Деревня всегда была символом России. От этого еще печальнее, что сейчас она медленно умирает. Причем умирание это происходит не из-за человеческого стремления к большим деньгам и лучшей жизни, а из-за невозможности жить в предлагаемых условиях.
Согласно расчетам Центра эффективных производственных решений к 2023 году в российских деревнях может не остаться больниц, а к 2033-36 годам — сельских школ и поликлиник, если численность учреждений социальной сферы будет сокращаться в нынешнем темпе. Авторы доклада «Россия — страна умирающих деревень», опубликованного на сайте ЦЭПР, сделали вывод, что власти оптимизируют сельскую инфраструктуру гораздо быстрее, чем сокращается численность населения в деревнях.
По отчётам за краткосрочный период процент сельского населения впервые в истории нашей страны упал ниже 26%, достигнув отметки в 25,9%. Смертность превышает рождаемость.
По данным Саратовстата, на 1 января 2019 года в Пугачевском районе проживало 57 тысячи 722 человек, из них в городе Пугачеве – 40 тысяч 927 человек, в сельской местности – 16 тысяч 795. Годом ранее – 1 января 2018 года – показатели были несколько другие: общая численность проживающих в МР – 58 тысяч 223 человека, в городе – 40 тысячи 895, в селах – 17 тысяч 328. В 2016 году общая численность населения района составляла 59 тысяч 349 человек, из них – 41 286 в городе, 18 063 в селах. А вот в 2009 году в районе проживали 63 344 человека, в городе – 42 895, в селах – 20 449.
Мы видим, как в районе идет процесс убыли населения. За десять лет, население города сократилось на 1968 человек, а в селах на три тысячи 654 человека. А если приплюсовать сюда тех, кто уехал из района в поисках работы, но не сменил место регистрации, то цифра будет выглядеть еще внушительнее.
За последние 20 лет сельские населенные пункты не только не нарастили, но и в значительной степени утратили социальную инфраструктуру из-за процессов «оптимизации». За это время количество сельских школ уменьшилось примерно в 1,7 раза, больничных организаций – в четыре раза, амбулаторно-поликлинических учреждений – в 2,7 раза. За медицинской помощью приходится ездить в город. Скорая помощь на таких расстояниях перестает быть скорой. Возможность основания поликлиники в одной из местных деревень даже не рассматривается.
Вот и получается, что молодых в деревню может «загнать» только ностальгия. Сюда приезжают за свежим воздухом, долгими прогулками и родительской едой. Но никак не ради работы или постоянного проживания.
Невозможно в наши дни прокормиться огородом и скотом, невозможно на этом заработать хоть какие-то копейки. Выводы об оптимизации инфраструктуры звучат оптимистично, однако не соответствуют действительности. О какой оптимизации сельской инфраструктуры может идти речь, если больше половины деревенских жителей нашей страны не имеют доступа к таким, казалось бы, обычным в XXI веке вещам как свет, тепло и вода? Инициативы местного населения также остаются без внимания.
Властям развитие села не интересно. Про проблемы деревни как будто никто и не слышал.
В советское время село давало около 20% объема валового продукта, практически полностью обеспечивало продовольственную безопасность державы.
Как живут деревни в любых развитых экономиках Европы? Далеко ходить не надо – как живут люди в деревнях Белоруссии? Там ни одной деревни не снесено! А у нас в пять раз снизили финансирование госпрограммы комплексного развития сельских территорий, которая была утверждена Госсоветом и подписана Правительством.
Фракция КПРФ в Госдуме предлагала премьеру М. Мишустину проект новой госпрограммы ввода в сельскохозяйственный оборот заброшенных земель – «второй целины». Он ответил, что поддерживает принятие этой важнейшей программы. Но она до сих пор не принята! А ведь речь идет о том, чтобы к тем 80 миллионам гектар посевных площадей, которые есть сегодня, добавить ещё 40 миллионов гектаров! Тогда многие вопросы будут решены, не будет никакого дефицита, и поручение Президента о наращивании экспорта продукции АПК до 45 миллиардов долларов получилось бы выполнить к 2024 году.
Все инициативы коммунистов по выводу российской деревни из тяжелейшего кризиса игнорируются. Почему? Власть боится, что люди будут голосовать за КПРФ.
Яркий пример преобладания личных интересов правящей верхушки над государственными. Даже продовольственная безопасность по боку пошла. А людях и говорить нечего.
Компартия призывает оказать господдержку деревне в целом, малому бизнесу, фермеру. Ведь именно они сегодня являются теми, кто еще как-то старается удержать на плаву оставшуюся социальную инфраструктуру.
Да, есть среди фермеров состоятельные люди. Но государство должно думать и о механизаторе, операторе машинного доения, о любом другом человеке, о специалисте, который бы мог поехать с удовольствием в село, а не бежать оттуда, сломя голову.
Люди должны помнить свои традиции и корни, ведь если продолжать уничтожать наше прошлое, которое предстает перед нами в лице деревни, то, вероятно, народ потеряет будущее.
Е. Фирсова, руководитель «ВЖС Надежда России» в Старопорубёжском муниципальном образовании