Глава 17. Выжившие
С каким же трудом ей дается каждый вдох, словно легкие решили полениться в выполнении своих прямых обязанностей. Где-то вдалеке показалась маленькая девочка в желтом платье. Она бежала к ней навстречу, но расстояние между ними почему-то не сокращалось. Мария хотела было протянуть к ней свои руки, но острая боль останавливала любые ее попытки. Неожиданно она заметила, как на девочку надвигается огромное белое облако, готовое поглотить ее в плотной толще своих микрочастиц. Сердце застучало с бешеной силой… Очередная попытка протянуть руки… Острая боль… Глубокий вдох… Крик, который вырвался наружу, но который абсолютно не было слышно…
Мария резко открыла свои глаза и, с жадностью стала глотать спертый воздух. Вместе с памятью к ней стали возвращаться: боль, тревога и страх. Она пошевелила правой рукой и тут же вскрикнула. Через несколько секунд боль немного утихла. Скованная по пояс снегом Мария попыталась отстегнуть левой рукой ремни безопасности, но удалось ей это лишь с пятой попытки. Достав из кармана свой мобильник, она с надеждой взглянула на включенный дисплей: в левом углу индикатора связи предательски отображался крестик. Включив фонарик, она увидела Данилу, который неподвижно сидел в своем кресле напротив, только как-то неестественно запрокинув назад голову. За его спиной находилась кабина пилота, которая была полностью погребена под толщей снега. Мария вновь посмотрела на дисплей: семь минут пятого. Значит, без сознания она находилась минут двадцать – тридцать, не больше. Последнее что она помнила, так это то, как Скотт пытался удержаться за Данилу, чтобы не выпасть за борт накренившегося и вращающегося вокруг своей оси вертолета.
Начало рассказа (нажмите на ссылку): Глава 1. Вопросы
— Данил… Данил, — ей казалось, что она кричит, но на самом деле ее голос был едва ли слышан. — С тобой все в порядке, Данил?
Мария стала разгребать рукой снег, чтобы освободить свои ноги, и вдруг, почувствовала, что их как будто бы что-то держит и не отпускает. Попытка… еще одна… и наконец свобода. Она на коленях подползла к Даниле, наклонилась к его рту, едва услышав слабое дыхание. Его лицо было покрыто мелкими ссадинами, а на лбу виднелась огромная гематома.
— Данил, ты меня слышишь? — попыталась она привести его в чувства, слегка потормошив за плечо. — Очнись, пожалуйста… Данил.
Он пришел в себя лишь только после того, как Мария несколько раз дала ему легкую пощёчину.
— Ммм… Где я? — глаза его немного приоткрылись, и он попытался встать с места. — Почему я ничего не чувствую? Где все, Маша?
— Я не знаю… — она была не в силах сдержать своих слез, и положив свою голову на его плечо, громко зарыдала.
Данил отчаянно пытался пошевелиться, но тело словно окаменело. Осознание реальности вызвало в нем явное чувство страха и, слезы сами по себе стали наполнять его глаза.
— Почему так темно и трудно дышать? — произнес Данил, глубоко вздохнув, при этом, стараясь собраться с силами.
Мария подняла свою голову и осмотрелась по сторонам. Оба выхода были заблокированы. Ее охватила паника: они могут быть погребенными заживо под толщей снега и камней. От этой мысли ей стало тяжело дышать. Она бросилась к левой двери и, отчаянно принялась одной рукой разгребать снег, который был перемешан с мелкими и крупными камнями.
— Мария! — выкрикнул Данил. — Прошу тебя, успокойся! Не делай резких движений, ведь мы не знаем в каком положении находится вертолет. Мария!
Она обернулась в его сторону. Глаза ее были наполнены животным страхом, а губы слегка дрожали.
— Я не хочу умирать, — она вновь осмотрелась по сторонам и словно загнанный зверь прижалась в угол, обняв руками колени.
— Никто не умрет, — Данил пытался вести себя спокойно, — если мы не будем паниковать и трезво оценивать ситуацию. Посмотри, пожалуйста, на меня.
Она вытерла ладонями слезы, и взглянула мокрыми глазами в его сторону. Мария только сейчас заметила, что все тело Данилы было словно обмякшим.
— Ты вообще ничего не чувствуешь? — она подползла к нему поближе, и вытащила из снега его левую руку.
— Что? — автоматически ответил Данил, хотя, прекрасно расслышал ее вопрос.
— Я сжала сейчас твою ладонь. Ты это чувствуешь?
— Нет, — он пристально посмотрел ей в глаза. — Может просто задел какой-нибудь нерв. Попробуй за другую руку.
Результат был тот же. Данил ничего не чувствовал ниже плеч. Мария принялась откапывать его тело, которое было наполовину спрятано в снегу. Дойдя до ног, она неожиданно вскрикнула, заметив край объектива видеокамеры.
— Что такое? — испугался Данил.
— Там… камера Скотта. — прижимая ладонь к губам, тихо произнесла Мария. — Может он где-то рядом.
Она с еще большим рвением продолжила откидывать снег, но ей не удалось больше ничего обнаружить, кроме камеры. Обессиленная упав на спину, она с безразличием посмотрела в потолок и закрыла глаза, словно хотела перезагрузиться и очнуться уже в нормальном мире. Через несколько секунд картина не изменилась – это было окончательным подтверждением того, что последние пять минут были самой настоящей реальностью.
— Что нам теперь делать, Данил? — задала она вопрос, посмотрев в его сторону.
— Для начала вытащи мой мобильник, он у меня в правом нагрудном кармане куртки. — услышала она его голос после небольшой паузы. — Связи скорее всего нет, но лучше проверить, и отключи в нем все, что разряжает батарею. Тебе необходимо попытаться проделать в снегу вертикальное отверстие, так мы сможем узнать, сколько над нами снега. Попытайся сперва сделать это рукой, насколько хватит. Если не получиться, то надо будет найти что-нибудь длинное и крепкое, я правда не знаю, что это может быть, но надо хотя бы попытаться. Старайся не делать резких движений, чтобы снег не провалился в кабину…
Он резко замолк, и попытался оглядеться по сторонам, насколько это позволила его шея.
— Оскар… Ты видишь, что с ним?
— Нет, — Мария резко приподнялась. — За твоей спиной все в снегу.
Она только сейчас поняла, что возможно потеряла драгоценные минуты, потратив их только на Данилу, и не использовала это время чтобы попытаться найти других пассажиров, которых может быть еще можно было бы спасти. Превозмогая боль в правой руке, Мария приступила к раскопке передней части вертолета. Через пару минут работы, ее рука наткнулась на что-то твердое и гладкое. Это был шлем Оскара… Освободив его голову от снега, и с трудом приподняв потрескавшееся стекло, она увидела застывший в его широко раскрытых глазах ужас. Рыжая борода слиплась от багровой крови, которая уже перестала сочиться из левого уголка его губ.
Вновь плакать уже не было сил. Она впала в ступор, не сводя взгляда с мертвого лица человека, который буквально час тому назад делал ей комплементы и, немного раздражал своими ненавязчивыми намеками на особый интерес к ее персоне. Теперь он мертв, а она смотрит в его глаза… где притаилась смерть… выжидая очередную жертву: у нее есть целая вечность, чтобы подождать кого угодно.
— Мария… Маша, — послушался как будто бы издалека голос Данилы. — С тобой все в порядке? Ты почему молчишь? Что там с Оскаром, он мертв?
— Да, — сухо ответила Мария, и хладнокровно опустила стекло.
Она заглянула в глаза смерти – пока еще… чужой смерти. Но сколько осталось времени, когда эта тварь поселится в ее глазах? Этот вопрос повис в воздухе, которого с каждым вдохом выживших оставалось все меньше и меньше.
Почему-то интуиция подсказывала ей, что копать надо именно у левого выхода. Не раздумывая, она тут же принялась за работу. Только когда рука полностью исчезла в снегу, а щека почувствовала на себе обжигающий холод ледяной преграды, Мария поняла: рассчитывать на их скорейшее спасение – бессмысленно. Она готова была плакать от отчаянья.
— Ну что там? — Данил постоянно хотел слышать ее голос, и потому, периодически задавал практически один и тот же вопрос.
— Я думаю, что мы в западне, — Мария вздохнула, и облокотилась на спинку сиденья. — Может попробовать протолкнуть ногу, она вроде у меня длиннее чем рука?
— Это будет бесполезно, так как ты всего лишь утрамбуешь снег. Продвинешься сантиметров на пять – семь, не больше. Нужно найти что-нибудь длинное.
Ее глаза судорожно скользили по салону, в поисках подходящего предмета, и тут она вспомнила: когда Джонни перед прыжком убирал свою сумку в полку под сиденьем, она заметила там что-то типа небольшой трубы. Не теряя времени, она тут же принялась к раскопкам. Ожидания были оправданы. Мария извлекла из полки ту самую трубу, которая на деле оказалась телескопической палкой от швабры.
— Самое то, — с улыбкой на лице, одобрил Данил ее находку. — Метра два будет, как минимум. Начни от самого края проема под небольшим углом.
Выдвинув ее на самый максимум, Мария аккуратно стала просовывать палку сквозь снежную стену, то и дело натыкаясь на преграды в виде камней. Внутреннее напряжение было таким, словно она обезвреживает бомбу, и у нее просто нет право на ошибку.
— Есть, — радостно прокричала она, почувствовав легкий рывок палки. — Прошла.
— Умница, — Данил с облегчением прикрыл глаза, — теперь посмотри какая длина.
Мария вытащила палку, но с первого раза не смогла определить точный метраж. Она повторно просунула ее сквозь толщу снега, только теперь проделав ею уже новое отверстие.
— Метр семьдесят, или метр восемьдесят… где-то около того, — сделала она вывод, глядя на остаток торчащей из снега рукоятки.
— Отлично, — Данил провел языком по пересохшим губам. — Давай теперь проверь другую сторону, может там будет лучше.
Переместившись к правому выходу Мария сперва решила углубить палку в горизонтальном положении. Снег с этой стороны оказался намного плотнее, и преодолев с трудом около тридцати сантиметров, она уперлась во что-то твердое. Такой же результат был и в других местах.
— С этой стороны камень, или что-то в этом роде, — озвучила Мария результат своего исследования. — Толщина снега около тридцати сантиметров. Думаю, копать здесь нет никакого смысла.
Теперь ей предстояло проделать большую работу. Необходимо было осторожно выбираться наверх. Для начала она плотно утрамбовала весь снег по периметру кабины, чтобы увеличить свободное пространство для новой партии. Немного передохнув, Мария принялась за прокладку спасительного тоннеля. Через каждые двадцать сантиметров, чтобы избежать обвала, она принималась укреплять стены, плотно прессуя снег и убирая в салон крупные фрагменты камней. Сантиметр за сантиметром, минута за минутой. Ей пришлось потратить практически час, преодолев только половину пути. Дышать становилось все тяжелее.
Когда рука Марии наконец-то пробилась на свободу сквозь последние двадцать сантиметров, она почувствовала легкое головокружение. Почти три часа занял ее путь к поверхности. Свежий воздух стал поступать сквозь небольшое отверстие, наполняя ее легкие жизненно важным ресурсом. Лишь только в таких ситуациях человек осознает, как безответственно мы обесцениваем все самое главное в нашей жизни, почему-то уверенные в том, что мы бессмертны.
Мария осторожно спустилась назад в салон, и крепко обняла Данилу, захотев поделиться с ним радостью. Неожиданно, он вскрикнул.
— Что такое?! — она резко отпрянула назад.
— Спина… — еле слышно произнес Данил. — Я почувствовал в ней боль.
— Значит… значит не все потеряно, — растерянно произнесла Мария. — Если ты чувствуешь, то, наверное, не полностью парализован.
Он кривился от боли, которая все никак не хотела проходить. Ему казалось, будто кто-то пытается согнуть его позвоночник в спираль.
— Нужно найти аптечку, — его голос сильно изменился, и стал немного хрипловатым, — она должна быть где-то в кабине пилота.
Глаза Марии застыли в ужасе. Она тут же вспомнила мертвое лицо Оскара, и от этого ее чуть не вырвало (хорошо, что желудок был пуст). Буквально минуту тому назад она была переполнена радостью, что все самое худшее уже позади: они смогут выбраться из этой ловушки и будут спасены в ближайшее время, но как оказалось – это было лишь только началом тяжелых испытаний.
— Но… там же Оскар, — она даже не решалась посмотреть в ту сторону.
— Он уже труп, — констатировал Данил факты, — а я пока еще живой… если не сделать обезболивающий укол. Боль только усиливается, но я не могу даже пошевелиться, всю спину сводит.
Мария вытерла проступившие слезы и сделала несколько глубоких вдохов. Снег, который она с таким рвением недавно утрамбовывала, теперь предстояло так же рьяно разгребать, в поисках спасительной коробочки.
— Ты можешь сказать поточнее, где она может быть?
— С левой стороны от пилота… — Данил еле нашел в себе силы, чтобы ответить. — Между дверью и сиденьем, либо за самим сиденьем.
— Просто замечательно.
Откидывая в сторону снег Мария удивлялась самой себе: и откуда только берутся силы? Правая рука все еще продолжала ныть, а пальцы левой казались онемели и, теперь с трудом выполняли посылаемые мозгом сигналы. К счастью, ей не пришлось освобождать всю кабину от снега, и аптечка была обнаружена в нижней части сиденья. С трудом открыв ее и найдя обезболивающее, Мария замерла в нерешительности:
— А что дальше? — она испугано посмотрела на Данилу.
— Надо сделать укол, — прозвучало это так, словно он ее уговаривал.
Все что могла сделать Мария без особых усилий, так это наполнить шприц раствором из ампулы, а вот что касается самой инъекции, то тут возникала маленькая проблема: она с детства панически боялась смотреть на этот процесс. «Может там есть таблетки?» — подумала она, но переворошив всю аптечку, с безнадегой посмотрела на свои слегка трясущиеся руки.
Пришлось долго повозиться с Данилой. Отстегнув ремни, она хотела аккуратно уложить его на сиденья, но любое, даже самое легкое телодвижение, заставляло его издавать нечеловеческий крик. Пришлось возвращать все назад. Весь процесс она была вынуждена проделать ни меняя положения его тела. Через минуту после укола, Данил с облегчением прикрыл глаза, а Мария присела с ним рядом и запрокинув голову, молча смотрела отрешенным взглядом в потолок.
В реальность ее вернул короткий сигнал, издаваемый телефоном, который оповестил о минимальном остатке заряда аккумулятора.
— О, нет, только не это! — в голосе Марии прозвучало отчаяние.
Пришлось переключить телефон в режим экономии. Мобильник Данилы показывал пятьдесят три процента, что тоже не совсем радовало.
— Если он возил туристов, то может где-то должен быть спасательный набор, — подсказал слабый голос Данилы. — Он же получал на это отдельную лицензию, а там есть определенные требования.
Мария поняла: ей вновь придется перерыть весь снег в салоне. Организм был настолько обессилен, что хотелось просто закрыть глаза и поспать, хотя бы пару часиков. Вот только после такого сна, есть вероятность, что они больше не проснуться. Хоть снег и сохранял небольшое количества тепла, но все же, перспектива замерзнуть была вполне себе реальна. К тому же, теперь в воздухе почувствовался легкий запах керосина, а значит, нельзя было закрывать то небольшое отверстие в тоннеле, через которое к ним поступал воздух. Делать вылазку наружу сегодня уже не имело никакого смысла, а потому, необходимо было основательно подготовиться ко сну: чтобы завтра была возможность открыть глаза.
Она искала везде, где только было возможно, но ничего похожего на спасательный набор или набор для выживания найти не удалось. Зато, в ящиках под сиденьями были обнаружены: спальный мешок, пара сигнальных ракет, небольшой топорик и с десяток одноразовых медицинских масок.
— Негусто, — Мария смотрела на разложенные перед собой вещи, и на душе становилось как-то тревожно. — Мог хотя бы банку тушенки припрятать.
— Сейчас был бы кстати контейнер Гарольда, — с улыбкой на лице произнес Данил.
— Это точно. Но как говорит мой папа: «Будет день, будет и пища… но не факт, что у всех», — Мария принялась осматривать спальник. — Мне кажется, или он должен раскладываться как одеяло?
— По идеи должен.
Через десять минут она сидела рядом с Данилой под разложенным спальником. Мария старалась как можно ближе прижаться к нему, чтобы внутри сохранялось тепло. Если им повезет, то возможно завтра их обнаружат спасатели, и они смогут вернуться в отель. «Вот только Данилу необходимо будет срочно отвезти в больницу», — подумала Мария, опустив свою голову на его плечо.
— Маш, — прервал он ее мысли, — прости меня, что я втянул тебя в это дерьмо.
— Ты тут не причем, — она произнесла это искренне. — Ведь ты предлагал все отменить, а я настояла на поездке. Да и вообще, никто не мог предугадать, что все так получится.
Она закрыла глаза, почувствовав, что вот-вот заплачет.
— Джонни был против этого взрыва, — Данил хотел хоть как-то оправдать их поступок. — Это Скотт настоял на эффектном кадре, который можно было бы продать подороже. Ведь эта съемка была коммерческая, а Джонни считал себя любителем, занимаясь этим без лишнего фанатизма… для души. Вообще, он мечтал открыть свою небольшую школу, чтобы бесплатно учить одаренных детей из бедных семей. Ведь его отец не всегда был миллионером, и Джонни не понаслышке знает… знал: что из себя представляют школы в нищих кварталах.
Данил прервался, услышав в тишине лишь легкое дыхание Марии.
— Том, не смотря на свое разгильдяйство, тоже хороший парень. Они были как настоящие братья, готовые в любую минуту прийти к друг другу на выручку… Мы теперь, наверное, никогда не узнаем, что у них случилось на этой чертовой площадке…
Он незаметно провалился в сон, склонив свою голову на голову уже спящей Марии. Никто из них не мог знать, что ожидало их завтра и какие им еще выпадут испытания: вернуться ли они домой, или же смерть подарила им немного времени, лишь только для того, чтобы поразвлечься и растянуть свое удовольствие? Возможно, отель действительно имел мистическую силу, собрав их в одном месте и создав череду событий, которые помогли им встретиться. Вот только для чего?