Два великих полотна Василия Ивановича Сурикова в Третьяковской галерее. Лично для меня они, помимо прикосновения к народной трагедии, объединены ещё одним размышлением. Я задаю себе вопрос: «А что было бы, если бы история пошла по-другому? Если бы побеждённая и победившая сторона поменялись бы местами?»
В истории с расколом это представить не так уж и сложно. Как известно, вопрос долго решался «на самом высоком уровне» и всё в итоге зависело от того, какая из групп придворных попов сильнее повлияет на молодого царя Алексея Михайловича. Так что победу будущих «старообрядцев» над никонианами вполне можно себе представить. Как известно, главным аргументом Никона и К стал «геополитический», дескать не сегодня-завтра возьмём Царьград, будем вместе с греками молебны служить, а у нас тут типикончики не стыкуются. Разъёмы разные. Надо бы на единый стандарт перевести. Впрочем, «двуперстники» тоже ведь были детьми своего времени и «достойными наследниками» Иосифа Волоцкого. Всё, что осталось в русской церкви от нестяжателей, заволжских старцев, Нила Сорского к тому моменту давно истлело. Обряд! Святой Типиконий – вот что занимало умы наших предков в те годы. Это сейчас мы современные и здравомыслящие люди, понимаем, что нет вообще никакой (ещё раз – ваабще никакой) разницы в том, каким количеством пальцев креститься – 3, 2 или даже 1 (Тот, кто уже собрался издать гневный вопль в мой адрес, пусть найдёт и пересмотрит записи с выступлениями тогда ещё митрополита Смоленского Кирилла). А тогда – это ведь был главный государственный вопрос! А вовсе «не швед под Петербургом и не турок под Москвой». Принудительное единомыслие в обряде! Вот и вся ваша «святая Русь».
Так что, если бы победили «старообрядцы», боюсь, что участь никониан была бы такой же плачевной. Их также принудительно заставляли бы изменить обряд, а в случае отказа ссылали бы, а то и ещё того хуже. Но, капризная дама История распорядилась по-другому. Старообрядцы не успели запачкать себе руки в крови никониан. Двести с лишним лет они были гонимой стороной. «Христолюбивое» начальство России во главе с царями, амператорами, патриархами, синодалами, изображающее из себя благоверных государей и «святителей» преследовало вполне нормальных христиан, не давая им покоя. Им не давали молиться вместе, их литературу признавали экстремистской и сжигали, духовных лидеров содержали в ИТУ, по какому-то недоразумению именовавшихся «обителями». Но самое интересное то, что случилось потом. После того, как постепенно начальство «трезвело» (от того, что дама История лупила по башке) и стало потихоньку допускать возможность существования «страшных еретиков», они, выйдя из таежных заимок, стали первыми борцами за веротерпимость. Такой вот урок Истории.
Нет никакой разницы как считать всякие догматические глупости, каким количеством пальцев креститься, по каким книгам служить. Каждый вправе решать это сам. И уж во всяком случае это точно не дело государства и прокуратуры. И пройдя через двести с лишним лет гонений, старообрядцы поняли это. Вот почему боярыню Морозову можно смело считать мученицей, по любому основанию.
Недоразвитое сознание считает мучеником далеко не всякого, кто пострадал. Он должен ещё при этом правильно считать всякие сущности-энергии-ипостаси. А то «низачот». При таком подходе имперская имитация христианства сама очень быстро скатывается из мучеников в мучители, о чем я писал недавно в одноименной статье. Я уверен, что Божественный подход совсем иной. И, согласно ему, мы можем с полным правом считать мучениками, например, всех, без исключения, узников нацистских концлагерей, вне зависимости от национальности и наличия крестика на шее (и даже тех, кто с партбилетом). Так вот, возвращаясь к боярыне Морозовой – она мученица и в силу того, что погибла мученической смертью, и в силу того, что её смерть в итоге привела к торжеству правого дела – окончательного юридического крушения идеи «государственной религии» и воцарению веротерпимости.
Осталось сказать несколько слов про стрельцов. Задать тот же вопрос «А что, если бы победители и проигравшие поменялись бы местами»?
Увы, ответ тут будет однозначный. И он не только теоретически предполагаемый. Царь Пётр уже видел эпизоды стрелецкого триумфа и то, что происходило с родственниками его матери – Нарышкиными. Ни о какой пощаде, даже предполагаемой, в том числе и для него лично, тут и речи не могло быть. Конечно, Василий Иванович Суриков вложил в своё произведение куда больше «смысловых пластов». Тут и противостояние старого и нового, народа и власти. Но не стоит забывать, что первый смысл, историческая основа, здесь однозначен – жёсткая борьба за власть. Победивший выживает, проигравший лишается всего, в том числе и головы. И стороны могут только поменяться местами, но не изменить правила. К счастью, стрелецкие бунты (в этой части, Милославские vs Нарышкиных) быстро сошли на нет, и, хотя бы по этому основанию русские головы больше не летели с плеч.