О том, что положительные эмоции помогают справиться с любой болезнью, говорили многие великие врачи. В последнее время это стало как-то забываться – видимо, потому, что сейчас задача врача – не вылечить больного, а пользовать его как можно дольше. А чтобы пользовать – требуются определенные условия, и главное – чтобы больной захотел получить ту или иную услугу. То есть чтобы он чувствовал себя больным, даже если уже может обойтись без докторов. Это – основа коммерческой медицины.
Да, но у меня-то – свои интересы! И они – вовсе не в том, чтобы не вылезать из стационара! С того самого момента, как я поняла, что на сей раз не сдохну, я решила жить нормальной жизнью. Хотя после моей двухнедельной комы мышц у меня, кажется, не осталось совсем, а завотделением утверждала, что и кора головного мозга приказала долго жить. В то, что коре головного мозга настал трындец, я как-то не поверила – что-то все же начала соображать. А вот с мышцами дело было хуже, потому что их не было. Впрочем, я про это уже рассказывала, и нет смысла повторяться.
В один прекрасный день из больницы меня все-таки выписали, выдав кучу предписаний, среди которых был и примерный режим дня для диабетика – с получасовой прогулкой. Да, всего получасовой. Я призадумалась, потом вспомнила знакомых диабетиков и то, что их и на полчаса было не выгнать из дома – они, едрен батон, болели. И даже очень болели. Сурово и неизлечимо, изводя своих домашних острыми приступами госпитализма.
Изучение бумаг, выданных в больнице, повергло меня в некоторое уныние. Я целый день ходила мрачная. Вечером померила сахар – полез вверх. О, да я же интересный объект для наблюдения! Посмотрим, что будет дальше. Про гитару и вязание там ничего не было сказано.
Быстро отвлечься от неприятных мыслей я не могу. Никогда этого не умела. Они не дают мне спать, мешают сосредоточиться на работе – нужно что-то супер-пупер интересное, чтобы загнать их куда подальше, а еще лучше – вообще выбросить из головы, окончательно и бесповоротно.
В общем, ночью я ворочалась, пока на окно не села чайка. Тогда я вырубилась. Но утром сладкая жизнь продолжилась – и на самом деле была она вовсе не сладкой, потому что дело явно шло к увеличению дозировки инсулина. Гурманкой я никогда не была, еду воспринимаю как необходимость, так что диеты меня не пугали.
Думай, голова, думай, и будет тебе счастье. Не зря же знакомая эндокринолог из другого города говорит, что у диабетика второго типа поджелудочная в голове. Я что, совсем дура? Похоже, что совсем. Ситуацию спасла гитара. Три часа упражнений, сбитые в кровь пальцы (ох, как же долго я не играла, а у меня - металл, а не эти ваши веревочки). Но эффект превзошел все возможные ожидания. Рацион не меняла - а попала в норму, как в яблочко.
Примерно тогда же я заметила, что уровень сахара во мне тесно связан с состоянием моего кошелька. Финансовые вопросы для меня всегда были важны, я хотя и не бедствую, но в деньгах сроду не купалась. Пока есть какая-то финансовая подушка – чувствую себя спокойно. Подушка худеет – это меня вгоняет во тьму. О как интересно! Зависимость, однако. Прямая.
Да на моем примере можно диссертации писать. Уникальный объект для наблюдения. Продолжим дальше. В один прекрасный момент инсулин мне отменили. Почему-то мои родные клеточки решили все же начать усваивать то, что произвела моя же поджелудочная. Странные у них отношения, однако.
В процессе обнаружилось, что, пройдя пешочком километров хотя бы десять, я рискую утратить весь сахарок, который во мне плавал. Клетки больше не голодали, наоборот – от радостей жизни они становились весьма прожорливыми. И чем больше положительных моментов – тем охотнее клетки употребляют сахар.
Например, при прочих равных условиях общение с собакой Кефиром – любимцем всего города – снижает сахар. Получается, что Кефир сжирает его, облизывая мне нос.
Хороший концерт – сахар в норме. Интересная выставка – тоже. Поход в новое интересное место – о как! Даже яблоко сладкое сожрала – и ничего. Новую песню выучила? Оказалось - для здоровья очень даже полезно. губительное влияние оказал карантин. Думаю, что если бы я соблюдала все предписания нашег о непотребнадзора – я бы сдохла вместе с корой головного мозга, поджелудочной и всем остальным. Но поди удержись в норме, когда тебя пытаются запугать и начисто лишить всех возможных удовольствий, воздуха и движения. Плюс напряжение в обществе и боязнь финансовой нестабильности – ну и так далее.
Для диабетика второго типа возможность сопротивляться оказалась очень важной! Во-первых, самоудовлетворение от того, что посылаешь всех на три или четыре русские буквы и делаешь то, что должен. Во-вторых, все-такие получаешь какие-то радости жизни. В-третьих, учишься искать хорошее там, где его прежде не видел.
Такая вот петрушка.