Все началось с картины, висевшей в доме моего мужа.
Голубой клоун с красным шаром-носом и глазами, в которые невозможно долго смотреть, ибо в них собрана вся печаль мира.
«Это сын Муссолини писал»,-ответил на мой вопрос муж. «Там же подпись есть, видишь? Romano Mussolini».
Вот так это имя вдруг вошло в мою жизнь.
А через несколько лет, начавшись, как веселое приключение, история вдруг получила продолжение. Мне удалось попасть в замок в Предаппьо (Predappio), принадлежавший дуче.
(Дуче(ит.)-вождь. Так называли Муссолини).
Этот замок, вернее разрушенные до основания останки, в конце 20-х годов прошлого столетия были подарены Муссолини за большие заслуги от имени итальянского народа.
У него богатая история, начинающая свой отчет с 1283 года.
Замок принадлежал Giovanni d’Eppè ( или d’Appia), советнику и командиру войск, посланных папой Martino IV для того, чтобы привести в лоно церкви земли, находящиеся под господством гоббелинов-семьи из Форли Ordelaffi.
Отсюда и пошло название местности-Преддапьо. На романьольском диалекте «prè» означает «камень» Appia.
Муссолини полностью восстановил его за счет собственных средств, не потратив ни копейки государственных денег, не взяв из казны ни одной лиры. Это достоверный факт.
И замок он не считал своим. Все подарки, иногда бесценные, он считал собственностью Италии. Он никогда не отделял себя от своей страны.
На самом верху башни тогда был установлен маяк, мощность которого равнялась 8000 свечей, и который был виден на расстоянии 60 км. Муссолини придавал этому маяку символический смысл.
Замок был летней резиденцией, где гостили генералы из близкого окружения, а также периодически проживали архитекторы и инженеры, реализовывавшие многочисленные проекты Муссолини обустройства Италии. Сам же он предпочитал останавливаться в двухэтажном доме на въезде, и посещал замок только для работы, во время официальных приемов, для прогулок по парку и игры в мяч.
После войны замок был разграблен и заброшен. Позже ему нашли применение. Туда отправляли на летний отдых детей-скаутов.
В 30-е годы прошлого столетия в итальянских семьях мужчины из всех сил реализовывали программу Муссолини, провозгласившего, что семья-это главное.
Рождение детей поощрялось, семьи были многодетными.
Муссолини говорил: «Чем больше детей рождается, тем лучше. У нас будет много солдат. Нас будет кому защитить».
Ребятишек на лето отправляли в лагеря скаутов, колонии, что-то вроде наших спортивных лагерей. Они жили на свежем воздухе, ходили строем, занимались спортом. Так продолжалось до 60-х годов прошлого столетия.
Для таких лагерей отводили большие участки земли, где строили дома, внешне очень напоминающие казармы.
Их и сейчас еще можно наблюдать кое-где. Несколько таких лагерей стоят прямо в туристической зоне на Лунгомаре в Римини.
Там царит полная разруха.
Заброшенные, с выбитыми стеклами, с осыпавшейся штукатуркой, страшные своей неприкаянностью, они словно выпали из другого мира, которого больше нет. Как нет больше многодетных итальянских семей, один-два ребенка, с которыми теперь сидят мамочки.
Интернет – великая вещь, он подарил мне новых настоящих друзей, без которых мне никогда бы не удалось увидеть, а значит и написать то, что вы сейчас читаете.
Rene из их числа.
В детстве родители отправляли его в летний лагерь на отдых в замок Муссолини в Предаппьо.
Рене привез меня туда, считая, что в него, как и прежде, можно свободно попасть.
Но оказалось, что входные ворота на замке.
Высокий забор, поставленный на природное каменное образование, закрывал всякий доступ внутрь, а натянутая сверху колючая проволока наводила на неприятные мысли об электрическом токе.
Потом я поняла, что это было сделано в целях безопасности разных любознательных личностей вроде меня.
Мы соблюли формальность накануне, приехав и поговорив с привратником о возможном посещении замка.
Он проживает с женой в доме, где когда-то жил Муссолини.
В подвалах этого дома были камеры пыток. Рене мне рассказывал, что в детстве они забирались в эти подвалы, и он сам трогал крюки, вбитые в стены, на которые за связанные руки подвешивали заключенных.
Как выяснилось из разговора, старый привратник, которого помнил Рене, умер несколько лет назад, его место занял сын, тоже уже очень немолодой человек.
Он пояснил, что замок открывают для посещений только раз в году, на неофициальное празднование дня рождения дуче.
Внутри идут реставрационные работы. «Я ничем не могу вам помочь, извините».
Рене не унывал. «Доверься мне, я здесь все ходы – выходы помню. Ты увидишь этот замок, только завтра придется очень рано встать». В пять утра на следующий день мы подъехали к воротам замка.
К нему ведет прекрасная асфальтированная дорога. Недалеко от входа видна заваливающаяся назад небольшая бетонная будка, в которой прежде располагался охранный пост. Узкая и широкая смотровая щель позволяет хорошо просматривать подъезд к замку с самого подножия холма. Такие сооружения стоят по всему наружному периметру, и они исключали всякую возможность несанкционированного проникновения внутрь парка.
Напротив входа в парк – небольшая церковь. «Я ни разу не видел, что там внутри. Она и тогда была закрыта», — опережая мой вопрос, ответил Рене.
Бодрым шагом по мокрой от росы траве мы направились к въездным воротам. Слева от них каменное основание ограды был немного пологим, и, скользя, хватаясь за траву, грозя упасть и съехать вниз, мы вскарабкались наверх и очутились нос к носу с забором.
Рене бросил поверх колючей проволоки сумку и потянул ее вниз.
«Давай, лезь. Садись сверху на сумку».
Мама родная, я уж и не помню, когда через заборы-то лазила. А тут еще и проволока колючая. Надеюсь, что сторож спит, а не наблюдает из окна за двумя немолодыми чудаками, лезущими через забор в пять часов утра.
Усевшись на сумку, я сумела очень ловко перекинуть через нее ноги, не порвав при этом джинсы, и благополучно соскользнуть на землю.
Все, пункт первый выполнен.
Кроссовки насквозь промокли от росы, но это было уже не важно. Мы попали внутрь.
Прекрасный разросшийся заброшенный парк, освещенный ранним утренним солнышком, широкие гравийные дорожки, зарастающие травой. Еще четко просматривается дорога, идущая от ворот к замку.
Заросшие мхом каменные столы и скамейки для пикников в тенистом уголке, место для оркестра. Вот площадки для игры в мяч (когда-то очень популярная в Италии игра; взрослые итальянцы до сих пор играют в нее). Мой гид хорошо помнил рассказы своего скаутовского воспитателя.
А вот и замок.
Нежащиеся под ласковым утренним солнышком, заросшие плющом почти до самого верха старые стены вдруг напомнили картинки из книжки сказок Шарля Перро. Казалось, что там за стенами спит, уснувшая 100 лет назад юная красавица, которую принц до сих пор так и не пришел разбудить.
Новое неожиданное препятствие остановило нас. Входа не было, проем заколочен высоченными, широченными и толстенными досками.
«Видишь, доски не доходят до земли, там есть небольшое расстояние!? Можно лечь на спину и проскользнуть по земле. Только голову поверни набок, когда будешь проползать, иначе застрянешь! Сумеешь?», — спросил меня Рене.
Ха, голова! Вот хорошо быть мужчиной, а мне каково, с бюстом да под забором. «Красные не сдаются!»- вдруг почему-то вспомнился мне наш боевой клич из детских игр в казаки-разбойники.
Была не была, надо пробовать. Я распласталась спиной по земле, и, перебирая ногами, поползла вперед под досками.
Да, видел бы меня сейчас мой сын! «Нет, мать, ты точно авантюристка», — вот что я услышала бы скорее всего.
Господи, только бы хватило места протиснуться. Я прямо воочию увидела, как меня, застрявшую, вытаскивают из-под забора.
Еще усилие и..проскользнула…УРА!
Ну и что, что голова в пыли, а джинсы с майкой грязные и промокли, это не важно. Главное, я все-таки попала внутрь.
Перед глазами предстала ужасающая картина. Выломанный с мясом проем двери, торчащие из стен куски арматуры, как прорвавшие кожу заржавевшие кости, анфилады пустых комнат.
Все исковеркано, порушено. Тишина, только слышен хруст битых стекол под нашими ногами…
Замок полностью разграблен. Ниши, в которых когда-то стояли античные статуи, пусты. В захламлённом, заросшем высокой травой, дворике, видны заржавевшие останки сельскохозяйственных машин – сеялка, трактор. Муссолини любил похвастаться гостям своими достижениями в этой области.
Лишь в двух комнатах сохранились следы былого великолепия-потолок, да две стены.
Но восстановительные работы начались. Замок теперь принадлежит городу (коммуне) Предаппьо. Из бюджета на реставрацию были выделены 4.7 млн. евро, сумма не маленькая, но денег нужно гораздо больше. Один Бог знает, сколько их тут понадобиться, потому что состояние замка ужасно.
Самый важный c исторической точки зрения зал полностью очищен от мусора и готов к реставрации. Я испытала настоящий трепет, когда вошла в него. Именно в этой большой комнате за стоявшим здесь когда-то бесконечно длинным столом состоялось первое совещание, на котором обсуждалась и начала воплощаться в жизнь идея, унесшая жизни миллионов людей – идея переустройства мира. Именно отсюда фашизм начал свое шествие.
Поднявшись на самый верх замка по шатающимся от старости, загаженным голубями, деревянным лестницам, я смотрела на окружающую меня красоту — мирные возделанные поля, виноградники, синее безоблачное небо, рыжее море черепичных крыш, на весь этот земной рай, и пыталась понять, чего же не хватало маленькой кучке людей, раскрутивших дикую мясорубку, перемоловшую, в том числе, и мою семью.
Как и почему именно в прекраснейшей стране, вскормившей мировую культуру, народился и разросся этот монстр?
Нет ответа, только слышно как ветер свистит сквозь дыры пустых оконных проемов…
P.S. Два года назад, когда делались эти снимки, я еще не знала, что замок восстанавливают совсем не для музейных целей.
В нем планируют открыть что-то вроде исследовательского центра с офисными помещениями и лабораториями. Сюда же переедет Центр научно-исследовательского индустриального университета Болоньи.
Получается, что о том, что здесь было, хотят забыть…?
По редким сообщениям в газетах можно узнать, что реставрация продолжается.
Маяк, стоявший на крыше и демонтированный в 1995 году, по сохранившимся чертежам отреставрирован в Равенне, и недавно его вернули на прежнее место.
Когда-то он символизировал для Муссолини свет, который фашизм нес его Италии.
Символом чего он станет в наши дни?
Посмотрим.
Я мне надо звонить Rene да собираться в дорогу.
Делать новые фотографии замка, с маяком.
Фото и статья взяты с моего сайта Моя Италия.
Если вам понравился материал, подписывайтесь на канал, комментируйте.
Мне интересно ваше мнение.
