Расцвет и запахи
Воцарение Белы III как «агента Константинополя» встретило оппозицию «патриотов» в лице его младшего брата Гезы, их матери Евфросиньи Мстиславны (угры звали ее Фружина) и архиепископа Эстергома Лукаша — они даже попытались сделать Гезу крулем, но в итоге тот оказался в узилище. С помощью матери в 1177 году узник сбежал в Австрию, но тамошний герцог Леопольд V фон Бабенберг выдал его крулю. Неугомонный брат снова утек в 1178 году, на сей раз в Богемию, но князь Собеслав II сделал то же самое. В 1186 году Евфросинья-Фружина опять попыталась организовать побег сына, за что была сперва помещена в крепость Браничево на сербской границе, а потом отправлена в Палестину, где стала монахиней и умерла в 1193 году. А самого герцога отпустили на свободу только в 1189 году, когда «мимокрокодивший» с 3-м крестовым походом кайзер Фридрих I попросил его вынуть и поставить во главе 2000 мадьяр для участия в отвоевании Святой Земли. Мстительный брат вскоре воинов отозвал, но Геза, решив не терять возможность еще раз не попасть в застенок, укрылся в Констентинополе, где осел, женился, завел детей и жил до смерти в 1209 году.
Несмотря на ромейское воспитание и «ростки культуры», которые круль тщательно культивировал при дворе, «цивилизуя огро-варваров», и даже на данную василевсу Мануилу I клятву не вредить ему и его сыну, сразу после смерти старшего Комниноса в 1180 году Бела III развязал войну за «возвращение отчича с дедичем», оккупируя Хорватию, Далмацию и Срем. Когда юный василевс Алексиос II был убит в 1183 году своим дядей Андроникосом I, узурпировавшим трон, мадьяры захватили еще и Белград, Браничево и долину реки Моравы. Когда же в 1185 году Андроникос был свергнут, и василевсом стал Исаакиос II Ангелос, угры и ромеи заключили мир — Бела III вернул долину Моравы как приданное его дщери Маргит, выданной за нового автократора. И в 1191 году мадьяры помогали соседям биться супротив мятежного жупана сербов Стефана Немани.
В 1182 году круль решил перестраховаться и короновать своего старшего сына Имре как соправителя — человек вырастет, а все вокруг привыкнут, что он круль, и когда папка помрет, вопросов не будет. В 1184 году умерла первая жена круля Агнес Антиохийская, и он вышел за Маргарет, дщерь короля Франции Луи VII, вдову короля Англии Анри [III] Молодого (сына Анри II Плантагенета). В 1188 году снова обострился «галицкий вопрос»: тамошние бояре выгнали с княжества Владимира Ярославича Осьмомыслова и позвали в Галич князем Романа Мстиславича Волынского. Тот, как честный родственник, сдал Володимер своему брату Всеволоду Белзскому и перебрался на новый стол. Однако практически тут же объявился беглый Ярославич — с угорской ратью, ведомой аж самим Белой III, биться с которой заробели то ли бояре, то ли Роман, то ли они все. Мстиславич бежал обратно к Володимеру, но брат его... не пустил, уперся рогом, даже когда тот привел с собой поляков.
Пришлось Роману обратиться за помощью к самому Рюрику Ростиславичу, который помог заключить компромисс — Всеволод возвращает Володимер, но «считается что» был полноценным князем Волыни, и его дети «войдут в лествицу», не став изгоями. В Галиче же Бела III решил, что он король своему слову — сам дал, сам и взял, так что город Владимиру не вернул, а заставил признать князем своего малолетнего сына Андраша (видимо, под предлогом того, что его бабка и мать самого Белы была дщерью князя Мстислава Волынского). Впрочем, новый господин был исчо мал и в городе не показывался, но на тот постоянно набегали «левые» претенденты, пытавшиеся его отбить — сперва Ростислав Иванович (сын Берладника), а потом Глеб Святославич Каневский (сын Святослава Черниговского). А в 1189 году (правда, уже после одного подавленного венграми боярского бунта) сторонники Владимира Ярославича впустили его обратно в город и выгнали иностранный гарнизон. Да и как было не впустить — он не один пришел, а с поляками (за что обязался им выплачивать ежегодно дань в 2000 гривен), да еще и с благословением от императора Фридриха I Барбароссы (который и убедил поляков помочь).
В целом же правление Белы III считается «расцветом средних веков» в Венгрии и «укрепление крульской власти», так как он повелел все распоряжения свои записывать на бумаге, отчего воленс-ноленс появилась королевская канцелярия и неотвратимо родился бюрократисмус. Бесконечные претензии церквы к тому, что-де «перехрещен у ромеев в православную ересь», круль, видимо, решил пресечь, заложив в 1190 году «самый первый в Центральной Европе готический собор» в Эстергоме. А еще Бела III очень хотел сходить в какой-нибудь крестовый поход, но 3-й пропустил, а до 4-го не дожил — помер 23 апреля 1196 года. Однако завещал перед кончиною, дабы его младший сын Андраш (тот самый, бывший круль Галицкий) получил многоденег (усопший слыл за одного из самых богатых правителей Европы своего времени) для набора войска, каковое должно было отправиться в Святую Землю с первой же оказией.
Увы, русские (а Андраш, несомненно, побыв год «королем Галича», русифицировался по самые гланды) в крестовые походы не ходят, а деньги по завещанию всегда тратят на себя, любимых — щусёнок набрал рать, с которой напал не на Палестину, а на рОдного брата, круля Имре. В декабре 1197 года случилось пообище промеж братьев у горы Мечек, в котором Имре был побежден. Пришлось отдавать младшему титло герцога и Хорватию с Далмацией. Когда же папа Римский Иннокентиус III попенял Андрашу — ты, морда твоя далмато-хорватская, когда завещание папца своего исполнишь, в крестовые походы уйдя — тот нагло в 1198 году вместо Святой Земли напал на Сербию, оккупировав Захлумье и Раму. Одновременно «другою рукою» герцог готовил очередной заговор супротив брата, главной фигурою коего был епископ Ваца Болесло (ака Болеслав). Но тут нашему жентильмену карта переть перестала — Имре арестовал Болесло, а воинство брата погромил в 1199 году при Раде. Андраш быстро бежал к остракокам...
(Продолжение следОВАет)