, закрыв глаза и перебирая в руках цепочку с несколькими кулонами в виде миниатюрных мечей и кинжалов. Чародейка узнала это украшение, его носил Барай и очень ценил. Ниру открыл глаза и посмотрел на чародейку. Раньше Лайна с трудом различала молодых и пожилых кишар, только, увидя Ниру сейчас, с трудом сдержала слезы. Он выглядел очень усталым и замученным. Чародейке показалось, что ему не несколько сотен, а несколько тысяч лет. Рыжеволосая подошла ближе к сидящему кишару.
- Мне очень жаль, - Лайна заплакала. Эти слезы были искренне и полны боли.
- Да, - Ниру кивнул, - мне тоже жаль, Лайна. Очень жаль.
Чародейка села рядом с ним:
- Простите меня. Мы должны были послушать вас.
- Да, милая, - Ниру взял ее за руку. Посмотрев в глаза. - Но Барай очень любил Эная, и привязался к тебе. Он все равно поехал бы с вами.
Лайна вытерла слезы. Ей очень не нравился тон старого кишара, но убрать свою руку она не решилась.
- Хорошо, что ты справилась с Тьмой, но мне было не приятно, что она овладела тобой из-за моего сына, - наступило тягостное молчание. Такого чародейка не ожидала и это очень подорвало ее в уверенности, что Ниру ее послушает. - Мне... Мне очень больно, Лайна, и, когда я смотрю на тебя, становится еще больнее. Зачем ты пришла?
Лайне было тяжело слушать слова старого кишара, но она действительно пришла сюда не просто так и даже обидные слова не могли ей помешать.
- Ниру, вы сказали, что Энай был Барайю другом. Тогда почему ему запрещено быть на погребении вашего сына?
- Потому что это мой сын, Лайна, - не колеблясь ответил кишар и, отпустив руку девушки, поднялся с кресла. - Я хочу проводить моего парня так, чтобы было как можно меньше боли мне и моей семье.
- Они были хорошими друзьями и дружили давно, - просто рыжеволосая не могла сдаться.
Лайна, я не знал как это тебе сказать, - на лице кишара даже выступило некоторое облегчение. - Я не хочу, что бы на погребении Барайя был не только Энай, но и ты.
От такого заявления у рыжеволосой перехватило дыхание и онемел язык. От обиды она снова готова была заплакать.
- Что? Что вы только что сказали?
- Я не хочу тебя видеть на погребении моего сына, - Ниру говорил громко и рыжеволосая даже сделала шаг назад от него. - Меня никто не убедит, что Энай ни при чем. Он виноват в смерти Барайя, и ты тоже. Ты могла остановить моего сына. Он бы послушал тебя, но нет. Вы потащили его с собой. Энай всегда таскал его за собой, - голос Ниру с каждым словом звучал все громче и готов был перейти на крик. - Вы! Вы, ненормальные защитники людей, виноваты в случившимся. Я не хочу видеть ни одного из вас ни на погребении моего сына, ни в моем доме!
Ниру замолчал, глядя на чародейку, которая не произнесла ни звука, лишь слезы катились по ее лицу. Под жестким взглядом кишара, Лайна сделала шаг назад, робкий, будто готова была упасть. Взглянув последний раз в глаза Ниру и убедившись, что все это ей не показалось, и он совершенно серьезно, девушка ушла.
Приехав к эльфам домой, Лайна забралась в своей комнате под одеяло и замерла. Слезы лились из глаз. Слезы обиды, боли, потери, но среди них совершенно не было слез зла, ненависти..огня. Лайна укрылась с головой. Да, она считала себя виновной в смерти Барайя, но одно дело винить саму себя, и совсем другое - услышать это от постороннего существа. Совсем другое дело и совсем другое восприятие. Лайну одолела сонливость, и она задремала. Ее разбудил тихий стук в дверь. Девушка даже не шевельнулась. Она хотела побыть одной, еще хотя бы нескольких столетий. Рыжеволосая слышала, как в комнату кто-то вошел и тихо прошел к ее кровати.
- Чародейка, - Гир сел на кровать и дождался пока девушка высунулась из-под одеяла, - я все знаю. Мне жаль.
Лайна поднялась и все обиды, вся боль вернулись, но с ними теперь было еще что-то.
- Ниру очень тебя обидел?
Рыжеволосая покачала головой:
- Он сказал то, что я думала. Мне только не понятно, почему нас с Энаем он выгнал? Почему не разрешает присутствовать при погребении Барайя?
- Чародейка, - Гир опустил глаза, - я не знаю.
Лайна заплакала. Молодой эльф обнял ее и девушке стало легче. Легче хотя бы потому, что одно существо в этом мире точно было на ее стороне.
Энай знал, что Ниру не позволит ему быть на погребении Барайя, но что он так же поступит с Лайной, этого не ожидал никто. Рыжеволосая вернулась с темной стороны, удивив большую часть Нуарсула, которая не верила, что это произойдет. Но Энаю было все равно. Он чувствовал Лайну, понимал ее точно так же, как чувствовал, что Мрак шагнул в Нуарсул. Коню было больно и неприятно в светлом мире, но он шел, питая силы от огня приведшей его сюда чародейки. Энаю хотелось помочь ему, но он не знал как это сделать и не выдать свое прошлое, которое, чародей был уверен, светлый мир не примет. Мужчина метался по комнате, не находя себе места, пытаясь придумать, как помочь своему старому другу и недавно появившейся в его жизни чародейки.
- Что мне делать? - развернулся Энай к спокойно лежавшему на его кровати элиму. Шибо поднял морду, смотря на Эная и дернул ухом, не понимая, что от него хотят.
- Попробуй навестить рыжеволосую чародейку.
Энай обернулся на голос. В дверях стояла миловидная женщина с большой корзиной в руках.
- Ты забываешь дверь закрывать, - шутливо отругала она чародея. - Но ведь во Вратах живешь не не только ты.
- Здравствуй, Кисара, - вздохнул Энай. - Ты что-то хотела?
- Да, - женщина достала из корзины большой красное яблоко и протянула его чародею. - Не переживай и не гадай, как она. Пойди и узнай.
Мужчина принял угощение от Кисары и устремил на нее вопросительный взор:
- Как ты узнала, что я думаю о ней?
Женщина улыбнулась. Именно эта улыбка не понравилась Лайне, но именно она успокаивала Эная.
Кисара загадочно улыбнулась.
- Я женщина, и мне кое-что известно, - она подмигнула Энаю. - Просто навести ее.
Гир вошел домой и первым делом велел заварить себе каких-нибудь сонных трав и побольше. У наследника западных эльфов, казалось, хуже настроения уже не могло быть. Не смотря на то, что кишары были самыми сильными существами магического мира, ничего более трагичного, чем их погребение близких, не могло быть. Ничего более гнетущего, чем слезы на этих мужественных лицах, молодой эльф не знал. Первым делом самые близкие кишары погибшего рассказывали о его лучших чертах, бывших при жизни, и о его смерти. Для Гира, прощание с погибшим, было самым тяжелым моментом. Прощание с близким другом вызвало самые светлые воспоминания о нем и мучительную боль о том, что они не повторятся. Когда прощание было окончено, кишары занялись телом Барайя. По обычаям этих существ, после смерти, кишара сжигали в каменных пещерах, после чего их заваливали вместе с пеплом костра.
Гир поднялся в свои комнаты. Его отец почти все свое время проводил с Ниру, помогая семье кишара даже одним своим присутствием. Молодой эльф медленно лег на кровать. Усталость и жестокое напряжение давали о себе знать, но именно из-за них, он и не сможет просто уснуть. Скорее бы были готовы травы. Гир очень надеялся, что крепкий сон поможет снять хоть часть черных чувств, владевших им. Единственная радужная перспектива в будущем, был именно сон. И, кажется, хуже уже не могло быть, но... Гир вскочил с такой скоростью с кровати, что, быстрее, наверное, никто не смог бы. На это его подвиг крик из соседней комнаты, которая уже полностью принадлежала Лайне. Гир выскочил из своих покоев и налетел на эльфийку, несущую ему настой трав, оказавший в результате этого столкновения на полу. Эта девушка была единственной служанкой, оставшейся в доме - остальных отпустили кого погулять, кого по разнообразным делам - и сейчас она испуганно уставилась на Гира. Эльф кинулся к соседней двери. На пороге к нему подлетела Лайна, бледная и испуганная. В комнате так же находился Энай. Первые мысли, пришедшие в голову Гира, были страшные по последствиям для этого чародея. Но, в следующее мгновение, эльф увидел на полу дымившееся одеяло, которое Энай тушил. Комната была полна дыма и, как только чародей затушил одеяло, молодой эльф открыл окна.
- Найлана, - Гир обратился к служанке, - все хорошо, ты можешь идти. Мы справимся сами.
Эльфийка явно была несказанно рада этому и поспешила удалиться. Все еще бледная Лайна смотрела на Гира. Ей хотелось что-то ему рассказать, но губы девушки дрожали, как и ее руки. Эльф развернулся к Энаю, но и чародей так ничего ему и не сказал, лишь не сводил изумленных глаз с рыжеволосой. Гир подошел к Лайне и хотел взять ее за руки, но чародейка вдруг отскочила от него, как ошпаренная, и отрицательно замотала головой.
- Что случилось? - эльф смотрел на девушку, к которой возвращался дар речи.
- Я.. Я пыталась.. - Лайна тяжело вздохнула. - Я чуть не убила Эная.
- Что? - Гир недоверчиво развернулся к чародею, лишь кивнувшего в подтверждение ее слов. - Как это случилось?
- Уходите, - эльф и чародей обернулись на девушку, забившуюся в угол. - Пожалуйста, уйдите. Мне надо побыть одной, - мужчины все еще стояли в комнате и девушке пришлось повысить голос. - Гир, я прошу тебя!
- Да, конечно, Лайна, извини, - спохватился эльф и кивнул Энаю на дверь. Чародей хотел что-то сказать, но промолчал и вместе с Гиром вышел из комнаты девушки. Вдвоем они спустились на кухню. Эльф быстро заварил девушке сонных трав, лежавших на столе. Наверняка это те же, что несла эльфийка ему. Попросив Эная подождать несколько минут, Гир поднялся в свою комнату и, достав одно из одеял, вернулся к покоям Лайны.
- Чародейка, - эльф тихонько постучал и тут же продолжил, не дожидаясь ответа. - Я не захожу, но возле дверей оставлю одеяло и чай. Успокоишься и согреешься.
Дождавшись приглушенного и совершенно искреннего "спасибо", Гир вернулся на кухню к дожидающемуся его там чародею. Себе и Энаю эльф налил теплого вина и достал к нему сушеное мясо. Гир отхлебнул из своего бокала и тихонько спросил:
- Она пыталась тебя убить?
Энай поднял на молодого эльфа глаза в которых была путаница и непонимание произошедшего.
- Мы разговаривали о Барайе и я немного вспылил, сказав, что Ниру не прав, он не должен был так поступать, должен был пустить нас на похороны Барайя, а Лайна.. Она вдруг разозлилась, сказала, что Ниру отец, и я должен уважать его, потому что он отец моего друга. Я хотел возразить, но в этот момент одеяло на кровати рядом со мной вспыхнуло и загорелось, тогда-то Лайна и закричала.
- Значит, огонь в ней пробудился, - задумчиво произнес Гир, но чародей прервал его мысли.
- Только это уже не в первый раз.
- Нет? - эльф был поражен, но тут же спросил. - Первое проявление было, когда в плену побывала?
Энай отрицательно покачал головой:
- На сколько я знаю, там он "так" не проявлялся. А первое было, когда мы в западню попали. Те, кто убил Барайя, сгорели в ту же минуту.
Гир был настолько поражен, что смог выговорить лишь:
- Чародейка ничего мне не говорила.
Возможно, она сама не поняла, что это было, а потом это просто она связала с чем-то другим. Но, Гир, я точно почувствовал, что это был не просто огонь, и он исходил от нее.
Гир задумался, почесывая при этом подбородок с редкой бородкой на нем.
- С каждым часом становится все хуже, - эльф потер глаза. - У Лайны теперь Ноэ стал Хранителем, - Энай поднял на Гира глаза, для него это был новый поворот событий.
- Мне, правда, все равно, кто у нее Хранитель, но его, явно, надо навестить.
Чародей подтверждающе кивнул и ответил:
- Согласен с этим, но я так же думаю, что тебе нужен сейчас хороший отдых.
Гир усмехнулся:
- Кажется, похожее я говорил когда-то тебе.
Энай горько улыбнулся в ответ, эльф не собирался следовать его совету и поднялся из-за стола:
- Нам надо сейчас пойти, Энай, пока Лайна будет спать. Она напугана своей силой и ей надо как можно скорее помочь.
- А если она проснется, а в доме никого?
- Энай, я все равно пойду к Высшим Хранителям, - Гир настаивал на своем и чародей обезоружено вздохнул, а эльф продолжил. - Лайна проспит до утра, а то и больше. Я только поднимусь наверх, одену что-нибудь потеплее и пойдем.
Гир оставил Эная и поднялся на второй этаж дома. Взяв из своей комнаты короткую накидку, эльф остановился возле комнаты Лайны. На его тихий стук ответа не последовало, и Гир осторожно заглянул в комнату. Чародейка спала и эльф прошел к столику возле ее кровати. Он взял в руки кружку, стоящую на нем, которая была пуста. В этой кружке Гир приносил чародейке сонные травы. Эльф удовлетворенно посмотрел на Лайну и вышел из комнаты, направившись к сидящему внизу Энаю. До Врат Гир с чародеем добирались уже в темноте. Ночь только вступала в свои права, и почти из всех окон Нуарсула лился мягкий свет. Возле Врат они встретились с Нито, который смотрел на них совершенно ошарашенно и сразу же провел в один из залов Высших Хранителей, и тут же ушел. Буквально через несколько мгновений он вернулся, но уже с Ноэ и Критерионом. Повелитель огня был не очень-то рад лицезреть Эная и ничуть этого не скрывал, а Ноэ, наоборот, ему обрадовался и произнес:
- Мы собирались Гира навестить,
Но вы сумели нас опередить.
Молодой эльф с чародеем поприветствовали Высших Хранителей, и Гир ответил:
- Я, надеюсь, вы хотели видеть меня из-за Лайны? - увидев подтверждающий кивок, эльф продолжил. - Мы пришли, потому что дело не терпит отлагательств. Сила огня в чародейке пробудилась. Она сейчас спит, и за это время мы должны решить, как ей помочь.
- Да, - западного наследника поддержал Энай. - Сегодня Лайна попыталась убить меня, я разозлил ее, но это было не первое проявление, - Высшие Хранители переглянулись и велели чародею продолжать. - Нирсы, которые убили Барайя, сгорели заживо от огня, появившегося ниоткуда. Я уверен, это исходило от Лайны.
Выслушав обоих, Критерион вопрошающе обернулся обернулся на Ноэ, и повелитель дорог ответил:
- Значит, проявлений было три,
И могу сказать, что сильны они.
Объята Тьмой, Лайна двери сожгла,
В секунду уничтожила их она.
Но сила может ее убить
Либо тьмой ее охватить.
- Прости, Ноэ, - Гир вышел из себя, когда Высший Хранитель замолчал и стал о чем-то размышлять, и так же поступил Критерион. - Третье проявление, названное вами, меня не удивляет, но я и сам знаю, что чародейку эта сила может убить, но я рыжеволосую знаю, она точно не перейдет на темную сторону. Ноэ - ты ее Хранитель, Критерион - ты повелеваешь огнем. Вы ведь должны были знать, что рано или поздно сила Лайны проявится, что вы собирались делать? Что вы сейчас собираетесь делать?
- Гир, - Нито был встревожен, - когда ты последний раз отдыхал?
- Я в порядке, - молодой эльф с большим усилием стал говорить тихо и как будто спокойно. - Но у меня дома спит чародей огня, и я просто обязан ей помочь, потому пришел к вам. Так помогите же ей!
Критерион кивнул и, подождав пока Гир немного успокоится. Заговорил сильным властным голосом:
- Мы долго думали, как с Лайной быть,
Я даже на день про нее не мог забыть.
Власть над огнем ее сильна,
Не знаю, справится ли с ней она.
Попробуем мы Лайну обучить,
Как силой никому не навредить.
К утру мы магов к вам пришлем,
Сейчас же отдыхать вас отошлем.
Высшие Хранители были настроены покинуть их, и эльф с чародеем вышли из зала в сопровождении Нито. Ученик Ноэ вывел их из Врат и попросил хорошо отдохнуть до утра. Гир что-то хотел спросить у него, но что, совершенно вылетело из его головы, и эльф лишь подтверждающе кивнул. Нито вопросительно посмотрел на Эная.
- Не переживай, Нито, - оправдался чародей, - я лишь провожу Гира и тут же вернусь.
Энай ничего не хотел слышать от эльфа и, с согласия ученика Ноэ, повел его домой. Было еще не очень поздно и на улицах Нуарсула они то и дело встречали разных существ, идущих кто по домам, а кто только начиная веселиться. Проходя одну из главных улиц города, Гир остановился, желая распроститься с Энаем, но к нему тут же подошел полукровка, друг Огатира.
-Ну что, Гир, - обратился к наследнику подошедший эльф-кишар, - ты нашел свою рыжеволосую чародейку?
- Да, Лиар, чародейка нашлась. Извини, мне надо идти.
Распрощавшись с Энаем и Лиаром, Гир отправился домой с весьма заметной усмешкой. От молодого эльфа не ускользнуло, как изменилось лицо Эная, когда полукровка произнес "свою", предназначенное Гиру. Западный наследник узнал этот взгляд, взгляд ревности. Молодой эльф давно подозревал не только дружеские чувства между Энаем и Лайной. Он точно знал, что у рыжеволосой ничего хорошего с Барайем не выйдет, слишком уж разные они, да и Ниру масло в огонь уж точно бы подлил. Вот только сама чародейка, пока был жив Барай, о своих чувствах и не думала. Хотя... При первой встрече Энай спас Лайне жизнь.
Гир потер глаза. До дома оставалось совсем ничего и эльф с каждым шагом осознавал, как же он устал, но долго не мог уснуть, думая о проявившейся силе Лайны, о ней с Энаем, и о хорошем друге, смерть которого стала каким-то негласным отсчетом начавшейся не только у Гира, но и у всего Нуарсула новой жизни, эпохе новых имен в магическом мире.
Утро чародейки началось с ужасной головной боли и неприятного жжения ладоней. К тому же, руки покраснели и все время чесались. Вчерашний вечер был похож на сон. Лайна не могла поверить, что чуть не убила Эная. От всплесков ее силы может кто-нибудь пострадать, Акронон предупреждал.
Девушка тяжело вздохнула и поднялась с кровати. Первое, что она увидела, была игрушка маленькой Жанет. Чародейка подняла с пола подарок ребенка и улыбнулась ему. Лайна обещала вернуться в Девлер, и она сдержит свое обещание, только для этого надо овладеть огнем. Надо это сделать, еще и потому, что она не может подвести Гира, Лайна не позволит эльфу страдать из-за потери еще одного друга.
Внизу хлопнула дверь. Лайна даже вздрогнула от неожиданности, потому что в доме была полнейшая тишина. Девушка приоткрыла дверь своей комнаты и увидела поднимающегося Огатира.
- Девочка моя, - улыбнулся чародейке эльф, - к тебе пришли.
Лайна кивнула и робко вышла из своей комнаты. Она контролировала каждое свое движение, но ее страх все же чуть не овладел девушкой, когда внизу она увидела Эная. Она боялась, что вновь попытается его убить, но опасения были напрасны. Рядом с чародеем так же находился Сорон и Сэра, первым поприветствовавший девушку.
- Доброе утро, Лайна, - на робкий кивок чародейки, Сэра ответил. - Вижу, для тебя оно не особо доброе. Ничего, мы попробуем это исправить.
- Может, будет удобнее присесть?
- Я бы хотел взглянуть на коня, - тут же возразил Сорон. - А Лайна нам как раз расскажет, что было с ней на темной стороне.
Возражать двум главным магам Нуарсула рыжеволосая не хотела, но рассказывать о днях, проведенных на темной стороне, было еще страшнее. Ведь светлые маги могли ее не понять так, как понимал Акронон. С торсаником девушке действительно было легко общаться. Он понимал ее, даже когда у девушки не было голоса. Лайна одернула свои же мысли, ей показалось, что все поняли, о чем она думает, и чародейке стало не по себе. Рыжеволосая набрала в грудь побольше воздуха и начала рассказывать обо всем, начиная с того момента, когда первый раз открыла глаза на темной стороне, и заканчивая тем, как в горах ее встретил Катхал. Заканчивала Лайна свою историю уже в конюшне. Спасшего ее коня она не видела с того момента, как завела его в конюшню после возвращения в Нуарсул. Мрака держали отдельно от других животных. Конь лежал на полу, тяжело дыша. Увидев подошедших существ, он протяжно заржал. Лайна тут же подошла к нему и стала гладить по морде. Никто не осмелился поступить так же, кроме Эная и Гира. Двое молодых мужчин склонились над конем, и ему, как будто, на несколько мгновений стало лучше, но потом он вдруг бессильно опустил голову на пол.
- Он не жилец, - произнес Огатир. - Мраку плохо на светлой стороне.
- Мраку? - переспросил Сорон. - Даже, если бы он выжил, с таким именем ему не место в Нуарсуле.
- Но он спас меня, - тут же вступилась Лайна.
- Он принадлежит темной стороне, - произнес Сэра, но чародейка не отчаивалась.
- Больше нет. Мы оба сбежали оттуда.
Сорон хотел продолжить спор, но Сэра примиряюще ответил:
- Это будут решать Высшие Хранители. Хотя я и согласен с Огатиром. Конь не выживет в светлом мире.
- Ему надо помочь, - произнес Энай. - Ведь Лайна говорила, что конь принадлежал темному принцу и подчиняется огню. Но ведь огонь есть и в Нуарсуле.
- Что ты предлагаешь? - спросил Гир.
- Пока ничего. Но ведь надежда всегда есть.
- Ну что же, - Сорон вздохнул, - я видел, что меня интересовало.
Маг откланялся и удалился.
Сэра вздохнул, когда, оставшись с эльфами и двумя молодыми чародеями, ему пришлось признать:
- Не легко вам будет отстоять жизнь коня. Но, думаю, вы справитесь. Да я пришел, собственно, что бы помочь Лайне с огнем. Милая моя, - чародейка подошла к Сэре, - тебе будет помогать Энай.
- Энай? - Гир недоверчиво покосился на Сэру. - Я думал, Лайне будет помогать кто-нибудь из главных магов.
- Эная выбрали мы, - поспешил успокоить эльфа маг. - Пусть у него нет проявившейся силы, но он знает многое о чародеях огня. Даже больше, чем они сами о себе, - Сэра мягко улыбнулся Лайне. - Я лишь хотел объяснить чародейке об одном из ее даров. Мы вас покинем?
Огатир слегка поклонился Сэре, выказывая свое уважение и благодарность магу. Энай и Гиром последовали его примеру, после чего вышли из конюшни, оставив Лайну наедине с Сэрой.
Один из главных магов Нуарсула вышел на улицу и повел девушку по прекрасному эльфийскому саду. Рыжеволосая молча шла следом, дожидаясь пока старик начнет говорить.
- Милая моя, - чародейка, хоть и ждала этого, но все же вздрогнула от раздавшегося голоса Сэры, - в тебе много сил, - маг говорил спокойно и размеренно. - Но их надо подчинить, иначе ты можешь погубить себя. И дело тут не только в огненной стихии. В тебе есть дар видения, - пояснил сразу же маг. - Ты можешь видеть то, что захочешь: вещи, людей, магических существ. Сон, что ты видела в первую брачную ночь в Нуарсуле, показал тебе то, что происходило в людском мире в то же время, - Лайна от удивления остановилась, но Сэра поманил ее за собой. - Конечно, такой дар - это подарок судьбы, но только не стоит им увлекаться. Научиться им пользоваться сможешь только ты сама, никто не поможет. Но знай, что видения могут тебя захватить, и ты останешься в них, не в силах вернуться в настоящее. Знаешь, милая, - Сэра остановился и взглянул в глаза чародейки, - будет лучше, если ты забудешь про свой дар видения. Так будет лучше.
Маг ушел, оставив Лайну одну, давая возможность самой решить, что делать с данной ей с рождения силой, которая может убить. Чародейка горько усмехнулась. Может хватить с нее и одного смертельного дара огня?!
Чародей тяжело вздохнул, боясь приблизиться к девушке. Он уже со счета сбился, сколько недель они пытаются обуздать огонь. И все бы, возможно, было и быстрее, но Сэра, как заведенный, твердил Энаю о том, что огонь нужно приручать только светом. Да много бы он понимал! Еще немного и Лайна просто сгорит от своей стихии, а после этого уже будет все равно, "присматривает" ли кто за ней после возвращения с темной стороны, или нет. Энай взглянул на чародейку. Упрямая девчонка, сильная. Придется рискнуть.
- Устала?
Лайна мотнула головой, пытаясь восстановить дыхание. Последние два часа он упорно выбивал из нее силы, тренируюсь с ней в битве на мечах, при этом награждая весьма не лестными эпитетами, обвиняя в слабости, неуклюжести и никчемности. Девушка искренне пыталась не обращать внимания на вдруг изменившегося чародея, но когда с его губ только слетело имя Барайя, Лайну просто обуял огонь, сорвавшийся на противника. Энай сумел отскочить и молниеносным движением вылил на девушку почти ведро воды, остужая не столько огонь, как злость и ярость. Подействовало, и теперь Лайна сидела на стене Нуарсула, кутаясь в плащ.
- Что это было? - хрипло выдавила из себя рыжеволосая.
- Мне нужна была твоя злость, - спокойно произнес Энай, ловя недовольный взгляд девушки. - Твоя стихия- это все твои темные стороны: злость, ненависть, ярость, страх.
Рыжеволосая только недовольно хмыкнула, уводя взгляд за горизонт, и Энай невольно улыбнулся, но тут же спрятал улыбку.
- В той стороне находится Ноартон, - "обрадовал" он девушку, и взгляд Лайны наполнился обреченностью. - Но мы используем это в свою сторону, - прерывая грусть девушки, начал Энай. - Пойдем, - он протянул ей руку, заставляя подняться и повернуться к нему спиной. - Главное, что тебе надо сделать - научиться не просто контролировать, но управлять своими чувствами, - встав совсем близко к девушке, чародей взял ее руки в свои, поднимая ладонями вверх. Придется рискнуть, направляя эмоции девушки на себя. - Твоя злость - это огонь, - шепнул он ей, незаметно для нее самой, запирая часть ее силы внутри. Все таки, еще одна такая попытка и он может просто не справиться с чужой стихией и убить девушку.
- Смотри в сторону Ноартона, - еще тише прошептал Энай, отходя от чародейки. Девушка дышала ровно и спокойно, наслаждаясь видом заката. - У тебя один путь, Лайна, - неожиданно резко прошипел мужчина. - В тебе слишком много тьмы и ты принадлежишь ей. Она твоя хозяйка и ты побежишь к ней, как только свет отберет у тебя еще одну жизнь. Барайя уже нет, может следующий Гир?
Чародей молчал, наблюдая за девушкой. Ее била мелкая дрожь, руки дрожали, сжатые в кулаки, но огонь лишь маленьким язычком проскальзывал сквозь ее пальцы, но уже не обжигая, лишь лаская ее кожу теплом. Энай усмехнулся. Ну надо же, а ему не сразу удалось.
Тьма вышла вперед к Высшим Хранителям. Ластер и Ноэ наблюдали, как девушка медленно подходила к ним. Встречи правителей разных сторон случались не часто. Сейчас они стояли на вершине одной из гор, окружающих Нуарсул. Отсюда открывался прекрасный вид на город, до которого еще не успели дотронуться лучи восходящего солнца. В это раннее время Нуарсул, казалось, безмятежно спал среди гор, охраняемый ими и Вратами.
Тьма взглянула вниз и улыбнулась самой себе, только после этого обратившись к хозяевам интересующего ее города.
- Я пришла, что бы поговорить не о нем, - промурлыкала девушка, осознавая, что весьма удивит этим своих собеседников
- Тебе не интересен город?
Но кто же больше тебе дорог? - спросил Ноэ, высказав свой и Ластера вопрос.
- Мой брат. Точнее, - Тьма подошла почти к краю скалы, на которой они стояли, - то, что ему принадлежало, и то, что ваш чародей огня украл у меня.
- У нас Лайну украл твой брат,
Теперь вещь Тьмы не вернуть назад.
Темная правительница внимательно посмотрела на Ластера, не поняв, что он хочет сказать. Через мгновение ее губ коснулась улыбка, и она расхохоталась как ребенок.
- Ну что же, заслуженно. Лайна была у меня, теперь у вас Мрак, вместе с ней. Вот только... Неужели вы правда думали, что Морт мой брат? - после недоуменных взглядов Высших Хранителей, Тьма вдруг перестала смеяться и оскорбленно отвела взгляд на Нуарсул. - Это ничтожество не сравнится с ним, который, между прочим, - загадочно улыбнулась девушка, - находится сейчас в светлом городе. - Ну да ладно, - будто спохватилась Тьма, - не хотите отдавать коня, не надо. Он все равно не выживет.
Девушка ушла под тень деревьев от все больше палящего с каждой минутой солнца. На лице темной правительницы выступила довольная улыбка. Мрак ей был не нужен. Она держала этого коня лишь для брата, которого она намеревалась вернуть на свою сторону любой ценой и встреча с ненавистными ей Высшими Хранителями была лишь для этого. Ведь Тьма так не хотела что бы темный принц Ноартона принадлежал свету.
Энай с Лайной шли вдвоем по улицам Нуарсула. Прошло больше трех месяцев с тех пор, как девушка вернулась с темной стороны. А начиная с последнего визита к рыжеволосой двух главных магов Нуарсула, Энай почти каждый день приводил чародейку к Вратам, где на городских стенах, которые были возле замка почти в шесть раз шире, чем по всей длине города, учил девушку повелевать своим же огнем.
Эти встречи отнимали у обоих чародеев много сил. Спонтанное проявление огня Лайны оставили на их телах не мало ожогов, но Энай не отступился. Когда даже у рыжеволосой опускались руки, чародей не давал ей сделать даже шаг назад и, наконец, его усилия оправдались. Энай облегченно вздохнул, увидев в руке Лайны огонь, вызванный ею и не причинивший вред ни ему, ни ей самой.
На лице рыжеволосой просияла улыбка, вторая за эти долгие месяцы. Первая была, когда Гир сумел поставить Мрака на ноги. Коня окружили кольцом огня, и он стал чувствовать себя лучше. Чем больше сил появлялось у животного, тем меньше становился огонь. Гир много сил отдавал Мраку, следя за огнем. Он же заставлял Лайну каждый день проводить с конем немного времени, а после стал настаивать на их совместных прогулках. Эльф видел, как Мрак тянется к Лайне. Он не мог объяснить эту странную привязанность, но, когда Высшие Хранители разрешили оставить черного коня в Нуарсуле, только порадовался этому.
- Энай! Лайна! Постойте же!
Чародеи остановились. Они оба погрузились в свои мысли не видя и не слыша ничего кругом, и, как оказалось, зря. К ним подошел Катхал. Лайна обрадовалась этому магу, и он ответил ей тем же.
- Ну что же вы, - огорченно произнес маг, - совсем ничего вокруг не видите. Да и вас в городе редко видят в последнее время. Как же, смертных чародеев дела Нуарсула не волнуют, - съехидничал Катхал, но тут же получил от своих собеседников два недоуменных взгляда. - Ой, чародеи, - вздохнул мужчина, и они втроем побрели по улице, - чем вы занимаетесь, что даже главные новости города мимо ушей пропускаете? - Энай начал говорить магу о проявляющейся силе Лайны, но Катхал понял все раньше, чем чародей успел закончить. - Похоже, дело серьезное, - произнес маг, глядя на перевязанную по локоть левую руку Эная и ожоги на ладонях рыжеволосой. - А вы знаете, что главные маги и Хранители пытаются найти в Нуарсуле темного принца? По вашим удивленным лицам вижу, что нет, - сделал вывод Катхал.
- Но разве, - Энай запнулся, но продолжил, - разве это был не Морт?
Маг покачал головой.
- Оказалось, что нет. Высшие Хранители этим очень обеспокоены.
- А как же вопрос о чистоте крове?
- Я думал, что нужно это спрашивать у тебя, Энай, - ответил Катхал. - Ты ведь этим занимался.
Чародей кивнул:
- Я съездил по поручению Высших Хранителей. Оказалось, что Тьма не причастна к рождению этого ребенка. Но после возвращения я уехал в Мерис, а затем занялся проявлением огня у Лайны, поэтому я ничего об этом больше не знаю.
- Я тоже знаю не много, - произнес Катхал. - Только смешение крови ушло на второе место по значимости. Сейчас Высшие Хранители заняты лишь темным принцем.
- А он точно в Нуарсуле? - спросила молчавшая до этого Лайна.
Маг кивнул:
- Кишары не разрешают никому покидать город или въезжать в него без разрешения главных магов.
- Понятно. Слышал, ты съездил не очень удачно? - перевел Энай тему разговора.
- Да уж, - подтвердил мужчина. - С людьми все труднее общаться, а мага разделения ни я, ни мои кахалы так и не нашли. Да и как можно объяснить людям, что такое магия, - вдруг вспылил Катхал, - если они даже не знают, кто такой крисамел! - маг сдернул с плеч свой плащ на котором красовался рисунок в виде буквы "К" и обвивающим ее магическим существом.
Лайна вдруг улыбнулась вспыльчивости мага, ведь, не смотря на то, что он ругает людей, он являлся одним из главных их защитником. Даже более известным, чем вертящееся у всех на устах новое название светлых существ, которые против разделения. Катхал был известнее, чем смертные чародеи.
Маг вздохнул и сам улыбнулся, взглянув на Лайну.
- Вообщем, я все еще занимаюсь поиском мага разделения. - произнес обессиленно Катхал, потеряв суть своей неожиданной злости. - У меня есть предположение, где его искать, так что завтра я уеду. Уж слава светлой магии, темным принцем меня не считают, - почти крикнул маг, и несколько проходящих в этот момент мимо них существ, обернулись на мужчину. - А вам, смертные чародеи, - Катхал подмигнул Лайне и Энаю, - желаю удачи. Только ты, - он обратился к девушке, - попытайся его не спалить.
Шутка была не очень удачной, но подходила к чародеям, и они против воли улыбнулись друг другу, надеясь, что этого все же не произойдет.
Ты много времени проводишь с рыжеволосой чародейкой.
Энай отвлекся от чистки своего меча и обернулся. В дверях его комнаты стояла Кисара, мягко улыбаясь, а в ее глазах уже плясали огоньки очередной победы. Энай вздохнул:
- Когда у тебя такой взгляд, значит ничего хорошего мне ждать не приходится.
- Почему? - обиженно спросила Кисара, но огоньки не исчезли.
- Потому что, - ответил чародей, - ты знаешь мне неизвестное обо мне самом.
Женщина подошла к Энаю и присела напротив него.
- Что же в этом плохого?
- А то, что мне не всегда стоит знать все о себе. Может не стоит открывать очередную закрытую дверь, ведь никогда не знаешь, куда она тебя приведет.
Улыбка не сходила с губ женщины, и чародей лишь тяжело вздохнул, сдаваясь ее знаниям.
- Знаешь, Энай, тебе, как никому, необходимо знать все о себе, - мужчина пронзил ее взглядом непонимания, но Кисара даже не думала сдаваться. - Ты сам понимаешь, что это означает. Что бы не выдать себя, надо держать свои чувства и эмоции под контролем, ведь от них зависят стихии внутри тебя, Энай.
- Я тебя не понимаю,- чародей вышел из себя, но тут же был успокоен мягким взглядом Кисары и ее почти шепчущим голосом:
- Я пришла открыть тебе глаза и показать, что рядом с тобой прекрасная чародейка, подходящая тебе и характером и стихией.
- Не понимаю, - лишь отмахнулся Энай.
Кисара вздохнула:
- Я про рыжеволосую говорю.
- Лайна... Я обучаю ее. Она должна овладеть своей силой, от этого зависит ее жизнь.
- Это я знаю, а знаешь ли ты, как к ней относишься?
- Да, как...к..она..
- Я так и знала, - Кисара направилась к двери. - Подумай хорошо, Энай. Мне кажется, это важно для вас обоих.
Чародей кивнул, и Кисара удалилась, а Эная все не покидал вопрос, что хотела она сказать, говоря о стихиях внутри него. Может ли такой маг, как она, догадываться о его страшной тайне. Кисару не понять. Возможно, она ни о чем не догадывается. А может и..
- Энай?!
Чародей вернул мысли к рыжеволосой и на мгновение замер. После разговора с Кисарой прошло несколько часов, и мужчина уже был с Лайной возле Врат, где они обычно пытались овладеть огнем рыжеволосой. В голове Эная все еще вертелся разговор с его дневной гостьей, но он посмотрел на чародейку. Он посмотрел на нее другими глазами. Глазами влюбленного мужчины. Но ему нельзя было поведать о своем открытии, нельзя было это ей сказать. Надо было молчать о внезапно открывшихся ему чувствах.
- Энай, что с тобой? - Лайна подошла совсем близко и тронула его за руку. - Тебе не хорошо?
В ее глазах читалось беспокойство за него. Чародей это видел, но еще он видел перед собой прекрасную девушку и именно в ее зелени глаз он сейчас хотел бы раствориться. Навсегда. Чародей больше не понимал, что делает, у него просто кружилась голова от ее присутствия, от одного ее прикосновения внутри все горело огнем. Он не хотел ее отпускать, не хотел терять, но он не мог ее не поцеловать. Их губы коснулись друг друга. Энай даже не подозревал, что способен на такую нежность. Он даже не подозревал, что можно потерять себя от простого поцелуя с чародеем. С самым любимым чародеем во всех мирах.
Лайна недоуменно отпрянула от Эная, будто он жестоко ее оскорбил. На лице рыжеволосой было неверие и непонимание. А через мгновение она уже бежала вниз со стены к улицам города, а Энай так и остался стоять, не смея даже пошевелиться. Пусть Лайна ушла, но она все же ответила на поцелуй, и даже если она никогда с ним больше не заговорит, не захочет видеть, для него не будет большей награды, чем воспоминание о кратком мгновении нежности, которая, оказывается, все же была у него не смотря ни на что. За этот миг Энай готов был отдать всю оставшуюся жизнь. За него он готов был признаться, кем приходится Тьме, за этот миг он готов был отдать все.
- Гир? - Лайна робко заглянула в комнату. За окнами только-только занимался рассвет, и девушка боялась разбудить друга. Молодой эльф лежал на застеленной кровати в той же одежде, что был вчера и лишь лениво повернул голову к двери. Увидев, что в столь ранний час Гир не спит, чародейка вошла в комнату и уселась рядом с ним на кровать. - Почему ты не спал?
- Решал важные королевские дела Сторлака, - устало пробормотал эльф. - А ты?
- Не могла уснуть.
- Что случилось?- участливо спросил мужчина.
Лайна, смутившись, пожала плечами:
- Я не знаю, - но Гира этот ответ не удовлетворил, и он не отвел от рыжеволосой настороженного взгляда.- Я, правда, не знаю, просто всю ночь думала об Энае, - эльфа, кажется, не удивили слова девушки, но он ничего ей не ответил. Лайна задумалась и не сразу продолжила. - Я не знаю, что чувствую к нему, а он вчера.. - эльф напрягся, ожидая ответа, и продолжал молчать, давая рыжеволосой возможность самой все рассказать. Девушка вздохнула. - Он вчера меня поцеловал.
- Чародейка, - Гир мягко улыбнулся Лайне и облегченно вздохнул, - я не очень удивлен, - девушка невольно усмехнулась предвидению эльфа. - А тебе понравился поцелуй? - сначала задумавшись, рыжеволосая все же согласно кивнула. - Вы много времени проводите вместе с того момента, как твоя сила пробудилась. Может ты в него влюблена, но не хочешь этого признать? - Лайна вопросительно взглянула на эльфа, и он пояснил свою мысль. - Может ты боишься, что своей любовью к Энаю, ты предашь Барайя? - чародейка удивленно уставилась на Гира. Она хотела возразить, но язык почему-то не повернулся сказать "нет".
- Ты действительно так думаешь? - в ответ рыжеволосой Гир безмолвно кивнул.
- Может быть, - в задумчивости произнесла Лайна и спохватилась. - А что случилось в Сторлаке?
Эльф тяжело вздохнул:
- Представляешь, мне надо жениться, - Гир уловил на себе не верящий взгляд девушки и улыбнулся. Чародейка пыталась понять, серьезно ли он, но она никогда не могла устоять перед эльфом и тоже расплылась в улыбке, а мужчина продолжил. - Я не могу стать правителем Луарсона до тех пор, пока у меня не будет супруги.
- Вот это законы, - поразилась Лайна. - А у тебя уже есть невеста? Ведь без нее, на сколько я знаю, свадьбы не будет.
- Понимаешь, чародейка, свадьба уже назначена, - удивлению рыжеволосой не было предела. - Если судить по людским меркам, то моя свадьба состоится примерно через, - Гир нахмурился, подсчитывая года по-человеческому времени, - через лет шестьдесят шесть.
- Значит, времени еще много? - Лайна хотела подбодрить эльфа, но вместо утверждения получился вопрос.
- Время, - протянул эльф. - Хоть разделения и не было, но время в магическом и людском мирах уже отличается. Так что я не знаю, много это или мало. Вообще-то да, времени еще много, - тут же поправил сам себя Гир. - Вот только меня больше заботит, кого мне подберут в жены.
- Значит, ты не сам выбираешь невесту?
- Ну, вообще-то, я имею на это право. Но пока я занят делами Нуарсула, и они имеют для меня большую важность. Кстати, чародейка, - оживился Гир, - ты приглашена на свадьбу.
Лайна засмеялась. Гир сонно потянулся и предложил рыжеволосой пойти позавтракать, что бы обоим не уснуть. Девушка приняла приглашение и протянула эльфу руку, который все никак не мог встать с мягкой кровати после бессонной ночи.
- Лайна! Лайна!!
Рыжеволосая вскочила с постели и выбежала в коридор. По лестнице наверх поднимался Гир. Увидев девушку он, по обычаю, расплылся в улыбке.
- А я тебя ищу.
Спросонок чародейка удивленно посмотрела на молодого эльфа, пытаясь понять, что же могло случиться.
- Я хочу с тобой поговорить, - протараторил эльф и увлек девушку за собой в комнату.
- Что случилось?
- Вечером я уезжаю в Луарсон, но ты не переживай. Тебе пока нужнее остаться здесь. Но я тебе не это хотел сказать. Сегодня ночью ты встречаешься с Энаем. На городских воротах он будет тебя ждать после заката. Только не переживай, вам надо объясниться, надо поговорить спокойно, что бы никто не мешал.
Гир замолчал, переводя дух и посмотрел на девушку. Чародейка лишь хлопала ресницами, переосмысливая сказанное мужчиной и пытаясь понять, что он натворил.
- Ты разговаривал с Энаем? - робко спросила девушка, и эльф закатил глаза от досады.
- Ничего не спрашивай, вы сами должны поговорить. Во Вратах вы можете еще ни раз столкнуться, так что выясните, что между вами произошло, и как общаться дальше. А я уеду не надолго, вернусь, и ты мне все расскажешь. Ну все, чародейка, у меня еще вещи не сложены. Удачи тебе.
Эльф выскочил из комнаты, оставив Лайну одну. А она лишь в очередной раз поразилась способности Гира удивить ее чем-нибудь и тут же оставить наедине со своими мыслями.
Лайна вздохнула. До вечера оставалось совсем мало времени и что-то менять, наверное, уже поздно. Гир знал, что делает. Девушке остается лишь довериться ему и с закатом прийти на городские ворота, что бы встретиться с чародеем, к которому еще не определенны ее чувства.
Как же все таки отличаются миры людей и чародеев. В Нуарсуле оказалось так просто потерять счет времени, что теперь Лайна даже не могла сказать точно, сколько она уже гостит в этом мире. Да, именно, гостит. От этой мысли она никак не могла отделаться. Ей все здесь уже было знакомо. Вот, начали сгущаться сумерки и в городе, то тут, то там зажигались огни. Управившись с работой, магические существа встречались с друзьями. Кто-то ходил в гости, не забыв прихватить любимое лакомство хозяев дома. К эльфам обычно ходили с чуть сладковатой патокой из нежных лепестков роз с добавлением любимых сладких ароматов отдельного эльфа. Представители мужского пола кишар предпочитали вяленое или сушеное мясо к крепким винам, сорта которых почти каждую неделю привозили в Нуарсул с разных уголков магического мира. А вот женщин-кишар удивить, как ни странно, сложнее. Не смотря на внешнюю строгость и внутреннюю сдержанность, они просто обожают сладкое, но в восторге они будут лишь если в угощение добавлены земляные орехи с чуть кисловатым вкусом, которые очень редки в Нуарсуле из-за сложности их выращивания. Сердца ледяных хирисов можно растопить чуть горьковатым медом с корнем крапивы (по мнению многих магических жителей, обладающего просто ужасным вкусом). А вот магов, не смотря на то, что многие из них враждебно настроены против людей, можно задобрить свежими клубникой или дыней, которые лучше всего получается выращивать именно людям. И никакие заклинания не помогают магическим существам вырастить клубнику такой же сладкой, а дыни такими же ароматными, как у смертных.
Рыжеволосая уже убедилась, к любому светлому существу можно найти подход через что-нибудь вкусное, ну, конечно, если ты не собираешься совершить переворот в светлом мире или переманить кого-нибудь на темную сторону.
Кстати, об этой самой темной стороне. Она снова затаилась. Но Нуарсул ей больше не верил. На стенах стояли стражники, а вокруг города исправно несли свой дозор вооруженные кишары с магом в каждой группе, который держал в руках светящийся шар. Именно благодаря этому свету и можно было быстро узнать о нападении, в случае которого, шар тут же взмывал в воздух.
Лайна перевесилась со стены и посмотрела вниз, насчитав восемь точек света. Восемь групп дозорных. Стражи на стенах не сводили глаз с движущихся магов, они головой ответят, если пропустят нападение.
До рыжеволосой донесся гулкий стук шагов. Девушка обернулась и этот стук перехватило ее сердце. На стену поднялся Энай. Чародейка завороженно замерла. В играющем свете факелов Энай представлялся ей скалой, походя на нее и внутренне и внешне. В который раз Лайна призналась себе, что у чародея красивое тело, и в первый раз она призналась себе, что в его глаза согласна посмотреть еще не один раз. Хотя, к ее разочарованию, он ничем не выдал, что рад ее видеть.
- Здравствуй, Лайна, - холодно поздоровался Энай, но только потому, что буря эмоций в его душе готова была вырваться наружу диким пламенем. Лайна кивнула ему в ответ, и он отвернулся от нее. Слишком сильным было желание ее обнять.
- Я говорил с Сэрой, - начал Энай, все еще не смотря на девушку. - Я сказал, что ты готова служить Нуарсулу своей стихией. Я сделал все, что мог, дальше все зависит от тебя.
Чародейка вздохнула. Она совсем не понимала, что подвигло его на тот поцелуй. Может это было просто помутнение, из-за ее стихии? Может на него так подействовал огонь? Только теперь вот он дал ей надежду, за которую Лайна цеплялась, как могла, хоть и не признавалась в этом даже самой себе. До этого момента.
- Прости, если оскорбил, - почти прошептал чародей. - Я уеду на некоторое время, что бы ты не видела меня.
Он произнес это, но не ушел. Значит, ему не все равно. Лайна сделала шаг к Энаю и обняла его, прижавшись лицом к его спине. Рыжеволосая почувствовала, как чародей напрягся, и просила сейчас лишь об одном, только бы он ее не оттолкнул.
Энай убрал руки девушки со своего пояса, и Лайна подумала, что вот-вот мир для нее рухнет, но чародей робко ее поцеловал. На щеке девушки заблестела слеза:
- Я боялась, что ты меня оттолкнешь.
Энай тут же обнял ее, надеюсь, что после этого слезы прекратятся.
- Как я мог, - прошептал он ей на ухо, до сих пор не веря в свое счастье.
Кисара медленно шагнула подальше в темноту домов, отводя взгляд от целующихся Лайны и Эная. Две стихии сошлись. Для нескольких магов Нуарсула это был лишь вопрос времени, но вот сами эти стихии упорно не желали видеть друг друга и пришлось немного вмешаться. Женщина вздохнула. Что же, он надеялась, что больше никто не вмешается и тогда Тьма никогда не будет иметь в своих рядах два огня.
- Все получилось, - Кисара кивнула Сэре.
Маг довольно улыбнулся:
- Это хорошо. Нам нужны эти сердца. В пророчестве Ноэ для Лайны это было сказано.
- Даже двум чародеям огня не одолеть Тьму, - покачала головой Кисара, абсолютно не разделяя уверенности мага.
- Пусть время идет своим чередом. Но огонь лучше растет в своей же стихии, быть может, у света и есть шанс.
Лежа в своей кровати, Энай боялся даже шелохнуться. В его руках лежало самое ценное для него сокровище во всех мирах. Только просыпающееся солнце нежными лучами играло в рыжих волосах, а один блик добрался все же до лица девушки. Лайна сонно перевернулась на бок, когда он добрался до ее ресниц. Энай коснулся губами плеча Лайны, и чародейка сквозь сон улыбнулась. Ей совсем не хотелось открывать глаза. Казалось, если она это сделает, прекрасное наваждение исчезнет вместе с рассветом.
Энай крепче обнял девушку:
- Просыпайся, любимая. Мне правда надо ехать, - произнес он, только ему самому совсем не хотелось прерывать эти сладкие минуты.
Лайна только еще раз улыбнулась, но даже не подумала встать или открыть глаза.
- Тебе сегодня предстоит важный день. Сэра призовет тебя во Врата.
- Неужели это не подождет еще хотя бы несколько столетий, - лениво протянула чародейка.
Мужчина засмеялся, а лежавший на полу элим, вдруг радостно вскочил на кровать и начал теребить зубами одеяло, явно намереваясь прекратить спор двух чародеев.
- Шибо! - воскликнули в голос Лайна и Энай и засмеялись. Элим соскочил обратно на пол и издал нечто вроде рычания.
- С ним не поспоришь, - разочарованно вздохнула Лайна, но тут же в утешение получила нежный поцелуй.
- Ты проводишь меня? - Энай посмотрел в зеленые глаза, которые светились от счастья.
Вместо ответа, Лайна поцеловала чародея страстным поцелуем, одним из тех, что дарил он ей этой ночью.